Про веты (вовсе нет)

Девушки у Мерлина всегда замечательные. Элли не исключение. Она крепкая, загорелая, смешливая с пронзительными не зелёными чёрными глазами. Конечно, этот роман, как и остальные, не продлится долго, ведь Мерлин очень быстро переключается с одной красотки на другую. Но сегодня он верит, что это та единственная. А почему нет? Погода прекрасна, девушка чудесна, и у них есть шампанское. К концу вечера он тянется к чувственным губам в прощальном поцелуе, но не успевает. Рядом с ним вырастает чёрная роза. Его соулмейт снова поцеловал кого-то. И его соулмейт точно не Элли. Но так как красотку это не очень расстраивает, он всё равно её целует, потому что девушка очаровательна. Не в отместку. Он не знает, кто его соулмейт. Этот человек (и даже совсем не обязательно, что женщина) может быть на другом конце света, и они никогда не встретятся. Он не знает, кто его соулмейт. Серьёзно.

Моргана наступает изящной туфелькой на сиреневый цветок и слизывает кровь с пальцев. Очередной убитый для ритуала только что получил прощальный поцелуй в мёртвые губы, и её соулмейт через несколько секунд тоже кого-то поцеловал.
Её соулмейт часто целует кого-то после её поцелуев.
Интересно, что с этим чудиком не так? Хотя, ей не слишком интересно.
Сентиментальные человеческие глупости, родственные души, поиск своей половинки – разве злой ведьме есть до этого дело? Соулмейт, кто бы он ни был, не особенно её интересует. Есть дела поважнее.
Скоро все жертвы для ритуала будут собраны, и она сможет убить Мерлина. Наконец-то.

Мерлин убирает чёрные розы, опасные, шипастые, но такие изящные, со своего двора, ворча под нос. За ночь выросло шестнадцать. Кем, вообще, надо быть, чтобы шестнадцать человек за ночь перецеловать? И ему совсем не интересно, чем эта ветреная особа ещё с этими шестнадцатью занималась. Очевидно же – не может быть у него такого соулмейта. Вселенная просто смеётся над ним. У него свидание сегодня с замечательной девушкой, загорелой, смешливой, с <s>не зелёными</s> голубыми глазами. Обязательно, нужно пойти. Ну или устроить вечеринку и перецеловать там, всё что движется.

Моргана одета в чёрное, как всегда, да и в доме у неё, как и у любой уважающей себя злой ведьмы – всё в порядке – всё черно и мрачно, кое-где брызги крови, под кроватью трупы.
В её доме, холодном и одиноком, всё кричит тем, кто знал её пятнадцать веков назад – посмотрите, ничего от меня прежней не осталось, и вы приложили к этому руку, любуйтесь.
И она знает, что, конечно, никто из них к ней не придёт, но мало ли. Она никого не боится, её дверь открыта.
А вот чертовы сиреневые цветы не вписывается в эту обстановку. Она выдирает их со своего двора раздражённо – и на минуточку – их двадцать шесть. Серьёзно, что с её соулмейтом не так?

У Мерлина снова новая девушка. Красивая, загорелая с не зелёными< карими глазами. Весёлая, влюблённая, с солнечной улыбкой и добрым взглядом. И она не его соулмейт. Но раз её это не колышет, то, может, и остепениться пора. Устал он. Даже устал вырывать чёрные розы. Пусть растут, если им так нравится. И официально – он не знает, кто его соулмейт. Мало ли кому нравятся чёрные розы? Девушка переезжает к нему. У случайной девушки, которую он видел секунды три, глаза зелёные, походка изящная, и пятнадцать веков ненависти за спиной.
Он уверен, что это она. И не важно, что видел её так мало, и вполоборота. Мерлин знает, что Моргана вернулась. Откуда знает, непонятно, но знает. И у него всё еще хранится заговоренный кинжал. И он обязательно пригодится, потому что от этой ведьмы так и несёт чёрной магией.
Правда, что-то выбивается из образа, какая-то мелкая деталь. Он не может понять какая.

Не могла удержаться. Захотелось одним глазком посмотреть на него. Мерлин совсем не изменился.
Дешевые куртки, всё пёстро, и, разумеется, дурацкий шейный платок. Хорошенькая девушка рядом с ним смотрит влюблённо и, наверняка, не знает о нем ни слова правды.
Скоро она избавит её от нечестного бойфренда. У неё на дворе сиреневые цветы растут букетами, а это значит, что её соулмейт целует уже одну и ту же девушку.
Она вырывала их, а они ранили руки толстыми стеблями, кровь стекала на землю, напоминая о недавно принесённых жертвах. Они также хотели жить, как и эти цветы.
Моргана сдаётся, пусть растут. У неё и без дурацких цветов много дел. Скоро будет решающая схватка с Мерлином. И будет поставлена точка. Ночью она слышит их. Своих мертвецов. Тех, кого убила, чтобы лишить Мерлина бессмертия. Они жалуются, говорят, что слишком молоды, что просто хотели познакомится с красивой брюнеткой и не заслужили смерти. Она закрывает глаза. Но и сны не приносят покоя.

Мерлин целует свою девушку, сонную, расслабленную, счастливую. Хотелось бы остаться. Но у него под курткой заговорённый кинжал. И его ждёт прошлое. Пора поставить точку.

Сегодня она убьёт Мерлина. Моргана бросает взгляд на аккуратно сложенные трупы. Так было нужно. Они послужили её цели. Бросает раздражённый взор на сиреневый сад за окном. Сегодня дурацкие цветы ей даже снились. Вернее, один цветок. Выросший пятнадцать веков назад. Это было что-то важное. Но теперь она уже забыла.

Они встречаются у Авалона. Это, наверное, глупо, но и символично. Мерлин будет похоронен рядом с лучшим другом или Моргана рядом с братом, которого погубила. История завершится. Так или иначе.

У него под курткой заговоренный кинжал, Моргана знает. Может, даже она успеет его применить. Эта такая старая сказка. О маге и злой ведьме. И учитывая, сколько в ней смертей, она вполне может закончиться грустно – смертью главного героя. Или логично – смертью злой ведьмы. Но она должна закончиться. Пора поставить точку. Пятнадцать веков – это так долго. А про цветок она вспомнила – он вырос пятнадцать веков назад. Когда в Камелоте появилась ненадолго хорошенькая девушка Фрея, и Мерлин ходил такой влюблённый, что безумно раздражало. Она забыла об этом, потому что тогда бы пришлось признаться себе, кто же её соулмейт. Мерлин достаёт кинжал, а Моргана читает заклинание.
Теперь только остаётся узнать, кто быстрее. Но победить должен Мерлин, его девушка дома ждёт. И счастливая семейная жизнь. Он должен победить. Нужно сосредоточиться. На хрупком теле очень злой ведьмы, в которое нужно вонзить кинжал. Когда-то у него уже вышло. Сосредоточиться. На главном – на убийстве злой ведьмы. А круги под её глазами, неестественная бледность, обманчивая хрупкость, самые красивые глаза в мире и сиреневые лепестки, прилипшие к юбке – такие ненужные мелочи.

Кто-то не верит в легенду о Мерлине и Моргане. Кто-то рассказывает её по-своему.
Кто-то настаивает, что старые враги встретились на Авалоне и постаивали точку. Но никто не знает точно, кто тогда всё же умер. Мерлин, Моргана, оба? Ведь об обоих больше ничего не было слышно.


Моргана читает заклинание. Но так волнуется, что сбивается, и ничего не выходит. Всего лишь одно слово пропущено, но она проиграла. А Мерлин, как всегда неловкий, роняет заговорённый кинжал в озеро. И вот так просто всё – неуклюжесть и торопливость, разумеется. Не старая влюблённость и чёртовы цветы. Только неуклюжесть и торопливость. А потом Моргана сбегает и разумеется, неловкий Мерлин не может её догнать.
В дом она не возвращается, садится на самолёт и улетает на юг.

Мерлин находит её дом, такой пустой и холодный. Хоронит убитых, уничтожает сиреневый сад. Он больше не бессмертен, можно прожить счастливую человеческую жизнь. Чёрные розы его больше не преследуют. К своей девушке он так и не возвращается.

На Фиджи Моргане очень нравится. У неё маленький домик, в саду она выращивает чёрные розы. И это хорошо. Ведь всё могло закончиться по-другому. Грустно – её смертью. Или глупо – оттаявшим сердцем и тремя ушаcтыми детишками.

Может, какие-то романтики разочаруются, может, даже ведьма иногда и представляет себе тех трёх ушастых детишек, а маг украдкой рисует зеленоглазую красавицу. Но точка поставлена. История завершена.

Ах да – однажды Мерлин находит заклинание возврата принесённых в жертву и вспоминает о закопанных телах. И обряд-то не сложный, всего лишь нужно поцеловать сто прекрасных девственниц за одну ночь.
Когда утром Моргана просыпается и видит свой сад, её крик слышит весь Фиджи. Одна прекрасная ведьма покупает билет на самолёт…