Красна Шапочка

Моргана поправляет изящным движением выбившийся локон, берёт арбалет, проверяет заряжен ли револьвер серебряными пулями, смотрит в зеркало, остаётся, как всегда довольна – чёрные меха, красные сапожки и внимание – бордовый берет. Никакая не красная шапка, мужчины никогда не умели правильно описывать. Так что теперь она, славная охотница на оборотней – Красная Шапочка. Дурацкое прозвище. Красную шапку так-то проглотили, а спас её мужик с топором. А Моргана сама умеет за себя постоять.
Да и мужчины с оружием никогда не вызвали у неё доверия, и у неё есть на это причины.
Говорят, в лесах, завёлся огромный волк, и она подозревает, что это оборотень. Надо бы проверить.

Забыться, так много воспоминаний, что надоело быть человеком. Тот укус оборотня стал избавлением. Забыться, навсегда остаться волком.
Красавица с зелёными глазами протягивает хрупкие ладони, почему-то не боится, просит помочь. Это было или снилось? Забыться. И он вонзает зубы в живую плоть, горячая кровь опьяняет, дурманит, всё человеческое уходит. Как хорошо…

Моргана изрядно подустала, возможно, в следующий раз она наденет не такие высокие каблуки на прогулку в лес. Наверное, она стареет. Она вымоталась, вспотела, и локоны окончательно растрепались. Но хватку она ещё не растеряла.
Когда перед ней возникает окровавленная морда огромного волка, она стреляет, не задумываясь. Оборотень взвизгивает и скрывается в лесу. Ничего, она попала, и скоро пуля сделает свое дело.
И девушки теперь перестанут исчезать.

С трудом она добирается до дома, скидывает одежду и без сил падает на постель. Пора искать другую профессию. И почему она вдруг решила, что геройство ей к лицу. Все, кому она хотела что-то доказать, уже давно мертвы.

Больно… И нечестно. Бегал по лесу, никого не трогал, а тут какая-то истеричная девица с пистолетом, даже рассмотреть толком не успел психопатку.
Но этот запах, Боже, это запах… Такой знакомый. Поднимающий что-то со дна души, что-то что хотел похоронить, горький и сладкий, обвиняющий и дающий все же робкую надежду глупому волку.
Не выдумывай, Мерлин. Моргана давно мертва. Ты ведь так хорошо умеешь убивать. Засыпай, ты же хотел покоя. А девушка с зелёными глазами и хрупкими ладонями – это просто сон. Ты волк. Ты никому не можешь помочь.

Эти глаза… но это глупости. Она просто устала.
Она видела оборотня секунды три, ничего она там не успела рассмотреть, конечно, сейчас она себя просто накручивает. Это просто усталость и глупые сны. Это должно быть так, так проще. Ясно?
- Разумеется, - соглашается оборотень с виноватыми глазами и вонзает в неё заговоренный кинжал.
Моргана с криком просыпается.

Значит, Мерлин не умер, как говорили. Он пропал после того, как выслеживал оборотня, и только тогда она осмелилась выйти из убежища и жить полной жизнью. Значит, он не умер, а превратился в чудовище.
Какая ирония, но это уже не важно. Работа выполнена. С фотографий на стене на неё смотрят девушки – юные, хрупкие, скорее всего мёртвые. Но нельзя спасти всех. По крайне мере, теперь больше никто не исчезнет.
Она сделала всё, что могла и ни за какие коврижки больше в лес не вернётся. Моргана срывает фотографии со стены и кидает в мусорное ведро. Геройствовать нужно в меру. Ведь герои быстро умирают, она сама убила многих из них.

Она была блондинкой. Та несуществующая девушка. Просила помощи и совсем не боялась, были и другие. Сложно вспомнить. Особенно, когда умираешь. Закрывай глаза. Засыпай. Такая долгая жизнь. Так много ошибок. Пора уходить. А хрупкие ладони на загривке – лишь сон. И это запах… Глаза зелёные, а девушка – брюнетка. Это точно сон, ведь её нет, у него был заговорённый кинжал, а она была такой хрупкой в тот момент.
Да и не стала бы она приходить к нему в лес, плакать о нём, такая красивая, нежная, прощающая, неизмеримо изящная, с дразнящим запахом сирени. Интересно, это духи или шампунь? Какая сладкая предсмертная галлюцинация. Ай… Больно! Она его бьёт???

- Я не вернусь в этот лес, - говорит Моргана твёрдо, уверенно, честно. Её голос совсем не дрожит.
Как-то не спится. Наверное, выспалась уже. И такая красивая луна за окном. Так и манит. Хватит валяться в постели. Она одевается. Чтобы прогуляться, разумеется, только для этого. Почему бы и нет?
Полночь, самое время для прогулок.
А арбалет она берёт на всякий случай. Мало ли.
Она изменилась, очень изменилась. Когда услышала о смерти Мерлина, то перестала бояться, смогла высунуть нос из дома, сначала всего сторонилась, но потом нашла в себе силы найти работы, подружиться с людьми. Найти занятие по душе.
Ей нравилось спасать людей. Ей давно это нравилось, когда она ещё была принцессой в красивых платьях, которая умела владеть мечом и не могла пройти мимо плачущих детей. Потом она стала злой ведьмой и забыла об этом.
Ей нравилось побеждать злодеев. Нравилось, что на неё смотрят с благодарностью. Наверное, так очень часто смотрели на Мерлина, пока он не стал чудовищем, и пока она его не убила.
Немедленно прекрати думать о Мерлине.
Мерлин мёртв. Или давно или совсем недавно из-за твоей пули. И ты этому рада, это возмездие. Ты победила оборотня и старого врага в одном лице, ура-ура. Ты же мечтала об этом. Чтобы Мерлина не стало.
Радуйся.
И не ходи в чёртов лес.
Через столько лет, возмездие настигло его. Твоей пулей. Значит, всё правильно. Всё справедливо. У него был шанс не убивать тебя, не предавать тебя. Вселенная вас рассудила. Вселенная наконец-то приняла твою сторону.
Ты была просто напуганной девчонкой. Если бы хоть кто-то за тебя боролся. Вот поэтому ты хотела спасти пропавших девушек, а не из-за благодарных взглядов. Их никто особенно не искал. Такие же ненужные, как и ты.
Ты ведь помнишь. Равнодушные сильные руки, холод стали у сердца, и глаза эти. Напуганные? Безжалостные.
Ты всё помнишь. Поэтому не ходи в чёртов лес.
Ах да – ты уже здесь. Стоишь над огромным поверженным волком, но не чествуешь торжества, а это неправильно. Ты заслужила триумфа. Заслужила какой-то логичной концовки. А она даже извиниться не сможет. Даже если бы и хотел.

Она не боится его. Этого огромного волка с окровавленной мордой и усталыми глазами. И, наверное, прошло уже очень много времени с того дня, когда она на не боялась Мерлина, но сейчас она не боится.
И почему-то уверена, что дело даже не в том, что волк умирает. Сейчас у него нет причин её убивать, но признаться себе в этом, значит, допустить мысль, что тогда причины всё-таки были, а, значит, предать себя.
Поэтому она так не хотела идти в этот чёртов лес. У неё была такая славная сказка. Обиженная напуганная принцесса, преданная другом. Безжалостный герой, сам ставший злом и умерший от руки принцессы, снова ставшей героем. Но серьёзно – Мерлин, нападающий на девушек раз за разом, вонзающий зубы в живую плоть?
Кто в это поверит? Не того она убила. Даже перед своей смертью он умудрился нагадить ей в душу.
<tab>Наверное, это талант. Мерлин умирает, веки смыкаются, дыхание почти не слышно, но он как-то умудряется положить тяжёлую голову ей на колени, а у неё не хватает совести и сил, чтобы её скинуть. Отлично. Она в лесу с умирающим волком, и где-то здесь ещё бегает злодей, похищающий девушек, а она уставшая и растрёпанная, и погода испортилась. Ведь это же дождь на щеках.
Это ведь не могут быть слёзы. Ради пятнадцати веков ненависти, ради всего, что между ними было и не было, ради себя самой – это не могут быть слёзы.
Конечно же, это чёртовы слёзы, Моргана.
Она склоняется к нему. Наверное, нужно обвинить его. Или спросить про девушек. Может он их видел. Или сказать неправду, сказать, что, прощает, утешить умирающего. Она склоняется к нему, не зная зачем, но уже чувствуя, что сейчас произнесёт что-то страшное.
Она склоняется к нему.
- Очень страшно было меня убивать? – И этот вопрос не имеет смысла, она же знает ответ. Эти глаза напуганные, и только, что умер его лучший друг, а она ведь когда-то тоже могла так называться.
Так что она знает правду, но не собирается её принимать.
Но вопрос вырывается, а Мерлин даже мягко рычит что-то в ответ, и её охватывает злость, это всё должно было быть не так. Это она здесь жертва. И как ей теперь, спрашивается жалеть себя и ныть, когда она признала правду? А ей так это нравилось. Да и сложно на шестнадцатом веку жизни начать жить по-другому.

Больно! Мерлин рычит и вырывается, острые кулачки лупят по всей его большой туше. И да – это больше похоже на Моргану, но ему больше было по душе, когда она над ним плакала. Мерлин рычит громче, обнажает в страшном оскале окровавленную пасть, а Моргана хрипло смеётся – это так непривычно не бояться его, и бьёт сильнее. Он сдаётся, снова кладёт голову ей на колени, можно и потерпеть, он большой, а она мелкая. Да и что с ней делать? Питается он только животными. Это он хорошо помнит, тот олень был таким вкусным, он так долго выслеживал его, а потом эта злая женщина в него выстрелила. Потом тьма накрывает его, он больше не чувствует кулачков, и, наверное, сейчас он действительно умрёт. А этот хриплый шёпот – это ему послышалось. Этот голос такого произнести не мог. <i>Даже не вздумай сейчас умирать, Мерлин.</i>

Когда Мерлин снова открывает глаза, то ничего не болит, рана зажила, значит, очень постарался какой-то очень сильный маг. Какой-то сильный маг кладёт перед его обескураженной мордой блинчики с апельсиновым джемом.
- Мяса нет, - безжалостно отрезает Моргана на его недовольное рычание.
А потом она смеется над его перепачканной джемом мордой и вытирает его салфеткой. Изящной кружевной салфеткой с бабочками и цветочками, сама такая тёплая, улыбающаяся в вязанном свитере со смешными оленями, волосы небрежно заколоты, на тонком пальчике крупный перстень с изумрудом. Слишком много деталей, чтобы это было галлюцинацией. И слишком не похожа она на ту Моргану, что он знал. Только этот запах.
Ладно. Хорошо. Какова вероятность, что он всё же умер, и попал в … рай? извращённый ад? адорай?
- Скажи честно, Мерлин, ты кушал этих девушек? – Необычная Моргана протягивает ему фотографии и фыркает на его раздражённое и обиженное ворчание, - тогда мне придётся идти в лес и их искать.
Он хочет сказать, что это очень глупая идея, но выдает только грозное рычание и смущенно замолкает, боясь напугать. Только Моргана его не боится, что странно, учитывая… ну, всё.
Моргана снова смеётся, берёт арбалет, запирает дверь и уходит.

Моргана с арбалетом, спасающая девочек, оборотни, Моргана в красной шапочке.
Да, он определённо умер, и это ад. Но что-то не даёт покоя, что-то важное, что-то опасное. Девушка с хрупкими ладонями и зелёными глазами. Красивая блондинка, перепачканная и напуганная.
Девушка из сна. Что она делала на фотографиях Морганы?


Моргана испуганно вскидывает арбалет, но перед ней не оборотень, а испуганная и довольно красивая мужская физиономия, совсем у неё нервы сдали. Она смущённо опускает арбалет и путано объясняет, что ищет пропавших девушек, красавчик вызывается помочь. Она совсем не против. Разумеется, Моргана осторожна.
Она протягивает ему руку, и он свободно её пожимает, прикосновение к её серебряным кольцам не вызывает боли. Значит, это человек. Такой красивый с завораживающими, почти чёрными глазами. Может, когда они найдут девушек, она пригласит его на свидание.
Отличный способ забыть всяких там волков с виноватыми глазами. И парню она явно нравится, он смущённо улыбается, отвешивает неловкие комплименты, предлагает понести арбалет. Такой милаха.

Девушка с хрупкими ладонями. Сосредоточься. Она не боится. Потому что ты волк, а бояться нужно людей. Он хотел позвать на помощь, но потом увидел оленя, и отвлёкся. Животное начало взяло вверх. Да и позабыл он уже, как снова стать человеком. Но девушки были, не показались. И похитителя он мельком видел. Но не решился напасть. Ведь он не убивает людей. Но помнит. Такой опасный, злой, с завораживающими, почти чёрными глазами.
А Моргана ищет оборотня, успеет ли она применить арбалет, когда поймет, кто злодей? И главное – сможет ли выстрелить из арбалета в человека эта новая Моргана, спасающая девушек и латающая магией старых врагов?
У него категорически не получается отпереть чёртову дверь. Запасные ключи лежат на видном месте. Дразнят своей доступностью, но эти мохнатые огромные лапы вряд ли могут пользоваться ключами. А волк внутри не хочет уходить, здесь так хорошо, в этой большой волчьей туше.
Полная свобода и никакого чувства вины. А как же Моргана? Волк ворочается, недовольный. Моргана странная, то бьёт, то лечит, и мяса не дала.
Но она красивая, и пахнет от неё приятно. Если её убьют, то будет грустно. Волк готов помочь по-своему. И Мерлин сдаётся, бросает последний печальный взгляд на заманчивые ключи, и мощная волчья туша эффектно покидает квартиру Морганы через окно.
Наверное, Моргану очень рассердят осколки стекла в её гостиной. Но, так ей и надо. Нужно было дать ему мясо. Тьфу ты! Глупый волк. Он имел в виду – не нужно было пытаться убить Артура.

Холодно так, сыро. Моргана с трудом открывает глаза, голова трещит. Что случилось? Она разговорила с красавчиком, потом отвлеклась на шум, повернулась к нему спиной, а после – темнота. На неё смотрят испуганные глаза, такие знакомые. Она столько раз видела их на фотографиях, спрашивала себя, живы ли. Молодец, ты их нашла, ура-ура. А делать-то теперь что?
Место очень похоже на большой колодец, достаточно большой, чтобы поместилось пять девушек, но не достаточно большой, чтобы не было тесно. Как применить магию, чтобы не навредить девушкам? Это было уже когда-то. Тесная темница и белый дракон, которого нельзя ранить. Она не собирается торчать здесь пять лет, только не снова. Нужно сосредоточиться. Но сосредоточиться мешает мужской голос, доносящийся сверху, восторженный и наглый, восхищающийся тем, что в его коллекции появилась такая красавица. Ну, погоди, я до тебя доберусь. Ага, только выбраться отсюда нужно. Глупая охотница на оборотней без арбалета. Как ты могла довериться незнакомцу, как ты могла забыть, что самое главное зло – люди. Как ты могла забыть безжалостные руки, вонзающие кинжал в твоё сердце? Глупая охотница без арбалета, что ты теперь будешь делать?

Только бы успеть. Он теперь отчетливо помнит тот колодец и девушек внизу, тянущих к нему руки. Он найдёт дорогу.

Какие раздражающие у них голоса. Ноющие. И она хотела спасти этих девушек? Зачем? Раньше она помнила, а сейчас забыла. Ей нужно выбраться. Любой ценой, и если эта цена – пара искалеченных девиц, которым она ничего не должна, то почему бы и нет? Она же злая ведьма, как она могла забыть? А потом она слышит рычание. Это из какой-то другой жизни. В жизни злой ведьмы Морганы Пендрагон были драконы, волков не было. Таких красивых, больших, сильных. Защищающих её? Правда, с опозданием на пятнадцать веков, но всё же.



Мерлин рычит на человека с ножом. Эта человеческая игрушка ему не страшна, там внизу – Моргана, а человек хочет её обидеть. А ещё ему не дали мясо. Да, он не убивает людей. Но покусать-то можно?

Она вздрагивает. Крик боли её сначала пугает, но потом она понимает, что кричит точно не Мерлин.
И если что, как охотница на оборотней, она даёт ему официальное разрешение съесть одного конкретного человека. Да, она охотница.
Хорошо, что вспомнила. Вовремя. Повезло этим девушкам, что у Мерлина есть остатки совести.
А ей нужно спасти девушек. Она поднимает каждую с помощью телекинеза, осторожно и бережно. А ей даже спасибо никто не говорит, в испуге разбегаются, остаётся надеяться, что никто не заблудится.
А она так старалась спасать ей, не поранить, не покалечить, не сделать монстром.
Если бы пятнадцать веков назад кто-то так трясся бы над ней… Не важно. Так. А ей-то как выбраться?

А потом раздаётся гром. Мерлин невольно рычит. Гром сейчас – это плохо, но человек в нём уступил место волку, а волк не помнит точной причины, просто плохо и всё.

А это уже закон подлости. Столько времени не было дождя, и именно сейчас вдруг решил случиться ливень, вселенная определённо её ненавидит, и не то чтобы у неё не было на это причин, но она не может умереть сейчас.
Она только-только стала храброй охотницей и перестала быть злой ведьмой.
Это нечестно. Она столько может сделать, ей столько нужно переосмыслить. И сказать. Даже этому глупому волку с виноватыми глазами. Хорошо, особенно этому глупому волку с виноватыми глазами.
- Мерлин, помоги мне сейчас же!
Мерлин бросает предостерегающий взгляд на поверженного и раненного врага и свешивает морду вниз. В колодце уже много воды, и красивой женщине это явно не нравится. Почему?
Как же тяжело оставаться человеком, особенно когда не хочется. А тяжёлый запах крови врага одурманивает, щекочет ноздри, и ни о чём не хочется думать. Красивая женщина внизу нервничает, что заставляет вспомнить об острых кулачках.
- Мерлин, немедленно примени магию!

Как она могла подумать, что он пришёл спасать её? Он пришёл спасать девушек, разумеется. Они же не причиняли вред драгоценному Артуру. Какая же она глупая, сентиментальная ведьма.
Как ей выбраться? Летать-то она не умеет, а если разрушит колодец, то сама может погибнуть под обломками.

Воды так много. Красивая женщина совсем мокрая, она ругается и проклинает какого-то Мерлина. Ах да – Мерлин это он. А красивая женщина, та дама с пистолетом и блинчиками. И ещё что-то важное. Он забыл.

Лучше пусть ей обломками убьёт, чем тонуть. Нужно попробовать. Вдруг выживет. И тогда она уже точно не будет никого спасать, лечить, не будет больше верить ни кому с обманчиво виноватыми глазами до конца своей жизни. Да и злой ведьмой у неё определённо получается быть лучше, чем охотницей. Она применяет магию, камни летят в неё, трудно уворачиваться в намокшем пальто, и, кажется, она совершила ошибку. Она умрёт сегодня.

Мокро, но Мерлин не прячется, потому что Моргане тоже мокро, и почему-то важно оставаться здесь. Есть такое сложное слово – солидарность. Кажется. Так что он побудет здесь немного, хотя ему холодно и неуютно, раз человеку внутри это так важно.
А потом его мир, простой и понятный, рушится. И это нечестно, потому что он лежал, никого не трогал, мечтал о мясе, и тут вдруг кричит эта чёртова женщина в колодце, и на него наваливается пятнадцативековая вина, застывающие глаза, сиреневые цветы и прочие глупости, которые не должны волновать волка.
Человеческая душа – это слишком больно, он уже давно пришёл к этому выводу, и глупый человек внутри даже согласился. Ему нравилось быть волком. Но волк не может спасти женщину из колодца.
- Не хочу, - твёрдо решает волк, ему хорошо и уютно в этой шкуре, и он будет твёрдо стоять на своём, какую бы цену не пришлось заплатить.
<i>Даже если эта цена – потухшие зелёные глаза? Нет, это что-то из человеческой жизни, которая ему не интересна.</i> А глупый человек всё повторяет, что это же Моргана, как будто это должно что-то значить, а голос такой настойчивый, и он только на секундочку посмотрит, что там внизу творится, чтобы от него отстали. На красивую женщину падают камни, ранят, и, когда он видит кровь на этом хрупком женском теле, то понимает, что человек внутри - очень хитрая зараза, не может он теперь пройти мимо. И волк принимает это, впускает в себя вину, утрату, горе, надежду, всё такое по-человечески сложное, но такое нужное смешному человеку внутри. И ему. Потому что, ну это же Моргана. <i>Его Моргана.</i>

Она кричит, острые края камней безжалостно ранят нежную кожу, она падет, глотает воды, судорожно пытается сделать хоть что-то, но она <i>задыхается</i>, и сразу же забывает обо всём, остаётся только это чувство обреченности, как в прошлый раз.
И снова виноват Мерлин. Моргана устало закрывает глаза и принимает свою судьбу.
И абсолютно голый Мерлин, вытаскивающий её из колодца – это самый отстойнейший предсмертный кошмар, какой только мог у неё быть, хуже не придумаешь. А у Вселенной дурацкое чувство юмора.

Он лечит раны, залезает в разбитое окно, укладывает Моргану в постель, находит в её шкафу вещи, смахивающие на мужские, если сильно не придираться, делает анонимный звонок о похитителе в лесу, обнаруживает в холодильнике мясо, бросает на спящую Моргану осуждающий взгляд, забирает мясо и выходит босиком, потому что у этой невозможной женщины нет обуви без каблуков.

Моргана просыпается…