Дом там, где Мэри

Спасибо за еще одну главу! Очень ярко написано! Все в лицах! Марк - гад, конечно, как и сериальный.

да Марк себя самого переплунул)))))))))

Эсиер (Понедельник, 23 мая 2022, 12:33:24) писал:

Fyyf (Понедельник, 23 мая 2022, 10:36:57) писал:

Nat_MM (Понедельник, 23 мая 2022, 09:39:19) писал:

Elena78 (Понедельник, 23 мая 2022, 08:31:45) писал:

Девочки, ваши отзывы не менее эмоциональны и прекрасны!
Марк все больше и больше распоясывается от собственной безнаказанности (и чем больше он уверен, что ему ниоткуда ничего не прилетит, тем смелее себя ведет), а держать хорошее лицо перед Мэри ему уже и незачем... хотя может быть он все еще считает, что она сейчас одумается и вернется, пригвожденная чувством вины. Как бы там ни было, раскаиваться он не собирается и верит в свою правоту.


Елена, да, с друзьями и подругами в Санта-Барбаре как-то сложно, сама удивляюсь, почему так. В начальных эпизодах разве что показали какую-то подругу Келли, но очень мимолетно, да Круз утверждал, что они с Джо самые-самые "за тебя в огонь и в воду" друзья с незапамятных времен, а больше я и не припомню. Вот у Мейсона, кстати, были какие-то приятели, которым он по телефону звонил и просил о разных услугах (помню, когда Мэри в монастырь уехала и он ее искал, он как раз кому-то звонил и просил ее автомобиль разыскать...), но опять же это скорее дружба из серии "услуга за услугу".
А вот молодежи Санта-Барбаринской (Тэду и компании) с друзьями повезло больше. Жаль, что в более поздних эпизодах эта дружба сошла на нет.

Вначале тему дружбы хоть как- то пытались развивать у нескольких персонажей, потом на нее забили. А зря. Дружба, наряду с семьей, любовью- один из китов, на котором основана жизнь человека. И без этого элемента шоу выглядит беднее и условнее. Ладно Мейсон- он своеобразный, недолюбленный чел. с детской травмой. После того, как отец обрубил ему в первом сезоне все финансы и возможности, он понял окончательно, что все его богатенькие приятели, с которыми он играет в гольф - никакие ему не друзья.
Но те же Иден, Джулия? Как это всю жизнь прожить и не одну подругу так и не нажить? Джулия, когда ею Мейсон пренебрегал, все время одна рыдала, не кому было даже прислониться. А Иден и ее девишник? Вот это меня больше всего умиляло- какой эпизодический персонаж рядом приблудится во время съемок эпизода- тот и друг. Андреа, которую она без году неделя знает танцует с ней как первая подружка, где- то на задворках торжества гражданская жена брата- Джулия, на которой тот все никак не женится. Пара статисток...Вот и все подруги.

Elena78 (Среда, 25 мая 2022, 09:50:24) писал:

Елена, да, как-то странно все это. Нет, я понимаю, что менталитет другой, и у многих моих знакомых в Штатах на самом деле нет близких друзей, но вот чтобы вырасти в небольшом городке и не обзавестись хотя бы парой друзей, которые тебя знают с малых лет и принимают таким как есть - это маловероятно. У Сантаны на ее несостоявшейся свадьбе вообще ни одной подружки не нашлось, хотя, казалось бы, она-то все детство и юность провела, никуда не уезжая.
Келли еще в первом сезоне с Джиной дружила, кстати. Но как-то быстро дружба испарилась...

Глава 16. В поисках правды


Мэри плохо спала этой ночью – постоянно ворочалась, думая о Кристи, о матери, обо всём, что сказал Марк. И о Мейсоне… Как она ни старалась не думать о нём, пока не разберется в своей странной жизни, ей это плохо удавалось.
В конце концов она заснула, и сны её были беспокойные – в них постоянно мелькали то злое лицо Марка, обвиняющее её в чём-то, то Стив с жестоким взглядом, от которого хотелось убежать, то Кристи с перепуганным лицом, то матушка Изабель, в объятиях которой Мэри обнаруживала себя рыдающей… и Мейсон, от которого она почему-то всегда убегала в каком-то лабиринте, но в то же время её постоянно тянуло к нему… видела его растерянное лицо и боль в глазах… ей надо было сказать ему что-то очень важное, только для этого нужно перестать прятаться в закоулках этого лабиринта и подойти к нему, и она уже сделала шаг, но ноги были абсолютно ватными, как это часто бывает в снах, и губы не слушались её – она не могла произнести ни слова. Она с силой попыталась выпутаться из этого ватного облака… и проснулась.


Мэри спустилась к завтраку. Накануне вечером она перезнакомилась со всеми пока немногочисленными подопечными Джинни. Их было четверо: Патрисия – бойкая несовершеннолетняя блондинка, ушедшая из дома после приставаний отчима; Карен – элегантная женщина в возрасте слегка за тридцать, сбежавшая от домашнего насилия вместе с двухлетним сыном; Джейн – девушка со смутным прошлым, которой просто было негде пока жить; и Элизабет, которую выгнали из дома родители, узнав о её беременности.
– Мейсон сегодня заедет после обеда, привезет Мириам. Теперь, когда у нас всё устроено, больше нет нужды пользоваться гостеприимством Кэпвеллов, – сказала Джинни после завтрака, когда подруги остались наедине в офисе. – Она очень милая девушка, думаю, вы найдете общий язык. Да что я говорю – все девочки от тебя уже в восторге! Мне жутко повезло, что я взяла тебя на работу, – смеясь, сказала Джинни. – Да и Мейсон твой – просто золото, что бы я без него делала, даже не знаю.
– Он не мой, – Мэри почувствовала, как краснеет.
– Угу. Можешь кому-нибудь другому это рассказывать.
– Джинни! – Мэри совсем смутилась. – Я совсем ничего о нём не знаю, кроме того, что читала в газетах и что Марк сказал…
– Ты его совсем не помнишь? – Джинни с участием посмотрела на подругу.
Мэри вздохнула.
– Только сны… как отдельные картинки… то, чего, как я думала, в моей жизни никогда не было и не могло быть. Тихая музыка, медленный танец, романтический ужин… даже прогулки верхом. Сны и мечты… больше ничего.
Она рассеянно скользила взглядом по пейзажу за окном, погрузившись в обрывки воспоминаний. Его глаза, и руки, и ощущение тепла во всем теле… и желание. Её влечёт к нему – так, как ни к кому другому в её жизни.
Мэри испуганно встрепенулась, рывком поднялась с кресла и сделала несколько шагов по комнате. Под пристальным взглядом Джинни она просто на не знала, куда деться от смущения.
– Я… мне надо съездить поговорить с мамой. И в отель, нужно забрать вещи. Я сейчас позвоню Марку – надеюсь, он еще там.
– Хорошо, только подожди минутку, я закончу здесь и поеду с тобой.
– Джинни, я в состоянии доехать до отеля и обратно.
– Мэри, это простое правило, которому лучше следовать – мы не отпускаем девушек одних к их бывшим. Лучше перестраховаться, чем потом жалеть. Я знаю, что не могу тебя заставить, но прошу, чтобы ты подумала.
– Марк ничего мне не сделает, – запротестовала Мэри.
– Ты же слышала, что его обвиняли в твоем изнасиловании!
Мэри прикусила губу.
– Да, но… у него было столько поводов, пока мы жили вместе, но он ни разу не принуждал меня. И я не знаю…
– Ты сомневаешься в том, что Мейсон сказал?
– Я не сомневаюсь, что Мейсон так думает…
– Ты сомневаешься в себе, так?
Мэри ничего на это не ответила, только отвела взгляд и сбивчиво сказала:
– Столько всего выяснилось… я не знаю, чему верить. Я все-таки позвоню в отель.

Она взяла трубку и набрала номер отеля.

– Мэри, после того, как ты меня бросила вот так, ты же не ожидаешь, что я буду тебе содействовать? – Марк говорил резко и холодно. – Ты сама выбрала уйти, теперь это твои проблемы. Можешь прийти за вещами, но я не знаю, как долго пробуду здесь. Я не собираюсь сидеть в номере и ждать тебя.
– Но тогда… какие у тебя планы? Во сколько мне удобно заехать?
– Мои планы тебя не касаются, ты же сама так решила.

Положив трубку, Мэри расстроенно взглянула на Джинни.
– Он тебя таким образом пытается наказать, не поддавайся ему, – вздохнула подруга. – Я уже столько подобных перевидала… ведут себя как под копирку. Он ждёт, что ты почувствуешь себя виноватой и придёшь просить прощения.
– И это ему удаётся.
– Мэри, ты не виновата в том, что тебе нужно время, чтобы разобраться во всём, и уж тем более в том, что тебе нужны твои вещи. Там было что-то личное, что тебе жалко потерять?
– Нет, разве только пара книжек… – Мэри вздохнула. – Домашний халат, платье, которое мне нравилось… Ничего невосполнимого. Ну и конечно, придется покупать белье и прочее…
– Насчет этого не беспокойся, я как раз стараюсь предусмотреть подобные ситуации. Давай-ка составим список того, чего тебе нужно на первое время.

Покончив со списком – он оказался достаточно коротким, – Мэри все же решила съездить в отель одна, и Джинни нехотя согласилась её отпустить. Даже если Марка там не будет, можно попросить запасной ключ у администратора. Но её ждал неприятный сюрприз – Марк уже освободил номер. На вопрос, где чемодан с её вещами, никто не мог дать ответа.

«Вот уж точно ребячество», – подумала Мэри по дороге к вокзалу. Она купила билет до Вентуры и позвонила Джинни, чтобы предупредить, что до вечера не вернётся.
– Мэри… – в голосе Джинни было явное разочарование, но Мэри не дала себя переубедить.
– Джинни, я уже на вокзале и даже купила билет. Постараюсь не задерживаться.

Ей нужно поговорить с родными – уж они-то наверняка знают, что тогда случилось. Мэри вспомнила, как Марк постоянно мягко осаживал мать, когда та пыталась начать говорить о том времени в Санта-Барбаре… а значит, пора выяснить все из первых рук.

…
Мама с готовностью высказала всё, что накопилось у неё на душе за время молчания.

– Я так гордилась тобой, когда ты ушла в монастырь, – начала Тэда. – Да, в нашей семье было не всё гладко, но я могла с гордо поднятой головой сказать всем, что моя дочь монахиня, замаливает наши грехи, помогает людям. Потом, когда ты ушла из монастыря после изнасилования Кристи… – мама поджала губы, давая понять, что не одобряла тот выбор. Когда-то она с такими же поджатыми губами выслушала о решении Мэри уйти в монастырь, – я сначала расстроилась, но потом решила, что возможно, так лучше – ты выбрала быть с нами, ты помогала Кристи, мы снова были одной семьей. Когда ты осталась в Санта-Барбаре, я радовалась, что у тебя хорошая работа и ты счастлива. Ты вышла замуж за Марка, и я была рада рассказать подругам, что твоя жизнь устроена. А потом внезапно эта информация в газетах… по радио… ты представляешь, каково мне было смотреть им всем в глаза? Отвечать на вопросы, ловить на себе снисходительные взгляды… Оказаться матерью двух опозоренных дочерей…
– Мама! – возмущенно сказала Мэри. – Кристи ни в чём не виновата, она была ребенком!
– Я и не виню её… моя девочка, моя любимая девочка… это все я виновата, недоглядела…
– Мама, не надо! Это и моя вина тоже, я не представляла, на что может быть способен Стив.
– А эти Кэпвеллы… – мать резко сменила тему разговора, – от них сплошные неприятности, Мэри. Мне они никогда не нравились, с того самого момента, как всё это случилось с Кристи.
– Мама, мы уже много раз говорили об этом, давай не будем снова начинать…
Мама недовольно поморщилась.

– Всем привет! – Раздался голос Кристи. – Мэри! Мама сказала, что ты приехала… Как дела? Все в порядке? О чем вы тут говорили?

Мэри закусила губу:
– Немного обо мне. Я хотела узнать о себе и Марке, о нашем браке.
– Мэри хотела выяснить про тот случай, о котором писали в газетах, – Тэда многозначительно взглянула на Кристи, – про обвинения в изнасиловании.

Кристи пожала плечами:
– Мэри, мы не знаем, что тогда произошло.
– Да что тут знать-то? – вмешалась мать. – Ты Марка знаешь с детства, ты ему очень обрадовалась, когда он в Санта-Барбару приехал, замуж за него собралась. Он же у меня твоей руки попросил, когда вы у нас на Рождество гостили. Всё по правилам, как полагается. И я ему сказала: «Ты знаешь, это самая чудесная новость за последнее время». Я боялась, что ты совсем одна останешься – кто же возьмет замуж бывшую монахиню, да еще с таким характером, как у тебя?
Мама вздохнула и выдержала паузу, прежде чем продолжить:
– А потом ты внезапно его бросаешь ради этого Кэпвелла, который твою родную сестру допрашивал. Они не нашего поля ягода, я сразу подумала, что что-то здесь не то. И почти сразу же вся эта информация, которую нам пришлось узнавать из газет – люди добрые подсуетились, а то мы бы и не знали ничего – что ты своего законного мужа обвинила в изнасиловании… Я не знаю, что там между вами случилось, ты с родной матерью делиться этим не захотела. Никто не знает, что там было на самом деле, может ты просто хотела, чтобы в случае если ребенок будет не на того похож, у тебя было бы оправдание.
– Мама!
– Ну что мама? Я тебя не осуждаю и в твои дела не лезу. А Марка я знаю, я от него ничего кроме хорошего не видела. Не забивала бы себе голову всякой ерундой, и жили бы нормально. Он разве к тебе плохо относился все эти месяцы? Обижал тебя? – Мэри покачала головой. – Ну вот видишь. Нечего нам с этими богачами дело иметь, одни от них неприятности.


Тэда покачала головой с немым осуждением и продолжила:
– А Марк всегда о тебе заботился. Сказал, что ты потеряла ребёнка в несчастном случае, а про то, что писали в газетах, ничего не сказал, и что же мне было спрашивать? Что у тебя там с Мейсоном было – я не в курсе. Да и знать не хочу – нечего порядочной девушке от мужа к любовнику бегать, и это с твоим-то воспитанием! – Тэда махнула рукой, явно разочарованная.

– Кристи? – Мэри в растерянности взглянула на сестру, ища поддержки. Но Кристи смотрела нахмурившись.
– Мэри, прости, но я не знаю, что сказать. Я никогда не думала, что ты сможешь меня понять. А когда я прочла про твоё якобы изнасилование в газетах, то подумала, что может быть, мы сможем наконец откровенно поговорить обо всем, стать настоящими сёстрами… но получилось так же, как тогда, когда ты была в монастыре. Ты даже не позвонила, а я так ждала этого. Наверное, ты была занята… не успела, а потом нам сказали, что ты умерла. Только несколько дней спустя Марк приехал и сказал, что это всё была ошибка, и ты выжила. Он очень переживал за тебя, это было видно. Я бы почувствовала, если бы он вёл себя, как Стив… наверное, почувствовала бы. Когда вы приезжали к нам на Рождество, то мы так весело провели время, как настоящая семья. И потом, когда мы с мамой узнали о свадьбе, то были рады за вас. Мама сказала, что о лучшем зяте и не мечтала.
– И Марк ничего не говорил о том, что я обвиняла его в изнасиловании?
– Говорил… я показала ему газету. Я правда не знала, чему верить! Думала, его это припрёт к стенке, и он проговорится, если бы это действительно было так. Но он был таким грустным… сказал, что ты не хотела суда, и что это всё ложь. Я не знала, правда ли это, но я помнила, как ты давила на меня с тем, чтобы засадить Тэда за решетку, как ты уговорила меня пойти в суд, потому что справедливость должна восторжествовать! И сколько грязи на меня вылил тогда этот твой Мейсон! А получалось, что для себя ты вовсе не стремилась искать справедливого возмездия и не пылала праведным гневом. Мэри, мы бы приехали по одному твоему звонку и были бы с тобой, и ты это знала! Мы бы снова стали одной семьей! И если ты этого не хотела, не хотела процесса, то, возможно, у тебя была на это веская причина, ты так не думаешь?

Мэри отвернулась в смятении. Все это лишь подтверждало версию Марка и никак не объясняло её чувства.

…
Всю обратную дорогу до Санта-Барбары Мэри не переставала размышлять.
Этот разговор с матерью оставил неприятный осадок в душе. Мать пыталась учить её жизни, в то время как сама со своей не очень справилась. Если раньше Мэри всегда оправдывала мать тем, что ей было невыносимо тяжело после потери отца, то теперь – возможно, впервые – она задумалась, могла ли та сделать другой выбор. Чтобы не было отчима, семейных скандалов, пьянства… Тэда держалась за свой брак, потому что это было правильно в глазах остальных – нехорошо воспитывать двух дочек без отца, но к чему это привело?
Кристи была любимицей матери, Мэри всегда считала, что та не допустит чтобы с её любимой дочкой что-то случилось… даже когда мать выпивала, она никогда не забывала заботиться о Кристи. Поэтому Мэри всегда верила – мать не даст Кристи в обиду. Но и в этом, как оказалось, она ошибалась. Мать и раньше предпочиталась закрывать глаза на всё, лишь бы внешне все выглядело пристойно. И выпивка была её средством заглушить в себе это ощущение лжи. Хотя, если уж посмотреть откровенно, для Мэри тем же самым стал уход в монастырь. Попыткой убежать в идеальный мир.
Но невозможно построить идеальный мир только для себя, закрываясь от проблем других.

Мэри вздохнула. Где была правда? Действительно ли она придумала тогда эту историю с изнасилованием, чтобы выгородить себя и то, что она спала с собственным мужем… Она не обладала всеми добродетелями святых… иногда она сомневалась, были ли у неё хоть какие-то добродетели, но до сих пор она была уверена хотя бы в одном – в том, что не выносила ложь. И что не стала бы лгать. А теперь, чью бы версию событий она ни рассматривала, всегда одно выходило неизменным – она лгала. И не один раз.

…
Первое, что увидела Мэри, входя в комнату – букет цветов, нежный и изысканный.
– Ой, какая красота! – восхитилась Мэри. – Откуда это?
Джинни хмыкнула:
– Не догадываешься? От того, от которого ты сегодня удрала в Вентуру.
Мэри потупилась.
– Я не специально… просто не готова его пока видеть.
Она смущённо посмотрела на букет. Очень красиво, но ей было неловко от таких знаков внимания.
– Наверное, ему не стоило…
– Если тебе не нравится, я отнесу в холл, – и Джинни, пожав плечами, решительно двинулась к вазе.
– Не надо! – пылко сказала Мэри и тут же смутилась. – Букет и правда очень красивый.
– Вот только даритель был разочарован, что тебя не застал.
Мэри смущенно отвернулась.
– О чём вы говорили?
Джинни загадочно улыбнулась.
– Догадайся. Я даже тебе дам три варианта на выбор… о тебе, о тебе и… впрочем, все остальные темы для разговора были благополучно проигнорированы – хотя я честно пыталась!
– И что ты ему сказала? – тихо спросила Мэри.
Джинни вздохнула.
– Мэри, я не буду выступать посредником между вами. Почему бы тебе не поговорить с ним самой?
Мэри ещё раз бросила взгляд на букет.
– Я пока не готова…
– Нет, конечно, если у нас будет каждый день появляться по паре прекрасных букетов, то девочки будут рады… интересно, сколько цветов сможет вынести наше скромное жилище? Думаю, пару десятков ваз я смогу раздобыть, так что можешь подумать ещё с недельку… – Джинни наградила её абсолютно невинным взглядом, но в конце тирады не удержалась и озорно улыбнулась. – Но я решила проблему с твоим гардеробом! Я сказала Мейсону, что ты завтра заедешь за своими вещами в его квартиру, где вы жили до того, как произошёл несчастный случай. Я подумала, что это будет как раз кстати… возможно, даже пробудит какие-нибудь воспоминания…
– Я не могу! – запаниковала вдруг Мэри.
Ей нужна была передышка! Она не вынесет еще одной версии того, кем она была в этой своей жизни… чем дальше, тем больше та Мэри, которую все знали в Санта-Барбаре, казалась ей кем-то чужим.

– Мэри, послушай меня сейчас. – Огромные карие глаза Джинни смотрели очень серьезно и чуть грустно. – Я больше тебе ни слова не скажу, если ты попросишь, но сейчас молчать не буду. Я хочу, чтобы ты понимала, что ты делаешь. Тебя здесь очень многие любят. И хотят видеть, и ждут. Ты вчера сказала, что Марк жестоко поступил, что скрыл тебя, а сама как поступаешь? Ты понимаешь, что Мейсон считал тебя мертвой все это время? Ты не видела его тогда… когда я с ним познакомилась. – Джинни замолчала на секунду, потом продолжила тихим голосом, от которого у Мэри почему-то всё внутри перевернулось. – Даже если ты его не любишь, или не помнишь, или ещё по какой причине, которую ты готова выдумать… не исчезай из его жизни, пожалуйста.

Мэри застыла на месте. Щеки словно заполыхали огнем. Слова Джинни отрезвили её. Она так была занята сегодня поиском себя, попыткой… чего? Оправдать себя, свои поступки? Она думала всё это время только о себе – о том, какой женой она была Марку, о том, изменяла ли она ему, о том, лгала ли она Мейсону… Она нашла частично ответы на эти вопросы, но не нашла себя. А о том, как должен был реагировать Мейсон на её внезапное бегство, она не думала совсем…

– Я не собираюсь! – горячо заверила Мэри. – Я просто боюсь себя… я не знаю, как себя вести, чего он ждёт от меня… я совсем не знакома с той собой, к которой здесь все привыкли…
Джинни вздохнула.
– Так что мне сказать Мейсону?
Мэри вздохнула и закусила губу.
– Окей, – Джинни, по-своему интерпретировав её молчание, решила действовать сама. – Если ты не хочешь с ним встречаться, как хочешь. Я сама заберу твои вещи.
– Нет, не надо! – Мэри вдруг поняла, что ужасно хочет увидеть его. – Я встречусь с ним! Завтра. С утра… нет, наверное, чуть позже… в районе одиннадцати?
Сердце отчаянно забилось в предвкушении встречи. Что она скажет ему?

Сообщение отредактировал olga_z: Суббота, 28 мая 2022, 12:24:52

Как хорошо, что рядом с Мери есть такая подруга, как Джинни, которая не дает ей спрятаться от себя, от своих страхов, от ощущений и желаний, вступающих в противоречие с тем, что ей говорят родные и близкие. Финальные строки главы если не оптимизм внушают, то хотя бы надежду. Может, Мери вот так с ходу и не вспомнит, но лучше разберется в своих чувствах и в чувствах Мейсона к ней, и выслушает его правду.
Теда очень узнаваемая. Вот такая ханжа, у которой в семье черте что творится, но главное, чтоб "все шито да крыто было". Упреки Кристи не совсем справедливы, тем более в ней говорит обида на сестру, но в чем-то она права. Реальной близости между Мери и сестрой с матерью нет, одна видимость - на празднике друг друга поздравили. Близости не было ни когда Мери была монахиней и помощь нужна была Кристи, ни когда помощь и поддержка понадобилась самой Мери. Получается, формально они для Мери самые близкие, а фактически они еще меньше знают о ее жизни, чем сама Мери, утратившая часть воспоминаний.

Сообщение отредактировал marusik: Суббота, 28 мая 2022, 15:14:17

marusik, да, все так и есть, очень точно сказано про семью Мэри. По факту они совсем чужие друг другу, увы.

marusik (Суббота, 28 мая 2022, 15:11:16) писал:

Да. Думаю, Мэри часто нужен был такой "дружеский толчок" в нужном направлении) Помню, к Мейсону она вернулась только после разговора с Софией, а то бы еще думала и думала...

ну вот и дождались продолжения! узнаю Мэри, со всеми ее сомнениями...которые правда, как уже справедливо заметили, могут длиться ооочень долго.... Согласна, что Мэри нужен тригер, или толчок, или подруга "дней суровых", чтобы осмелиться на следующий шаг...но ведь нам всем нужна подруга по жизни, эту тему уже даже затронули
Насчет Кристи, я почему то была уверена, что она больше участия и проницательности проявит, но наверное да - особой душевной связи у сестер не было.

Опять хочу сделать комплимент, как описаны чувства и метания Мэри.... не позавидуешь ей настолько противоречивы ее собственные ощущения и информация, в которую ее окунают, даже ее близкие...

куда Маркуша слянял?)))))))))))))