Посмотреть в глаза чудовищ

11.

Прошла ещё пара дней, а Мэри всё ещё не сказала ничего Мейсону. Она была в суде, но только для того, чтобы сказать пару ободряющих слов – ни место, ни время не были подходящими для того, чтобы говорить о чём-то ещё. Она это понимала, и всё равно чувствовала себя обманщицей. На душе её не было мира.
Почему-то решение уехать не принесло ожидаемого облегчения. Дальнейшая жизнь представлялась серой и безжизненной, как выжженная пустыня. До этого момента Мэри и не представляла, как сильно она привязалась к Санта-Барбаре. Дело было не только в Мейсоне. Она понимала, что будет скучать по Брендону, по Си Си и Софии, по Иден, которая готовилась вот-вот обрести наконец свое счастье с Крузом, по своим коллегам из клиники. Марк был неправ, говоря, что её здесь ничего не держит. Но Мэри не могла сказать ему об этом. Она не могла быть честной с Марком, и вовсе не потому, что не хотела. Не могла, потому что каждая такая попытка превращалась в очередную выматывающую и не приводящую ни к чему беседу, и у неё больше не было на это сил.

В это день её ждало раннее дежурство в клинике. Мэри вскочила с постели с первыми лучами солнца, надеясь на то, что вместе со светом дня придёт и ясность мыслей. Но, несмотря на ясный день, смятение в голове не прекращалось, а спокойствия от правильного выбора не прибавлялось. Мэри потянулась за лежащей на прикроватном столике Библией, надеясь найти покой в словах Писания. Перелистала страницы, остановившись на своей любимой главе из послания к Коринфянам – главе о любви, но первые же строки вонзились в сердце острыми иглами.
«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий».
Знакомые слова на этот раз не дали ей ни покоя, ни утешения. Вся эта глава обличала её, кричала ей – «ты ничто». Как она могла считать себя праведной в своем браке, когда прекрасно понимала, что все эти слова о любви – «все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит» – никогда не определяли её с Марком отношения? И все попытки построения этих отношений не могли привести к результату, потому что под ними не было никакого фундамента – одна пыль. Мэри вздохнула, закрыла Библию и стала собираться на дежурство.

В клинике Мэри разрывалась между необходимостью сосредоточиться на работе и беспокойством за Мейсона. О результатах дела Лорана – невиновен! – она узнала по радио. Мэри знала, что Мейсон предвидел такой исход дела, но в то же время понимала, что это всё равно было для него ударом. Она нетерпеливо поглядывала на часы, торопя время – ей нужно было увидеть Мейсона, она не могла просто ничего не делать, ей нужно было убедиться, что он в порядке.

Но стоило ей закончить смену, в дверях клиники появился Марк – гладковыбритый и сияющий.
– Ну как я тебе? – Он с довольной улыбкой погладил себя по щекам. – Нравится?
Мэри недоуменно моргнула, не сразу поняв, что он имеет в виду. «Ах, да, борода. Он сбрил бороду».
Без бороды Марк выглядел другим. Красивым, без сомнения, но эта красота совсем не трогала её – скорее, даже раздражала. Мэри вздрогнула от этих мыслей. На душе стало ещё более тускло. Она заставила себя через силу улыбнуться Марку.
– Тебе идет.
– И только? Я ожидал более бурной реакции. Столько сил потратил на то, чтобы понравиться жене, а в ответ полное равнодушие.
– Я совсем не против бороды, Марк, – сказала Мэри. – Но да, без неё ты тоже очень хорошо выглядишь.
Выражение лица Марка быстро сменилось на торжествующее – ему явно не терпелось сообщить что-то ещё.
– Надеюсь, вторая новость тебе понравится больше. Тем более что это подарок от Си Си.
Мэри недоумённо посмотрела на Марка. О каком подарке идёт речь и по какому поводу? Внезапно она поняла.
– Марк, ты рассказал Си Си о нашем отъезде? Как ты мог? Я хотела сказать всем сама, я просила тебя об этом!
– Да брось ты, Мэри, сколько можно тянуть? Он поздравил меня с повышением и предложил нам подарок от себя – угадай какой?
Марк просто сиял. Мэри вздохнула. Что мог подарить им Си Си? Она не хотела принимать от него никаких дорогих подарков.
– Я даже не могу себе представить…
– Это что-то особенное, Мэри, и очень романтичное!
Марк вытащил из кармана небольшую связку ключей и потряс ей прямо перед лицом с победоносной улыбкой.
– Что это? Ключи от ещё одного поместья?
Мэри очень надеялась, что это не был горный домик – она знала, что его отстроили заново после взрыва, но уж слишком болезненные воспоминания были связаны с этим местом.
– Лучше! Как насчёт Кэпвелловской яхты?
Мэри почувствовала, словно её ударили под дых. Всё словно поплыло перед глазами – и самодовольная улыбка Марка, и стены клиники.
– Мэри, ты в порядке? Боже, ты так побледнела, что я подумал, что ты упадёшь в обморок! Да что с тобой?
Мэри сглотнула.
– Марк, ты не должен был соглашаться! Зачем ты согласился?
Выражение лица Марка сменилось на обиженное.
– Мэри, я понятия не имел, что предложение романтической прогулки наедине по океану будет тебе настолько неприятно!
Мэри заставила себя сделать пару глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. Марк ни в чём не виноват, и Си Си тоже… Они хотели как лучше. Они же не могли знать, какие картины всплывают у неё перед глазами при мыслях о прогулке на яхте. Это было их с Мейсоном несбывшееся… Только их.

– Марк, я не могу! – Мэри поняла, что должна отговорить Марка от этой идеи любыми путями. – У меня морская болезнь, я не думаю, что смогу получить удовольствие от этой прогулки.
– Мэри, брось! Это яхта, а не какая-то там рыбацкая лодочка. Сама увидишь, всё будет просто замечательно.
– Я… Я не уверена, Марк. К тому же по радио предупреждали о возможном урагане и ливнях! – вспомнила Мэри о прогнозе погоды на вечер.
Марк хихикнул:
– В июне в Южной Калифорнии? Мэри, посмотри на небо – да здесь в это время года даже дождей не бывает! Уверен, если и будет гроза, то где-то далеко в горах, а побережье даже не зацепит.
– Марк, я устала после дежурства, и я не выспалась…
– Отдохни пару часов, и поедем, – Марк явно решил не принимать никаких её возражений. – Я закончу дела на работе и подъеду домой часам к трём, хорошо? Ты отдохнёшь, переоденешься… да, кстати, надень что-нибудь из того, что мне нравится – что-нибудь пооткровеннее. Доставь мне удовольствие!
Подмигнув ей, Марк вышел из дверей клиники.
Мэри, словно в тумане, добралась до машины и без сил опустилась на сиденье. Она не могла ехать развлекаться на яхту с Марком. И не могла придумать достаточную причину для того, чтобы отказаться. Морская болезнь была лишь предлогом, и она это знала. Что ей делать?
И ещё одна мысль не давала ей покоя. Если Си Си уже всё известно, то сколько пройдёт времени, прежде чем Мейсон узнает об её отъезде? Мэри тряхнула головой и решительно направила автомобиль в сторону суда.

В суде Мейсона уже не было – только Кейт Тиммонс, узнав, что она его ищет, с ехидной улыбкой бросил сальную шуточку по поводу замужних дам, бегающих за никчемными юристами. Мэри пропустила мимо ушей его шутку, но нападки на Мейсона вывели её из себя.
– Это вы настаивали на том, чтобы Мейсон строил свое обвинение исключительно на показаниях Шейлы! – рассердилась Мэри. – Мейсон один из лучших юристов штата, и вы это прекрасно знаете! Вам повезло, что он работает на вас!
– Мне бы еще больше повезло, если бы у меня была такая защитница – глядишь, тогда бы это дело не было проиграно, а «лучший в штате юрист» не набирался бы в одном из ближайших баров.
Мэри только покачала головой при этих словах и направилась к выходу.
– Можешь ему это передать – конечно, если тебе повезет и он не будет в полной отключке! – проорал Кейт ей вслед, но Мэри проигнорировала его.

Мейсон действительно был в баре.
– Напиваться в одиночку днём – жалкое зрелище, согласен, – сказал он в ответ на её расстроенный взгляд. – Составишь мне компанию?
Мэри присела рядом.
– Стакан минеральной воды, – сказала она бармену.
Мейсон вздохнул.
– Думаешь, ещё слишком рано для шампанского? Жаль, ведь у меня такой прекрасный повод для праздника. – Мейсон поднял стакан с виски и торжественно произнёс: – За Мейсона Кэпвелла, в очередной раз оправдавшего все разочарования своей семьи.
Мэри тихо рассмеялась и положила руку на его ладонь.
– Мейсон… Это всего лишь одно проигранное дело, к тому же ты сделал всё, что мог в данной ситуации.
– Скажи это моему отцу и Кейту.
– Кейт это уже слышал, а твоего отца я ещё не видела сегодня. Что он тебе сказал? – с опаской поинтересовалась Мэри – вдруг Си Си успел рассказать всё Мейсону?
– Ничего, чего я не ожидал бы услышать, – Мейсон задумчивым взглядом проводил пустой стакан и сделал знак бармену налить ещё. Потом, видимо, смысл предыдущих слов Мэри дошёл до него, и он повернулся к ней:
– Ты защищала меня перед Тиммонсом?
Мэри смутилась, но не стала отрицать.
– У тебя просто ужасный начальник – как он смеет обвинять тебя в провале, когда он прекрасно знает, что ты лучший юрист во всей прокуратуре!
– Ты правда так думаешь? – он пристально посмотрел на неё, ища ответа в её глазах.
Мэри кивнула.
– Да. И я всегда буду так думать, даже когда…
Она прикусила губу и замолчала. Он продолжал смотреть на неё, явно пытаясь понять, что у неё на душе. В конце концов он первым прервал молчание, спросив:
– Мэри, зачем ты здесь?
– Я… я не знаю, – сказала она растерянно. Им нужно было поговорить, но она не знала, как подойти к тому, что она должна была сказать. – Я просто беспокоилась за тебя и не хотела, чтобы ты был один.
– А что сказал по этому поводу Марк?
Мэри потупилась.
– А… – разочарованно протянул Мейсон, – ты не сочла нужным сказать ему об этом.
– Он… я не думаю, что он был бы против того, чтобы я поддержала друга. Ты предвзят к нему, Мейсон.
– Разве? – Его глаза полыхнули болью. Он не был пьян – в любом случае, не настолько, чтобы казаться равнодушным, а лишь настолько, чтобы позволить себе чуть больше откровений. – Мэри, если я слегка предвзято отношусь к человеку, обладающему самым драгоценным сокровищем на земле и не ценящему этого…
Мэри сглотнула.
– Это не так, – упрямо возразила она.
– Мэри, прости, но я не в состоянии сейчас ничего слышать о добродетелях доктора Маккормика.
Она вздохнула и отвернулась. Обвела взглядом стены бара и вновь взглянула на Мейсона.
– Пойдем прогуляемся? – сделала она попытку отвлечь его.
Но Мейсон покачал головой.
– Боюсь, я сейчас не самая подходящая компания. Я знаю, ты хочешь напомнить мне, что нужно помышлять о том, что истинно, и честно, и справедливо… но увы, моя дорогая Поллианна, игра в радость даётся легко только тем, у кого нет за плечами багажа лжи, цинизма и тщательно выстроенных защитных механизмов… Так что тебе лучше оставить меня продолжать упиваться жалостью к себе – как видишь, у меня это неплохо получается, а самой пойти домой утешать доброго доктора – у тебя это тоже неплохо получается.

Мэри вздохнула и открыла рот, собираясь возразить, но передумала. Она сама не могла больше отрицать, что «игра в радость» давалась ей из рук вон плохо. Она встала и направилась к выходу, ощущая на себе его взгляд, и у самой двери обернулась. Мейсон смотрел на неё, развернувшись в её сторону, и в его взгляде была грусть. Мэри тряхнула головой, пытаясь сбросить охватившее её желание вернуться, вышла за дверь и сделала несколько шагов по направлению к тому месту, где оставила машину – всё медленнее, пока в конце концов не остановилась, не решаясь ни идти дальше, ни повернуть назад. И услышала его голос.

– Мэри, подожди… – Мейсон подбежал к ней. – Мэри, что-то случилось? Скажи, что?

Она повернулась к нему и тут же закусила губу, попытавшись отвернуться, скрыть подступившие к глазам слезы. Мейсон положил руки ей на плечи и встревоженно всмотрелся ей в лицо.
– Скажи, что случилось, пожалуйста! – повторил он.
Мэри поднесла руку ко рту, прикусив пальцы, снова отвела глаза, потом беспомощно взглянула на него. Почувствовала, насколько глухим и безжизненным прозвучал её голос.
– Марку предложили работу в Майами. Мы уезжаем из Санта-Барбары.
Мейсон опустил руки и сделал шаг назад.
– Когда? – выдохнул он.
– Примерно через неделю. Я… я собиралась сказать раньше, но не знала как…
Мэри снова отвела взгляд и закусила губу, стараясь смотреть куда угодно, только не на него, ожидая едких и колких слов, но он молчал. В конце концов она не выдержала и подняла на него взгляд.
Выражение его глаз было словно у ребенка, которого внезапно и несправедливо наказали непонятно за что. Она понимала, что сама смотрит на него таким же беззащитно-раненым взглядом, потому что внутри неё самой всё переворачивалось и рушилось. Она всхлипнула, и он молча обнял её и прижал к себе.
– Мейсон… – она вцепилась в него, прижимаясь к нему, боясь отпустить. Чувствовала его руки, крепко обхватывающие её спину, его щёку, прижимающуюся к её волосам, ощущала биение его колотящегося сердца. Мэри подняла голову и снова посмотрела в его глаза, пытаясь запомнить его всего – это выражение глаз, очертания его лица, эти мягкие волосы, по которым так хотелось провести ладонью.
Они стояли так несколько минут, не двигаясь, смотря друг на друга.
Потом она, наконец, овладела собой и, грустно улыбнувшись, разжала руки.
– Прости… – прошептала она. – Слишком много всего останется здесь…
– Не уезжай, – тихо сказал он. – Мэри, пожалуйста, не уходи…
– Я не могу…
– Что мне теперь делать? – спросил он.
Она не знала. Как и то, что делать ей. Как она сможет больше не видеть его, его невозможного взгляда, его улыбки? Как ей жить без него?
Она протянула руку к его лицу, но остановилась в паре миллиметров, не касаясь щеки, потом отдернула руку и резко развернувшись, ещё раз повторив «прости», рванулась вперёд.
– Мэри! – крикнул он, но она не остановилась. Она открыла дверь и села в машину, резко рванув с места. Она не сбавляла скорость, пока не добралась до поместья Кэпвеллов. Вышла из машины, дошла до домика для гостей и заперла дверь за собой. И только тогда бросилась на кровать и разразилась рыданиями.

…
Спустя пару часов Мэри заставила себя подняться. Нужно было привести себя в порядок – скоро должен придти Марк, надеющийся на романтический вечер.
Мэри вышла из ванной и стояла у зеркала, суша волосы феном. Слёзы высохли, но на душе было отвратительно. Она была не в состоянии дать что-либо Марку. И объяснить почему – так, чтобы он понял, – тоже. Она вообще была не в состоянии никому ничего дать. Она чувствовала себя полностью опустошенной, словно все её силы ушли на прощание с Мейсоном. Наверное, так оно и было.

Мэри открыла дверцы платяного шкафа. Взгляд упал на коробку с платьем цвета индиго, и Мэри покачала головой. Она не могла надеть его для Марка.
Она выбрала легкое розовое платье с открытой спиной. Поддавшись внезапному порыву, достала цепочку с жемчужиной и поднесла к шее. Украшение уютно легло в ложбинку на груди, и Мэри улыбнулась теплу воспоминаний. Эти воспоминания никто не сможет у неё отнять, они будут её силой, что бы ни ждало её в будущем.
– Ты уже готова? – раздался голос Марка, и она обернулась. Он сиял предвкушением, и Мэри сглотнула. Она не могла его разочаровать. Она кивнула.
– Я готова.

…
Яхта медленно покачивалась у причала, и Мэри посмотрела на неё с тоской. Они взошли на борт.
Марк что-то говорил, но Мэри не воспринимала его слова. Словно что-то надломилось в ней. Перед глазами была та ночь в кабинете, много месяцев назад, Мейсон, рассказывающий ей о том, что самый прекрасный звук на свете – это плеск волн о якорь.
Марк положил руку ей на плечо.
– Мэри, ну что ты, словно неживая! Грустишь оттого, что мы уезжаем? Я понимаю, здесь так красиво… – он обнял её за талию и продолжил: – Не переживай так. Знаешь, давай устроим себе медовый месяц, что думаешь? Устроимся на новом месте и съездим куда-нибудь, в какое-нибудь романтическое место. Я люблю тебя.
Он развернул её к себе и впился в её губы.
«Медь звенящая», – снова промелькнуло у неё в голове. Ощущение брезгливости к себе переполнило её настолько, что глядя на плещущиеся волны, Мэри почувствовала приступ тошноты. Она была готова разделить свою жизнь с Марком – по крайней мере, она так думала. Думала, что сможет выполнить свое обещание, данное ему и Господу. Но слова любви… она внезапно со всей ясностью поняла, что не может больше говорить их Марку и не чувствовать ту огромную ложь, которой она себя окружила. Как поняла и то, что ни одной поездки, ни одного романтического вечера рядом с Марком она не вынесет.
Мэри оттолкнула от себя Марка и побежала к трапу.
– Я не могу, нет!

Хорошо, что яхта еще не успела отчалить, и штурман лишь одарил её недоумевающим взглядом в ответ на её просьбу сойти на берег, но ничего не сказал.
– Да что с тобой? Ты так побледнела. С тобой всё в порядке? – под маской заботливости Марка она ясно читала раздражение. И она не могла его винить.
Мэри покачала головой.
– Марк, я… я просто не могу, прости. Я плохо себя чувствую.
– Хочешь, я отвезу тебя домой?
Она снова отрицательно затрясла головой.
– Я плохо себя чувствую, мне лучше будет немного пройтись… Марк, прости! Я понимаю, ты разочарован.
– Конечно, Мэри, ты всегда всё понимаешь, – он уже с трудом скрывал свою досаду. – Это была такая замечательная возможность побыть вдвоем. Впрочем, я не удивлен. Ты, как всегда, в своем репертуаре: то очередной дорогой ужин потрачен впустую, то внезапно тебя настигает приступ морской болезни. Ничего нового.

– Прости… – прошептала Мэри снова.
Марк покачал головой, махнул рукой и ушёл, в явном раздражении. Мэри растерянно посмотрела ему вслед, но не стала его догонять.
Она прошла до ресторанчика Базза, села за свободный столик и заказала чашку кофе. Слезы застилали ей глаза. Она старалась не думать… не вспоминать, но память была безжалостна.
Не допив кофе, не выдержав нахлынувших воспоминаний, Мэри выбежала из заведения и пошла по направлению к дому.

Она не могла так больше. Матушка Изабель права – ошибки исправлять никогда не поздно. А цена… Нет, она всё ещё не могла думать о разводе. Хотелось просто уехать… сбежать ото всех, побыть одной, решить, что делать дальше. Она слишком запуталась, она мучает и себя и других… С приближением к дому её решимость то таяла, то вспыхивала с новой силой. Как объяснить это Марку? То, что ей нужно время, время наедине с собой. Ему на самом деле будет лучше без неё, всем будет лучше…
Она не верила в развод, но то, что она делает сейчас, было ещё хуже.

…
Мэри добрела до дома и зашла в спальню.
Её взгляд снова упал на Библию, лежавшую на прикроватном столике. «Утешайся Господом, и он исполнит желания сердца твоего», - прошептала она слова псалма. Желания сердца… Мэри покачала головой. Она больше не могла лгать самой себе. Потому что желанием её сердца был вовсе на Марк. Как мог Господь исполнить желания её сердца, когда она сама закрыла эту дверь и сбежала так далеко, как только могла, закрывши этот уголок своего сердца на замок, стараясь не заглядывать туда, пытаясь убедить себя, что это правильно в глазах Бога? «Если не имею любви… то я ничто». Мэри с горечью взглянула на свое отражение в зеркале, висящем над туалетным столиком. Осунувшееся и побледневшее лицо, тени под глазами…
Воистину, медь звенящая или кимвал звучащий. Всё пустое. Все это не стоит ни-че-го. Её так называемая жертвенность только принесла боль ей самой и человеку, которого она любила больше жизни.

…
Раздался стук во входную дверь, и Мэри вздрогнула. Сердце заколотилось так сильно, что казалось, сейчас выпрыгнет.
У Марка был ключ, так что он бы не стал стучать, к тому же дверь не заперта… Мэри и боялась, и отчаянно надеялась на то, что вдруг… Она распахнула дверь.

К её облегчению и тайному разочарованию, за дверью оказалась Сантана.

– Ты не знаешь, где Мейсон? – спросила она с порога.
Мэри покачала головой.
– Нет, Сантана, извини.
– Кейт Тиммонс сказал, что ты искала его сегодня утром.
Мэри закусила губу.
– Да… – она почему-то стала оправдываться: – Я хотела убедиться, что он в порядке… но я не знаю, где он сейчас.
Сантана раздосадованно тряхнула головой.
– Он совсем о нас не думает. Если бы не Си Си с его идиотскими условиями, я бы давно положила этому конец. Но я не могу потерять Брендона, я слишком долго за него боролась!
– Как Брендон? – спросила Мэри. – С ним всё в порядке?
Сантана пожала плечами.
– Пару дней назад опять подрался…. Не знаю, из-за чего, дети такие скрытные в этом возрасте. И с успеваемостью у него проблемы. Всё из-за Джины – она постоянно крутится у него под боком, вчера даже чуть было из школы его не забрала! Я задержалась, и она не преминула этим воспользоваться! «Ах, он был один и выглядел таким грустным, и я просто хотела немного погулять с ним по пляжу, поесть мороженого и провести время со своим сыном!» – зло передразнила Сантана Джину. – Я уверена, что она хочет его похитить!
– Сантана, но возможно, она сказала правду и действительно просто хотела провести с ним время. Джина очень любит Брендона, да и он считает её своей настоящей матерью.
– Будь моя воля, я бы всё рассказала ему! Он уже достаточно большой, чтобы понять и оценить, кто на самом деле о нём заботится!
Мэри подумала, что за последний месяц она очень редко видела, как Сантана заботится о мальчике – Роза и Мейсон проводили с ним время, тогда как Сантана, казалось, была постоянно занята. Но вслух она этого не сказала.
– Мне нужно найти кого-то, кто смог бы присмотреть за Брендоном, – Сантана всплеснула руками в отчаянии. – Мэри, ты даже не представляешь, работу над каким проектом мне предложили – это всё, о чем только можно мечтать! И конечно, вместо того чтобы заботиться о ребенке, Мейсон решил взяться за старое! Уверена, что он сегодня даже ночевать не придёт.
Мэри вздрогнула. Если Мейсон и напивается где-то в баре, то это неудивительно, потому что она дала ему для этого повод намного больший, чем проигранное дело. Но вслух она этого не сказала.
– Сантана, если тебе не с кем оставить Брендона, я могу помочь.
– Правда? О, Мэри, это просто спасение для меня! Ты не представляешь, как я тебе благодарна!
– Сантана, не стоит! Это доставит мне удовольствие, ты же знаешь, как я люблю Брендона.
Сантана просияла.
– Роза покормила его ужином, так что ты можешь просто поиграть с ним пару часов, а потом положи его спать, и всё. Я постараюсь не задерживаться.
– Не волнуйся, я посижу с ним столько, сколько будет нужно.
– Мэри, ты чудо! Спасибо огромное! Что бы я без тебя делала!

…
Мэри закрыла дверь. Она была благодарна за эту возможность провести немного времени с Брендоном. К тому же это давало ей необходимую передышку и время подумать.
Она попыталась дозвониться до Марка, но во всех знакомых ей местах его не было. Мэри оставила для него сообщение в больнице и в Ориент-Экспрессе, а также написала записку, сообщая, что будет дома поздно вечером и чтобы он не беспокоился. Переоделась в простое полотняное платье, протянула руки к жемчужине, но передумала и оставила украшение на шее. Потом вышла из домика для гостей и направилась в особняк – забрать Брендона от Розы и отвезти его в дом на пляже.

…
Брендон вёл себя идеально. Они поиграли в настольную игру, потом мальчик послушно почистил зубы и переоделся в пижаму, и они прошли в спальню.
– Почитаешь мне? Мама всегда мне читала перед сном.
Мэри кивнула.
– Конечно, почитаю. – Она погладила его по волосам и осторожно спросила: – Скучаешь по маме?
Брендон кивнул.
– Очень-очень! Но больше всего я рад, что она оказалась жива. Это было самое прекрасное, что только могло быть! И когда-нибудь мы снова будем жить вместе, она так сказала…
Мэри улыбнулась.
– Брендон, но тебе же нравится жить здесь? Ты же любишь Мейсона и Сантану?
Брендон кивнул.
– Конечно. Мейсон спас меня во время землетрясения. И Сантану тоже.
– Правда?
– Ага. Он сделал мне искусственное дыхание.
Мальчик задумался на секунду, потом добавил:
– Но я всё равно больше всего хотел бы снова жить с мамой.
Брендон вздохнул, заметно погрустнев. Мэри сняла несколько книжек с полки и разложила на кровати, стараясь отвлечь мальчика.
– Давай выберем, какую сказку почитаем сегодня? Может быть, вот эту?
Она взяла в руку томик сказок Киплинга.
– Эту мне дядя Лайонелл подарил! – оживился Брендон. – Он раньше часто приходил в гости и играл со мной во всякие интересные игры, но сейчас он уже давно не приходит…
– Наверное, у него много дел, – сочувственно сказала Мэри. Ей хотелось думать, что дело было действительно в этом, а не в том, что Лайонелл потерял интерес к ребенку после того как узнал, что тот на самом деле не его внук.
– Да, наверное, – Брендон снова вздохнул.

– Почитаем что-нибудь отсюда? – спросила Мэри. Брендон покачал головой.
– Не хочу. Лучше вот эту, мне мама её часто читала, – он протянул ей потрепанную книжку со сказками, и Мэри приступила к чтению.
Она закончила читать и собралась пожелать Брендону спокойной ночи, но мальчик задержал её.
– Мэри, а мы ещё раз пойдём на пикник? Может быть, на следующей неделе? Мейсон мне обещал.
– Брендон… – Мэри сглотнула и затеребила край одеяла. – Я не думаю, что у меня получится в ближайшее время. Я скоро уеду из Санта-Барбары.
Брендон закусил губы и отвернул голову, чтобы скрыть свое разочарование.
Мэри почувствовала, как сердце защемило. Она вдруг с ясностью поняла, что мальчик и так чувствует себя покинутым, и её отъезд только усугубит это чувство. Джина была права – Брендон действительно одинок. Почему Сантана этого не видит?
Брендон просительно посмотрел на Мэри:
– А когда ты вернешься? Мне нравится, когда мы гуляем втроем. Мейсон всегда веселый рядом с тобой. Когда Мейсон с Сантаной, они совсем не разговаривают… а если разговаривают, то совсем не как вы…
Он помолчал и вздохнул.
– Когда я вырасту, у меня не будет жены. Это совсем неинтересно.
– Брендон, почему? – У Мэри болезненно сжалось сердце.
– Взрослые только ссорятся. Мама и папа постоянно ругались, когда думали, что я не вижу. Мейсон и Сантана не ссорятся, но они никогда не делают ничего вместе. Мне нравится проводить время с тобой и Мейсоном – тогда очень весело, и Мейсон рассказывает много всего смешного, и ты смеешься… – вздохнул Брендон. – Если бы вы были женаты, вы бы тоже перестали смеяться вместе?
– Нет, конечно, нет, – торопливо ответила Мэри. Боже, что она говорит? К глазам подступили слезы.
– Брендон, – она присела перед мальчиком, – это не так. Я думаю, что если людям хорошо вместе, то так и должно быть после свадьбы. Брак – это когда двое людей счастливы вместе, когда… когда они заботятся и любят друг друга, когда… если этого человека нет с тобой, то… ты скучаешь.
– Так у вас с Марком? – Пытливые глаза мальчика смотрели на нее в ожидании ответа.
Мэри не знала, что сказать.
– Это… не всегда так. Но это не значит, что так не должно быть, понимаешь? Просто помни это, когда станешь взрослым и будешь готов завести семью. Обещаешь?
Брендон кивнул.
– Хорошо.

Мери поцеловала мальчика, пожелала ему спокойной ночи и выключила свет, оставив только небольшой ночник рядом с кроватью. Вышла из спальни и направилась в гостиную. Разговор с Брендоном только заново разворошил свежую рану. Она не знала, как всё исправить – она бы всё отдала за то, чтобы повернуть время вспять, но это было невозможно.


Сантаны всё ещё не было, а за окном набирал силу дождь – прогноз погоды не ошибся, что бы ни говорил Марк. Мэри открыла окно, протянула руку под теплые струи, вдохнула вечерний воздух. Ветер усиливался – погода портилась на глазах, так что возможно, ей придется заночевать здесь. Сантана вряд ли рискнет ехать домой в такую грозу. Что ж, Мэри была только рада возможности побыть одной.
Она прикрыла окно и обхватила себя руками за плечи. Присела на диван. И поняла, как сильно устала – глаза сами собой закрылись, и она провалилась в неспокойный сон. Вокруг было темно, и где-то вдали завывал ураган, а дождь лил ей в лицо, и она очень устала, но продолжала бежать куда-то сквозь бурю и мглу. Она была одна, и ей нужно было найти Мейсона… она звала его, но он не откликался, и она продолжала бежать куда-то в полной темноте. Она должна найти его, должна сказать, как она любит его, пока не станет слишком поздно, пока не случится что-то ужасное…

Она проснулась от прикосновения мягкого пледа. Вздрогнула и села на диване, моргая глазами в полумраке.

Окно было открыто – видимо, она не до конца закрыла его, и звуки грома и плеск дождя, должно быть, проникли в её сон.
Перед ней стоял Мейсон – слегка вымокший и уставший, но целый и невредимый.
– Я… кажется, я задремала. Сантана попросила присмотреть за Брендоном. Она, наверное, должна вот-вот вернуться, – торопливо проговорила Мэри.
– Не думаю, что она рискнет ехать в такую погоду. Дорогу всю размыло.

Мейсон снял пиджак и устало опустился в кресло, ссутулившись и прикрыв глаза.
– Прости, я совсем забыл, что Сантаны сегодня не будет. А когда вспомнил, то Роза сказала, что ты уже забрала его.
– Ничего страшного, я была рада побыть с Брендоном…
– После твоего ухода, – продолжил Мейсон, не реагируя на её слова, – я побывал в ещё нескольких барах… потом я собирался искать тебя… или Марка… или вас обоих, но не нашел никого. Только отца, который наговорил разного… И лишь потом я вспомнил про Брендона, что совсем не делает мне чести. Так что решил прогуляться по пляжу, пока полностью не протрезвею. Но все равно задержался. Прости.
– Всё в порядке, – прошептала Мэри. – Мы хорошо провели время. Только… – она запнулась, не зная, как сказать то, что её тревожило, но покачала головой, не найдя подходящих слов, – он очень скучает по маме.
– Я думаю, что отец поступил неправильно, отобрав его у Джины, – признался Мейсон. – Она хорошая мать, и она его любит.
– Ты тоже, – заметила Мэри.
– Наверное, я чувствую к нему особую привязанность, потому что понимаю, что это значит остаться без матери. Впрочем, мы с ним всегда ладили.
– Он сказал, что ты спас ему жизнь, – улыбнулась Мэри.
– Просто оказался в нужное время в нужном месте. Никакого геройства там не было.
Мейсон задумался на минуту, потом добавил:
– Иногда я думаю, каким бы я вырос, если бы остался с матерью. Я помню, что она любила меня. Может быть, отец прав и она не была такой уж хорошей женщиной, но она любила меня.

Он откинулся на спинку кресла и ослабил галстук. Мэри молча наблюдала за ним. Её беспокоило то, насколько уставшим он выглядел. Эти круги под глазами, говорившие о бессонных ночах, взгляд без привычной для него искорки… Он не упоминал её отъезд, словно успел смириться с этим, и от этого на душе становилось только ещё горше.

Всё, чего Мэри хотелось сейчас – это обнять его, покрыть его лицо поцелуями, увидеть, как его глаза вспыхивают теплыми искорками счастья, прижать его к себе и шептать признания в любви…
Мэри тряхнула головой, отгоняя эти мысли. Нельзя, нельзя думать об этом.

– Я пойду, – она поднялась и направилась к двери. – Уже поздно, и дождь усиливается… не ожидала такого ливня в июне – еще пара часов, и я отсюда не выберусь!
Она говорила с нарочитой бодростью. Открыла дверь, но в лицо ей брызнул поток дождя, подгоняемый сильным ветром, и она снова захлопнула дверь. Нечего было и думать, чтобы ехать по такой погоде домой. Внезапная июньская буря ничего хорошего не предвещала.

– Ты не доберешься до дома в такую погоду. Даже не думай – слишком опасно, все дороги размыло, – озвучил Мейсон её мысли. Он стоял поодаль, словно не решаясь приблизиться, не решаясь задержать её. Она нерешительно обернулась. – Ты можешь лечь в спальне Сантаны.
Мэри молча кивнула. Стараясь не смотреть на Мейсона, она медленно подошла к двери в комнату Сантаны и взялась за ручку.
– Мэри, подожди… – он остановил её на пороге, схватил её за руки и развернул к себе, так что она не могла не посмотреть ему в глаза. – Мне нужно сказать это тебе. Я… когда ты ушла, я понял, что не сказал тебе самого важного, и что потом уже будет поздно. Я хотел сказать, чтобы ты писала или звонила, и что я всегда буду ждать тебя… но это всё не то.
– И что же это?– Мэри смотрела на него не отрываясь, с жадностью впитывая каждое слово.
– Ты знаешь, что все разговоры про узы брака для меня не пустой звук, хотя в это и сложно поверить. Но почему-то мне кажется, что ты загоняешь себя в сеть, из которой отчаянно хочешь выбраться. И я не могу просто так на это смотреть. Больше не могу. Мэри, я не собираюсь отступаться от тебя. Я не могу просто отойти в сторону, даже если ты сама попросишь. Не могу вот так просто отпустить тебя. Я не знаю, чего ты хочешь, но это явно не то, что ты собираешься делать. Не отъезд и не жизнь с Марком. Я знаю, что я не должен это говорить, но я чувствую, что это мой последний шанс, и я не хочу упускать его – я и так слишком медлил и в результате потерял тебя. Я могу потерять тебя снова, но только если буду уверен, что ты будешь счастлива, с кем бы ты ни была. Скажи, что ты будешь счастлива без меня, и я отступлюсь – я не буду больше искать с тобой встреч, не буду искать тебя в Майами, или в Нью-Йорке, или в Канаде, или на Аляске – словом, куда бы тебя ни закинуло твое неисправимое упрямство, – он улыбнулся, но эта улыбка была усталой, и глаза смотрели грустно. – Мне только нужно знать, что ты этого по-настоящему хочешь. И что ты счастлива без меня.
Последние слова он произнес тихо, и Мэри поняла, что это так и есть. Что он говорит правду. Если она уйдет, то всё то невысказанное, что есть между ними, закончится. И она с острой ясностью поняла, что счастлива без него она не будет. Она представила себе дни, недели, месяцы – всю жизнь вдали от него, от этого взгляда, который давал ей силы, будил в ней что-то потаенное, чему она не могла дать определение. Но от этого взгляда словно все страхи, все сомнения становились неважными. Она потянулась к нему – робко, но не останавливаясь, дотронулась до его лица.
– Мэри, скажи, чего ты хочешь? – тихо повторил он.
– Тебя. Я хочу тебя, – она почти испугалась своих слов, но его взгляд придавал ей уверенности. – Мейсон, я хочу быть с тобой.

Оля, с каким же нетерпением я ждала эту главу! Всё думала, как же разрешится эта непростая ситуация. И как всё оказалось легко: просто ответить себе на вопрос "Чего ты хочешь?". Хочешь на самом деле. И сразу всё становится на свои места, хотя многое ещё нужно будет решить, но главное свершилось.
Монолог Мэйсона так отчётливо представился, а перед глазами был Лейн - не устану хвалить тебя за эту точность описания! Браво!
Только один недостаток у этой главы - нетерпение в ожидании следующей части только усилилось.))) Ух будет жарко!
Спасибо!

Оля, эта последняя сцена что- то невероятное, монолог Мейсона и признание Мери!!! Такая мурашечная глава❤️ Да они же созданы друг для друга))) я так Рада что это случилось, что Мери наконец-то открылась Мейсону, как тогда в конюшне. Главное, чтобы она сейчас опять не сбежала, испугавшись своих слов и чувств.

Как же я могла упустить это Фик. Ты так замечательно пишешь!!!такое четкое попадание во все образы в моем восприятии.
А история про красавицу и чудовище просто разбило мне сердце.
Но настоящее чудовище в этой истории Марк, хотя не такой уж и плохой он у тебя в Фике. Просто Марк - собственной персоной. Эгоцентричный нарцисс. Я таких терпеть не могу по жизни)))
Терзания и метания Мери… это так свойственно ей. И меня сейчас это уже тоже не раздражает, а вызывает огромное сочувствие к этой Девочке. Хочется обнять ее и прошептать что Мейсон твоя Судьба и счастье! Будь с ним - этого хочет Бог) Бог это Любовь!!!
А Мейсон, ну Мейсон это моя Любовь… Потрясающе он у тебя получился, такой настоящий и такой любящий, какой но был всегда по отношению к дорогим ему людям!
Оля, спасибо огромное за эмоции!!! Это бесценно…Пиши, у тебя отлично получается. Жду продолжения, с нетерпением

Сообщение отредактировал Akrochka: Среда, 13 сентября 2023, 13:27:44

Лариса, Аня, - спасибо большое, девочки, так на душе тепло от ваших отзывов!

Цитата

Да, впереди еще несколько событий... хотя, думаю, уже не так много глав осталось до окончания) Самое главное - события наконец-то сдвинулись с мертвой точки, я ужасно этому рада!

Цитата

Спасибо!

Цитата

Следующую часть постараюсь не задерживать - тем более она будет совсем небольшой по сравнению с этой) Но очень нужной для них))

Цитата

Аня, спасибо! Конечно, они созданы друг для друга) Причем они вовсе не противоположности, а а идеальное дополнение))
Тоже надеюсь, что Мэри не сбежит) Конкретно в данный момент у неё нет такой возможности и желания, а потом... посмотрим, думаю, что здесь все-таки мы пойдем по другому сценарию, чем конюшня-монастырь-шатры (хотя да, это признание и следующая глава во многом перекликается с конюшней)

Цитата

Да, он такой и есть. Вот уж кто противоположность Мэри - эгоистичный и не умеющий любить.

Цитата

Спасибо!

Мощно! Вот же, правы и Апостол, и Брендон!
Сантана и Марк получились живыми, а Мейсон, Мэри и Брендон - с эффектом проникновения в кровь. И, конечно, неподражаемый Кейт!
Брендон, несчастное маленькое солнце, действительно видел мало любви и к себе, и вчуже. И очень страшно думать, чем такой эмоциональный опыт аукнется ему. Мейсон вот... все-таки видел на примере отца и Софии, как оно бывает, испытывал взаимную привязанность к младшим - по крайней мере, Тед точно любил непутевого старшего. А что будет с Брендоном? Особенно, если взрослых, способных дать ему хоть капли тепла, вокруг все меньше и меньше.
Мейсон великолепен со своей декларацией о намерениях, такое игнорировать невозможно. А что же Мэри? Ведь слова одно, но будет ли дело? Да и дела... В каноне ведь дошло до откровенного, кошмара, чтобы она решилась разорвать этот жуткий брак. И сейчас я не вижу, чтобы была точка невозврата, когда ничто не будет иметь значения, кроме Мейсона и свободы от уз. Все-таки над Мэри висит тень греха: либо практически прелюбодействавать перед Богом сердцем, отданным не мужу, либо развестись и согрешить перед Церковью, которая не стены, но дом, люди ее, Мэри, люди (а то, что люди, даже причастные к церкви, людьми остаются, со всем хорошим и плохим, она, идеалистка несчастная, не учитывает).... И что перевесит, пока не ясно.
Ольга, спасибо огромное! Получила массу удовольствия от чтения.

Оля, очень чувственно получилось! Впрочем как и всегда! На этой фразе Мэри "я хочу тебя" я сразу вспоминаю Конюшни, первый просмотр этих эпизодов в далекие 90-ые, те мурашки от долгожданного счастья... к сожалению не долгого, но отчаянного... Вообщем, спасибо автору! и еще за то, что в твоих фиках всегда хеппи энд

Паучище, спасибо, ваши отзывы всегда прямо в сердце!

Цитата

Да, всё так, Мэри пока еще на перепутье. Идеалистка, да...
Для Мэри очень болезненно разочаровываться в людях, поэтому она до последнего будет верить в хорошее в том же Марке, но всё-таки не думаю, что она способна снова закрыть глаза после того, как увидит всё в истинном свете (в сериале, по крайней мере, она так не делала). Так что перед Марком изображать любящую жену она точно больше не сможет.

Цитата

По сути, она и здесь живет в кошмаре, только он более липкий и менее очевидный
Посмотрим, что дальше будет

Nat_MM (Пятница, 15 сентября 2023, 10:32:51) писал:

Наташа, спасибо! Да, у меня в голове здесь параллели с конюшней, так и задумано (в следующей главе в основном, правда)
Без хоть какого-либо хэппи-энда я про них не могу писать, да (плохой конец мы уже видели и прекрасно знаем, что за ним следует, так что из всего множества вариантов развития событий я выбираю счастливые)

Спасибо за долгожданное продолжение! У меня тоже были ассоциации с конюшней, даже какое-то время боялась, что это сон Мери)) Вот только мне кажется, что это как раз точка невозврата для Мери, в отличие от канона. В каноне приход в конюшню был порывом, она поддалась моменту, при этом "в здравом уме и трезвой памяти" она не думала о разводе". Все было плохо, но она оправдывала поведение Марка импотенцией: болезнь пройдет, Марк успокоится и станет, как раньше, приятным другом, ну и они станут мужем и женой. В общем, была эфемерная, но надежда. И во-вторых, они жили плохо,но однообразно - потрясений в виде переезда не намечалось. Поэтому она после признания в конюшне и убежала, ей надо было подумать холодной головой, без эмоций, что делать дальше.
Здесь у Мери было время осознать, что как мужчина Марк ей противен, а как человек стал неприятен, время идет - становится только хуже. Она вынашивает мысли о разрыве. Да, плохо, да, грех, но она не мазохистка и не мученица. Известие об отъезде еще сильнее заставили работать ее мысли в сторону разрыва с Марком.
Но ведь тут дело не только в Мери и Марке. есть еще Сантана и Брендон, и Мейсон не может ее оставить, иначе она потеряет ребенка. Так что помимо греха развода перед ней еще будет стоять грех связи с женатым мужчиной

Уважаемый автор, дочитала до этого места и не могу не выразить вам свое восхищение) Мне ОЧЕНЬ нравится ваше произведение. Более того, оно мне вернуло живой интерес к ММ, в том плане, что я уж и не предполагала, что "западу" на какой-либо альтернативный сюжет. Их уж столько было! Ваш фик попался случайно, я начала читать и затянуло "капец как" (если цитировать моего восьмилетнего сына).
Вы взяли в разработку тему, которая подсознательно мне тоже всегда была очень интересна - как Мэри "познавала бы" полноценный брак с нелюбимым мужчиной. Без вот этих всяких "помощей" от сценаристов. В линии ММ самой сильной стороной был психологизм, на это было увлекательно смотреть и без термоядерных сценарных приемов - вы это и реализуете, и реализуете замечательно. Глубокие монологи и диалоги, очень узнаваемые герои, эмоциональный накал и плавное, логически выстроенное повествование... То, что Марк здесь просто нелюбимый мужчина, а не чудовище - прекрасно. Потому что этого вполне достаточно, чтобы ощутить весь ужас положения Мэри. И именно так оно и было бы, конечно. Я очень жду продолжения и надеюсь, что оно не заставит себя ждать)))

Сообщение отредактировал Bereza163: Понедельник, 18 сентября 2023, 17:45:39