Посмотреть в глаза чудовищ

Аня, спасибо! Да, у них есть именно это ( и даже не показанное всё равно явно читалось между строк) - не просто любовь-влюбленность, но и глубокая дружба, и материнская забота и нежность со стороны Мэри (и со стороны Мейсона отеческое желание баловать и защищать, кстати, тоже), и ко всему этому уважение и сильные чувства мужчины и женщины по отношению друг к другу.
Конечно, особо гладко все не будет)) но они справятся)

olga_77 (Понедельник, 22 января 2024, 16:45:45) писал:

Согласна, Оля их чувство очень объемное и глубокое, видимо вот эта глубина меня и цепляет. Любовь - преображающая, созидающая,, раскрывающая лучшие качества личности.❤️Не просто страсть и желание…
Мейсон в этих отношениях был взрослым и зрелым мужчиной и личностью. Способным взять ответственность на себя. А в других отношениях он уже выступал в роли ребенка,

Аня, да. Они периодически менялись ролями (и Мэри утешала Мейсона и открывала ему новые грани жизни, и он ей не раз), но это было гармонично - каждый подхватывал там, где нужно. И в то же время Мэри абсолютно женственна, а Мейсон абсолютно мужественен.

По поводу материнско/отеческого отношения друг к другу. Ведь ни одного из них не было нормальных отношений в их собственных семьях. У Мэри еще возможно были нормальные отношения с отцом, а Мейсону что-то перепало из хорошего отношения Софии в детстве (хотя как там она говорила: "я оставляю это не тебе, а тому маленькому мальчику, который отчаянно нуждался в любви") но в остальном, ни Теду, ни СиСи нельзя назвать нормальными родителями. Так что во взрослом возрасте что Мэри, что Мейсон по сути еще и это друг другу компенсировали.

16 (начало)

Мэри подошла к домику для гостей. Возбуждение, овладевшее ей в процессе этой пылкой речи, схлынуло, и то, что она испытывала сейчас, было скорее похоже на разочарование — не столько в Си Си, сколько в том, что она когда-то самонадеянно считала, что может что-то изменить в их взаимоотношениях.
Она думала, что конфликт между отцом и сыном являлся результатом простого непонимания, но теперь она видела, что корни его гораздо глубже, и она не знала, смогут ли они когда-нибудь придти к согласию. А ещё ей было почему-то жаль Си Си, которого она считала… нет, не великим человеком, но достаточно неплохим. И она не могла не признавать, что в некотором роде он был для неё отцовской фигурой. Но сейчас ей было жаль его, как тогда, когда он был её пациентом.
Мэри вздохнула. Она не знала, возымели ли её слова какое-то действие, но так или иначе, это разговор доложен был состояться, и она не жалела о сказанном.
Нужно забрать чемодан с вещами и переехать в отель. Она пообещала Мейсону, что не исчезнет из города, да ей и самой не хотелось оставлять его после всего случившегося. Мысль о том, чтобы поехать к матери, на поверку оказалась не такой уж здравой. Мэри не была готова сейчас объясняться с матерью, к тому же та, скорее всего, была занята своей собственной жизнью, и Мэри будет чувствовать себя там лишней. В любой другой ситуации она бы поехала в монастырь хотя бы на пару дней, чтобы привести свои мысли в порядок, но сейчас она не могла этого сделать. Да, она верила в то, что её решение правильно, но что она скажет сёстрам и матушке Изабель? Это решение шло вразрез с канонами церкви.
Мэри вздохнула. Она усилием воли заставила себя задвинуть эту боль подальше — боль, которая, она знала, будет всегда занозой сидеть в сердце. Она сама совершила эту ошибку, ей и расплачиваться за неё. Она не хотела показывать эту боль никому, даже Мейсону. Особенно Мейсону. Разве он виноват в том, что она не сможет с ним обвенчаться?

Дверь домика для гостей была открыта, но дома никого не было. Мэри сразу заметила беспорядок — упавший стул, опрокинутая рамка с фото, на котором они с Марком старательно улыбались в кадр. Фотография была сделана Ником по просьбе Марка пару месяцев назад. Теперь стекло рамки было разбито. Мэри достала карточку из разбитой рамки и вздохнула. Марк явно вымещал свою злость, но могла ли она винить его? Мэри положила фото в книгу, лежащую на столике, и оглянулась, ища глазами чемодан. Он лежал в углу гостиной, явно отшвырнутый в сторону в припадке ярости. Платья, которые Мэри аккуратно укладывала сверху, теперь валялись грудой на полу. Её коробка для шитья тоже валялась рядом. Мэри наклонилась, подняла упавшие ножницы и стала собирать рассыпавшиеся булавки. Потом взяла чемодан и начала заново складывать в него разбросанные платья, уже не заботясь об аккуратности. И застыла, не веря своим глазам.

Мэри взяла в руки смятое синее платье… точнее то, что от него осталось. Шёлковая материя была безжалостно искромсана ножницами. Мэри сглотнула, пытаясь удержать подступившие к глазам слёзы. Бесполезно. Казалось, Марк выместил на этом клочке ткани всю свою злобу, и это пугало её. Это был такой бессмысленный поступок. Зачем? Просто чтобы сделать ей больно? Чтобы свести счёты? Она прижала материю к лицу, чувствуя, как слёзы застилают глаза, как намокает тонкий шёлк платья.

— Мэри, думаю, нам нужно отметить начало новых отношений, — раздался от двери голос Марка.
Мэри подняла голову и взглянула на мужа. Он был основательно пьян и стоял, прислонившись к косяку двери.
Она вытерла слёзы и поднялась на ноги.
— Марк, после того что ты сделал, я думаю, нам не о чем разговаривать.
— Ты о чём? — искренне удивился он и прошел внутрь, слегка пошатываясь. — А, это… Я тебе куплю другое, ничуть не хуже.
— Мне ничего от тебя не нужно! — закричала Мэри, чувствуя, что её начинает бить дрожь. Она постаралась взять себя в руки, сделала несколько глубоких вдохов, но это мало помогло.
— Ах вот как! Значит, от Мейсона ты подарки принимать готова была, а от меня, законного мужа, тебе ничего не нужно? Интересно, что ты ещё хранишь от своего любовника?
— Мы с Мейсоном не любовники и никогда ими не были. Я не обманывала тебя, Марк, — Мэри постаралась звучать спокойно.
Марк хмыкнул.
— Я бы с этим поспорил, — он открыл принесенную бутылку с виски и плеснул себе в стакан. — Ты не представляешь, как быстро разносятся новости в нашем городке! Мне уже все сочувствуют — представляешь, Мэри? Как обманутому мужу. Даже предложили помочь набить морду сопернику — правда, когда я назвал его имя, что-то пыл моих друзей поостыл, но это ничего, да, Мэри?
Она почувствовала, как лицо полыхнуло жаром. Почему он так с ней? За что? Она заслужила порицание, его обиду, но жестокость… она даже не представляла себе, что Марк может быть настолько жесток.
— Марк, перестань, ты пьян и твоё поведение отвратительно.
— Можно подумать, ты меня ради трезвенника бросаешь! — резко перебил он её.

Мэри поспешно застегнула чемодан и шагнула вперёд, собираясь пройти к выходу, но Марк остановил её, довольно грубо схватив за руку.
— Марк, пусти меня, я ухожу.
— Я всё ещё твой муж, Мэри. И мне чертовски обидно, что ты вот так меня бросаешь. Я сказал, что готов простить твою измену!
— Марк, я приняла решение. Я буду подавать на развод.
— Значит, ты правда меня обманывала все эти месяцы? Притворялась счастливой женой?
Он всё вывернул наизнанку. Она не притворялась счастливой женой. Она не была счастлива с ним. Если честно, она не помнила, когда была счастлива за эти месяцы.
— Марк, мы никогда не были счастливы. Мы никогда не были даже по-настоящему близки.
Марк фыркнул.
— Да что ты вообще знаешь о близости, Мэри? Ты же всегда была такой — холодной, неласковой, — ещё со времен школы. Я и тогда боялся с тобой что-то начинать, и небезосновательно. И ты такой и осталась, как бы я ни пытался тебя расшевелить. И если уж говорить о близости… Мэри, ты вообще о моих чувствах, желаниях когда-то думала? Я всего лишь хочу от жены немного чувств, страсти, в конце концов! Не этих слёз в подушку!

Мэри оцепенела. Он видел, он знал… Почему ничего не сказал, почему продолжал вести себя, будто ничего не происходит?

– Ты думаешь, ты ему нужна? Думаешь, он тебя примет с распростертыми объятиями? — продолжал распаляться Марк, воспользовавшись её замешательством. Количество выпитого явно развязало ему язык. — Ну посмотришь! Знаешь, я бы даже отдал тебя ему… посмотрел бы, как быстро ты прибежишь обратно, поджав хвост. Через неделю? Две? Думаешь, он тебя любит? Да его прельщала твоя невинность, твоя неопытность, только и всего! А теперь у тебя и этого нет, и чем ты его собираешься удержать? Уж явно не мастерством в постели!

Мэри вспыхнула. За что он с ней так? Он ей не верит, и что бы она не сказала, это не поможет, словно каждое сказанное слово только сильнее настраивало его против неё.
—Марк, неужели ты бы предпочёл, чтобы я продолжала обманывать себя и тебя? Чтобы я оставалась с тобой, не любя тебя?

Марк, казалось, задумался на секунду над её словами.

— Да, Мэри, я бы предпочёл это. Потому что рано или поздно ты убедишься, что я прав. Даже не думай, что я просто останусь в стороне и позволю тебе уничтожить всё, что между нами было.

Мэри выдохнула.
— Марк, я любила тебя только как друга. Наш брак был ошибкой. Я всегда любила Мейсона. И я не собираюсь к тебе возвращаться. Я собираюсь развестись с тобой и выйти замуж за Мейсона. Он сделал мне предложение, и я согласилась.

— Значит, ты это всё всерьез? И что бы я ни сказал, это ничего не изменит? Мэри, я пока что твой муж, ты должна с этим считаться!

Он резко дернул её за плечи и прижал к себе. Несмотря на то, что он был пьян, он крепко держался на ногах, и Мэри с испугом подумала, что он сильнее её. Она не могла сопротивляться, и Марк был решительно настроен преподать ей урок… как отчим. Она с ужасом вспомнила то, как тот так же хватал её мать и уводил в спальню, говоря, что воздаст ей по заслугам. Неудивительно, что Стив вырос таким — он тоже считал, что имеет право показывать, кто мужчина в доме. Мэри вспомнила, как Кристи говорила, что пыталась отделаться от Стива, но он каждый раз находил её. Она бы никогда не подумала, что когда-нибудь будет сравнивать Марка со Стивом. Она бы никогда не подумала раньше, что Стив способен на то, что он сотворил. Мэри знала, что Кристи до сих пор носит в себе эту рану. Некоторые раны не заживают никогда, а если и заживают, то оставляют грубые рубцы. Мэри застыла, как тогда, в детстве, застывала, не в силах защитить мать… Тогда она в конце концов сбежала в монастырь, но куда бежать сейчас? Она бросила взгляд в сторону неплотно закрытой двери. Закричать? В особняке никто не услышит, слишком далеко. Не вырваться.
— Марк, отпусти меня, пожалуйста, — Мэри попыталась сказать это спокойно, но голос дрожал. Она сделала попытку закричать. — Марк, пусти меня!

— Отпусти её, ты, негодяй! — раздался от двери возмущённый голос.
Мэри с шумом выдохнула. Си Си смотрел на Марка с недоумением и некоторой брезгливостью, и непониманием.

— Как ты смеешь так разговаривать с Мэри?
Марк слегка опешил, увидев Си Си, но в следующий момент овладел собой и сделал шаг навстречу тому.
— При всём моем к вам уважении, мистер Кэпвелл, я бы предпочёл, чтобы вы не вмешивались в наши семейные дела! Ваше семейство и так приложило руку к тому, что наш брак не является образцовым.
— Да если бы я не приложил свою руку, вашего брака вообще не было бы!
— Тем более вы должны оставить нас в покое! Мы сами разберёмся!
— Мэри мне как дочь, и всё, что я хотел от вашего брака — чтобы ты сделал её счастливой, — возразил Си Си.
— Признай уже, Си Си, что этот брак был вызван исключительно твоим желанием насолить Мейсону! А вовсе не желанием сделать Мэри счастливой! — заорал Марк. — И я не хочу, чтобы меня здесь считали каким-то чудовищем! Мэри сделать счастливой — непосильная задача!

— Ты… ты… — прорычал Сиси . — Как ты смеешь?!
Марк испуганно попятился. Си Си выглядел так, будто был готов наброситься на него, но в последний момент только брезгливо отряхнул руки.
— Убирайся из моего дома, — процедил Си Си. — Сейчас же! А не то я за себя не ручаюсь.
На Марка это подействовало, и он двинулся в сторону выхода. Но взявшись за ручку двери, повернулся в сторону Мэри и сказал:
— Даже не надейся, что я буду хоть в чём-то способствовать разводу! Ты сама все это затеяла, сама и расхлебывай, я даже палец о палец не ударю. Мне абсолютно наплевать, если мы останемся в браке до конца жизни.

Мэри осталась стоять посреди комнаты, закусив губу, чувствуя, что готова или разрыдаться, или убежать на край света.
— Мэри, дочка, если тебе нужна помощь, только скажи, — начал Си Си, но она помотала головой.

Ей было стыдно. Стыдно из-за того, что она не могла изменить. Из-за того, что она не совершала. Хорошо, что Мейсона здесь не было, внезапно подумала она. Он бы, скорее всего, не стал бы сдерживаться. Ему было бы больно за неё, и это было невыносимо. Невыносимо думать об этом. Она не могла слышать эту жалость в голосе Си Си. Она сама позволила вовлечь себя в эту ситуацию, сама оказалась в этой ловушке.
— Спасибо, Си Си, я в порядке, — Мэри почувствовала, как к щекам прилила краска, и надеялась, что это не было заметно. — Я справлюсь.
Он с сомнением покачал головой и раскрыл ей свои объятия, и Мэри, всхлипывая, шагнула к нему. Она чувствовала, что её всё ещё трясёт, она не могла успокоиться, она всё ещё переживала это ужасное чувство беспомощности и стыда. Она чувствовала, как Си Си гладит её по голове, пытаясь утешить, но не могла поднять на него взгляд, чтобы не разрыдаться ещё сильнее.

— Мэри, что случилось? — она подняла голову. Мейсон стоял на пороге распахнутой двери. Мэри закусила губу, поняв, что не может говорить о том, что произошло. — Я столкнулся с Марком. Конечно, он даже не удостоил меня своим вниманием, но было очевидно, что если бы взгляды могли убивать, он бы стёр в порошок и меня и весь наш дом со всеми его обитателями. Хотя вид у него при этом был как у побитой собаки, сорвавшейся с цепи.

Говоря всё это, он обвёл взглядом комнату и снова посмотрел ей в глаза, и Мэри видела, что от него не ускользнуло ничего — ни оставшиеся следы беспорядка, ни её перепуганный вид. Он шагнул к ней, глядя ей в глаза с огромным беспокойством.
— Мэри, что здесь произошло?
Она снова всхлипнула, отпустила Си Си и бросилась в объятия к Мейсону.
Она не хотела ничего рассказывать и была рада тому, что Мейсон не слышал всего того, что говорил и сделал Марк, но сейчас она испытала просто огромное облегчение от того, что он был здесь. Ей просто физически было необходимо почувствовать, что он рядом.

— Ничего… всё хорошо…. Всё уже хорошо, просто не отпускай меня.

Она почувствовала, что не может больше сдерживаться, и зарыдала, всхлипывая, у него на плече. Обхватив его обеими руками, вцепившись в него, словно он был единственным якорем, не позволявшим течению унести её, комкая в руках ткань его пиджака, она прижалась к нему, не в силах разжать эти объятия.
Она чувствовала, как его руки крепко обхватили её, как он зарылся лицом в ее волосы, шепча ей что-то ободряющее и утешающее, пока она всё ещё продолжала всхлипывать, но уже тише. Они так простояли, наверное, несколько минут, пока она наконец не нашла в себе достаточно сил, чтобы разжать руки и взглянуть ему в глаза. Она смущённо улыбнулась.
— Прости, я…
— Я люблю тебя. Мэри, всё будет хорошо. — Он всё ещё смотрел на неё с тревогой. — Мэри, что он тебе сделал?
Она вздохнула. Уткнулась ему в грудь.
— Я думала, ты повёл Брендона в зоопарк, — сказала она, пытаясь сменить тему.
— Сантана забрала его домой. И ясно дала понять, что мне туда сегодня не нужно возвращаться, — сказал он. — Мэри, ответь мне, пожалуйста, что Марк тебе сделал?
— Ничего серьезного. Правда, — она умоляюще взглянула на Си Си, молча наблюдавшего эту сцену, мысленно прося его молчать. — Просто Марк не пришел в восторг от моего решения. Мы поспорили, и… — она неловко улыбнулась, — потом пришёл твой отец.
— И выгнал Марка из моего дома, — вмешался Си Си. — После всего, что он наговорил Мэри, я его и на порог не пущу. Я самолично прослежу, чтобы его и близко не было рядом с территорией!
Мэри опять почувствовала, как всё внутри неё сжимается. Что именно слышал Си Си? Как долго он стоял за приоткрытой дверью, прежде чем зайти?
Но Си Си не стал вдаваться в подробности, к огромному облегчению Мэри.
— Я тоже не могу здесь оставаться, — сказала она. Не в домике для гостей. Даже если Марк не сможет сюда вернуться, она всё равно не могла оставаться здесь одна после всего случившегося. Мэри схватилась за чемодан. — Си Си, спасибо за всё…
— Ты переночуешь у нас в доме, — сказал Си Си голосом, не терпящем возражений, и забрал у неё чемодан. — И никакого отказа я не приму. И если нужна будет помощь с разводом, только скажи. Марк может говорить всё что угодно, но одно твоё слово — и он запоёт по-другому.
— Спасибо, Си Си, но я думаю, что смогу решить эти вопросы сама.
Мэри попыталась замять этот разговор, потому что видела по выражению лица Мейсона, что до того дошел весь смысл слов отца, а ей меньше всего на свете хотелось вовлекать его в свои проблемы с Марком. У него хватало своих проблем.
— Как скажешь, — сказал Си Си. — Пойдём, Роза уже ждёт нас с ужином.
Си Си повернулся к Мейсону и скрепя сердце сказал:
— Мейсон, ты тоже можешь остаться на ужин — Иден сказала, что она поужинает в ресторане, а Роза будет рада, если её усилия будут оценены по достоинству. Приглашение распространяется только на ужин! — добавил Си Си, видя, что Мейсон собирается что-то сказать.
— Я подумал, что раз уж Сантана указала мне на дверь, то стены родного дома будут готовы принять назад своего блудного сына…
— Не готовы, Мейсон, и не мечтай, — сказал Си Си. Потом, немного подумав, вздохнул и добавил. — Впрочем, можешь переночевать в домике для гостей, раз уж он свободен. Я все равно собирался с тобой поговорить по поводу Брендона и Сантаны завтра, так что если ты будешь здесь, мне не придется тебя ждать.
— Всегда рад поговорить с тобой, отец, — заметил Мейсон, и Си Си скептически фыркнул, перехватил чемодан Мэри в другую руку и бодрым шагом поспешил вперед, даже не согнувшись под тяжестью чемодана.
— Мейсон, не спрашивай меня сейчас ни о чём, хорошо? — тихо сказала Мэри. — Я обещаю, что мы поговорим… позже.
Она видела, что ему было тяжело это так просто оставить, но он всё же кивнул, и она благодарно улыбнулась. Потом Мейсон перевел взгляд на силуэт Си Си, бодро удаляющегося в сторону особняка.
— Мэри, ты все-таки удивительно благотворно действуешь на моего отца. Я даже не говорю об его поразительной щедрости в виде приглашения на ужин, но Си Си Кэпвелл с чемоданом… Не каждый день встретишь такое зрелище, — заметил ей Мейсон, и Мэри не смогла сдержать смешок.
Она тоже была рада тому, что Си Си, казалось, не торопился приводить в действие свои угрозы, которые высказывал ей всего несколькими часами ранее. Да, Мэри прекрасно понимала, что это было всего лишь на контрасте поведения Марка, которому Си Си невольно стал свидетелем, и всё же ей снова захотелось верить, что примирение отца и сына когда-нибудь будет возможно.

Ужин прошел на удивление спокойно — к ним присоединилась София, и они, словно сговорившись, старательно избегали тревожащих их тем.
Впрочем, после ужина, оставшись с Мейсоном наедине, Мэри поняла, что без разговора о Марке не обойтись.
— Мэри? — Мейсон наблюдал за ней, пока она распаковывала чемодан в своей прежней комнате… его комнате. Он смотрел на неё, ища ответа. — Ты расскажешь, что произошло?
Мэри вздохнула. Подошла к нему, взяла его за руки.
— Я развожусь с Марком. Я сказала ему об этом. И Марк… он просто хочет, чтобы всё продолжалось как было. Он сказал, что не будет способствовать нашему разводу.
— Даже гражданскому?
Мэри кивнула, закусив губу.
— У меня нет другого выбора. Об аннулировании церковного брака речь даже не шла, мы никогда этого не сможем сделать. Я… — её голос дрогнул, — мне придется развестись с ним и покинуть церковь. И даже на таких условиях он вряд ли даст согласия на развод.

Она почувствовала, что слёзы снова подкатились к её глазам. Мейсон обхватил её руками, и они постояли так какое-то время, просто держась друг за друга.
— Тебе понадобится помощь, — наконец сказал Мейсон, и Мэри замерла. Ей не хотелось впутывать его в эти разборки с Марком, в бракоразводный процесс… это была её и только её ошибка. И теперь, зная Марка, она понимала, что если он увидит, что Мейсон занимается её разводом, то его желание мести только возрастёт. Она должна сделать это сама!
— Я справлюсь.
— Мэри, ты не понимаешь, о чём говоришь. Если Марк захочет затянуть процесс, он это сделает. Ты не представляешь, насколько сложным всё это может быть, а я представляю.
— Мейсон, у тебя хватает собственных проблем! Я понимаю, что это не будет просто, но это моё решение! Я не могу принять твою помощь.
Он вздрогнул и посмотрел на неё таким взглядом, что у нее кольнуло в груди. Улыбнулся одними губами.
— Понимаю, — коротко бросил он.
— Мейсон, я просто не хочу вмешивать тебя во всё это! — вздохнула Мэри, чувствуя, что говорит не те слова, но всё равно с упрямством продолжая. — Это нечестно по отношению к тебе…
— Честно, нечестно… Мэри, я всего лишь хочу разделить с тобой эту жизнь, быть рядом, когда тебе это нужно. И если тебе это не нужно, то… — он вздохнул. — Наверное, я просто должен быть рад, когда ты позволяешь мне быть частью твоей жизни и не желать чего-то большего.
Он вышел из комнаты, а Мэри села на кровать и вздохнула. Она чувствовала себя неправой, но она не могла позволить ему заниматься её проблемами. Марк был её и только её проблемой. Позже, когда всё уладится, у них будут общие проблемы и общая жизнь, но эту кашу, как сказал Марк, она заварила сама, ей и расхлебывать.

16 (окончание)

Мэри легла в кровать, но несмотря на усталость, долго не могла заснуть. А когда в конце концов заснула, то сны только мучали её — она снова и снова слышала голос Марка, чувствовала, как он хватает её, и она не может даже пошевельнутся… и просыпалась в страхе, и снова засыпала и ей снилось, как она убегала далеко, но оказывалась рядом с Марком, и Мейсона нигде не было… Ей снилось, как она пыталась найти его, поднимала трубку телефона и слышала его голос, но сказать ничего не могла…
Уже под утро ей приснился Мейсон. Он сел на кровать и посмотрел на неё долгим взглядом. Он сидел и молчал, и она потянулась к нему, забыв, что это сон, и тогда он исчез, рассыпавшись под её пальцами, и она заплакала от ощущения этой пустоты и проснулась.

Стояло раннее утро — слишком раннее даже по её монастырским меркам, но Мэри поняла, что заснуть ей больше не удастся. На душе было тревожно. Она обидела Мейсона, она чувствовала это… она вспомнила его взгляд, который он бросил ей вчера, выходя из комнаты — раненый, но смирившийся. Ей стало горько. Почему она позволила ему уйти, почему не взяла своих слов обратно?
Она накинула халат и в растерянности вышла из комнаты. Что ей делать? Идти к домику для гостей… слишком рано, а что если Мейсона там нет? Вдруг он обиделся настолько, что ушёл? Куда? Вдруг с ним что-нибудь случилось? Все эти её тревожные сны… вдруг они сбудутся?
Мэри заметила приоткрытую дверь в кабинет и заглянула туда, и выдохнула с облегчением.
Мейсон спал на диване, в довольно неудобной позе. На полу, рядом со сползшим пледом, валялся какой-то очередной юридический справочник из тех, которые Мэри периодически обнаруживала рядом с Мейсоном. Мэри улыбнулась. Она подняла толстенную книгу и положила на стол, потом подняла упавший плед и аккуратно укрыла им спящего Мейсона.
Она стояла и смотрела на него, вспоминая о другой ночи в этом кабинете — тогда, когда она так боялась своих чувств, своего влечения и в то же время так тянулась к нему. Тогда, когда она уже так любила его, но не могла это облечь в слова.
Они так изменились с тех пор, но главное осталось неизменным. И теперь ей казалось, что она подспудно знала это ещё тогда, в тот вечер в кабинете. Возможно, это было несовременно, нелепо, даже странно в глазах других. Но, даже несмотря на месяцы жизни с Марком, истина была в том, что для неё никогда не существовало другого мужчины, кроме одного — того, кто сейчас спал на этом диване.
Мэри присела рядом, взяла его руку в свою и прижалась губами к ладони. Сколько всего произошло за прошлый день… Она провела рукой по его волосам, борясь с желанием поцеловать его. И не сдержалась — коснулась губами уголка глаз, потерлась носом о его щеку. Он заворочался, просыпаясь, и смешно сморщил нос. Мэри тихо улыбнулась от переполнявшей её сердце нежности. Мейсон открыл глаза и просто смотрел на неё, ничего не говоря. Потом привлёк её к себе, и она нырнула к нему под плед, прижалась к его груди, слушая биение его сердца.
— Я так испугалась, что ты исчезнешь, что я потеряю тебя, — наконец сказала она. — Мне снились странные сны… Мейсон… прости меня. Я ранила тебя вчера, я знаю…
— Мэри…
— Я так люблю тебя, — прошептала она, глядя ему прямо в глаза. — Я не обещаю, что со мной будет легко. Я упряма, мне часто не хватает терпения и я делаю что-то, о чём потом жалею. Мейсон, я ничего не хочу так же сильно, как быть частью твоей жизни, в настоящем и будущем. Но я не могу… Не чувствую себя вправе перекладывать моё прошлое и мои ошибки на тебя, понимаешь?
Он улыбнулся и сжал её в объятиях.
— Мэри, я люблю тебя. И я хочу тебя — со всеми твоими ошибками, и прошлым, и настоящим и будущим. Мэри, что бы ты сказала, если бы сама была на месте человека, чью помощь отвергают?
Она понимала, что он прав.
— И ты неправа, ты знаешь? — Она вскинула на него брови. — Мне не будет легче то того, что кто-то ещё будет заниматься твоим разводом.
— Хмм… — задумалась она. — Даже если это будет кто-то очень компетентный, например, Джулия?
Он хмыкнул.
— Хороший выбор, но даже тогда я всё равно не смогу остаться в стороне. Я буду пытаться быть в курсе всего, наверняка доведу бедняжку Джулию до белого каления и всё равно буду действовать на нервы Марку всякий раз, как он меня будет видеть. Возможно, совершу несколько не совсем ослепительной моральной белизны поступков по ходу действия…
— Мейсон, это шантаж? — она приподняла бровь в притворном негодовании.
Он хитро улыбнулся, потом посерьёзнел.
— Нет. Я все равно не смогу пойти против твоего решения, каким бы оно ни было. Я не знаю, почему, и все эти чувства настолько новые для меня, я не могу сказать, что я хоть как-то опытен в этих делах, но я знаю, что для меня важнее всего, что хочешь ты сама. Когда я рядом с тобой… когда ты вот так смотришь на меня… я нравлюсь себе, и это такое странное чувство. Мне нужно к этому привыкнуть. К тому, что у меня есть самое ценное сокровище на этом свете, и я ничем это не заслужил.
— Это я тебя не заслужила, — прижавшись к нему, сказала Мэри. — Мейсон, я люблю тебя.
Она провела рукой по его лицу, пригладила растрепавшиеся волосы и, поддавшись внезапному порыву, потянулась губами к его виску, лбу, щекам, покрывая их легкими, почти невесомыми поцелуями, пока наконец не добралась до его губ, которыми, казалось, невозможно было насытиться.
Она оторвалась от него и взглянула в его глаза — потемневшие от желания, и она сама была не в силах остановиться, не в силах противостоять этому желанию быть с ним…
Где-то внизу раздался стук открываемой двери, зазвучали голоса… Мэри смущённо улыбнулась. Солнце уже поднялось, и новый день освещал всё вокруг тихим светом.
Она встала с дивана и подошла к окну.
— Кофе? — предложил Мейсон, подойдя к ней сзади и обхватив её руками. Он зарылся ей носом в волосы, вдыхая её запах, касаясь губами, и она почувствовала, как её всю переполняет ощущение удивительного счастья.
Она благодарно улыбнулась и кивнула.
Они вышли из кабинета, держась за руки.

М-да...
Жалость к СиСи. Да, вот впервые задумалась над этим моментом в их с Мейсоном отношениях и поняла, что несмотря на образ "великого и ужасного", СиСи в этом противостоянии в каком то смысле пострадавшая сторона как человек, который управляет миллионами, а порой и судьбами людей, но не может разрулить проблему с собственным ребенком, не умеет признавать в себе любовь и в этой любви признаваться.

Резать вещи Мэри, особенно подарки Мейсона - так в духе Марка. Жаль, что сценаристы эту деталь не добавили. И вообще в той сцене разговора в домике очень многого можно было добавить.
Про "готовность простить измену", вот это потрясающее отношение к ситуации, которое мне не раз и в реальной жизни встречалось. Прощать, когда у тебя прощения то и не просят. Априори всучить человеку роль виноватого.

olga_77 (Суббота, 03 февраля 2024, 13:57:08) писал:

Вот тоже, блеск, замечательно характеризует Марка!
Прям вспоминается его фраза из канона:"К чему такая спешка?"

И, да, спасибо за главу!

Сообщение отредактировал Arielle: Воскресенье, 04 февраля 2024, 22:30:11

Оля, спасибо за главу, было очень интересно!
СиСи, конечно, в своём репертуаре, но благодаря Мэри может более-менее спокойно общаться с сыном.
Сцены близости между нашими зайками, которые я всегда жду, как всегда очень трогательны и чувственны! Эти двое просто не могут друг без друга существовать... Ведь их окончательное воссоединение близко, да?)

Сообщение отредактировал Darsi23: Воскресенье, 04 февраля 2024, 21:40:35

Саша, Лариса, спасибо большое за отзывы!

Цитата

Мне кажется, в сериале она ему не сказала, что платье Мейсон подарил, а то Марк бы точно что-нибудь с ним сделал (как вспомню фотографию, которую Марк разорвал, так просто злость берет)

Цитата

Ага. Марку вообще выгодно поддерживать Мэри в состоянии чувства вины, и он этим всегда беззастенчиво пользовался.

Цитата

Да, Лариса, думаю, что по крайней мере разлучаться они теперь не будут, ну а все остальное со временем решится