5.
Мэри зашла в комнату Иден.
– Как ты сегодня себя чувствуешь?
Иден улыбнулась:
– Прекрасно! Думаю, мне уже не нужно постоянное наблюдение.
Мэри проверила пульс и измерила температуру, спросила, нет ли болей или других неприятных симптомов, и кивнула, выслушав ответы Иден.
– Да, всё хорошо. Я могу сказать твоему лечащему врачу, что твой организм практически восстановился.
Лицо Иден озарила теплая улыбка, и она взяла Мэри за руку, приглашая сесть рядом.
– Это все благодаря твоей заботе, – сказала она. – Я чувствую себя маленькой девочкой, которую все балуют.
– Так и должно быть, – сказала Мэри. – Иден, потеря ребенка – это огромный стресс для организма.
Иден кивнула.
– Я знаю. Мэри, я узнала о беременности незадолго до несчастного случая, я не успела даже привыкнуть к этой мысли, я не планировала детей… не сейчас, в любом случае… – Иден криво улыбнулась, – но все равно, это чувство потери… оно несопоставимо с логикой, я знаю.
– Это твой ребенок, частичка тебя – это только естественно скорбеть о том, что вы потеряли. Иден, – Мери запнулась, не зная, вправе ли она говорить подобное, но всё-таки решилась сказать. – Тебе стоит позволить Керку быть с тобой, для него это тоже огромная потеря.
Иден помолчала, задумавшись о чем-то.
– Мэри, я… мне нужно кое в чем тебе признаться. Ты, наверное, будешь меня осуждать, или скажешь, что это поспешное решение, но… – она вздохнула. – Я думаю о разводе. Наш брак с Керком… он не работает. Никогда не работал, если быть честной. Даже если бы я не потеряла ребенка, думаю, я рано или поздно пришла бы к этому выводу. Мэри, ты осуждаешь меня?
В глазах Иден был немой вопрос.
– Иден, ты о чем? Кто я такая, чтобы судить? – смутилась Мэри. – То есть да, ты права, возможно, несколько месяцев назад я бы… я была поспешной в своих реакциях, скорой на суд, самоправедной… я знаю свои недостатки.
– Мэри, ты никогда такой не была. Если ты имеешь в виду Тэда, то это не твоя вина. Я бы поступила так же на твоем месте. Ты слишком строга к себе.
Мэри покачала головой:
– Не только это. Я сказала тебе тогда, в горах, что мне сложно прощать, и это правда. Я думала тогда… в день свадьбы, что Марк смог научить меня прощению, но мне еще столькому учиться! Чем дольше я живу вне монастыря, тем отчетливее понимаю, что не все поступки можно судить однозначно, что я так многого не знаю… в том числе о жизни в браке…
Мэри запнулась.
– Ты говоришь о своих отношениях с Марком? – спросила Иден. – Мэри, если что-то не так, я всегда готова выслушать, ты же знаешь.
Мэри прикусила губу, не зная, что сказать.
– Я… я чувствую себя такой неопытной с ним, – призналась наконец она. – Я имею в виду… близость. Я… у меня всегда такое ощущение, что я веду себя не так, мне приходится постоянно помнить о том, что он мой муж, он имеет на меня право…
– Мэри, только ты имеешь право на твоё тело, – Иден участливо взглянула на нее. – Если он просит тебя о чём-то, к чему ты не готова…
– Нет, Иден, это не то! – Мэри почувствовала, как щеки заливает краска. – Он внимательный, и нежный, и… старается… всё дело во мне. Ты, наверное, скажешь, что это потому что я всё ещё люблю Мейсона, но причина не в этом!
– Я ничего не сказала о Мейсоне, – мягко заметила Иден.
– Нет, конечно нет… ты права, извини, – Мэри смущённо хихикнула. – Я очень глупо выгляжу, наверное.
– Нет, Мэри, это вовсе не глупо. Я не думаю, что это глупо. Проблемы в браке – это не редкость, и мне кажется, большинство их можно разрешить, если люди любят друг друга.
– Я люблю Марка! - торопливо сказала Мэри. – Я хочу его любить! – Она заставила себя улыбнуться. – Прости, мне не стоило загружать тебя этим всем… это просто мелочи, они того не стоят. Я уверена, что всё наладится.
Мэри вышла из комнаты Иден, всё ещё чувствуя, как щёки горят огнем. Она не собиралась посвящать Иден в подробности своей семейной жизни. Та любовь, которая должна быть между мужчиной и женщиной, – она не всегда присутствует в браке с самого начала, и вовсе не является залогом крепкого брака. Иногда она приходит после, как награда. «Утешайся Господом, и он исполнит желания сердца твоего, – мысленно процитировала Мэри Писание. – Господи, если я буду думать о Тебе, буду утешаться Тобой… я обрету покой в душе». Это было самое главное, а чувства – они придут. Что же касается желаний её сердца… у неё не было никаких желаний, кроме того, чтобы стать хорошей женой Марку. И стать матерью. Когда она забеременеет, это будет самой лучшей наградой. Наверное, Марк прав, ребёнок всё изменит. Мэри попыталась представить себя в роли матери и улыбнулась. Это будет чудесно!
…
Мэри вошла в домик для гостей с твердой решимостью больше не поддаваться плохому настроению. Достала покупки и стала напевать какую-то песенку, услышанную в супермаркете.
– Я смотрю, у тебя хорошее настроение? – Марк улыбнулся, возникнув на пороге спальни.
Мэри кивнула.
– О да. Посмотри, что я купила в подарок матушке Изабель! У нее день рождения через два месяца, и я увидела эту картину и сразу подумала, как хорошо будет вышить её ей в подарок.
Марк скептически взглянул на набор для вышивки.
– И сколько же времени уйдет на этот подарок?
Мэри смущенно рассмеялась.
– Надеюсь, не больше двух месяцев, иначе придётся срочно подыскивать что-то ещё… Знаешь, мы в монастыре часто дарили друг другу подарки, сделанные своими руками, – начала она, но Марк оборвал её:
– Охотно верю, ведь вам там и заниматься особо было нечем.
Мэри удивленно посмотрела на него. На самом деле он был далёк от истины. Дни в монастыре были расписаны по часам, но все равно Мэри и остальные сестры умудрялись находить время на мелкие радости. Да, Мэри находила особую радость в уходе за садом, но рукоделие было чем-то, идущим из детства… когда всё ещё было хорошо в семье, и мама учила её шить и вышивать. Когда должна была родиться Кристи, Мэри с удовольствием помогала матери готовить приданое малышке – вместе они строчили крошечные чепчики, распашонки и пелёнки на маминой старенькой швейной машинке, а потом Мэри с удовольствием украшала их незамысловатой вышивкой, а отец не уставал нахваливать их и говорил, какие они у него рукодельницы.
Мэри улыбнулась воспоминаниям, но Марк, похоже, не разделял её эмоций.
– Мэри, если ты умножишь количество часов, проведённых за этой работой, на свою часовую зарплату, то поймешь, во сколько эта картинка реально тебе обойдется.
Она отложила набор для вышивки в сторону и сказала:
– Марк, я не собираюсь заниматься этим всё свободное время, правда. Я же помню о своих обязанностях.
– Надеюсь, – проворчал он.
– Как насчет того, чтобы пойти куда-нибудь пообедать? – предложила Мэри, стараясь сгладить возникшее между ними напряжение. – Раз уж у нас обоих свободное время.
– Я не могу, Мэри, меня ждут в больнице.
– Ты столько времени там проводишь, хотя врач сказал тебе не перенапрягаться.
– Мэри, я только что получил эту работу, а большая часть репутации на новой работе заслуживается в первые недели. Я хочу обеспечить хорошую жизнь как тебе, так и нашим будущим детям! – резко ответил Марк, и Мэри не нашлась, что возразить. Опять она сказала что-то, что он воспринял как личную обиду. Уже месяц замужества, а она всё ещё не может подстроиться под Марка, даже предугадать его настроение. – Ты можешь выйти и пообедать где-нибудь, я не против.
Он взглянул в расстроенное лицо Мэри и добавил:
– Я постараюсь не задерживаться, хорошо? Хочешь, я сегодня приготовлю ужин?
Мэри кивнула.
Обедать в одиночестве ей совершенно не хотелось, как и сидеть дома. Она бросила взгляд на нераспакованную вышивку, но настроение заниматься рукоделием исчезло. Мэри вышла в бельведер. Вид цветущей растительности, ка обычно, оказал свое успокаивающее воздействие, и она даже улыбнулась.
– Мэри, – голос Мейсона вывел её из задумчивости, и она обернулась, позволив себе немного дольше, чем обычно, задержать свой взгляд на его лице. Ей так нравилось, когда он произносил её имя – почему-то ей всегда слышались особые нотки в его голосе, когда он это делал, а в его взгляде, обращенном на неё, было столько тепла, что она невольно сделала несколько шагов навстречу, прежде чем заставила себя остановиться.
– Мейсон! Что ты здесь делаешь? – она рассмеялась. – Глупый вопрос, я знаю.
Он улыбнулся.
– У меня были кое-какие дела с отцом.
Она снова внимательно посмотрела на него.
– Мейсон, что-то случилось? Вы опять поссорились?
– Нет. – Он нахмурился. – Звонила Сантана. Брендон исчез. Я хотел тебя попросить… если вдруг он появится здесь…
– Конечно, я сразу сообщу, – Мэри сделала ещё несколько шагов навстречу ему. – Когда это случилось?
– Мы не знаем точно… около часа назад, не больше. Отец рассказал ему о Джине – о том, что она умерла. Я хотел сам это сделать, подготовить его… я не знаю, что отец ему наговорил, меня там не было!
Мэри примиряюще дотронулась до его ладони.
– Мейсон, не вини твоего отца. Он явно хотел как лучше!
– Он всегда хочет как лучше! – начал было Мейсон, но тут же смягчился. – Ты права. Это неважно, главное сейчас – найти Брендона. Сантана осталась дома на тот случай, если он вернется. Я уже позвонил Крузу, и они прочесывают окрестности, но думаю, я тоже обойду пару мест, где он может быть.
– Я поеду с тобой! – внезапно решила Мэри.
– Ты уверена? Не хочу тебя отвлекать.
– Нет, у меня все равно свободный вечер, к тому же я очень беспокоюсь за Брендона.
– Спасибо! Я действительно не отказался бы сейчас от чьей-нибудь компании, – искренне сказал Мейсон. Она кивнула.
– Поехали.
Следующие пара часов прошли в бесплодных поисках. Ни на пляже, ни в парках мальчика не было.
– Вряд ли он ушёл далеко, – задумчиво сказала Мэри. – Обычно дети, убегая из дома, оказываются или у своих знакомых, или же в тех местах, которые считают привычными, безопасными…
– У Брендона есть несколько любимых мест в городе, – сказал Мейсон, – но мне кажется, мы их все обошли.
– А где он любил гулять с Джиной? Или, возможно, он решил вернуться туда, где они жили до того, как Джина стала женой Си Си?
Мейсон задумался:
– Они жили в Кэпвелл-отеле, а потом отец пригласил Джину переехать к себе. Круз уже проверил отель… Подожди-ка. Есть ещё один парк, куда его водила гулять Джина, недалеко отсюда. Поехали.
Они разделились, зайдя в парк, и договорились встретиться у противоположного входа. Мэри первая заметила одинокую фигурку Брендона – мальчик сидел на скамейке, обнимая плюшевого медвежонка, и вид у него был потерянный и грустный.
Мэри осторожно присела рядом. Брендон встрепенулся боязливо, но узнав её, несмело улыбнулся.
– Привет, Брендон, – улыбнулась она ему.
– Привет, Мэри. Думаешь, у меня будут неприятности из-за того, что я сбежал из дома?
Мэри улыбнулась ему ободряюще:
– Нет, Брендон, не думаю. Но все очень сильно беспокоятся за тебя и ищут тебя везде. Ты понимаешь, что очень напугал своих родителей?
Он кивнул.
– Мне просто стало очень грустно, – он прижал к подбородку медведя и уткнулся в него.
– Потому что твоя мама умерла? – осторожно спросила Мэри, и мальчик кивнул. Краем глаза она заметила Мейсона, направляющегося к ним. На его лице было явное облегчение. Он остановился немного поодаль.
Мэри снова повернулась к Брендону.
– Я была немного постарше тебя, когда потеряла отца, – сказала она. – Я его очень любила. И я часто думаю, что он смотрит на меня с небес. Мне хотелось бы поговорить с ним, увидеть его снова, но к сожалению, пока это невозможно. Но я знаю, что когда-нибудь мы обязательно встретимся.
Брендон кивнул и нехотя сказал:
– Мой папа тоже ушёл на небеса, когда я был ещё маленький. Я помню, как мама плакала. Может быть, она захотела быть с ним… – его губы задрожали, и Мэри поспешила добавить:
– Твоя мама очень любила тебя, Брендон. Она бы ни за что не оставила тебя, если бы у неё был выбор.
– Я знаю, – сказал Брендон, – но она ушла… А теперь я её никогда не увижу…
– Она будет наблюдать за тобой, и я уверена, что она будет гордиться тобой. И потом, когда-нибудь, вы снова будете вместе.
– Почему она не могла остаться со мной? Может быть, она бы тогда не умерла? Она болела? Это из-за меня? – всхлипнул ребёнок.
Мэри обняла его и прижала к себе, взглядом прося у Мейсона поддержки. Он тут же сел на скамейку с другой стороны и заключил Брендона, и Мэри вместе с ним, в кольцо своих рук.
– Брендон, ну что ты говоришь? – сказал Мейсон со всей искренностью. – Джина всегда говорила, что ты самый лучший ребёнок на свете. Ты никогда не огорчал её. Она тебя очень любила.
Они посидели так некоторое время, и Мэри почувствовала, как напряжение этих часов уходит, уступая место покою и какому-то чувству удивительной нежности. Чувство облегчения от того, что Брендон нашелся и что с ним всё благополучно, ощущение рук Мейсона, обнимающих её – всё это давало ей какое-то удивительное спокойствие. Она обнаружила, что склонила голову Мейсону на плечо, и поняла, что ей совсем не хочется никуда уходить.
Мэри вздохнула, аккуратно разжимая объятия. Их ждали семьи – Сантана наверняка сходила с ума от беспокойства.
Мейсон, словно прочитав её мысли, поднялся со скамейки и подхватил Брендона на руки.
– Нам пора домой, – сказал он мальчику. – Сантана очень беспокоится за тебя. Мы очень тебя любим, Брендон.
– Я тоже тебя люблю, Мейсон, – сонно пробормотал мальчик.
Мейсон уложил его на заднее сиденье машины и повернулся к Мэри.
– Думаю, я отвезу тебя домой сначала. Уже поздно – Марк, наверное, беспокоится.
– Сантана тоже. Я могу взять такси.
– Я не оставлю тебя в парке одну так поздно, это небезопасно.
Мэри кивнула:
– Хорошо.
Когда они подъехали к резиденции Кэпвеллов, Брендон уже крепко спал. Мейсон вышел из машины, чтобы проводить её.
– Спасибо, что подвёз меня, – прошептала Мэри, взявшись за ручку двери, когда они дошли до гостевого домика.
– Тебе спасибо, – он серьезно посмотрел на неё, – за то, что нашла правильные слова… что была с Брендоном.
– Он чудесный ребёнок. Мне так жаль, что ему приходится всё это переживать…
– Если бы не мой отец, возможно, всё было бы по-другому.
– Мейсон, не говори так!
Он вскинул на неё упрямый взгляд.
– Это его излюбленный приём – вмешиваться в жизнь других людей под предлогом того, чтобы сделать как лучше. Только почему-то результат никогда не бывает лучше.
Мэри хотела возразить, но не смогла. Она просто вздохнула:
– Спокойной ночи, Мейсон.
И зашла в дом.
Вход
Регистрация
Правила_Сообщества
1
Последние сообщения
Суббота, 05 ноября 2022, 17:31:25
olga_77 (Пятница, 04 ноября 2022, 22:06:49) писал:
Наверх
нежно и уютно. Вот здесь нет страсти, электричества между ними, но насколько контраст ее умственных попыток подстроиться под Марка, умственных размышлений о ребенке и семье и вот эти мгновения, когда можно говорить, можно молчать, но не надо подстраиваться, выстраивать схему отношений, просто ро умолчанию спокойно и хорошо.
никто не сможет ребенку заменить маму, а Джина, какая я бы она ни была, по настоящему любила и любит Брендона...мне его всегда жалко было, как игрушку делили все между собой, не считаясь с чувствами ребенка. Хоть Мэйсон его тут согревает своим теплом 
Какой же Марк душный! Конечно, церковь совершенно не одобрит, если Мэри решит вдруг развестись из-за упреков в ее не практичности 
. Но, остается ей посочувствовать, вот такими "мелочами" и наполнится постепенно ведерко, которое польется через край...Но что же он все-таки здесь натворит, или попытается... 
