Нет покоя для грешников.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ!

Данный фик не рекомендуется к чтению противникам пары Флейм и Роберт, противникам самой Флейм, тем, кто считает, что Роберт мог быть вместе только либо с Иден, либо с Келли.

Фик строго 18+. Помимо присутствия эротических сцен, в сюжете затрагивается тема детского сексуального насилия.

Всем, кто не испугался, и вдруг заинтересовался - Добро Пожаловать!

Психиатрическая больница «Норфолк», названная в честь городка, на окраине которого располагалась, уже с первого взгляда оставляла о себе крайне неприятное впечатление. У Флейм по спине пробежали мурашки при одном взгляде на фасад здания, хотя она и не была из числа пугливых девиц.
Двухэтажный особняк из красного кирпича казался едва ли не заброшенным. Высокий железный забор, окружающий психбольницу, был изъеден ржавчиной, а вьюнок, обвивающий решетки забора, совершенно засох.
Припарковав машину за пару метров до забора, дальше Флейм пошла пешком, и если бы, минуя калитку, не заметила у входа пару медсестёр в белых халатах и охранника с кобурой на поясе, то решила бы, что Рой сыграл с ней злую шутку, заверив, что необходимый ей человек обитает в этих стенах, хотя по факту все живые души давно покинули данное место.
Пока Флейм шла по длинной гравийной дорожке к входной двери, она то и дело оглядывалась по сторонам. Видимо, когда-то давно эта территория была цветущим местом, за которым ухаживали. О чем свидетельствовали разбитые цветочные клумбы, с аккуратными дорожками вдоль них и деревья, высаженные по всему периметру. Но очевидно ими уже давно не занимались. Из клумб торчали засохшие стебли цветов, дорожки заросли сорной травой, а деревья выглядели облезлыми и неприглядными.
Охранник, мужчина среднего возраста с безразличным взглядом, встретил ее у двери, проверил документы, затем сверил, есть ли она в списке посетителей, и лишь потом запустил в здание. Встреча у нее была назначена с главным врачом больницы, неким Джином Фростом.
Флейм намеренно заранее согласовала свой приезд, потому что не хотела вызывать никаких подозрений, если все-таки найдет здесь того, кого искала.
Ей пришлось ждать около десяти минут, прежде чем она оказалась в кабинете глав врача.
За это время у нее появилась возможность оценить окружающую обстановку. Внутри больница была обшарпана и вызывала не меньший дискомфорт, чем ее вид снаружи.
Облезлые стены давно требовали покраски. Истертый паркет на полу неприятно скрипел, некоторые доски были полностью или частично вырваны, из-за чего приходилось лавировать на ходу, чтобы каблуки туфель не застревали в дырах. Массивные двери, растянувшиеся цепочкой по всему коридору, казались покосившимися и едва держались на собственных проржавевших петлях. Дополнительный дискомфорт создавало освещение, имеющее неприятный, тусклый желтый свет. Который периодически моргал, казалось вот-вот погаснет, и тогда вокруг станет совершенно темно.
Входя в кабинет главного врача «Норфолка», Флейм постаралась отбросить неприятное впечатление, которое на нее произвело данное место. Ведь у нее здесь абсолютно иные цели.
— Миссис Армитадж, прошу вас присаживайтесь.
Джин Фрост — главный врач психиатрической больницы, оказалась пожилой женщиной, а не мужчиной. Она была высокая и чрезмерно худая, высохшая словно деревья, которые Флейм видела во дворе больницы.
Ее абсолютно седые волосы были собраны в тугой пучок на макушке. Ни на белом халате, ни на одежде, которая выглядывала из-под халата, не наблюдалось ни одной морщинки. При этом голос женщины звучал мягко и располагающе к себе.
Флейм присела на предложенный ей стул. Врач уселась в кресло по другую сторону своего рабочего стола.
— Так чем же я могу помочь вам, миссис Армитадж?
— Зовите меня Куинн, доктор Фрост.
— Миссис Армитадж, мы в «Норфолке» очень ценим дружелюбие и добродушное отношение. Но у нас совсем нет времени на светские беседы.
Фраза женщины прозвучала строго, даже надменно. Флейм на это лишь мило улыбнулась, словно не придавая значения. Хотя в душе с огромным удовольствием послала доктора Фрост куда подальше.
— Простите, я не собираюсь попросту тратить ваше время.
— Тогда перейдем к сути. В вашем запросе говорится, что среди пациентов моей больницы может находиться ваш дальний родственник.
— Да, единственный брат моего покойного мужа.
— Сочувствую вашей утрате, миссис Армитадж.
— Спасибо, доктор Фрост. Мой муж скончался полгода назад, но долгие годы болезни его единственным желанием было найти брата, бесследно пропавшего более десяти лет назад.
Конечно, это была откровенная ложь. Флейм до сих пор помнила, как однажды копаясь в документах Элиота Янсена, ее покойного любовника из Лас-Вегаса, пока тот был в отъезде, наткнулась на подборку досье на разного рода людей, большинство из которых она не знала. Куча ни о чем не говорящих ей фамилий и имен. Кроме одного. Кейт Тиммонс. Она посчитала это весьма забавным. И просто ради любопытства прочла досье. Не представляя, зачем Янсену сдалась информация об опальном окружном прокуроре Санта-Барбары. Большая часть прочитанного показалась ей скучной ерундой. Пока она не дошла до отчета, неизвестно кем составленного, о перемещениях и встречах Кейта в ноябре 1990 года. Его поездках два раза в неделю в пригород Санта-Барбары после 26 ноября и в последующие месяцы. Жирным почерком в конце страницы было написано и обведено в кружок имя. Барри Робертс. Какого же было удивление Флейм, когда, перевернув отчет, она обнаружила под ним фото палаты самой обычной больницы, с помеченной в уголке датой «15 декабря 1990 год». Снимок оставлял странное впечатление. Пять человек, лежащих в ряд на своих больничных койках. Фото пугало, хотя ничего необычного на нем не было запечатлено, если не приглядываться, а Флейм пригляделась. И буквально рухнула в удобное, мягкое кресло Янсена, разглядев в одном из пациентов ненавистного ей Куинна… Тут же вспомнив, если дата на фото верная, то Куинн в тот период продолжал выдавать себя за погибшего брата и никак не мог лежать в больнице. А значит, человек на снимке мог быть только признанным мертвым более десяти лет назад Робертом Барром — братом-близнецом Куинна.
— Почему вы решили, что пропавший брат вашего мужа может находиться у нас?
— Незадолго до смерти моему мужу позвонил неизвестный. Этот неизвестный утверждал, что видел Барри Робертса в вашей больнице.
Флейм понимала, ее история не звучит правдоподобно, и разные фамилии братьев могут вызвать подозрения. Но она хорошо продумала свою выдуманную историю, оставив в ней белые пятна, которые невозможно проверить.
— Робертс, миссис Армитадж?
— Мой муж и его брат единоутробные, у них…
— Я знаю, что такое единоутробные.
— Понимаю, что тот звонок, возможно, ничего не значит и вполне мог быть чьей-то злой шуткой, но ради памяти мужа мне необходимо убедиться. Надеюсь, мы меня понимаете, доктор Фрост.
— Ваше стремление благородно. Большинство пациентов нашей больницы, обездоленные и брошенные на произвол судьбы родными. И мы всегда рады, если кто-то в конечном счете обретает близких. Тех, кому они небезразличны.
— Тогда вы позволите…
— Среди наших пациентов действительно есть Барри Робертс. Поступил он к нам из Калифорнии много лет назад с частичным параличом и полной амнезией. И даже если это брат вашего покойного мужа, не думаю, что он что-то помнит об этом. Или узнает вас.
Это было Флейм только на руку. Если Роберт Барр на самом деле провел все прошедшие годы в стенах «Норфолка» и при встрече не вспомнит ее, значит, ей гораздо легче удастся реализовать задуманные планы.
— Я буду очень благодарна за помощь.
— Тогда пройдемте за мной. Сейчас у пациентов как раз свободное время, и они находятся в общей комнате. Не переживайте за свою безопасность. Наши пациенты мирные и безвредные. Мы даем им самые лучшие лекарства.
Интуиция Флейм подсказала ей, что бедных пациентов просто накачивают сверх дозами наркотиков, чтобы они всегда оставались мирными и безвредными и не докучали персоналу.
Флейм проследовала за доктором по длинному коридору, а затем по лестнице, ведущей на второй этаж. Остановившись у распахнутых дверей, с табличной сбоку «Игровая», доктор Фрост попросила подождать ее и не заходить, пока она не узнает у дежурного санитара, в каком настроении сегодня находится Барри Робертс и готов ли принимать посетителей.
Пока Флейм ждала доктора, она с любопытством разглядывала «Игровую» и пару десятков пациентов, находящихся в ней, с несколькими медсестрами и амбалами медбратьями, присматривающими за порядком.
Мало кто обратил внимание на ее появление. Едва ли пару человек из пациентов обернулось к ней. Но один внешне отталкивающий, истощенный седой старик с неухоженной бородой и давно нестриженными волосами в инвалидном кресле пристально глазел на нее, несмотря на то, что сейчас она была одета более чем скромно: в классический костюм, туфли на низком каблуке, с волосами, заплетенными в косу, и очками на лице. Взгляд старика был живой и заинтересованный, в отличие от других пациентов, с мутными и безразличными глазами.
Флейм стало неприятно от подобного внимания незнакомца, и она почти отвернулась, чтобы не продолжать эту пытку, когда краем глаза уловила, что доктор Фрост и санитар при разговоре то и дело жестикулируют в сторону именно того самого старика.
И испытала разочарование. Неужели он и есть Барри Робертс, а ее поиски были напрасны? Но Рой ведь видел собственными глазами Роберта Барра в это психушке около года назад? Не мог же Барр внезапно испариться отсюда? И в этот момент пристальнее вглядевшись в старика, до Флейм наконец дошло, что Рой ничего не выдумал. Противный старикашка был тем, кого она искала — Робертом Барром.

Сообщение отредактировал Келли Хант: Вторник, 27 августа 2024, 15:24:33

— Миссис Армитадж, вы можете навестить мистера Робертса. — Сообщила Джин Фрост, вновь подойдя к Флейм. — Но не более десяти минут. И должна предупредить вас, мистер Робертс почти не разговаривает, поэтому на вашем месте я бы не рассчитывала на слишком многое.
— Спасибо, доктор Фрост.
Флейм пошла вслед за санитаром, уже не удивляясь, что он вел ее к тому самому старикашке, который недавно так напугал ее. Ей до сих пор было трудно поверить, что это Роберт, ведь он едва был похож на себя. Седой, истощенный, заросший. Уход за больными в «Норфолке» явно оставлял лежать лучшего.
Пока она шла к Роберту, его взгляд полностью изменился, вместо пронзительного и осознанного, он вдруг стал таким же мутным и безразличным, как и у остальных пациентов.
Это показалось Флейм крайне любопытным. Очевидно, Роберт пусть и не помнит, кто он такой, но почему-то притворяется таким же овощем, как и прочие, хотя явно понимал, где находится.
— Барри, привет. Я Стэн. Ты ведь помнишь меня?
Обратился санитар к Роберту. Роберт на пару секунд поднял взгляд вверх, а потом вновь уставился перед собой.
— К тебе гости, Барри. Эта милая леди пришла к тебе.
На этот раз Роберт никак не отреагировал, продолжая безразлично смотреть куда-то вдаль.
— Привет, Барри. Это я Куинн. Куинни. Помнишь меня? Я жена твоего брата Роберта.
Флейм нарочно произнесла настоящее имя Роберта, чтобы посмотреть, последует на него хоть какая-нибудь его реакция. Но Роберт продолжил притворяться.
— Вы не могли бы оставить нас на пару минут наедине? Возможно, это поможет?
Флейм одарила санитара своей самой очаровательной улыбкой, отчего тот даже смутился. Видимо, не привык к подобному.
— Я буду рядом. Наблюдать, мало ли что случится. Пациенты у нас мирные, но никогда нельзя был полностью уверенным, что они чего-нибудь не выкинут.
Санитар отошел в сторону, Флейм присела на корточки, чтобы ее лицо оказалось напротив лица Роберта. Обдумывая визит в «Норфолк», она собиралась при первой возможности попытаться подтолкнуть память Роберта правдой, назвав свое настоящее имя. Но теперь Флейм пересмотрела план. Роберт не настолько безумен, как думает его окружение. Но у него явно есть причины притворяться невменяемым, как и прочие. А значит, ей следует быть осторожной, вдруг он также притворяется, что не помнит своего прошлого. Что может помешать осуществлению ее дальнейших планов.
— Барри, неужели ты совсем меня не узнаешь?
Снова ноль реакции.
— Обещаю, я вытащу тебя из этого ужасного места ради памяти твоего брата. Я позабочусь о тебе. Однажды ты все вспомнишь, вспомнишь меня, твоего брата, свое прошлое.
Флейм протянула руку и погладила всклокоченную бороду Роберта, отчего он вздрогнул. Потом она пожала его руку, лежащую на коленях. Ясно и четко представляя в голове, как однажды появится в Мадриде с Робертом и перевернет к чертовой матери жизнь Куинна. Скинет его с пьедестала его прекрасной жизни.
— Обещаю. Все будет хорошо.

Его палата была слишком маленькой и тесной, чтобы свободно кататься в ней в инвалидном кресле. Поэтому он просто остановился у окна, вглядываясь в сумерки.
Окна палаты не выходили на главный вход. Поэтому он не мог видеть, как давно ушла его посетительница. Вид из его окон составлял тусклый сад, в который санитары разрешали спускаться пациентам только в теплое время года. А в ноябре в Небраске уже довольно холодно, поэтому ближайшие четыре-пять месяцев ему, как и многим другим бедолагам, обитателям этого богом забытого места, предстоит наслаждаться лишь видом из окна.
Барри закрыл глаза и вновь представил лицо незнакомки, которая сегодня приходила к нему. Красивая женщина, милая, добрая. Жена его покойного брата. Часть жизни, которую он не помнил. Но, несмотря на это, она взволновала его. Ее черты лица, глаза, светлая коса, ее голос. Все это отдавалось в голове словно эхо из сна. Он не знал ее, не помнил. Но что-то внутри тем не менее откликнулось в нем, когда она к нему прикоснулась.
Странный трепет, мурашки по коже, ощущение чего-то неуловимо зловещего.
Барри сам не мог объяснить себе этих своих чувств. В «Норфолке» все было слишком однообразно. Скудная пища, вечно недовольные санитары, медбратья и медсестры. Притворяющиеся небезразличными доктора. Пациентов редко навещали родные. Еще реже кто-то из пациентов покидал эти стены. Поэтому появление незнакомки, Куинн, как она себя назвала, стало примечательным событием.
Барри прислушался к шуму в коридоре. Санитары обходили палаты, чтобы убедиться, что все пациенты готовы к отбою. Скоро и санитар Стэн войдет в его палату, чтобы уложить в постель. А еще, чтобы дать ему снотворное.
Большинство лекарств он давно перестал принимать, осознав, что они делают его безвольным овощем. И с ними он точно никогда не вспомнит своего прошлого и не покинет этого ненавистного ему места. Сначала прятать лекарства и смывать их в унитаз было страшно. Барри думал, что его быстро поймают, заменят таблетки уколами и накажут за непослушание, применив к нему электрошок. Ведь за годы пребывания в «Норфолке» он несколько раз был свидетелем, как непослушные и буйные пациенты печально заканчивали, когда их мозги поджаривали в процедурном кабинете. Но оказалось, если хорошо притворяться и не досаждать персоналу, им будет совершенно плевать на причины твоего спокойствия. Тем более он калека, привязанный к инвалидному креслу, никто не ждал от него каких-либо неприятностей.
Барри вспомнил слова незнакомки, обещавшей вытащить его из «Норфолка», но постарался не питать ложных иллюзии. Если она действительно жена его брата, то увидев, в каком он плачевном состоянии, какой трудный уход за ним требуется, вряд ли захочет взвалить на себя подобную ношу. Она еще довольно молодая женщина, вдова, которая может наладить свою личную жизнь, вместо того, чтобы возиться с инвалидом вроде него.
На этом Барри решил закрыть для себя данную тему, будучи уверенным, что милашка Куинни больше никогда не переступит порог «Норфолка».

Флейм вошла в гостиничный номер, на ходу стаскивая с себя пиджак и расплетая косу.
Ее визит в «Норфолк» прошел более чем удачно. Роберт Барр действительно жив и является пациентом психушки. Флейм мысленно поблагодарила покойного Янсена за то, что он так дотошно собирал информацию о своих знакомых или полезных ему людях.
Единственная гостиница в Норфолке оставляла желать лучшего. Все здесь было пропитано провинциальностью, дешевизной и отсутствием хоть какого-то вкуса. Ужасающие цветастые расцветки покрывал и штор, мебель пятидесятилетней давности, затертые ковры на полах, которым не помешала бы тщательная чистка. Но сейчас для нее все это не имело значения.
Скинув туфли с ног, Флейм присела на кровать. Ей придется потерпеть пару недель, прежде чем она сможет увезти отсюда Роберта. Рой как раз занимался удостоверением личности Барри Робертса и всякими разрешающими бумагами на опекунство над ним, а также на перевозку в другой штат. Конечно, по создавшемуся у нее впечатлению после посещения психушки, персонал не так тщательно относятся к своим обязанностям, как следовало бы. Но Флейм не хотела иметь никаких проблем на любом этапе. Пусть Роберт Барр давно для всех мёртв, а судьба Барри Робертса вряд ли интересует кого-то еще, она точно знала, иногда событиям свойственно развиваться весьма неожиданно.
Сейчас для нее главное втереться в доверие Роберта и выяснить, действительно ли он ничего не помнит. Причин притворяться овощем перед персоналом больницы у него может быть масса, но, если его амнезия тоже ложь, значит, он сразу узнал ее, как только увидел. А это может помешать ее планам. Чего Флейм не могла допустить. Ей хватило провала с Хантами из-за тупоголового Скэга. Шанс отомстить Куинну она так легко не упустит. Мерзавец будет гореть в гиене огненной, а она будет с наслаждением наблюдать за его мучениями.
Флейм достала из тумбочки полотенце, собираясь принять душ, в красках представляя себе лицо Куинна, когда он увидит своего брата живым и поймет, что его прекрасной жизни настал конец.

Сообщение отредактировал Келли Хант: Вторник, 27 августа 2024, 15:32:55

Барри не мог поверить. Она вернулась. Та женщина — Куинни, вдова его брата. Медбрат Стэн только что сообщил, что она пришла с визитом и ждет его. Барри едва удалось не выдать себя перед Стэном, но годы притворства помогли сдержать эмоции.
— Ты везунчик, Робертс. Мало кого здесь навещают чаще, чем раз в пару лет.
И это было правдой. Те, кто сдавал сюда свою родню, редко мучились совестью и стремились навещать ставших обузой родственников. Вот только Барри не покидало смутное ощущение, что его визитерша не так проста и мила, какой пытается казаться. И это было странное ощущение, учитывая, что с Куинн Армитадж он виделся всего один раз.
Стэн спустил его на лифте в игровую, где в данный момент никого не было. В это время дня обычно все пациенты находились на процедурах, что по факту означало, всех накачали лошадиными дозами транквилизаторов.
Женщина в ожидании его с любопытством разглядывала «Игровую». И это место явно вызывало у нее неприятные воспоминания. Барри и сам не знал, почему так решил. Что столь милая и симпатичная дама может знать о комнате, пропахшей потом, лекарствами и человеческими испражнениями, с решётками на окнах?
Как только медбрат вкатил инвалидную коляску с Робертом в комнату, Флейм тут же бросилась к ним навстречу. Несколько минут в одиночестве, в так называемой игровой, вызывали у нее неприятные ассоциации. В прошлый раз ей некогда было подумать об этом, ведь это не подвал с решеткой на окне и скрипучей кроватью, но вспышки воспоминаний из детства против ее воли все же возникли в ее голове. Они совершенно некстати. Флейм постаралась их откинуть. Сейчас главная задача завоевать доверие Роберта.
— Барри, я так рада снова видеть тебя!
Женщина кинулась к нему, ее глаза блестели, а Барри пытался понять, какие рода отношения их связывали в прошлом. Был ли брак ее брата и Куинн счастливым? И известна ли ей причина, почему он в итоге оказался в «Норфолке»? Уж не случилось ли в прошлом у них интрижки, из-за чего его брат Роберт сослал брата-предателя в психушку? Со временем Барри собирался получить необходимые ему ответы.
Роберт, как и в прошлый раз, продолжал ломать комедию, притворяясь отрешенным и безразличным. Флейм понимала, что лишь время заставит его ей доверять. Открыться перед ней, что он вовсе не безвольный овощ.
— У меня хорошие новости. Я советовалась со знакомым юристом. И он сказал, что я смогу оформить опеку и забрать тебя, если, конечно, выполню ряд условий. Но с этим не должно возникнуть проблем.
Барри подобные новости отчего-то не обрадовали. Да, он безумно хотел выбраться из «Норфолка». Но совершенно не помнил Куинни, даже если знал ее в прошлом. И не мог просто так ей довериться. А если, попадя ей в руки, он окажется еще в большей опасности, чем находится сейчас? По крайней мере, в «Норфолке» все ему знакомо и привычно. А эта женщина могла назваться кем угодно, чтобы заполучить его. Интересно, доктор Фрост хорошо проверила его предполагаемую родственницу, прежде чем впустить в стены больницы? Внутри Барри посмеялся сам над собой. Конечно, он ведь птица высокого полета. Именно поэтому и гнил годами в психушке. Никому нет до него дела, и он должен быть благодарен жене своего брата, что она стремится позаботиться о нем.
Роберт никак не отреагировал на ее слова, но Флейм и не ждала чуда, тем более когда за ними пристально наблюдал медбрат. Когда перевезет Роберта в Луизиану, она надеялась, общаться с ним станет гораздо проще.
— Знаю, что ты рад, хоть и не можешь ответить.
Флейм прикоснулась рукой к ладони Роберта и почувствовала напряжение с его стороны. Словно ему было неприятно ее прикосновение. Она постаралась скрыть недоумение за улыбкой. Если Роберт все помнит и ведет собственную игру, если собирается позже выдать ее перед доктором Фрост, это станет последним, что он сделает в своей жалкой жизни.
— Миссис Армитадж, Барри пора принимать лекарства и немного поспать. Да, и кажется, сегодня он не настроен на общение.
Медбрат явно пытался выразить ей сочувствие, но совершенно не искреннее, обычное дежурное, положенное ему по должности.
— Вы правы. Надеюсь, в следующий мой визит Барри будет чувствовать себя лучше.
— Вы действительно скоро его заберете?
— Осталось уладить пару нюансов и оформить несколько бумаг.
— Мы все здесь будем скучать по Барри.
— Он по вам тоже, я уверена.
Наблюдая за разговором Куинн и Стэна, Барри снова посетило нехорошее предчувствие. Словно его ждала огромная опасность, если он покинет стены «Норфолка».

Сообщение отредактировал Келли Хант: Вторник, 27 августа 2024, 15:46:55

— Флейм, никогда бы не подумал, что у тебя есть талант в дизайне интерьеров. Ты могла бы зарабатывать себе этим на жизнь, если бы стремилась зарабатывать честно.
— Я разве спрашивала твоего мнения, Рой?
Флейм довольно огляделась вокруг, дом был полностью готов к переезду Роберта. Минимум мебели в гостиной, чтобы он мог свободно перемещаться в своем инвалидном кресле. Просторная комната на первом этаже, со специальной кроватью для инвалидов, с подъемным механизмом, для наибольшего комфорта Роберта.
— Я просто сказал, что мне нравится, как ты все здесь обустроила.
— Я же не могу снова запереть Роберта в клетке. Мне необходимо завоевать его доверие, чтобы позже убедить помочь отомстить его брату.
Рой скептически глянул на кузину. Вечно выдумывает какие-то ненужные сложности.
— Я не понимаю, почему тебе не поехать в Мадрид и просто не убить Куинна. Или нанять кого-то для его убийства. Так гораздо проще и дешевле.
— На что я трачу свои деньги тебя, Рой, не касается. Я хочу заставить мучиться Куинна, а не дать ему легко умереть.
— Но в итоге ты все-таки собираешься его убить?
Флейм лукаво улыбнулась кузену.
— Не люблю испытывать судьбу. Сесть за смерть Куинна мне определенно не хотелось бы. Поэтому, при правильном подходе, я надеюсь разыграть трагедию Каина и Авеля.
Рой аж рот открыл от удивления. Хотя выглядел при этом глупо. Но Флейм была довольна произведенным эффектом.
— Ты хочешь, чтобы Роберт убил Куинна?!
— Это будет справедливо. Ведь Куинн когда-то желал смерти брату.
— Буду чаще напоминать себе, не переходить тебе дорогу, Флейм. И тебе совсем не жаль Роберта? Оказаться в тюрьме, будучи инвалидом, не помня своего прошлого, после долгих лет в психушке.
— С чего это ты стал его жалеть? Роберт ничего хорошего мне не сделал. Вечно был недовольным, хитрил и пытался бежать. Если бы он не довел свою фирму до фактического банкротства, нам с Куинном не пришлось бы задержаться в Санта-Барбаре, и Куинн не влюбился бы в проклятую Келли Кепвелл!
Рой пожалел, что вывел кузину из себя. Он плохо переносил ее истерики.
— Ладно, остынь, Флейм. Когда ты перевезешь сюда Роберта?
— Как только в моих руках окажутся все разрешающие документы. Когда, кстати, наступит этот момент, Рой?
Флейм уже не терпелось перевести Роберта в Луизиану. «Норфолк» ей не нравился. Хотелось как можно скорее забыть об этом ужасном месте.
— Все будет улажено к концу следующей недели.
— Уверен, что не возникнет никаких проблем с документами?
— До мистера Барра никому нет дела в целой вселенной. Государство с огромной радостью сбросит заботу о нем с себя.
— Если ты меня подведешь, Рой…
— Не подведу, Флейм.
Слова кузена не особо ее успокоили. Когда-то она думала, что похищение Роберта и замена его на Куинна принесет им огромные деньги и минимум проблем. Или что недоумок Скэг сделает все правильно и прикончит Ханта, чтобы она могла расправиться с его женушкой. Но в обоих случаях все полетело к чертям, поэтому в этот раз она собиралась контролировать абсолютно каждую мелочь. Чтобы Куинн не смог избежать ее мести.

Сообщение отредактировал Келли Хант: Вторник, 27 августа 2024, 15:49:47

Барри не знал, как Куинни добилась, но им разрешили спуститься в сад и немного прогуляться. А так как на улице было довольно холодно, медбрат Стэн собственноручно укутал его в теплый, мягкий плед, водрузив на его голову шапку.
Куинни была одета в пальто с большим шарфом, покрывающим голову.
— Свежий воздух будет тебе полезен, Барри. Ты чересчур бледный, что неудивительно, если сидеть постоянно взаперти в затхлом помещении.
Флейм выкатила инвалидное кресло с Робертом на садовую дорожку. Гравий на дорожке слегка промерз, колеса кресла заметно скользили, поэтому она пыталась быть осторожной. Не хватало поскользнуться самой, или того хуже, перевернуть кресло с Робертом.
— Пейзаж так себе, понимаю.
Да, сад выглядел уныло и тоскливо: увядшая зелень, голые ветки высоких деревьев. Но Флейм хотелось остаться с Робертом наедине, без внимания персонала «Норфолка», чтобы попытаться разговорить. Все необходимые документы почти готовы. Скоро она сможет забрать его в Луизиану. А продолжать подыгрывать игре Роберта о его невменяемости, казалось для нее пустой тратой времени.
— Как ты сегодня, Барри?
Куинн остановилась, обошла его кресло и присела на корточки так, чтобы их лица были на одном уровне. Ее щеки и нос порозовели от мороза. А открытая улыбка призывала к доверию, но инстинкты кричали, осторожно. И от этого Барри стало сложно сосредоточиться и изображать невменяемость. Он задышал чаще, и холодный воздух заполнил все его нутро.
— Я просто не знаю, правильно ли поступаю. Должна ли забирать тебя из «Норфолка». Вдруг тебе здесь лучше, чем будет со мной. Вдруг ты не хочешь покидать это место. Жаль, ты не можешь ответить мне, Барри…
Куинн легонько сжала его ладонь, и Барри впервые поймал себя на мысли, что возможно, реакции его тела на самом деле не связаны с ней. Всему виной годы пребывания в «Норфолке». Где приходилось быть осторожным, где он был сам по себе и мог доверять только себе. А учитывая, что вскоре ему предстояло покинуть психушку, его пугала неизвестность, ожидающая впереди.
— Ты действительно жена моего брата?
Флейм вздрогнула от неожиданности. Да, она понимала, что Роберт притворяется и хотела его доверия, но не думала, что все произойдет так скоро.
— У меня нет причин обманывать тебя, Барри.
Барри отнесся к словам Куинн скептически. Пусть он многое и не помнил, не помнил ничего из своей жизни, но все-таки знал, у всех найдутся причины, чтобы врать.
— Зачем тебе взваливать на себя заботу обо мне?
— В память о твоем брате.
— Ты как будто и не удивлена, что я не овощ.
— Буду откровенна, Барри, я и в прошлые визиты замечала, что ты притворяешься, что ничего не понимаешь. У тебя явно имелись причины на это. Мне оставалось надеяться, что со временем ты научишься доверять мне. Ведь на твоем месте я сама не знаю, как повела бы себя. Год за годом пребывая в этом отвратительном месте.
— И ты не сдашь меня доктору Фрост?
— Зачем мне это, Барри? Моя единственная цель забрать тебя отсюда и позаботиться о тебе.
Слова Куинн прозвучали искренне. Сомнения Барри относительно нее стали у него развеиваться. Хотя внутри оставалось неспокойно.
— Ты же не продашь меня на органы или что-то в этом роде?
Флейм от души рассмеялась, не ожидая услышать подобную глупость.
— Я оформила целую кипу документов для опеки над тобой. Отчиталась, где ты будешь жить, у кого лечиться, кто будет твоей сиделкой. Если бы я хотела сделать что-то плохое с тобой, Барри, не стала бы заниматься всем этим. Я понимаю твое беспокойство, но совсем скоро ты убедишься, что мои намерения чисты. А теперь давай просто молча прогуляемся, чтобы не вызвать подозрений у Стэна.
Барри согласно кивнул, обдумывая слова Куинни. Сказанное ею не заглушило одолеваемого его беспокойства, но он все-таки счел глупым терзать себя этим и дальше. Лишь время покажет, был он прав или нет относительно Куинн. А пока будь что будет.
Флейм в душе ликовала. Все складывалось именно так, как она хотела. Даже лучше. Роберт заговорил с ней, а значит, она начала завоевывать его доверие. Когда они наконец окажутся в Бофорте, последние сомнения покинут его, как только он увидит свой новый дом.
Сделав пару кругов по унылому мёртвому саду психушки, примерно двадцать минут спустя, Флейм, поцеловав Роберта в щеку на прощание, передала его медбрату Стэну.

Сообщение отредактировал Келли Хант: Вторник, 27 августа 2024, 15:56:51

Следующие сутки Барри провел в ожидании, что Куинн все-таки выдала его доктору Фрост, и теперь его либо обколют транквилизаторами до беспамятства, либо отправят в процедурный кабинет на шокотерапию за нарушение плавил «Норфолка». А учитывая, что Куинн не пришла навестить его ни в этот день, ни на следующий, уверенность, что она его предала, росла в Барри.
Поэтому, когда три дня спустя после последнего визита Куинн, в его палату зашел медбрат Стэн с широкой улыбкой и сообщил, что жена его брата забирает его из «Норфолка» сегодня, у Барри перехватило дыхание, и его всего начало трясти. Но каким-то чудом ему удалось не выдать себя перед Стэном. Неужели сегодня он действительно покинет это ненавистное ему место? Барри до конца не мог поверить, но все оказалось именно так.
Прощание с «Норфолком» и его персоналом вышло довольно скорым и скупым. Стандартные пожелания здоровья и удачи, неискренние слова, что по нему все будут скучать. Как всегда, безразличный взгляд доктора Фрост, которой явно было плевать на происходящее. Затем медбрат Стэн усадил его на пассажирское сиденье машины Куинн, она завела мотор, и они поехали прочь от «Норфолка».
Барри испытывал смешанную гамму чувств, удаляясь от места, в котором провел долгие годы. С одной стороны, с его плеч словно свалился тяжкий груз, с другой — предстоящая неизвестность его пугала.
— Ты рад свободе, Барри?
— Растерян, если честно.
— Понимаю, но это скоро пройдет. В Луизиане тебя ждет уютный дом, с комфортной для тебя атмосферой. Новое инвалидное кресло, а не та ржавая развалюха, что была у тебя в «Норфолке». Шикарная кровать, поверь мне на слово. И я наняла для тебя сиделку с огромным опытом ухода. После пары дней акклиматизации ты пройдешь полное обследование в лучшем медицинском центре Нового Орлеана. Твоя жизнь навсегда изменится, Барри.
В это раз Флейм не приходилось особо играть, она действительно была вдохновлена предстоящим. Еще несколько месяцев возни с Робертом, максимум год, и ее месть Куинну будет осуществлена.
Барри посмотрел на улыбающуюся Куинн, и к нему вернулось прежнее нехорошее ощущение, предвкушение чего-то темного. Да что с ним такое? Что может быть хуже всех этих лет заточения в «Норфолке»? Лишь смерть, пожалуй. С чего он взял, что Куинн хочет его убить? Зачем ей это? Какова вероятность, что он сделал ей что-то в прошлом, чего не помнит?
— Хватит сомнений, Барри.
— Я ничего не говорил.
— Все написано у тебя на лице. Надеюсь, как только ты окажешься в своем новом доме, наконец, сможешь успокоиться и начать мне доверять.
— Мы были с тобой любовниками? — В лоб спросил Барри.
Подобные мысли периодически посещали его и вполне рационально объясняли, почему Куинн решила позаботиться о нем.
— Нет, конечно! Откуда ты взял подобную ерунду?
— Пытаюсь понять, почему ты помогаешь мне.
— Я сто раз тебе говорила, Барри. Из-за твоего брата. Мы с тобой почти и не были знакомы, прежде ты исчез вскоре после нашей свадьбы с Робертом.
— Прости, я не хотел тебя обидеть.
— Я не обижена.
— Тогда расскажи что-нибудь о моей прошлой жизни, о моем брате.
— С радостью, Барри.
Флейм с энтузиазмом принялась повторять заученную ложь о жизни Барри Робертса.
В аэропорту их уже ждали. Его погрузили в инвалидное кресло и перевезли в самолет. Но насладиться полетом у него не вышло. Куинн решила, что в его состоянии, ему будет тяжело перенести длительный перелет, поэтому предложила выпить снотворное. Но, увы, речь шла не об обычной таблетке. Шипучую таблетку снотворного Куинн растворила в стакане воды, из-за чего он был вынужден выпить лекарство. И поэтому вскоре уснул, одолеваемым скверными предчувствиями. Главным, что он больше никогда не откроет глаза. Куинн действительно лгунья, и его труп никто никогда не найдет.
Но к собственному удивлению, проснулся он незадолго до приземления, чувствуя себя бодрым и отдохнувшим. Куинн оставила предназначенную для него порцию обеда. Которую он с удовольствием съел.
Наблюдая, как Роберт с аппетитом ест, Флейм пребывала в радужных мечтах. Представляя, как столкнет братьев-близнецов вновь лицом к лицу. И выражение на физиономии Куинна, когда он поймет, что его сладкой жизни настал конец. Но спешить на этот раз она не собиралась. Ей предстояло взрастить в Роберте ненависть к брату. С помощью Роя она подготовила пару липовых заявлений в полицию с прикрепленными фото, с синяками и кровоподтеками на ее лице, конечно, состряпанными с помощью «Фотошопа». В подходящий момент они окажутся в руках Роберта, и она откроет «правду», что его брат был монстром, который избивал ее буквально за все. А уже позже она сознается, что Роберт Армитадж жив и продолжает ей угрожать. Единственным пятном в ее плане была память Роберта, которая могла к нему вернуться и все испортить. Но после консультации с врачом-психиатром Флейм немного успокоилась. Обычно память подстегивает что-то знакомое. Лица, голоса, информация. Она же собиралась полностью оградить Роберта от его реального прошлого, заменив выдуманным. Что служило для нее небольшой гарантией, что ее планам ничто не помешает.

Сообщение отредактировал Келли Хант: Среда, 28 августа 2024, 14:42:36

Дом, в который привезла его Куинн, действительно был чрезвычайно уютным. Не только снаружи, но и внутри все было предусмотрено для его комфортного перемещения в инвалидном кресле.
У дома их встретил мужчина, которого Куинн представила как своего кузена Роя. Рой помог ему перебраться из машины в новенькое инвалидное кресло с кучей разных функций. В «Норфолке» о таком и мечтать не приходилось.
Рой не показался Барри слишком смышлёным, наоборот, глуповатым и простоватым. Было удивительно, что он и Куинн родня. Тем более очевидно, что Куинн помыкала кузеном, как ей вздумается.
— Как тебе твоя комната, Барри?
— Скучать по «Норфолку» здесь я точно не стану.
Комната, в которую прикатила его Куинни, в самом деле была великолепна. Светлая и просторная, с огромными окнами. А по всему периметру были предусмотрены специальные поручни, видимо, на будущее, когда физиотерапия даст плоды, и он начнет хотя бы пытаться вставать на ноги самостоятельно.
— Что думаешь о кровати? Это самая последняя модель.
Флейм взяла пульт в руки, чтобы показать Роберту, как обращаться с его кроватью.
— Ты можешь сидеть в ней или лежать на свое усмотрение без дополнительной помощи. К тому же она полностью по высоте подходит к твоему креслу, и ты самостоятельно можешь пересаживаться на кровать и обратно в кресло.
— Не знаю, чем заслужил все это, Куинни.
— Барри, наша Куинн — добрая самаритянка. Помогать страждущим ее призвание. Она готова отдать последнее…
Кузены переглянулись, при этом Куинн неодобрительно смотрела на Роя, а он, казалось, едва сдерживает ухмылку.
— Рой, спасибо за помощь. Но Барри устал после долгого перелета, да и я тоже. Мы хотели бы отдохнуть. Вечером придет миссис Пибади. Твоя сиделка, Барри. Мне не хотелось бы общаться с ней, будучи вымотанной.
— Конечно-конечно, Куинн. Отдыхайте. Рад был познакомиться с тобой, Барри. И не сомневайся, ты в надежных руках Куинн.
Рой ушел, а Барри пришел к выводу, что кузен Куинн ему совершенно не понравился.
— Куинни, а у тебя случайно нет с собой какого-нибудь семейного альбома? Возможно, если бы я увидел какие-то снимки из своего прошлого…
— К сожалению, сюда я ничего не перевезла, Барри. Совершенно не подумала об этом за всем этим обустройством дома и оформлением бумаг. Кажется, альбомы лежат в коробках на чердаке тетушки Мэй. Я отправила все туда после смерти твоего брата. Слишком болезненно было находиться в окружении его вещей.
— Я понимаю, Куинни.
— Ты, наверное, проголодался. Сейчас посмотрю, что есть в холодильнике. Я попросила Роя позаботиться о продуктах к нашему приезду. Надеюсь, тетушка Мэй передала нам свой фирменный пирог. Ты будешь в восторге от него, Барри.
— Мне хотелось бы принять душ. Наверное, Рою следовало задержаться.
— Об этом я тоже побеспокоилась, не переживай. Ванная комната тоже специально оборудована, чтобы тебе было комфортно, и никто из нас не испытывал бы неловкости. В любом случае миссис Пибади всегда будет рядом, чтобы тебе не пришлось стесняться меня в случае чего.
Удивительно, как хорошо Куинни продумала и обустроила дом для его комфорта. Страхи и сомнения Барри начали постепенно отступать. Да и в принципе было бы глупо с его стороны не воспользоваться шансом изменить свою жизнь, который предоставила ему судьба. Снова ходить, вернуть память, стать полноценной частью окружающего мира — вот чего прямо сейчас хотел Барри. И собирался сделать невозможное, но добиться желаемого.