Amiga Mia

Привет всем форумчанам, кому интересны фанфики. Попыталась написать ещё одну историю, где главное действующее лицо, естественно, Кейт Тиммонс, пусть даже он и не самый популярный в фандоме персонаж.

Прошу простить мне очередной заголовок не на русском языке. Просто стащила я название у Alejandro Sanz с его песней "Amiga Mia", т.к. текст песни в какой-то мере отражает то, как, с моей точки зрения, мистер Тиммонс воспринимает свою женщину.

Соответственно, ниже попробую если не доказать, то показать моё видение того, почему Джина Кепвелл оставалась для Кейта не более, чем подругой, несмотря на то, что их история закончилась-таки долгожданным для него браком.

Надеюсь, будет нескучно.

Ну и приятного чтения...

Рабочий день давно закончился и все сотрудники, за исключением особо сознательных, вкалывающих то ли за нечаянную похвалу от начальства, то ли действительно за совесть, уже расползлись по своим домам.

Он зашёл зачем-то в свой офис и, проходя по коридорам, тускло освещённым ночными лампами, выхватывающими из темноты бледные островки ещё теплившейся в кабинетах жизни, думал, с каким удовольствием зачитает Келли и её подельнику с милым английским акцентом права, когда они наконец попадут в его руки. Он тысячу раз представлял себе бешенство Си Си в тот момент, когда он будет защёлкивать на тонких бледных запястьях его дочурки наручники, и эта мысль приятно будоражила его. На лица остальных членов клана Кепвелл в ту минуту, когда будет совершаться сие торжественное действо, Кейт тоже был не прочь взглянуть.

Он толкнул дверь своего офиса и, прежде, чем успел зажечь свет, натолкнулся глазами на тёмное пятно, густой тенью лёгшее на привычные строгие линии обстановки его кабинета. За изящными очертаниями Кейт разглядел её фигуру и в нерешительности остановился. Она не могла не услышать постороннего присутствия и всё-таки не обернулась. Доли секунд Кейт рассматривал её голову с копной светлых волос и почувствовал медленно охватывающие его лёгкую тревогу и беспокойство.

- Что ты тут делаешь? – негромко спросил он, и всё равно в окружающей их темноте они прозвучали слишком гулко. – Так поздно… - добавил Кейт.

Она против своей воли обернулась на звук голоса, и в неясном свете, льющемся из приёмной, Кейт различил на её щеках блестевшие мокрые ручейки, по которым катились слёзы.

- Не могу поверить, - так же негромко воскликнул он с иронией, смягчённой темнотой. – Джина Кепвелл проливает слёзы… Случилось что-то масштабное, не иначе. Я бы сказал, из ряда вон выходящее…

- Можешь ты когда-нибудь обойтись без своих язвительных фразочек?.. – прозвучал беззлобно её голос. – Неужели я не могу рассчитывать хоть на каплю сочувствия?

Его взгляд стал серьёзнее, и он подошёл ближе к ней.

- В чём дело? Тебя не хочет больше видеть Брендон?.. Проблемы у Лили?.. Хейли?..

Она чуть помедлила с ответом и сдавленно произнесла, глотая комок в горле:

- Это Мейсон…

- И что же Мейсон? – Кейт чуть приоткрыл рот и подступил к ней сбоку, пытаясь заглянуть ей в лицо.

- Он… - она осеклась и как будто взяла себя в руки. – Да тебе-то что за дело?

- Мне? – в его голосе послышалось плохо скрытое изумление. – Разве я никто для тебя?

- Как бы там ни было…

Между ними повисла пауза, и несколько секунд никто не нарушал тишины. И вдруг, будто прорывая невидимую плотину, из неё начал вырываться неудержимый поток слов, который она больше не могла сдерживать.

- Видел бы ты, как он на меня смотрел… Никогда ещё я так не чувствовала его пренебрежение. Он буквально пригвоздил меня взглядом. Он… презирает меня.

На лице Кейта появилась усмешка, которую она, впрочем, вряд ли могла увидеть.

- То есть в этом причина твоих слёз… - то ли вопросительно, то ли утвердительно заключил он, а она вздрогнула, будто очнулась, вспомнив, что не одна.

– Тебя волнует его пренебрежение? А оно тебя не волновало, когда ты дважды выходила замуж за его отца? Когда ты…

- Это другое! – возразила она и, словно испугавшись своего голоса, прозвучавшего излишне громко в поглотившей всё темноте, проговорила уже тише, всё ещё глотая слёзы: – Он понимает меня. Я это знаю. У меня была надежда… что когда-нибудь мне удастся убедить его… что мы сможем быть вместе… - всё ещё глотая слёзы, проговорила она.

Кейт хотел ещё что-то сказать, но вместо этого отступил от своей подруги на полшага назад и опустил голову, слегка закусив нижнюю губу.

Зачем она говорит ему об этом? Зачем настолько откровенно?

Чуть помолчав, он произнёс, с натугой подавляя где-то внутри себя досаду:

- Не очень-то приятно выслушивать признания такого рода... - Она не ответила, и он продолжил: - Я думал, что нас объединяет нечто большее, чем просто взаимовыгодные отношения...

- Именно… - тихо подтвердила она. – Взаимовыгодные отношения…

Кейт переступил с ноги на ногу. Взгляд его упал на её плечо, безупречная линия которого слабо отражала полоску света, пробивавшегося из приёмной через окно.

Ему вдруг пришло в голову, что он столько раз касался её белой гладкой кожи, что и не сосчитать. Влекомый бесстыдными воспоминаниями, он бессознательно подался вперёд. Словно почувствовав его движение и не желая его приближения, она слегка повела плечом и чуть развернулась от него, прячась в темноту. Полоска света упала на стену, почти затерявшись на её шероховатой поверхности. Кейт отступил назад.

- Слушай… - проговорил он глухо, упрямо не отводя глаз от скрытого тьмой плеча. – Мейсон… он… - «Напыщенный м…», - хотелось сказать ему, но он сдержал себя. «И безнадёжный алкоголик», - закончил Кейт портрет старшего из детей Кепвеллов, а вслух медленно протянул: – Он не то… Вы разные… Даже больше, чем ты можешь подумать…

- Зачем ты мне это сейчас говоришь? – оборвала она его тоном, тронутым гневом, и повернулась к нему вполоборота, быстро смахивая рукой беспрестанно наворачивающиеся слёзы.

- Ну… Наверно, хочу протянуть руку… перекидываю тебе мостик, скажем так…

Теперь она всем корпусом развернулась к своему любовнику, который неожиданно для неё оказался вдруг доброхотом, и Кейт явственно почувствовал, как она усмехнулась где-то там, в темноте. Демонстративно. Так, чтобы у него не осталось никаких сомнений.

- С каких это пор тебя трогают слёзы недостойной тебя провинциалки? – с издёвкой спросила она так, словно и не всхлипывала всего лишь минуту назад, приглушая рвущиеся из груди рыдания, которые сдерживало только присутствие не вовремя забредшего в столь поздний час в свой офис Тиммонса.

Пнув Кейта его же словами, она намекала на состоявшийся всего несколько дней назад между ними разговор, в котором он в приступе бешенства с такой же ядовитой, даже оскорбительной, насмешкой объявил ей о том, что ему с его положением не пристало связывать себя серьёзными отношениями с недалёкой простушкой из провинциального города, которая если и может чем похвастаться, то лишь неразборчивостью в собственных связях.

Тон его, та немилосердная холодность, с которой он один за одним выплёвывал нелицеприятные эпитеты в её адрес, то упоение, с которым он, видя, как она меняется в лице, нагромождал один на другой её далёкие от благообразия пороки, потрясли её. Пусть он наговорил ей гадости в припадке злости, но она этого Кейту не забыла. После этой сцены она навсегда изменила отношение к Кейту Тиммонсу, а он так никогда об этом и не узнал.

- С тех пор, как увидел тебя в слезах, - сделал попытку немного разрядить повисшее между ними напряжение Кейт и всё-таки шагнул вперёд и потянулся к её плечу в дружеской попытке подбодрить её.

Жест получился неуклюжим, даже грубым – рука тяжело легла ей на плечо и сжала его, отчего прикосновение было неприятным, и она вздрогнула, высвобождаясь, словно не желая его участия.

- Пойдём отсюда, - с мягкой настойчивостью позвал её Кейт, положив руку ей на талию и увлекая её за собой прочь из комнаты. – Я знаю, что может поднять тебе настроение.

×××

Спустя всего несколько дней ему удалось-таки зажать Келли с её новым английским другом в плотное кольцо так, что у них не оставалось ни одной лазейки выскользнуть из подготовленной для них ловушки – всё благодаря внушительным силам полиции, которыми обеспечил себя для верности Кейт, не желая рисковать столь счастливой возможностью насладиться унижением белокурой любимицы старика Кепвелла.

Увы, возможности зачитать права прелестной беглянке Кейту не представилось – события начали развиваться бесконтрольно и вопреки его плану. Джеффри получил пулю в грудь, а Келли забилась в истерике, и обоих пришлось спешно развозить по разным местам: первого в городскую больницу, а последнюю – прямиком в тюрьму. Но это ничего. Возможности-то полюбоваться искажённой злостью физиономией старшего Кепвелла у него всё равно никто не отнял, ибо в тот же вечер он примчался в офис окружного прокурора в сопровождении всей своей свиты – Софии, Мейсона, Теда и Иден – злой и готовый к решительным действиям. Сцена, которую Си Си устроил в связи с арестом Келли, была такой трогательной, что Кейт чуть не прослезился.

Вспоминая теперь об этих уже ставших историей событиях, он думал о том, что этот мир всё-таки не так уж безнадёжен, если в нём находится место толике справедливости.

На лице Кейта блуждала самодовольная улыбка, а сам он восседал за одним из столиков в «Ориент-Экспресс» в надежде доставить Кепвеллам своим присутствием как можно больше неприятных минут. Самый факт поимки Келли и её верного приятеля привёл Кейта в такое хорошее расположение духа, что даже вынужденный арест Джины в связи с незаконным изъятием со счетов Си Си приличных сумм не смог испортить ему настроение. Надо признать, что без неё его дни становились пресными и одинокими, но в конце концов, не его вина, что она угодила в тюремную камеру: он давно потерял счёт своим предостережениям, к которым она ни разу не прислушалась, упорно двигаясь к закономерному концу. А кроме того, побыть немного в изоляции ей не повредит: что бы ни делала его неугомонная подруга, это почти всегда выходило ей боком. А у него появятся несколько спокойных дней.

Кейт совершенно погрузился в свои мысли и рассеянно водил глазами по тарелке со своим обедом. Салат и стейк, которые он жевал без особого аппетита, стоили ему нескольких острых реплик, которыми он обменялся с проходившей мимо Иден, и он видел, что она едва сдерживала распиравшую её ярость. Он усмехнулся: воспитание не позволяет вытолкать его из «Ориент-Экспресс». Кейт отрезал кусок от мяса и отправил его в рот. Как они все засуетились после ареста Келли… Редкое удовольствие… Он мысленно вернулся к той сцене, когда Си Си, брызжа слюной, бросался всеми возможными оскорблениями, угрожал оставить от «гнусного Тиммонса» ничего, кроме дорожной пыли на обочине, и с каким удовольствием Кейт наблюдал его истерику. Если бы было возможно, он бы заплатил, чтобы ещё раз…

- Мистер Тиммонс?

Кейт резко поднял голову. Он не любил, когда его заставали врасплох. Быть застигнутым врасплох для него было равнозначно оказаться раздетым на виду у всех. И хоть этот факт не слишком сильно бы его смутил, он всё равно чувствовал себя неловко: готовность – своего рода преимущество.

- Он самый, - выдержав небольшую паузу, подтвердил нечленораздельно Кейт. Быстро дожёвывая очередной кусок мяса, он с шумом прихлебнул кофе, с интересом разглядывая непрошенного гостя.

Прямо перед ним стояла сама Хэди Ламарр. Разница между двумя женщинами была лишь в длине волос и выражении глаз: у стоявшей перед ним особы, в отличие от знаменитой актрисы, были коротко постриженные волосы, но с таким же иссиня-чёрным оттенком, а смотрящие на него глаза отливали холодным блеском в противовес мягкому, томному взгляду актрисы.

Ошалевший от неожиданной встречи, Кейт глазами начал ощупывать фигуру незнакомки. Не обременяя себя чувством такта, он заскользил взглядом вдоль тонкой шеи, и дальше по вырезу строгой чёрной блузки, к узкой серой юбке длиной до колен и ещё ниже до туфель в тон блузке.

Закончив с изучением наружности неизвестной особы, которая терпеливо дожидалась окончания церемонии, Кейт поднял голову и, снова встретившись с ней глазами, увидел в них насмешку.

- У меня к вам дело, - лаконично сказала новоявленная Ламарр. – Можно? – Она кивнула на стул напротив него.

- Вам никто не говорил, что вы поразительно…

- Говорили, - нетерпеливо и даже резковато, будто уже устала от из раза в раз повторяющихся комплиментов, перебила его особа и села, не дожидаясь приглашения.

Кейт отложил приборы, отставил тарелки подальше в сторону и, сложив руки перед собой, с интересом уставился на неизвестно зачем подсевшую к нему красотку.

- Дело? Дела в первую очередь, - плотоядно улыбнулся окружной прокурор.

- Да вы обедайте, - ровным тоном предложила она. – Говорить большей частью буду я.

- Боюсь, мне сейчас кусок в горло не полезет, - с улыбкой провозгласил Кейт. - Кстати, хотите? – он без тени смущения пододвинул ближе к ней наполовину пустую чашку с кофе.

Не двигаясь, незнакомка бросила взгляд на чашку, на стенках которой засыхали капли стёкшего с краёв вниз кофе. Позади неё виднелась тарелка с уже растерзанным куском мяса.

Неизменившимся голосом она проговорила:

- Если мой тон…

- Нет, нет, продолжайте, - подбодрил её Кейт. – Мне это даже нравится. Интересно, что будет дальше.

- Как хотите. Вас, должно быть, удивило, что я появилась вот так, свалилась как снег на голову… Вы меня не знаете, но я хочу говорить именно с вами… Как я уже сказала, я пришла по делу. Вы – окружной прокурор. Это первая важная составляющая. Вторая – в вас есть нечто особенное, что должно обеспечить успех моему делу, - она помедлила. – Да, назовём это так.

- Постойте, постойте! – Кейт замотал головой. – Не так быстро! Может, хоть назовёте себя? А то вы, похоже, знаете обо мне больше, чем я о вас. Меня это нервирует, - заметил он с улыбкой.

- Ева Миллер.

Его собеседница слов понапрасну не тратила.

- Так что же у вас за дело, Ева Миллер? Не тяните.

- Прежде, чем я изложу его, я бы хотела, чтобы вне зависимости от того, согласитесь вы участвовать в нём или нет, о деле знали только вы и я. Я надеюсь на вашу порядочность, - она усмехнулась. – Как бы смешно это ни звучало.

Улыбка на лице Кейта поблёкла, и он задумчиво поглядел на женщину, назвавшейся Евой Миллер.

- Вы сейчас хотите сказать, что я непоря...

- Я хочу сказать, - с ударением сказала она, - что это в ваших же интересах.

Забыв обиду, Кейт улыбнулся и ещё раз вгляделся в глаза Евы Миллер, голос которой прозвучал как-то чересчур напористо для двух видящих друг друга впервые людей, но она выдержала его взгляд.

- В моих интересах, – наконец произнёс он, - было бы снять отдельный номер для двоих…

Ева Миллер пошевелилась и медленно, каким-то чересчур заученным движением, начала вставать.

- Думаю, разговора у нас не получится…

- Ну перестаньте… Разве внимание не льстит вам? – продолжая улыбаться, спросил Кейт, одолеваемый мыслями о том, что скрывает за собой строгая блузка Евы Миллер.

- Комплимент сомнительный…

- Разве? А я-то всю жизнь думал, что женщинам нравятся напористые мужчины, – продолжал валять дурака Кейт и улыбнулся ещё шире, видя, как Ева Миллер снова садится на стул напротив него.

Ещё бы она ушла! С того момента, как эта дамочка уселась к нему за столик, она ни разу не переменила позы – сидела с прямой спиной, сложив руки на груди… В её манере держать себя чувствовалась исключительная деловитость, свойственная людям, которые очень хорошо знают, что делают, и просто так не подсаживаются, чтобы перекинуться с окружным прокурором новостями о том, кому дали взятку, а кому и двадцать лет срока.

Поэтому дальше невинной игры во флирт дело зайти не могло, зато она развлекала Кейта.

- Я здесь не для того, чтобы обмениваться с вами пошлостями. Я лишь…

-… пришла сказать, что во мне есть нечто особенное, – подхватил Кейт, которого разговор забавлял всё больше. – К слову сказать, вы сами очень даже… м-м-м… колоритны.

- С меня хватит, - невозмутимо подытожила Ева Миллер всё тем же бесстрастным голосом. – Я вижу, вы не воспринимаете меня серьёзно…

Кейту, который с неослабевающим интересом следил глазами за этой особой, показалось, как уверенность, которой она как щитом или маской скрывала своё истинное лицо, как будто дрогнула, и в её взгляде мелькнуло колебание, словно она засомневалась, с нужным ли человеком она затеяла разговор. Она поднялась, на этот раз вполне решительно, и уже повернулась, намереваясь идти прочь от столика, когда Кейт быстро встал и схватил её за руку.

- Да ладно вам, - примирительно сказал он и заглянул в её лицо.

Оно было совершенно бесстрастно. Нет, эта женщина либо очень хорошо подготовилась – так, что у неё в рукаве была заготовлена карта для любого исхода их далеко не нечаянной встречи, либо она вовсе и не играла роль механической куклы – она всегда была неживой, это было частью её естества. Как бы там ни было, она что-то там болтала о деле, и Кейт нутром почувствовал, что оно далеко не пустяковое.

– Я просто дурачусь. Ну выразился неудачно… Думал развлечь вас...

Они одновременно опустились каждый на свой стул. Причём Ева Миллер приняла прежнюю закрытую позу – разве только чуть нахмурила лоб, а Кейт, уже окончательно отодвинув от себя давно остывший обед, неосознанно протянул руку к такому же холодному кофе и, прихлебнув из чашки, с блаженной улыбкой уставился на женщину напротив.

- Так что там насчёт моих особенностей? Сгораю от любопытства… И когда я, в конце концов, добьюсь от вас сути вашего дела?

- Скажите, а какие у вас отношения с владельцами этого ресторана? – вместо ответа уклончиво спросила Ева Миллер.

- С Кепвеллами, что ли? – Кейт недоумённо вскинул брови. – С чего бы это такой интерес?

- Не самые лучшие, правда? Или точнее сказать – враждебные, - просто констатировала Ева Миллер, и впервые за всё время уголки её губ чуть шевельнулись в едва заметной усмешке.

Кейт прищурил глаза и, плотно сомкнув губы, уставился на неё, будто в её словах для него где-то скрывался подвох.

- В этом и заключается ваша особенность. Полезная для нас обоих, - сказала Ева Миллер и замолчала, будто ожидая дальнейших вопросов.

- И что же? Думаете, я один такой? – тоже усмехнувшись, спросил Кейт и откинулся на спинку стула. – Остановите на улице любого: их полгорода терпеть не может!..

- Вы не любой, - возразила Ева Миллер и наконец заговорила без всяких пауз: – Вы – окружной прокурор. В общем, так. Я пришла, чтобы предложить вам сделку. Вы вольны отказаться от моего предложения, и мы забудем друг о друге навсегда. В этом случае подробностей сделки вы от меня не услышите. Если же вы заинтересуетесь, я изложу необходимые сведения, но в этом случае мы будем с вами связаны информацией…

- Связаны… - повторил Кейт и озадаченно взглянул на Еву Миллер. – Что это значит?

- Это значит, что в случае чего мне придётся вас убить…

Она обворожительно улыбнулась, и Кейту стоило больших усилий, чтобы справиться с одолевающими его мыслями о необыкновенной – пусть и холодной – притягательности сидящей перед ним женщины и вернуть их к деловому содержанию разговора.

- Не стоит быть настолько откровенной с окружным прокурором, - сказал Кейт, понимая, что она шутит. – Неужели всё так серьёзно?

- Вполне. Разумеется, убивать вас я не стану. Просто моё предложение слишком дорого, чтобы рисковать последствиями.

- Что же вам нужно?

- Ваша ненависть к Кепвеллам вкупе с тем, что вы облечены определённой властью…

- Вы можете выразиться яснее? Вы же только и делаете, что ходите вокруг да около.

- Так вы согласны?

- Нет, конечно! Вы же ещё ничего не сказали. Я не могу играть вслепую, - Кейт улыбнулся. – Сами же заметили: я – окружной прокурор.

- Ну если вкратце, то моя информация и ваше положение могут доставить массу хлопот членам упомянутого мною семейства… В идеале…

- Как вы сказали? Хлопот? – Кейт рассмеялся и, повернувшись на стуле, сел поудобнее, закинув ногу на ногу. – Вы знаете, я только этим и занимаюсь…

Красивое лицо Евы Миллер исказила гримаса досады.

- Но мне этого недостаточно, - игнорируя усмешку Тиммонса, проговорила она сквозь зубы. – Моя цель – уничтожить их…

Ева перестала говорить, и за столом повисла пауза. Некоторое время Кейт рассматривал сидящую перед ним женщину. Если до сих пор он нет-нет да позволял себе оглядывать её фигуру масляным взглядом, то сейчас её слова начисто вытеснили неблагопристойные мысли о ней.

- Кто вы такая? – в его голосе напрочь отсутствовала прежняя весёлость.

- Ева Миллер…

- Это я уже слышал. Откуда вы взялись? Что произошло между вами и Кепвеллами? Что это за информация, которой вы машете, будто флагом?

- Ещё вопросы у вас есть? На эти я не отвечу.

- Почему?

- Первые два не имеют отношения к делу. Не пытайтесь заполучить на них ответ. На последний отвечу только после вашего согласия.

- Ладно… И что – ваша информация настолько убийственная, что способна расправиться с Кепвеллами?

- Не буквально, конечно… Впрочем, это зависит от вас. Насколько умело вы сможете распорядиться моими сведениями…

- По-вашему, моя работа – кружок творчества? – Кейт снисходительно улыбнулся.

- Ну не буду же я вам подсказывать каждый шаг, который необходимо сделать, - парировала Ева. – Это ведь обоюдная сделка: я вам – информацию, вы – результат.

- Вот в чём дело… Ну а если его не будет?

- При нулевом результате и вы, и я останемся ни с чем, - Ева снова обворожительно улыбнулась.

- Ни с чем… – проворчал Кейт вполголоса, и в следующую минуту его лицо прояснилось. – Постойте, - он наклонился корпусом ближе к лицу Евы Миллер, сверля её глазами. – Я рискую, что ли, если приму на веру ваши сведения?

- Ну, что касается риска… Это смотря как к этому относиться, - философски заметила она. – Ваша работа сама по себе разве не несёт в себе риск?

- Нет-нет, дайте-ка я выражусь яснее… - возбуждённо проговорил Кейт. – Ваши сведения ненадёжны, сомнительны, так? Вот почему я вам нужен. Хотите моими руками жар загребать?

- С чего вы взяли? – даже если её и захлёстывали изнутри какие-то эмоции, лицо Евы, как и прежде, сохраняло видимое спокойствие и не выдавало ни капли волнения. – Я заинтересована в исходе нашего, - она сделала лёгкое ударение на слове, - дела не меньше вашего. А мои сведения подкреплены документами. И людьми. И потом, если мы покончим с Кепвеллами, ваши усилия не останутся… м-м-м… незамеченными.

- Вы хотите сказать, что…

- Эту сторону сделки мы обсудим в случае вашего согласия. Итак, я сказала достаточно и жду ответа.

Кейт помолчал.

- И всё-таки – откуда вы обо мне узнали?

Ответом ему было молчание, нарушить которое, казалось, не смогла бы даже пытка.

- За вами кто-то стоит?

- Наш разговор затянулся, - вздохнула Ева, и даже вздох у неё вышел каким-то деловитым, рассчитанным. – Раз уж вы так нерешительны, давайте дадим друг другу время поразмыслить…

Кейт тут же зацепился за эту фразу: друг другу? Значит, он правильно понял её подсознательные жесты: она в нём сильно сомневается. И может отозвать своё предложение. А может, она и колебания его продумывала?

- …Скажем, два дня. Через два дня вы будете обедать как обычно. Только не здесь. Выберите другое место. А я составлю вам компанию, - Ева Миллер в который раз озарила этот жалкий мир своей чудной улыбкой.

- Почему два? – автоматически спросил Кейт.

- Ну, потому что меньше – слишком мало, чтобы принять взвешенное решение. Неделя – слишком долгий срок, в течение которого вы переберёте и отбросите уйму вариантов, и так и не придёте к определённому заключению. Два дня – оптимальное время, чтобы не спешить и сделать верные выводы, которые, если их не передерживать, не позволят зародиться сомнениям в правильности выбранного решения.

- Через два дня я буду обедать в «Касабланке» … - медленно процедил Кейт, словно до конца неуверенный даже в этом простом решении.

- Вот уж не думала, что вы признаёте мексиканскую кухню. У них же сплошная пряность и острота – никаких изысков, - Ева расцепила наконец сложенные на груди руки и рассмеялась.

Кейту показалось, что вместе с этим непосредственным смехом она на секунду обнажила другую Еву Миллер, которую она редко кому позволяла видеть.

- Не люблю пресное, - в тон ей ответил Кейт. – Скучно и уныло.

×××

Ворох никому ненужной бумаги…

Кейт сидел в своём офисе, сжимая в руках охапку писем, которые он рассеянно перебирал, мельком взглядывая на адресантов и тут же оценивая их важность или ненужность.

За несколько минут до этого он переступил порог своей приёмной и тут же остановился с неясным чувством беспокойства. Быстро оглядев свои владения, Кейт сообразил: он так и не привык к тишине: с тех пор, как он вернулся на пост окружного прокурора, секретарши он так и не завёл, а прежняя, работавшая с Мейсоном, когда услышала, кто снова займёт его кресло, предпочла за лучшее уволиться, чем каждый день подавать кофе Кейту Тиммонсу, даже несмотря на некоторые привилегии, полагавшиеся личному секретарю окружного прокурора.

Проходя мимо пустующего секретарского стола, он снова задержался: на нём беспорядочной грудой была свалена почта, которую разбирать было некому, а сам Кейт считал это дело недостойным окружного прокурора.

С минуту Кейт уныло разглядывал прямоугольники из цветной бумаги – длинные, покороче, потёртые, аккуратные, пухлые, с адресами, написанными от руки или отпечатанными, даже надорванные - всякие, и их было много! Слишком много даже для окружного прокурора Санта-Барбары – города, напичканного миллионерами, как пирог вишнёвой начинкой. Так почему в городе, где все вроде бы должны быть законопослушными гражданами, с размеренной регулярностью что-то случается?

Кейт покачал головой, словно отказывая невидимому просителю, повернулся, уже было сделал шаг к двери своего офиса и опять не двинулся с места. Оглянувшись через плечо на так и нетронутые письма, он громко вздохнул и, неловко сгребая и роняя по пути конверты, унёс весь ворох к себе, завалив свой и без того загромождённый стол ещё больше.

Оттягивая момент разбора корреспонденции, Кейт дважды сходил за кофе из автомата, лично справился об удобствах камеры для Келли Кепвелл, с удовольствием выслушал проклятия в свой адрес, когда прошествовал мимо офиса Джулии. Подмигнул ей, рискуя снова быть преданным анафеме. Но был вынужден вернуться к себе и оказаться один на один со своей проклятой почтой.

Испустив длинный вздох, он неспешно взял первый конверт сверху и взглянул на обратный адрес. Вайолет Хармон. Взору Кейта тут же предстала пожилая дама в безупречно белых полупрозрачных кружевных перчатках, в старомодной шляпке и с сумочкой в тон. Он фыркнул. Такими именами называли девочек не позднее прошлого столетия.

Исключительно из праздного любопытства он вскрыл конверт.

«Многоуважаемый окружной прокурор,

Считаю своим долгом сообщить Вам…»

Кейт хмыкнул: его подозрения подтвердились.

«…сообщить Вам о вопиющем положении вещей в стране, где гарантируются права каждому добропорядочному и законопослушному гражданину. Наша полиция, несмотря на мои неоднократные обращения, бездействует, что, по моему разумению, совершенно возмутительно и недопустимо.

Сразу скажу, что всё дело в Рейчел Нортон, моей соседке. Не думаю, что намного ошибусь, если предположу, что эта малоуважаемая особа ненавидит меня…»

(двойное подчёркивание)

«… что, в свою очередь, даёт мне все основания опасаться за свою жизнь. Почему?

Дело в том, что я люблю цветы. Люблю всякие цветы. И каждый год в большом количестве высаживаю их на своей лужайке перед домом. Но вот уже второй год подряд они гибнут, что бы я ни делала. Подозреваю, что Рейчел Нортон играет в этом не последнюю роль...»

Кейт уронил сжимавшую письмо руку на колени, а второй прикрыл глаза и начал беззвучно смеяться. Он тут же представил сцену в суде и перепалку между обвинителем, ратующим за право цветов Вайолет Хармон расти на её лужайке и защитником Рейчел Нортон, яростно это право оспаривающим, потому как отвратительный запах фиалок нарушает право последней на спокойную жизнь, так как его никак не выветрить из гостиной её дома.

Подняв к лицу листок с интересом, подогретым битвой двух старушек, Кейт продолжил читать:

«…Прямых доказательств я представить не могу, но мои подозрения небезосновательны, потому как однажды я застала её за более, чем подозрительным занятием: она топталась вокруг моих цветов и ретировалась, как только я окликнула её.

Не стану утомлять Вас подробностями этой неприятной истории. Скажу лишь, что факт остаётся фактом: Рейчел Нортон губит мои цветы! Как она это делает? Я полагаю, она тайком поливает их чем-то.

Сегодня она убивает мои цветы, а завтра? На их месте окажусь я? Бесчисленное количество раз я обращалась в полицию, просила их установить наблюдение за Рейчел Нортон, но все мои сигналы остались (и остаются) без внимания.

Взываю к Вашей совести и гражданскому долгу и призываю Вас остановить Рейчел Нортон! Если же и Вы этого не сделаете, я буду вынуждена обратиться…»

Ниже по тексту оставались ещё три или четыре абзаца, но дочитывать Кейт не стал, потому что ещё в середине этой цветочной эпопеи понял, что разрешить взаимную неприязнь двух выживших из ума соседок не под силу даже самому Господу Богу. Если бы его практика состояла из таких вот дел, в котором замешаны полусумасшедшие старушки, он уже давно бы стал постоянным клиентом психиатрической клиники.

Ничтоже сумняшеся, он смял слёзную писанину своей разгневанной согражданки и бросил вместе с конвертом куда-то в сторону мусорной корзины. Листок, исписанный аккуратным каллиграфическим почерком и мгновенно превратившийся в макулатуру, ударился о стенку корзины и упал на пол. Кейт вполголоса проворчал что-то неразборчивое и носком ботинка пододвинул корзину поближе так, что она оказалась у него между коленями.

Протянув руку к следующему конверту, он, даже не взглянув на него, смахнул его со стола вниз в корзину: вкладывая свои бестолковые предложения в яркие конверты с нелепым орнаментом, рекламщики думали тем самым привлечь внимание потенциальных покупателей, но сейчас их приём помогал Кейту отсеивать бумажный хлам и экономить время. Поискав глазами и отыскав в куче ещё несколько конвертов, яркими пятнами выдававших своё содержание, он обеими руками сразу потянул их на себя, высвобождая их из-под наваленных сверху собратьев, но сделал это так неловко, что большая часть массы, качнувшись, посыпалась на него, соскальзывая по обе стороны кресла и падая вниз в мусорную корзину.

Не жалея хлёстких слов, Кейт, не поднимаясь, откатился назад, наклонился и в который раз пожалел о том, что его приёмная пустует, и ему некого позвать на помощь, чтобы вместо него собрать эту ненавистную почту. А он бы заодно полюбовался точёными женскими ножками, а ножки обязательно были бы точёными, так как других секретарш Кейт не признавал.

- Кто загнал тебя под стол? – неожиданно услышал он оживлённый голос у двери.

Кейт резко поднял голову и, не улыбнувшись, откинулся на спинку кресла, сбросив вниз на пол всё, что успел собрать до этого.

Опираясь одной рукой о косяк, на него смотрел Дик Доусон.

Доусон был судьёй. Однако громкими или серьёзными делами не занимался: карьеристом он не был, да и доходов, в том числе не вполне законных, которые ему приносило это место, ему вполне хватало. Приятелями их с Кейтом назвать было нельзя, однако, даже не сближаясь с ним, Кейт не терял с ним связь, чтобы узнавать полезные для себя новости или сведения. Обоих такие отношения, похоже, устраивали.

- Мои избиратели, - ответил он сумрачно, не давая больше никаких объяснений.

Доусон оторвал себя от косяка и, с неспешной манерой флегматика преодолев расстояние от двери до своего приятеля, перегнулся через край стола. Когда он снова взглянул на окружного прокурора, в его глазах был немой вопрос.

- Уходя, Мейсон вынес отсюда не только все ручки, но и секретаршу, - объяснил Кейт.

Доусон хихикнул.

- Ты не заявил на него в полицию?

- Не стал, - в тон ему ответил Кейт. - Как бы он не ответил мне тем же.

Доусон захохотал в голос.

- Ты что – соблазнил Джулию Уэйнрайт?

- Я не настолько отчаялся, - Кейт улыбнулся, но его живые глаза, в которых почти невозможно было угадать настоящего Кейта Тиммонса, смотрели на Доусона с едва заметной насмешкой и даже превосходством. Ему на ум почему-то пришла Ева Миллер и неожиданно для себя он добавил: – Я всего лишь подложил кнопку ему на стул.

Доусон, который минуту назад давился от смеха, быстро взглянул на окружного прокурора, словно бы убеждаясь: верно ли он услышал слова Тиммонса, и неуверенно растянулся в улыбке:

- То есть? Шутишь? Или… буквально?

- В моих отношениях с отдельными персонажами шутки неуместны, Дик. Всё всерьёз…

Кейт неопределённо улыбнулся, и для Доусона так и осталось неясным, что именно он имел в виду.

- Раз уж ты здесь, может, сделаешь одолжение? Нет у тебя кого-нибудь, кто был бы способен делать сносное кофе и разобраться, - Кейт с чувством брезгливости взглянул себе под ноги и, поддев носком ботинка несколько лежавших на полу конвертов, слегка пнул их, так что они невысоко взлетели над полом и снова рассыпались у его ног, - с этой проклятой почтой?

На лице Доусона появилась ехидная улыбка, которая только исказила его и без того не слишком привлекательную наружность.

- И чтобы была…

- И чтобы на неё можно было взглянуть без слёз, – Кейт стал раскачиваться в кресле вперёд-назад, сложив на груди руки.

- Другого я и не ожидал, - Доусон присел на краешек стола, взял одно из писем, которые избежали падения, и стал разглядывать его. – А что агентство?

- Ну что агентство? – эхом отозвался Кейт, следя за действиями Доусона. – Они пришлют какую-нибудь выпускницу юридического колледжа, которая боится собственного голоса. Или ещё хуже: девицу не первой свежести, которая только и думает, что о карьере. Что мне с ними делать?

- Работать, - с издёвкой в голосе откликнулся Доусон.

Он уже вдоль и поперёк изучил конверт, который вертел в руках, и отбросил его. Затем одной рукой сгрёб сразу несколько писем и начал неспешно перебирать их, внимательно вчитываясь в имя каждого отправителя.

- Мои секретарши, - делая длинные паузы между словами, пустился в объяснения Доусон, - сменяются каждые полгода, а я даже не успеваю запомнить не то что их лица, а даже имена. Скажу тебе больше: я настолько привык к их частой смене, что не замечаю, когда появляется новая.

- Куда же они деваются? – с нарастающим нетерпением Кейт переводил глаза со своего приятеля на конверты, которые целиком завладели его вниманием, и обратно.

- Тебе это может показаться смешным, - Доусон никак не мог оторваться от почты окружного прокурора, отчего паузы между словами стали ещё длиннее, - но я понятия не имею.

- Что?.. - Кейт ещё быстрее стал перебегать глазами вверх-вниз.

Что такого захватывающего Доусон обнаружил в его корреспонденции, что он не может оторвать от неё своих хищных глаз? Расселся тут на его столе…

- Дай сюда!.. – Кейт ревниво отнял у Доусона свои письма и, кое-как сложив и выровняв их по углам и по длине, нашёл для них место в нише между крышкой стола и верхним ящиком. – Хочешь читать мои письма – обустраивайся за столом в моей приёмной.

- Ты пожалеешь об этом на следующий же день, - засмеялся Доусон. – Выгонишь меня за излишнее рвение к работе...

- Рвение?! – скептически повторил Кейт и фыркнул. – Ты взятки, что ли, собираешься брать за то, чтобы пропускать ко мне визитёров? Хотя, если тебе удастся что-нибудь выжать из любого из Кепвеллов, я возражать не буду…

- Это даже для меня непосильная задача, - всё ещё смеясь и картинно замахав руками, ответил Доусон.

- Ну зато письма разберёшь, - проворчал Кейт, не разделяя с приятелем его весёлости. – Давай слезай с моего стола…

Доусон с видимой неохотой поднял себя с прокурорского стола и, уже направляясь к двери, произнёс с некоторым колебанием:

- Ладно…

- Что «ладно»? – не поднимая тоскливых глаз от пола, где сиротливо валялись никому не нужные письма, спросил Кейт.

- Помогу тебе, - Доусон обернулся: в его глазах всё ещё плясали смешливые искорки. – Есть у меня человек… Думаю, сможет помочь тебе с твоими избирателями… Чтобы не докучали своими письмами.

- В самом деле? – Кейт поднял глаза и наконец немного оживился. – Ну и… как она?

Он замолк, а недоговорённое выразил глазами и мимикой.

- Ты о её… м-м-м… качествах? – с притворным непониманием спросил Доусон. – Деловых, разумеется.

- И деловых тоже!

Доусон прищурил глаза и поднял их кверху, будто силясь вызвать в памяти черты и все те качества, которыми обладала упомянутая им особа, и хитро улыбнулся.

- Уверен, тебе подойдёт.

- Чего ты улыбаешься? – с подозрением взглянул на него Кейт. – Она что – страшна как смерть? Или ей скоро стукнет сорок пять?

- Ни то, ни другое, - покачал головой Доусон. – С этим всё в порядке.

- А ты меня сейчас не…

- Нет, я не морочу тебе голову, - заверил его Доусон с серьёзным видом.

- Ну пусть приходит, - всё ещё недоверчиво косясь на приятеля, сказал Кейт. – Чем скорее, тем лучше.

- Ну всё тогда. Поговорю сегодня же. Только на всякий случай почту подбери: вдруг там повестка из генеральной прокуратуры, - захихикал Доусон и скрылся за дверью.

Кейт запоздало нащупал левой ладонью первый попавшийся со стола предмет, который оказался блокнотом и, размахнувшись, запустил им в дверь.

- Типун тебе на язык!

С глухим шумом блокнот ударился о косяк, отскочил и лёг рядом со злополучными письмами, которые Кейт ронял по дороге к столу.

В не нарушаемой больше никакими посторонними звуками тишине Кейт ещё немного покачался в кресле взад-вперёд, присел на корточки и со стенаниями и причитаниями принялся собирать конверты.

×××

- Дорогая? Как ты устроилась?

Просунув руки между прутьев решётки и прижавшись лицом к холодному металлу, Кейт с лукавой полуулыбкой смотрел на Джину, стоявшую к нему вполоборота, и по её отрешённому виду было ясно, что она о чём-то задумалась. Или только делала вид.

- Что это с тобой? – спросил он и, оторвав себя от решётки, неспешным шагом двинулся вдоль ряда железных прутьев, чтобы зайти с другой стороны камеры и видеть её лицо. – Камера, конечно, не идёт ни в какое сравнение с твоей спальней в доме Кепвелла. Но и здесь можно жить. Привыкнешь…

- И что у тебя за извращённые развлечения, Кейт? – фыркнула она.

- А что? Тебе не нравится моё чувство юмора?

- При чём тут твоё чувство юмора? Приходить, чтобы наслаждаться унижением тех, кого ты держишь в этом гадком месте – низко и мерзко. Хотя кому я это говорю… А над своими шутками смеёшься только ты сам!

В сердцах она со всего маху ударила по прутьям ладонью и, морщась, схватилась второй рукой за ушибленное место, отвернула от Кейта своё лицо и уселась на кушетку спиной к нему.

- Ничуть не удивлюсь, если ты и к Сантане за этим приходил…

Кейт добродушно улыбнулся её порывистой реакции и снова подошёл к ней с другой стороны. Бросив на неё взгляд и убедившись, что она не причинила себе серьёзного вреда, он ответил, разделяя слова:

- Нет. К ней я не приходил.

Не дождавшись её ответа, он сунул руки в карманы и стал прохаживаться вдоль решётки взад-вперёд.

- И я никого, как ты выразилась, здесь не держу. Их преступления загнали их сюда. Как и тебя – твои собственные. Ты не думаешь, что тебе следовало бы выучить этот…

- Кейт, я хочу видеть Брендона!

Она вскочила и метнула гневный взгляд на своего приятеля. Кейт перестал вышагивать и оглядел её с головы до ног.

- Ты как-то исхудала за эти дни… – невпопад вставил он, возвращая ей её небрежение к своим словам. – Понимаю, что еда здесь далека от изысков, но худоба тебе идёт ещё меньше. Надо есть, дорогая.

Он заглянул ей в лицо, ища её взгляда.

- Я устала от тебя, Кейт, уходи.

- Измученная моя, я же о тебе беспокоюсь. Разве я стал бы…

Он не договорил, так как она устремилась к решётке и, прижавшись к ней так, словно это могло помочь ей добраться до немилосердного сердца окружного прокурора, жалобно проговорила:

- Кейт, ну я прошу тебя, дай мне увидеться с сыном!

Не нужно было быть гением, чтобы сообразить, зачем ей понадобился Брендон. Кейт вздохнул и, склонив голову набок, смотрел на свою подругу, то ли оценивая произошедшие в ней изменения, то ли что-то взвешивая в уме.

- Может быть, - наконец проронил он. – А может, и нет. Я подумаю.

Он развернулся и быстрым шагом пошёл от неё прочь, словно боясь передумать.

- Кейт! – она обеими руками рванула на себя прутья решётки. – Ты будешь жалеть, что так…

Её последние слова гулко отозвались в коридорах городской тюрьмы, в застенках которых томились и изнывали в неволе несчастные жертвы бездушного окружного прокурора.

Срок, который Ева Миллер отмерила Кейту на раздумья, почти вышел: в его распоряжении остался лишь вечер и время до обеда следующего дня.

По правде говоря, он толком о предложении и не думал. И не собирался. Двух дней для принятия серьёзного решения было мало, и его новая знакомая наверняка дала его с расчётом на то, что сжатые сроки подтолкнут его сказать ей «да» из опасения упустить выгодную сделку. Но Кейту и не нужны были недели, чтобы принять решение. Он не собирался взвешивать «за» и «против», так как был убеждён, что решение придёт само по себе. И если он поймёт, что это ему не подходит, он просто не пойдёт в «Касабланку».

Приз за согласие, безусловно, был заманчивым: распоряжаться свободой и даже, если Ева Миллер не блефовала, жизнью Кепвеллов, да не одного, а сразу нескольких – об этом можно было только мечтать! Но это была палка о двух концах: во-первых, было ясно, что она говорит только половину правды. Ему не нравилось, когда с ним говорили полунамёками, туманными фразами, принимая заговорщический вид и словно втягивая его в глупый заговор. Но это ладно. Как-нибудь можно будет заставить её выложить всё до конца. Во-вторых, дело было не только в этом. Было что-то ещё. Что она там болтала насчёт того, что они будут повязаны? Понятно, что любой договор означает, что его участники становятся в своём роде сообщниками… Но её слова…

- Эй! – воскликнул Кейт.

Он успел сделать всего несколько шагов после того, как за ним с резким лязгом захлопнулась входная решётчатая дверь, ведущая к тюремным камерам, когда ему внезапно преградила дорогу рослая фигура Си Си.

Кейт невольно отступил назад.

- Куда спешим? – Он вытянул вперёд правую руку и деловито взглянул на наручные часы. – Часы для трепетных свиданий-то уже закончились…

Свирепый взгляд Си Си не оставлял никаких сомнений относительно его намерений прорваться во что бы то ни стало через окружного прокурора, внезапно возникшего у него на пути.

- Тиммонс, даже не думай! Я в любой момент могу позвонить Мейсону, и он…

- Ого! Мейсону? Тому самому, которого вышвырнули из офиса окружного прокурора месяц назад? – ехидно заметил Кейт. – Который – я сильно на это надеюсь – сейчас вряд ли найдёт приличных клиентов, потому что опозорил себя пособничеством преступникам… Ты ещё не забыл, что в их числе и твоя дочь? Да я и сам не дам тебе забыть…

Си Си резко подался вперёд, обеими руками схватил окружного прокурора за лацканы пиджака и с силой потянул на себя. Послышался треск ткани. Чуть поодаль охранник, оставшийся за решётчатой дверью и до этого с рассеянным вниманием следивший за диалогом двоих мужчин, привстал со своего места и рефлекторно схватился за правое бедро, нащупывая кобуру с оружием и озадаченно глядя на обоих.

- Сэр… - послышалось робкое, и было неясно, к кому он обращается.

- Была бы моя воля, я не пожалел бы никаких средств, чтобы искоренить дурной род Тиммонсов… - в сердцах воскликнул Си Си, не обращая внимания на движения охранника.

По лицу представителя «дурного рода» пробежала тень. У него не осталось никаких тёплых воспоминаний об отце и о матери, но он сохранил более, чем трепетное отношение к сестре и бабушке. Поэтому любую колкость, брошенную в их адрес, воспринимал как личное оскорбление.

- Была бы моя воля, - процедил Кейт, - я сделал бы многое, чтобы ты потерял всё. Власть, деньги, уважение людей. Всё. Я бы праздновал это событие до конца моих дней. И если ты сейчас же не уберёшь от меня свои руки, мне ничего не стоит дать знак вот ему, - со спокойной улыбкой Кейт указал на охранника у себя за спиной, - и ты присоединишься к своей бывшей жене и дочери. Я выделю вам соседние камеры, будете друг друга поддерживать…

- Ого! – передразнил Си Си Тиммонса, расцепил пальцы и неожиданно рассмеялся. – Я скорее приду умолять тебя взять меня на работу, прежде чем осуществится хоть часть твоих грандиозных планов.

Кейт склонил голову набок и снисходительно улыбнулся:

- Приходи. Уверяю тебя, что по отношению к своим подчинённым я исповедую принцип справедливости.

- Ладно, Тиммонс, хватит упражняться в остроумии. Дай дорогу!

Си Си сделал шаг в сторону и обогнул окружного прокурора, направляясь к решётчатой двери. Не двинувшись ни на йоту, Кейт принялся оценивать урон, который нанесли его пиджаку руки старика Кепвелла.

- Вот дикарь! – с досадой воскликнул он, со всех сторон разглядывая разорванную ткань. – Где тебя воспитывали?

Слыша за своей спиной неясный диалог, который Си Си уже начал с дежурным охранником, Кейт, не оборачиваясь, выкрикнул:

- Этого – не пускать!

×××

Заметив, как кто-то открыл дверь с явным намерением вторгнуться во владения окружного прокурора, Кейт поднял голову. Несмотря на то, что он не выспался – Лаэрт всю ночь носился, гоняя по всему дому неведомую добычу, топоча своими лапами по полу и время от времени проносясь через спальню хозяина и используя его ноги, живот и лицо в качестве трамплина для дальних прыжков, - он расплылся в улыбке:

- Я ждал тебя!

- Хорошо. Не хотелось бы понапрасну тратить слов.

Мейсон шагнул внутрь, но не двинулся дальше порога. Незадолго до этого Кейт с грехом пополам собрал с пола корреспонденцию, один взгляд на которую начал вызывать в нём нервную дрожь, однако тут и там, словно диковинные листья, белели, серели, розовели конверты, который окружной прокурор не подметил или не пожелал замечать. Мейсон равнодушно огляделся. Вникать в то, что здесь произошло, он не желал, мысленно приписав беспорядок безалаберности Тиммонса.

- Серьёзно? А я так надеялся на увлекательную беседу! После того, как сбежала твоя секретарша, мне, знаешь ли, даже не с кем обсудить последние сплетни о тебе или Джулии.

Кейт ухмыльнулся и уставился на Мейсона, лицо которого оставалось безмятежным. Иное выражение на его лице редко кому удавалось увидеть, поэтому слова Кейта потонули где-то за непроницаемой стеной его глаз.

- Её побег лишь подтверждает тот факт, что твоя слава идёт впереди тебя, - флегматично заметил Мейсон.

- Ты меня уже догоняешь, - как ни в чём не бывало парировал Кейт. – Себе-то ты уже обеспечил соответствующую репутацию за укрывательство преступников…

- Укрывательством называешь это ты. Моя совесть перед законом чиста.

- Закон так не думает, - изрёк Кейт. – Dura lex, sed lex…

- Не стоит, Кейт. Я знаю это лучше тебя. И если ты такой поборник закона, объясни, на каком основании вчера отец не попал в городскую тюрьму…

- Если он так переживает, что не попал туда, я лично позабочусь о том, чтобы для него освободили любую камеру, которая ему понравится,

- Кейт рассмеялся.

- Твоё зубоскальство неуместно. Мало того, что тебе известно о невиновности Келли, так ты ещё препятствуешь…

- Ты не скучаешь по всему этому? – явно испытывая терпение Мейсона, Кейт откинулся на спинку кресла и обвёл глазами свои владения.

- Ты думаешь, я сплю и вижу, как бы усесться в это кресло? – Мейсон кивком головы указал туда, где сидел Тиммонс, принявшийся по привычке раскачиваться взад-вперёд. – Не равняй меня с собой. Я пришёл не для того, чтобы спорить о законности моих действий. Если ты снова будешь препятствовать...

- Я препятствую? – Кейт вздохнул и принялся с расстановкой, будто перед ним стоял ребёнок, не понимающий очевидных вещей, втолковывать: – Твой отец заявился, когда отведённые для свиданий часы уже закончились. У нас не частная лавочка. Это государственное учреждение. Камера – не личная резиденция заключённых, чтобы принимать гостей, когда кому-то взбредёт в голову…

- Кейт, я не студент-первокурсник, мне не надо разъяснять очевидное, - Мейсон проявлял чудеса терпения, но сдвинутые брови указывали, что и у него есть пределы. – А ты, к счастью многих, не конгрессмен, чтобы сочинять на ходу собственные законы. Сегодня отцу сообщили, что для того, чтобы увидеть дочь, ему требуется особое предписание окружного прокурора…

- Мейсон, ну какой же ты зануда! - воскликнул Кейт. Хлопнув ладонями по крышке стола, он медленно поднялся и неторопливо подошёл к старшему Кепвеллу. - Неудивительно, что ваши отношения с Си Си оставляют желать лучшего.

- Я надеюсь, ты меня понял. Потому что в противном случае мне придётся прибегнуть к более жёстким мерам. В третий раз тебе не удастся открыть эту дверь в качестве окружного прокурора.

Рефлекторно, словно опасаясь, что его кресло и правда отнимут, Кейт вернулся за свой стол.

- Ладно. Только прямо сейчас я этим заняться не могу. Ну а завтра отец с дочерью смогут воссоединиться. Ненадолго, - на его лице появилась хитрая улыбка.

- Нет. Сейчас, - послышался непререкаемый голос Мейсона.

Кейт молчал несколько секунд, изучая колючие глаза напротив него, и решил рискнуть.

- Тогда скажи это судье Митчелл. Через пятнадцать минут у меня предварительное слушание с его участием. Уверен, он заинтересуется тем, почему окружной прокурор не в его кабинете, а устраивает личные дела Кепвеллов.

Мейсон поморщился, слушая как Тиммонс со свойственной ему ловкостью превращает свои незаконные действия в «личные дела Кепвеллов».

- Во сколько заканчивается слушание?

- Откуда я могу знать? – с облегчением ответил Кейт. – Ты же не студент-первокурсник. Сам знаешь: оно может занять и двадцать минут, и целые часы.

- Я прослежу, - с колебанием сказал Мейсон и, не дожидаясь последних слов Тиммонса, вышел, не заботясь о том, чтобы прикрыть дверь.

- Проследи, проследи, - Кейт улыбнулся.

Он взглянул на часы и лицо его стало деловитым, даже строгим. Самое время для ланча.

Идти или не идти?

Кейт тряхнул головой. Разве решение не назрело ещё вчера, во время стычки с Си Си, когда этот заносчивый вахлак походя прошёлся своими ножищами по его близким?

Он порывисто встал, и от его нервного движения угол стола сдвинулся в сторону. Привычно огибая его, он ушиб левое бедро, охнул и, на ходу потирая ногу, поспешно бросился вон из офиса.

×

С видом завсегдатая толкнув двери «Касабланки», Кейт вступил в полумрак фойе, мимоходом взглянул на себя в зеркало и уже на ходу поправляя на шее галстук, двинулся дальше, туда, где низко свисавшие с потолка лампы заливали ярким светом расставленные в аккуратном порядке столики, от которых в стороны расходились мрачноватые полутени. Официанты неслышно лавировали между гостями, не нарушая лишними движениями уютную атмосферу ресторана.

На пороге зала он резко замедлил шаг и остановился.

Здесь носился плотный, несколько навязчивый запах пряных, отяжелённых острыми специями блюд, усугублённый витавшими парами мадеры неблагородных сортов. Кейт втянул ноздрями воздух и поморщился. Как ему могли нравиться здешние блюда?

Он быстро оглядел озарённые снопом света головы людей. Лица их все как один были ненатурально бронзовыми, отчего выглядели нелепо.

Откуда-то сбоку на него снова надвинулись неясные мысли и зароились сомнениями, раздражая нестройностью, невнятностью, какой-то неоформленностью.

- Может, проводить к столику?

Чужой голос, прозвучавший справа от него, спугнул толпившиеся в его голове невнятные образы, и Кейт дёрнулся в сторону, отшатнувшись от высокого человека в форме распорядителя.

- Нельзя же так наскакивать на людей! – возмутился Кейт. – Так недолго и заикой остаться.

- Не хотел тебя напугать, приятель, - тоном, в котором не чувствовалось ни капли раскаяния, отозвался распорядитель.

Его огромная ладонь легла Кейту на плечо и похлопала по нему, встряхнув все внутренности Тиммонса.

- Я-то тебя сразу увидел, только ты чего-то не решаешься войти и вот уже две-три минуты топчешься на месте.

Кейт в замешательстве разглядывал верзилу с развязными манерами.

- Это ресторан или ночной бар на окраине?

- Так-то ресторан. Но выпить тоже найдётся.

- В самом деле? – Кейт с сомнением поглядел на странного распорядителя. – Никогда не думал, чтобы Эрл…

- Ты знаешь Эрла?! – над Кейтом снова нависла угроза получения травмы от руки верзилы, но он вовремя избежал её, поспешно сделав шаг назад.

Время от времени Эрл навещал Кейта, чтобы перекинуться новостями о том о сём и заодно решить вопрос с продлением лицензии в обход закона. Эти встречи здорово экономили ему расходы на содержание ресторана, а его заведение благодаря этому приносило двойной доход. А ещё они неплохо отражались на скромной зарплате госслужащего.

- Приходилось видеться, - насмешливо подтвердил окружной прокурор.

- Я брат Эрла, - ухмыльнулся брат Эрла.

- Разве у Эрла есть брат?

- Есть. Я, - брат Эрла просиял. – Роб.

- Помогаешь брату, Роб? – с иронией осведомился Кейт.

- Ну да! То есть не совсем. Тут такая история вышла: один тип пожаловался…

- Не надо, не надо, я не хочу знать! – Кейт замахал руками. – Скажи лучше: не спрашивала ли красивая брюнетка с короткими волосами Кейта Тиммонса?

- Красивую брюнетку я бы не пропустил. А Кейт Тиммонс – это ты, что ли? – улыбаясь во весь рот, спросил Роб.

- Не понял иронии, - брат Эрла нравился Кейту всё меньше.

- Не ожидал, что окружной прокурор у нас такой…

- Какой? – напрягся Кейт.

- Ну… ты только не обижайся, приятель. Не похож ты на окружного прокурора.

- Это ещё почему?!

- Непредставительный ты какой-то... Я вообще принял тебя вначале за типа сомнительной наружности... Не обижайся, ладно?

Кейт чуть не задохнулся от обиды. Какой-то недоумок считает своим долгом делиться с ним своими убогими умозаключениями!

- Эрл ведь сегодня здесь, верно? – ласково поинтересовался он у Роба, и тот кивнул. – Так вот передай брату, что сегодня истекает его лицензия на право продажи алкоголя.

Совершенно забыв о своём деле, Кейт круто развернулся по направлению к выходу и тут же отпрянул.

- Уже уходите?

Здравствуйте.

В силу обстоятельств я давно не была здесь.
Если у кого-то остался интерес к начатой мной истории, размещаю продолжение.

×

- Нет, в этом доме ничего невозможно найти!
С головой нырнув внутрь платяного шкафа, Кейт исследовал его содержимое. Из одежды на нём был только распахнутый домашний халат. Он перебирал одну вещь за другой и яростно выбрасывал их куда-то за голову, как будто искомый предмет мог определить его будущее на ближайшие полгода.
Позади Кейта на дальней половине кровати лежала его обнажённая подруга. Наполовину скрытая разбросанной тут и там одеждой Тиммонса, она досматривала свой утренний сон, лишь изредка открывала глаза и снова проваливалась в липкую сонную зыбь, из которой никак не могла выбраться.
Ноги её и грудь уже были похоронены под ворохом рубашек, пуловеров, футболок, брюк и прочей мелочи, которую складывают в самый дальний угол гардероба, не найдя им достойного применения.
Очередной свитер, перелетев через всю кровать, плавно приземлился на её лицо. Неожиданная помеха затруднила дыхание и разбудила её окончательно. Сначала вяло, а потом всё более энергично, она начала крутить головой. Издав неожиданный крик, она сорвала с себя причину нехватки воздуха. Быстро сев на кровати и оглядевшись, она остановилась на нелепо торчавшей из шкафа фигуре окружного прокурора и некоторое время смотрела за его движениями.
Ещё одна майка вылетела из чрева гардероба, описала полукруг в воздухе, прицельно сбила стоявшее на комоде чьё-то фото в рамке и заняла его место. Она рассеянно проследила за её траекторией и наконец спросила:
- Ты с ума сошёл?
Покопавшись ещё немного в недрах Земли, голова Кейта появилась снаружи.
- Я чуть не задохнулась!
Выпрямившись, он, как из пращи, выпустил в неё из руки какой-то мятый комок. Комок попал ей в плечо и упал вниз на кровать. Она брезгливо подцепила её пальцем и отбросила в сторону от себя.
- Ничего страшного, дорогая. Я не прочь избавиться от тебя. Хотя бы ненадолго. – Кейт ухмыльнулся.
- У тебя всегда было неважное чувство юмора, - отозвалась она.
Откинувшись на подушку, она начала неторопливо потягиваться, и Кейт невольно залюбовался изгибами её тела.
- Э-эх, и почему я прозябаю здесь с тобой вместо того, чтобы быть женой какого-нибудь престарелого миллионера, - мечтательно протянула она, глядя в потолок. – Ну или хотя бы дочерью…
Она с лёгкостью спрыгнула с кровати и начала вышагивать по комнате.
- Я носила бы одежду лучших домов Европы, жила бы в самых роскошных отелях!.. Драгоценности, машины, виллы, мужчины… Да любой мужчина был бы счастлив бороться за моё внимание…
- Да, да, - закивал Кейт, посмеиваясь. – Чтобы провести с тобой одну ночь и забыть, как страшный сон…
- Путешествовала бы куда только заблагорассудится… Знакомства со знаменитостями…
- О, да! Они ждут-не дождутся встречи с разведённой провинциалкой с непомерно раздутым…
- ...Уж я бы развернулась! – продолжала она, игнорируя сарказм Тиммонса. – Высшее общество…
- Да какое ещё высшее общество! – психанул Кейт. – Тебя и на порог не пустят!
Она замолчала, сверля укоряющим взглядом мужчину, которому отдавала многие часы в течение последних нескольких месяцев.
- Вот уж чей порог мне никогда не стоило переступать!
И она стала носиться по комнате в поисках своей одежды. Вверх и в стороны полетели все предметы гардероба Кейта, которые встречались на её пути и которые он за несколько минут до того выудил из своего бездонного шкафа.
В несколько прыжков Кейт преодолел разделяющее их расстояние и тронул её за плечи.
- Ты куда это?
Если бы она в этот момент подняла на него глаза, она успела бы подметить мелькнувший в его взгляде то ли тревогу, то ли испуг. Но она, скользнув мимо него зеленью глаз, вывернулась из его полуобъятий и продолжила поиски, пиная валявшиеся на полу вещи.
- Уж лучше ютиться одной в том паршивом отеле, чем терпеть…
- Что – вот так уйдёшь и не поможешь мне прибраться? – Он следовал за ней по пятам, пытаясь поймать её руку.
Она обернулась, бросила на него уничтожающий взгляд и презрительно фыркнула, не удостоив его ответом.
- Ну ладно тебе! – Кейт наконец зашёл спереди, преградив ей путь, и примирительно взял её за руку. Он подвёл её к кровати и усадил. – Я же ничего обидного и не сказал: только правду.
Он не выдержал, и в его глазах заблестели искорки веселья.
Кейту нравилось её поддразнивать. Состязаясь с самим собой в колкостях и едких замечаниях, бросаемых в её адрес, он лишь хотел понизить её самооценку и развить в ней определённые комплексы, чтобы она не чувствовала, что в любой момент может заинтересовать достойного мужчину получше Кейта. Он часто хватал через край, и тогда спешил исправить положение и подольститься, сводя всё к своему чувству юмора.
Кейт ждал, что она снова начнёт психовать, но неожиданно для него она бросила на пол все свои найденные до того вещи и с тоской промолвила:
- Нет! В ту дыру я больше не вернусь…
- Непостоянная ты моя! Я знал, что ты так скажешь. – Кейт самодовольно расплылся в улыбке. – Ну, может, тогда побалуешь меня кофе? Хотя бы растворимым…
Он взглянул на часы, посерьёзнел и торопливо направился к раскрытому шкафу.
- Ты, я смотрю, без ума от своих шуток… Знаешь, Кейт, я родилась для того, чтобы блистать. А для тебя женщина – лишь объект для обслуживания, будь это постель или быт. – Она беззаботно потянулась, будто между ними и не случалось никакой обиды, и рухнула спиной на кровать.
Наблюдавший за ней у дверцы шкафа Кейт хмыкнул:
- Что-то мне подсказывает, что рано или поздно тебе придётся примерить на себя эту роль. – Он ещё немного постоял и вздохнул. – Но если мы…
Он оборвал себя на полуслове и быстро взглянул на неё.
- Так… ты это…- Он снова исчез в дебрях своего бездонного гардероба, и она не смогла разобрать его последние слова.
- Что ты там бормочешь? –
. - …в душе Мессалина! – донеслось до неё откуда-то из Миннесоты.
Она привстала, опираясь на локоть, и с немым удивлением воззрилась на видимую ей половину Тиммонса.
- Кто-кто?! – неуверенно проговорила она наконец.
Взлохмаченная голова окружного прокурора высунулась наружу.
- Что «кто»?
- Кто в душе?
- В каком душе?
- Да в твоём же! Кто там у тебя?
- У меня в душе?
В нетерпении она хлопнула себя ладонью по бедру и раздельно повторила, как маленькому:
- Ну ты только что сказал «В душе Мессалина».
Ничего не понимая, Кейт с тупым выражением лица смотрел на неё.
- Ничего такого я не говорил.
Она чуть тряхнула головой от досады и, легко соскочив с кровати, решительно направилась к ванной комнате. Голова её, плечи и грудь скрылись за дверью, чтобы цепким взглядом обозреть всё, что находилось внутри неё. Кейт растерянно следил за ней, не говоря ни слова. Когда верхняя часть её фигуры вернулась в спальню, он увидел на её лице озадаченность.
- Ну а кто такая Мессалина? – снова спросила она неуверенно.
- Мессалина? – переспросил Кейт.
- Ну да! Да! Мессалина! – вскричала она, потеряв терпение. – Когда ты рылся в своём барахле, ты сказал это! В душе Мессалина! Это то, что я разобрала из твоей невнятной болтовни.
Полуголый окружной прокурор вдруг понял, о чём она говорит, согнулся пополам, нарушив тишину взрывом смеха. Добрых две или три минуты он не мог остановиться, снова и снова представляя себе её лицо в момент, когда она услышала его фразу. Отсмеявшись, он упёр руки в бока и приготовился к ещё одному развлечению.
- Вообще-то я сказал: «Лучше помоги мне». А твои мысли постоянно уводят тебя в одну и ту же сторону.
Он склонил голову набок и улыбнулся.
- Мои мысли? – задумчиво произнесла она, ничуть не смутившись. – Да, ты прав. Одна особенно не даёт мне покоя: что я задержалась в заштатном городишке, вместо того, чтобы жить где-нибудь в роскошном особняке на берегу океана.
Кейт принял её замечание на свой счёт. Он сжал губы так, что они превратились в тонкую полоску, и решил быть жестоким.
- А знаешь, ты и есть Мессалина, - со спокойной интонацией начал он. – В мелком масштабе Санта-Барбары. Ты ведь хотела знать, кто она такая? Эта особа родом из Древнего Рима. А знаешь, чем она прославилась? Количеством мужчин в спальне. А как она закончила, знаешь? Её приговорил к смерти собственный муж исключительно из-за её распутства. – Кейт ядовито улыбнулся. – Не боишься повторить её путь?
- Я боюсь повторить только свои ошибки. - Она встала с кровати, повернувшись к Кейту, и пристально посмотрела на него. - Ты меня понимаешь?
Кейт не смог выдержать её взгляд, смешался и отступил. Иногда он отвечал молчанием. Не потому, что ему нечего было ей сказать. Может, потому, что для него в отношениях с ней всё-таки существовали какие-то невидимые границы.
Она с торжествующим спокойствием отвела взгляд и снова начала выуживать свои вещи с пола из-под вороха чужой одежды. Наклонившись совсем рядом с кроватью, она рукой отодвинула тяжёлый шерстяной свитер, и на неё вдруг уставился чей-то глаз. Она отпрянула от неожиданности, но мозг сработал быстро, и она недоумённо воззрилась на нечто, бывшее когда-то то ли лошадкой, то ли каким-то ископаемым животным вроде динозавра. Игрушка была мягкой и настолько потрёпана, что понять, кем она была изначально, с первого взгляда было затруднительно. Она перевела взгляд на Кейта, который теперь принялся потрошить содержимое прикроватного столика, и обратно на игрушку. Её разобрал смех, и, подхватив игрушку большим и указательным пальцами, она приблизилась к Кейту и повертела ей у него прямо перед носом.
- Ты не это ищешь?
Кейт метнул на неё взгляд, и она только успевала примечать меняющиеся выражения лица окружного прокурора: сначала он не понял, чем она машет у него перед носом, затем мгновенно узнал предмет, удивился, на доли секунды смешался, после этого на лице проглянули то ли неловкость, то ли смущение, и наконец, слабый намёк на самообладание, которое он не смог-таки удержать, и на его лице снова обозначилось смущение.
- Это не моё. Это… как его… ребёнок забыл. Сын эм-м-м… Грейди, - Кейт спотыкался на каждом слове, напрасно стараясь за беспечной интонацией утаить выдававшее его замешательство. – Да. Заходил тут за документами… Зачем-то привёл своего сына, - торопливо объяснял Кейт. – А мальчишка приволок вот это. – Он ткнул пальцем в игрушку. – Редкий паршивец. Наверняка будущий преступник.– Он несмело улыбнулся.
- Кейт…
Она произнесла всего одно слово, но и так стало понятно, что любое его объяснение, даже самое правдоподобное, она подвергла сомнениям ещё до того, как он начал говорить.
- Какой ребёнок?! Какой ещё… Рейди? Не смеши меня! Ну, признайся: кладёшь эту лошадку под подушку, чтобы кошмары не снились?
Она звонко рассмеялась, провоцируя Кейта на приступ бешенства. Вопреки её ожиданиям, всё его смущение разом схлынуло, уступив место по-детски уязвлённому самолюбию:
- Это жираф!
- Жираф? – Она перевела недоумённый взгляд на игрушку и поднесла ближе к лицу, рассматривая со всех сторон. – Никогда бы не подумала…
- А этот городишко, - Кейт выразительно обвёл взглядом свои апартаменты с разбросанными вещами и для пущей экспрессии охватил их ещё и руками, - ты уже проехала!

×

- Уже уходите?
Из полумрака фойе на него насмешливо смотрело красивое лицо Евы Миллер. Роб, которому на его веку не встречались по-настоящему привлекательные женщины, обомлел перед её внешностью и во все глаза рассматривал гостью.
- Обычно ждут меня, а не наоборот, - отшутился Кейт. – В зале вас не было.
- Но я пришла чуть раньше назначенного времени, - спокойно возразила Ева.
- Ладно. Дам вам ещё один шанс, - съязвил Кейт. – Исключительно из-за вашей пунктуальности.
Стоявшая перед ним женщина была далека от того, чтобы шутить. Кажется, она вообще не умела воспринимать шутки, заключил про себя Кейт и пожалел, что от такой обращающей на себя всеобщее внимание красотки, кроме её природной холодной красоты, ничего ждать не приходится.
- Ну так, пройдёмте?
С лёгким нетерпением Ева сделала движение вперёд, чтобы войти в обеденный зал.
- Тебя что – громом поразило? – Кейт обратился к Робу, отвлекая его внимание от своей спутницы. – Организуй нам столик, и побыстрее. – Он приблизился к брату владельца ресторана и вполголоса добавил: - Или мне вызвать Эрла, чтобы он втолковал тебе, внушаю я доверие или нет?
Не в силах придумать ничего внятного, Роб, не говоря ни слова, засуетился и, нелепо размахивая перед собой рукой, словно приглашая гостей следовать за ним, прошёл вперёд в зал. Он то и дело поглядывал на Еву Миллер, которая быстро метала зорким взглядом поверх столиков с целью, известной ей одной. В полумраке ресторанного зала Роб, забывший о существовании Кейта Тиммонса, то и дело натыкался на официантов и вёл Еву куда-то в дальний угол с таким видом, будто эта женщина согласилась на свидание именно с ним.
- Ну вот! – довольно произнёс он, жестом приглашая Еву Миллер сесть. – Нравится?
- Нет! – вскричал Кейт, появившись из-за её спины. – Получше места не нашлось, кроме стола в самом углу, идиот?
- Этот подойдёт, - сказала Ева, одарив Роба улыбкой, и дотронулась до рукава Кейта, успокаивая его пыл..
- Ну ладно, - Роб оскалился, словно улыбка Евы Миллер обещала ему исполнение всех его тайных желаний. – Я, значит, на своём месте буду.
Вместо ответа она снова лучезарно улыбнулась ему, и он, наконец, исчез, то и дело оглядываясь в её сторону.
- Ну? Что закажете? – осведомился Кейт.
- Ничего. Я не голодна, - ответила Ева Миллер. – Возьмите что-нибудь себе.
- Но как же… - протянул Кейт. – Зачем же мы тогда сюда пришли, раз ничего не попробуем?
- Ну закажите мне… мартини.
- Надеюсь, в качестве аперитива?
- Нет, - возразила Ева. – Только мартини.
- Разве не вы говорили, что составите мне компанию во время моего обеда? – напомнил ей Кейт её слова.
- Впереди ещё целый день.... – сказала Ева. – Знаете, если запах острых специй привяжется ко мне…
Кейт захохотал так, что в их сторону обернулись три или четыре человека за соседними столиками.
- Ну так держитесь от всех на расстоянии… Нет, вы в самом деле нечто, - смеясь, проговорил Кейт. – То есть в еде вы руководствуетесь не вкусом, а практическими соображениями?
- У всех свои странности, - уклончиво ответила Ева Миллер.
- Ну а когда же вы живёте? Или вы – сплошная выдержка, самообладание и хладнокровие? Может, специально выделяете часы, когда можете быть… э-э-э… свободны, что ли?
- Мистер Тиммонс, вы выходите за рамки темы нашего разговора, - откликнулась Ева. – Мы обсуждаем не мой характер, а ваше согласие или отказ. И раз вы пришли…
- Да выйдите вы хоть раз за свои рамки, - сказал Кейт, не собираясь сдаваться. – В жизни есть не только дела…
- Помнится, во время той нашей встречи вашей первой фразой стали слова «дела в первую очередь», - невозмутимо возразила Ева.
- Иногда дела и праздность – две стороны одной медали, - многозначительно изрёк Кейт.
Ева Миллер открыто усмехнулась. Подбадриваемый её реакцией, Кейт продолжил:
- Хотя я лично деятельный человек и предпочитаю действие безделью. А вообще дела отлично совмещаются с занятиями, отвлекающими от таковых. Их даже полезно чередовать.
- Вы правы, - согласилась Ева. – Только что мы поговорили на отвлечённую тему, а теперь давайте к делу. Я делаю вывод, что вы не возражаете против моего предложения. Иначе бы вы просто не пришли.
Кейт скис. «Холодная, как рыба», подумал он и знаком подозвал официанта. Пока тот подходил к столику, он быстро проговорил:
- Даже если и так, я что-то не заметил, чтобы вы принесли какие-то документы или другие доказательства серьёзности ваших притязаний относительно членов известной нам семейки.
Подошёл официант.
- Кофе и пончики.
- По… пончики? – изумлённо переспросил официант.
- У вас что – не подают пончики?
- У нас подают блюда мексиканской кухни, - не без гордости ответил официант.
- И что же мексиканцы пьют с кофе? – с нетерпением спросил Кейт.
- Могу предложить вам элоте.
Официант ждал заинтересованной реакции, но так и не дождался.
- Это особая выпечка, - с энтузиазмом пустился он в разъяснения. – Готовится следующим образом: в сдобное тесто заворачивают…
- Давайте их. И побыстрее.
Энтузиазм угас.
- Понял. А что будет ваша дама? – он взглянул на Еву Миллер.
- Мартини, - ответила та и после некоторых колебаний добавила: - И кофе.
- Это всё?
С нескрываемым неудовольствием официант оглядел этих двоих, которые пришли в мексиканский ресторан не для того, чтобы прочувствовать весь спектр вкусов, которые его страна могла предложить кулинарному миру и которыми уже его удивила, а для того, чтобы небрежно заказать банальную чашку кофе. С пончиками!
- Необязательно принимать заказ с таким оскорблённым видом, приятель, - в лоб сказал Кейт. – Просто пойди и принеси наш кофе.
- Конечно.
Не меняя лица, официант отправился выполнять заказ. Кейт склонил голову набок.
- Так что там с документами?
- Я расцениваю ваш вопрос как согласие на…
- Расценивайте, расценивайте, - несколько раздражённо перебил её Кейт. – Достаточно тумана и мистики. Выкладывайте, что у вас есть.
- …сотрудничество, - невозмутимо ответила Ева Миллер. – Я не могла быть вполне в этом уверена, а потому в данный момент…
Кейт театрально закатил глаза.
- …у меня ничего нет, - закончил он за неё и воскликнул: – А что тогда значит ваше «давайте к делу»? Послушайте, Ева. Вы бесспорно красивая женщина. Вам удалось привлечь моё внимание. Заинтересовать меня, воспользовавшись моей слабостью к Кепвеллам. Но неужели вы рассчитываете удержать мой интерес к делу одной лишь вашей внешностью? Сколько ещё вы намерены меня мариновать?
- Мариновать? – насмешливо переспросила Ева. – Забавный у вас лексикон… Нисколько. Сейчас мы с вами поедем в одно место, и там…
Кейт рассмеялся.
- С вами – хоть на край света. Но увеселительные поездки, как я понял, вас не интересуют, а к делу мы так и не подошли. Как только захотите говорить серьёзно – буду рад звонку. В любое время суток, - подчеркнул Кейт.
Он начал искать глазами официанта с явным намерением встать и уйти.
Если бы в эту секунду он посмотрел Еве Миллер в глаза, то увидел бы в них панику и страх.

×××

Разумеется, никуда уходить Кейт и не собирался. Своими действиями он лишь хотел спровоцировать Еву Миллер на такое поведение, которое стало бы моментом истины; моментом, который обезоруживает даже великих комбинаторов и ненадолго рассеивает туманную завесу, за которой скрываются их истинные намерения. Сложность заключается в том, чтобы уловить его.

И если его расчёт окажется верен, она тут же…

- Мистер Тиммонс…

Он взглянул в глаза Евы Миллер и увидел в них уже знакомую ему безмятежность, как холодное спокойное море.

«Невозможно», подумал Кейт. Он полагал, что в какой-то мере умеет просчитывать людей и не раз полагался на своё красноречие, игру жестов и манипуляции, чтобы отыскать и вытащить из глубин и уголков человеческих сердец потаённые устремления, которые заставляют человека действовать так или иначе. В отношениях со своими подчинёнными и недругами вроде Джулии, Круза, Мейсона и других он совершенствовал свои приёмы и провоцировал на проявление чувств и эмоций – беспокойства, тревоги, раздражения, негодования, иногда даже бешенства, - скорее развлекаясь, чем действуя из каких-либо корыстных побуждений.

Однако эта дамочка, казалось, была ему не по зубам.

- А что, если я вам скажу, что Мейсон Кепвелл замарал себя как адвокат? Тогда вы останетесь?

Кейт раскрыл рот, чтобы что-то возразить ей, но она его опередила:

- Некоторое время назад действия Мейсона Кепвелла привели к тому, что его подзащитному вынесли смертный приговор по обвинению в убийстве.

Она произнесла это чётко и с расстановкой, чтобы эффект был полный. И угадала: Кейт устремил на Еву Миллер свои цепкие глаза и не двигался, не в силах, казалось, решить, как ему реагировать на прозвучавшие слова.

- Его бывший клиент обвинял его в этом и апеллировал к справедливости через своего нового адвоката, - добавила Ева, помолчав.

Чтобы Мейсон мог как-то – как она выразилась? – «замарать» себя? Он, чьи образование и порядочность, от которых Кейта выворачивало, помогли ему снискать репутацию блистательного и безупречно знающего своё дело юриста?

Лицо Кейта приняло скептическое выражение.

Или мог?..

Это сейчас он, с высоты своего опыта, мог похвастаться обширной практикой и сумел стать специалистом, чьи услуги ценятся высоко и дорого. А раньше? Кто знает, что было раньше, ещё на заре его карьеры, когда амбиции и стремление стать независимым от отца определяли круг его клиентов и дела, с которыми он работал?

- И что… этот его клиент… уже не говорит? – осипшим вдруг голосом спросил Кейт.

Ева Миллер усмехнулась.

- Ну почему же? Пока у него есть возможность говорить. Я так выразилась, потому что он подавал апелляцию за апелляцией, но безрезультатно. Теперь он ждёт своего приговора в тюрьме Сент-Квентин.

Очень интересно. Неужели и имя назовёт?

- Кто он?

- Некий Эдвин Тейт.

Имя она могла сочинить и на ходу. Но вместе с тем упомянула какого-то адвоката. Его лицензию проверить труда не составит. Неужто правда?

- Ну же, продолжайте, мисс Миллер, - не скрывая своего нетерпения, поторопил её Кейт. – Что вы кормите меня в час по чайной ложке?

- Эдвин Тейт был сначала потерпевшим, а потом, когда против него выступил его же друг, стал обвиняемым по делу об убийстве его жены. В отсутствие Тейта к ним в дом проник грабитель. Она подняла шум, и грабитель её… задушил, чтобы заставить её замолчать…

Следуя скорее внутреннему рефлексу, чем осознав, что заказанная чашка кофе с десертными булочками уже стоят на столике, Кейт протянул руку и привычным движением поднёс чашку ко рту, не пролив ни капли. На автоматизме он перехватил чашку второй рукой и так же инстинктивно нащупал на тарелке рядом элоте, которые официант нёс, словно драгоценный хрупкий сосуд и потом с осторожностью поставил перед невежей-клиентом, который, впрочем, не оценил жеста.

Кейт разом откусил внушительный кусок и начал жевать.

А недурно! Он с удивлением перевёл взгляд на булочку, рассмотрел её со всех сторон и удовлетворительно хмыкнул. Нет, в самом деле, недурно. Когда Эрл прибежит на всех парах в нему в офис, чтобы он решил его проблему с лицензией на продажу алкоголя, надо будет включить в его счёт кофе с булочками, скажем, дважды в неделю.

- Мистер Тиммонс? Вы слушаете?

- Ну, конечно, мисс Миллер. Мой мозг и челюсти способны работать одновременно. Продолжайте…

- Тейт вернулся вскоре после того, как произошло ограбление. В спальне он обнаружил труп своей благоверной и перевёрнутые ящики с бельём. Кое-что пропало из драгоценностей его жёнушки…

Кейт сдвинул брови. Похоже, Ева Миллер питает неприязнь к женщинам.

- Он, соответственно, обратился в полицию и позднее, после всех формальностей, проходил по делу в качестве потерпевшего. Однако при разбирательстве дела в департамент полиции неожиданно заявился друг Тейта, который признался, что Тейт несколько раз заводил с ним разговор о том, как было бы хорошо, если бы Тейт мог бес всяких помех со стороны его жены тратить её деньги. Тейт это отрицал, мотивируя тем, что его друг влюблён в его жену, а потому клевета ему выгодна. Несмотря на это, после сделанного другом Тейта заявления дом его обыскали тщательнее обычного на предмет поиска возможных улик и обнаружили детский рисунок…

- У них ещё и дети есть? – перебил Кейт.

Он взял ещё одну булочку и почти целиком отправил её себе в рот.

- Да. Мальчик 5 лет… Рисунок приобщили к делу. Вот после этого Тейт и стал обвиняемым...

- Так, погодите, а Мейсон был его адвокатом? Так, что ли?

- Совершенно верно. Тейт обратился к Мейсону Кепвеллу за защитой своей чести и достоинства. Тейт убедил Кепвелла в своей невиновности, и тот взялся за его защиту. При разбирательстве дела в суде, однако, мистер Кепвелл стал вести себя странно: вопросы прокурору были формальными, перекрёстных допросов свидетелей он почти не проводил… В общем, линия защиты была очень пассивной, которая в результате и решила всё дело. Тейт был признан виновным и получил своё, так сказать…

Ева Миллер улыбнулась, а Кейт нахмурился.

- То есть, вы тоже не верите в невиновность Тейта?

- С чего это вы взяли?

- Ваша последняя фраза и улыбка.

Ева наморщила нос, вспоминая.

- Ах, это… Да нет, это у меня манера такая изъясняться.

- Понятно. Ну и что же это был за рисунок? – поинтересовался Кейт.

Он протянул руку за ещё одной булочкой, но тарелка оказалась пуста. Он недовольно поморщился. Одним большим глотком он допил свой кофе и уставился на Еву Миллер в ожидании ответа. Та, в отличие от Кейта, едва ли отпила из своей чашки и практически не притронулась к мартини.

- Рисунок-то? – Она помедлила. – Там был нарисован их дом.

- Дом? – переспросил Кейт. – То есть квадрат и треугольник над ним?

- Да нет, - ответила Ева и легонько постучала по столу ногтями с безупречным маникюром. – Это было схематичное изображение их дома с примитивно изображённой обстановкой, какими-то знаками вроде… детской рукой, конечно. Суд приобщил его к делу, посчитав, что Тейт нарисовал схему, чтобы облегчить грабителю его задачу… Рисунок стал решающей уликой против Тейта. Ну а пассивные действия защиты довершили дело.

- Полиция выяснила, кем был грабитель?.. – Кейт помедлил. – Или это сам Тейт…

- Нет. Этого полиция не выяснила. Его не нашли. Но алиби Тейта подтвердили двое или трое его приятелей: он был с ними в момент совершения преступления. Срок исполнения приговора не оговаривался. Вы сами знаете, что приговорённые могут годами ждать своей участи, пока в один не самый прекрасный день дверь их камеры не откроется и… всё кончено… Поэтому Тейт подавал апелляции через своего нового адвоката о несправедливости вынесенного приговора. Теперь же он намеревается подать иск против Мейсона Кепвелла за излишне пассивную линию защиты, которая нарушила все его планы на жизнь.

Ева Миллер снова улыбнулась.

Она закончила и за столиком воцарилась тишина.

То, что она изложила дело в таких подробностях, придаёт достоверности её рассказу… Но Мейсон… Чем были обусловлены его пассивные действия? Неопытностью?

- И когда случилась вся эта история?

- Точно сказать не могу, но года два-три прошло.

Сравнительно недавно. К этому времени Мейсон уже должен был приобрести и опыт, и хватку и отточить навыки ведения дел.

Кейт ещё немного поразмыслил.

В своей практике он также не раз прибегал к такому способу обвинения в суде, когда вся его тактика сводилась к чисто формальной обвинительной речи, отсутствию каких-либо возражений в ответ на выпады защиты, незначительным и второстепенным уточнениям и иным подобным действиям. Дела эти были заведомо не в пользу обвинения: в таких случаях обвиняемый совершенно точно – благодаря опытному, напористому адвокату, значительной финансовой поддержке со стороны обвиняемого, да и просто потому, что он был невиновен – был бы оправдан. В ходе слушания того дела Мейсон мог засомневаться в версии, представленным его подзащитным. Но он и не мог занять позицию вопреки версии клиента, если тот отрицает свою вину. Отсюда и пассивность с его стороны. Соответственно, Тейт может оспорить вынесенный ему приговор на основании недобросовестно выполненных защитой своих обязанностей по защите, потому как Мейсон нарушил его права.

Что ж… В этом есть резон. Если Тейт подаст апелляцию и суд пересмотрит дело, смертный приговор может быть отменён, и Тейт будет на свободе, а Мейсон…

Кейт усмехнулся.

Мейсон будет опозорен. А если сыграть ещё на том, что он был замешан в укрывательстве своей сестрёнки, в то время как полиция сбивалась с ног, разыскивая её, то он будет лишён доверия как юрист. Если у него вообще не отберут лицензию…

Кейт ещё раз всё прикинул.

- Мне нужно будет поговорить с адвокатом Тейта и соответственно взглянуть на материалы дела, - наконец заговорил он.

Ева снисходительно улыбнулась.

- Разумеется. Он готов к этому.

Кейт ответил ей улыбкой и откинулся назад.

- Если всё это правда и остальные ваши сведения настолько же ценны, сколь и надёжны, думаю, Ева, у нас могут с вами сложиться плодотворные, далеко идущие отношения.

- Вы пропустили слово «деловые», - поправила его Ева.

- Пусть пока будет так, - согласился Кейт. – У меня скоро заканчивается обед. Мы можем отложить визит в это ваше «место» до вечера?

- Как вам будет удобно.

Кейт сделал знак официанту, и тот, помедлив, как показалось Тиммонсу, дольше, чем полагалось, подошёл.

- Что-нибудь ещё?

- Рассчитайте нас, - коротко бросил ему Кейт.

- Как вам понравились наши элоте?

Кейт взглянул на официанта, явно ожидавшего лестного отзыва.

- Честно скажу, я ожидал большего.

Официант поджал губы, чтобы ненароком не вырвалась колкость, и ушёл за счётом. Вернувшись неожиданно быстро, он положил его перед Кейтом. Тот вынул из бумажника нужные купюры и бросил их на стол.

- Советую включить в меню пончики. Желательно с черникой.

×××

Когда он вернулся в офис, в приёмной его ждал некто. Кейт остановился и быстро осмотрел посетителя.

Некто выглядел юнцом, вполне приличной наружности. Из только-только окончивших университет бывших студентов. Явился в его офис в строгом, добротном, но не слишком дорогом костюме. Он сидел на самом краешке стула, аккуратно обхватив обеими руками покоившийся на коленях портфель, и терпеливо ждал хозяина кабинета.

Какой-нибудь начинающий адвокат пришёл хлопотать о ком-то, сделал окончательный вывод про себя Кейт и склонил голову набок.

- Кого ждём?

Молодой человек встал со стула, и Кейт с неудовольствием отметил его высокий рост.

- Окружного прокурора Кейта Тиммонса.

Кейт с решительностью подошёл к двери и толкнул дверь. Та не поддалась.

- А что, его до сих пор нет?! - Он с негодованием взглянул на часы. – Обед закончился семь минут назад!

- Вы знаете, я здесь сижу уже больше часа, и ещё до обеденного перерыва в офисе никого не было, - поспешил вставить юнец.

- Как это не было? – возмутился Тиммонс. – У меня были дела. А вообще, я и есть окружной прокурор. Идёмте.

Кейт поискал в кармане ключ, открыл дверь, распахнул её и с самым беззаботным видом направился на своё место. Человек с портфелем растерялся от эксцентричной выходки окружного прокурора и остался топтаться на пороге, не решаясь войти.

Кейт тем временем устроился в своём кресле и повернулся к застенчивому визитёру.

- С чем пришли?.

Человек с портфелем поправил галстук, неуловимым движением одёрнул пиджак и вошёл.

- Моё имя – Ричард Сандерс. Я окончил Юридический колледж Гастингса при Калифорнийском Университете, и меня направили к вам…

- Что вы говорите…

Кейт напрягся. Понятно. Никакой это не начинающий адвокат. Начинающий окружной прокурор…

Он автоматически стал мысленно перебирать в голове все предосудительные действия за последнее время, которые могли бы его скомпрометировать.

Неужели вот так просто его решили вышвырнуть и заменить этим угловатым, невыразительным... «человеком с портфелем»?! И как же теперь Ева Миллер, Мейсон, Кепвеллы… Всё полетело к чёрту, не успев даже начаться… На лбу у мгновенно ставшего бывшим - в собственном воображении - окружного прокурора выступила испарина.

- Меня рекомендовал мистер Доусон.

- Доусон? Дик Доусон? А причём тут он? – не понял Кейт.

- Меня направили в качестве помощника окружному прокурору Кейту Тиммонсу по его рекомендации, - отрапортовал Ричард Сандерс.

Кейт выдохнул и посмотрел на юнца уже другими глазами.

- Постойте, Доусон вас рекомендовал?

- Да, он.

Так вот, значит, кем оказалась «секретарша» Доусона. Вот почему он хихикал тогда в его офисе, когда обещал прислать кого-нибудь. Махинатор. И ведь не поспоришь: и сорока пяти лет нет, и внешностью не обижена. То есть, не обижен. И что теперь с ним делать?

- Мистер Доусон ошибся, Рик, - сходу начал фамильярничать Кейт. – Мне нужен не помощник, а почерковедческий эксперт.

Ричард Сандерс снова недоумённо взглянул на окружного прокурора и промолчал, неуверенный, правильно ли он его расслышал.

- Умеете вы разбираться в почерке? – спросил Кейт с серьёзным видом.

- Э-э… не уверен.

- Знаете, мне приходят анонимки, критикующие работу прокуратуры. Безосновательно критикуют, - на всякий случай подчеркнул Кейт. – Хочу вычислить этих деятелей и призвать к ответу.

- Но я не эксперт почерковедения. Я юрист общей практики и хотел бы получить опыт…

- Да я шучу, - рассмеялся Кейт. - На самом деле, Рик, мне…

«Вы не подходите», - хотел закончить Кейт и покончить с этим.

Секунду. Он ведь упомянул, что закончил Калифорнийский Университет? Весьма недурно. Выпускники этого учреждения ценятся высоко: их хотят заполучить лучшие юридические фирмы страны. Если болтовня насчёт Мейсона окажется правдой, грамотный помощник в этом предприятии не помешает. Это для начала. А там, если Ева Миллер умеет не только ослепительно улыбаться, но и дела вести…

Кейт невольно заулыбался и стал раскачиваться в кресле, мысленно рисуя себе перспективы того, как он разделается…

- Так кто вам нужен? – прервал его мысли Сандерс.

Конечно, Ричард Сандерс – это не какая-нибудь симпатяшка по имени Джинни Белл или Джейн Кинг. Но жизнь нередко требует жертв. Под видом помощника окружного прокурора этого студента можно будет и секретарскими обязанностями нагрузить.

- Мне нужен с… - Кейт снова осёкся. – Сотрудник прокуратуры.

- А как звучит должность полностью?

- А что – вам не подходит сотрудник прокуратуры? – вскинул брови Кейт.

- Как-то неопределённо звучит, - справедливо заметил Сандерс.

- Поработаете пока под моим началом. А там посмотрим. Так вот насчёт анонимок. Пока войдёте в курс дел, разберите мою корреспонденцию, а то за чтением писем этих чересчур сознательных граждан я никак не могу добраться до более важных дел.

- Я готов! Где моё рабочее место?

Кейт наморщил нос. Прыткий. С таким рвением он и его самого заставить работать прилежно и добросовестно.

Прямо напротив офиса окружного прокурора располагалась неприметная дверь, которая вела в комнатёнку более, чем скромных размеров. Туда складывали архивы, старые дела и прочий хлам, о котором вряд ли кто вспомнит. Там, кстати, даже телефон есть. Сообщить этому выпускнику одного из лучших университетов страны о том, что его взяли секретарём-делопроизводителем – оскорбится. А каморка поможет и студенту, и Кейту избежать лишних вопросов о его работе и должностных обязанностях.

Кейт молча встал и знаком велел Рику следовать за собой. По дороге в архивную комнату он так же без звука кивнул на кипу нераспечатанных писем, сброшенных им на офисный диванчик, намекая, чтобы Сандерс взял её с собой.

- Похоже на платяной шкаф моих родителей, - засмеялся Рик уже на месте, оглядев помещение.

- Тогда тебе придётся поработать в шкафу, - ответил Кейт. – А когда будет много работы – ещё и пожить…

Рик снова засмеялся.

- Вы не видели наших комнат в кампусе при университете. Они вообще…

- Студенческая пора закончилась, молодой человек, - осадил его Кейт. – Началась взрослая жизнь.

Оставив Рика разбираться со своим первым заданием, он вернулся к себе в офис и сделал по телефону несколько распоряжений. В числе прочего он отменил своё «специальное предписание» для посещений Кепвеллами – Келли и Брендоном – своей матери. После этого он посчитал, что на этом его день закончен. Поскольку до вечерней встречи с Евой Миллер оставалось ещё время, он решил ещё раз поразмыслить над её появлением в его скромной жизни окружного прокурора и над тем, как эта встреча могла сделать эту жизнь менее скромной.

×

- Чем занимались всё это время?

Кейт вёл машину, следуя указанным Евой Миллер ориентирам. Сама она сидела тут же рядом с ним, на водительском сиденье, глядя прямо перед собой.

- Делами, - лаконично ответила Ева, не отводя взгляда от дороги.

Ясно. Все его попытки завязать с ней непринуждённый разговор неизменно наталкиваются на стену. И зачем этой женщине её внешность? Уж лучше бы она была похожа на книжного червя, в очках и в тёмной мешковатой одежде с глухим воротом… Хотя в этом случае Кейт даже не стал бы её слушать – сразу же указал бы ей, как пройти в библиотеку.

Он вздохнул.

- Ну хоть намекните, что у вас там за компромат? – проворчал Кейт. – Не ехать же нам вот так всю дорогу…

- Там всё узнаете, - последовал такой же краткий ответ. – Здесь поверните налево.

Окружной прокурор состроил недовольную гримасу. Ледышка и есть.

Оставшееся время в пути их молчание прерывалось лишь краткими инструкциями Евы, пока, наконец, она не выдохнула безжизненное:

- Здесь.

От неожиданности Кейт резко вильнул к обочине и почти сразу нажал на педаль тормоза, отчего их обоих бросило сначала вправо, а потом вперёд.

- У вас моментальная реакция, - сухо заметила Ева.

- Это от нетерпения, - отозвался Кейт.

Выйдя из машины, Кейт огляделся. Они были на одной из самых старых улочек города. Отсюда начинал разрастаться город. Слепящие своей белизной стены зданий тесно примыкали друг ко другу, образуя замысловатый рисунок из улочек и переулков. Здесь же располагалась пара-тройка отелей, останавливаться в которых взяли за правило все приличные граждане, время от времени наезжавшие в город по делам или иным целям. Именно перед одним из таких отелей и остановились эти двое, стоявшие теперь перед входом.

Кейт тут же подсознательно отметил это обстоятельство. Будь эта Ева Миллер мошенницей, она наверняка притащила бы его в отель поплоше или ещё хуже – в дешёвую съёмную квартиру.

- Вы здесь постоянно живёте? – ненароком поинтересовался он.

- Да как вам сказать… - уклончиво ответила Ева и увлекла его внутрь. – Если отель неплохой, почему бы не остановиться?

Кейт хмыкнул. И всегда-то она разговаривает туманными и неясными фразами. А задал-то он самый обычный вопрос. Именно поэтому – из-за того, что Ева с момента их знакомства только и делала, что юлила, он до конца не верил, что все её слова – правда. Он даже поймал себя на том, что он не мог дождаться финала этой авантюры, гадая, что она будет делать, когда они, наконец, переступят порог её номера и она должна будет выложить всё, чем до сего момента лишь испытывала его терпение.

- Что вы так смотрите на меня? И чему улыбаетесь? – осведомилась Ева, пока они ехали в лифте.

- Да так… Смотрю и улыбаюсь, - несерьёзным тоном ответил Кейт. – Я всё-таки юрист, и мне, как наркоману, не терпится получить свою дозу.

Теперь уже хмыкнула Ева.

- Всё ещё сомневаетесь? Получите вы свою «дозу».

Когда они оказались в номере, Кейт снова быстро огляделся. Это был не президентский люкс, но судя по обстановке гостиной, апартаменты вряд ли были по карману заезжему бизнесмену, который остановился в городе на два-три дня. В дальнему углу он заметил закрытую дверь, которая, вероятно, вела в спальню.

- Выпьете что-нибудь? – бросила Тиммонсу Ева.

- А вы? – откликнулся с живостью Кейт.

- Я? – Она помолчала немного, видимо, принимая решение. – Разве что немного… Так вы будете?

- А как же, - с готовностью принял предложение Кейт, и снова начал внимательно изучать обстановку. – Виски.

- Вы присаживайтесь. – Ева повернулась к окружному прокурору и жестом указала ему на диван. – Я сейчас.

Кейт уселся на диван, широко вытянув руки по обе стороны спинки, и стал наблюдать за движениями Евы Миллер. Та ловкими движениями, будто только тем и занималась всю свою жизнь, взяла своему гостю и себе нужные стаканы, нашла спиртное в баре и также без промедления отмерила виски – Кейту Тиммонсу и джин с тоником – себе.

- Вы ведь не отсюда, так? – прервал молчание Кейт. – Не из Санта-Барбары?

- Нет. И что же?

Ева молча поставила обе порции алкоголя на стол, однако не села рядом с окружным прокурором.

- Ничего. Просто ведёте вы себя иначе, чем те, кто здесь родился или давно осел.

- Это недостаток?

Ева отвернулась от Тиммонса и подошла к сейфу. Кейт взял стакан с виски, отпил, сделал удовлетворённую мину и снова отпил.

- Да нет. Просто наблюдение.

Не складывались у него никак с Евой Миллер разговоры. Он быстро допил виски и покачал пустым стаканом в воздухе.

- Не нальёте мне ещё?

- Налейте себе сами, - ответила Ева, не поворачиваясь. – Возьмите в баре.

Кейт встал с дивана и прошёл к бару, поглядывая на неё. Та тем временем уже набрала нужный код и открыла дверцу, но почему-то медлила.

Кейт нашёл в баре початую бутылку с виски, налил немного, опустошил стакан и снова налил двойную порцию.

Оглянувшись, он столкнулся взглядом с Евой, которая уже стояла у дивана, держа в руках папку – не то чтобы увесистую, но и не слишком тонкую. Кейт кое-как завернул крышку бутылки, вернул виски обратно на полку и поспешил назад к дивану, на ходу отпивая из стакана. Приблизившись, он кивнул на папку:

- Это то самое?

Та в ответ молча кивнула.

Не затрудняя себя любезностями, он выхватил из её рук папку, тут же сел и, отставив стакан, раскрыл её, уже не обращая внимания на Еву.

Бумаги. Руки окружного прокурора стали быстро перебирать страницы, переходя от документа к документу. Договоры, счета, расписки, отчётности, чеки, какие-то рукописные заверения, копии с каких-то оригиналов… Кейт не глядя протянул руку к своему виски и махом выпил всё, что оставалось в стакане.

- Ева, не пожалеете для меня ещё немного виски? – не поднимая головы, бросил он стоявшей рядом с ним женщине.

Ева Миллер метнула взгляд на дверь, ведущую в спальню, однако взяла стакан из рук Тиммонса и пошла за новой порцией алкоголя, а Кейт тут же забыл и о ней, и о своей просьбе, и о том, где он находился.

Он жадно вчитывался в напечатанный текст на бумагах, где тут и там выпрыгивали знакомые имена «Ченнинг Крейтон Кепвелл», «Эмметт Кепвелл», «София Уэйн», «Мейсон Кепвелл», «Теодор Кепвелл», уже знакомый ему «Эдвин Тейт» и какие-то ещё…

Он заглядывал в конец документов и вглядывался в подписи и печати, сверлил их скептическими глазами, проверяя, подлинные они или поддельные. Неужто и правда честных людей не бывает, а бывает мало информации?

Сердце Кейта ёкнуло. Неужели ему повезло? Неужели ему впервые в жизни по-настоящему повезло?..

Сообщение отредактировал mrs. him: Воскресенье, 21 февраля 2021, 17:17:31

×
- И это всё? – нарочито небрежно поинтересовался наконец Кейт и взглянул на Еву. Та уже сидела напротив и покачивала стаканом с алкоголем, который она, кажется, так и не пригубила. Новая порция для Кейта стояла перед ним же на столе.
- Вам этого мало? – Она чуть приподняла бровь.
- А на Круза Кастильо у вас ничего нет? – не отвечая ей, задал ещё один вопрос Кейт. – Хотелось бы и его на чистую воду вывести.
Ева нахмурилась, словно что-то припоминая.
- Кастильо? Разве он из Кепвеллов?
- Ах, да, вы же нездешняя… - отозвался Кейт. Он отложил бумаги в сторону и наконец заметил стакан с виски, взял его и крепко сжал в руках. – Это… местный герой. Нет, он не из клана Кепвеллов, однако связи с ними у него есть.
Он отпил виски и, стиснув зубы, стал наблюдать, как янтарная жидкость плещется у него в стакане.
- Что – сильно насолил? – напрямик спросила Ева.
Кейт взглянул на неё.
- А? Насолил, говорите?.. – Он невесело усмехнулся и невпопад ответил: – Он служит в полицейском департаменте. Делает вид, что бескорыстен и честен, но на самом деле… На самом деле…
- Что же на самом деле?
- Он… Поживите чуть в этом городе и вы не избежите знакомства с ним. Или уж точно о нём услышите.
- Что – и впрямь неординарная личность?
- Странно, что вы о нём ничего не знаете. Вы столько информации насобирали о Кепвеллах! Как он прошёл мимо вас?
- Как бы там ни было, ваш друг интересует меня в последнюю очередь…
- Он мне не друг, - вставил Кейт. – И не приятель.
- Это я поняла, - усмехнулась Ева. – Необязательно объяснять. Стали бы вы спрашивать меня о компромате на него…
- Помнится, вы мне говорили, что мои усилия не останутся незамеченными.
Кейт взглянул на неё в упор.
- Говорила, - выдерживая взгляд окружного прокурора, подтвердила сидевшая напротив него женщина, уже ставшая, по всей вероятности, его сообщницей.
- Что вы хотели этим сказать?
Некоторое время Ева смотрела на Кейта Тиммонса, не отводя от него испытующего взгляда.
- Хотите, чтобы я нашла для вас информацию о Крузе Кастильо?
Кейт снова как-то пасмурно усмехнулся.
- Нет. На него вы ничего не найдёте.
- На любого человека можно что-нибудь найти, - Ева ослепила Кейта своей улыбкой. - Что же тогда вам нужно? Деньги?
- Конечно. Всегда. Но не только… Мне нужно нечто ещё более ценное: информация.
- Не много ли всего и сразу? Деньги, информация…
Кейт почувствовал, что энтузиазм в голосе Евы Миллер поугас: она явно не рассчитывала на какие-то дополнительные притязания со стороны вульгарного и очевидно поверхностного чиновника, главными устремлениями и помыслами которого должны быть исключительно материальные побуждения. Однако он понял, что именно сейчас может требовать то, что ему вздумается – какими бы отвлечёнными или абсурдными ни были эти требования, - потому как от него теперь зависело, как он распорядится полученными сведениями и как они отобразятся на фоне блистательной биографии Кепвеллов – всех вместе и каждого в отдельности.
- Вы хотите уничтожить Кепвеллов или нет? – напомнил Кейт Еве её же слова.
Ева промолчала и смотрела на прокурора, ожидая, пока он назовёт имя.
- Джина Блейк.
Ева вскинула бровь.
- А это ещё кто?
Несколько секунд она мысленно штудировала весь объём информации, которым она заполнила свою голову.
– А, большая любовь старика Кепвелла. Точнее, одна из…
- Вот именно. Она отсутствует в ваших бумагах.
- Её и не должно там быть, - меланхолично ответила Ева. – Кто она? Обиженная жизнью провинциалка, которая захотела прыгнуть выше головы, чтобы наскоком ворваться в мир богемы. Она не Кепвелл, - продолжала Ева, - и к тому же сама время от времени не прочь устроить им весёлую жизнь. Она забавна, не более того.
- Сможете? – спросил Кейт, не желая обсуждать её с Евой.
Ева чуть подалась вперёд и внимательнее взглянула на окружного прокурора. В её глазах будто появился слабый интерес к личности Кейта Тиммонса.
- Попробую.
Кейт сделал очередной глоток виски и почувствовал, как в голове у него зашумело – верный признак того, что вечер опять будет потерян в горячечно-хмельном забытьи. Ему уже хватит.
Он шумно набрал в грудь воздуха.
- Вам пора. Я это вижу, - с напором произнесла Ева.
Кейт взглянул на Еву и отметил её нежелание проводить с окружным прокурором дольше времени, чем она для него отмерила. Он решил подразнить её.
- Это вам только кажется. Рано ещё…
Привстав, он качнулся в её сторону, словно желая привлечь к себе. Ева рефлекторно уклонилась, встала с места. На лице её на мгновение промелькнул страх за собственное целомудрие. Однако в следующий же момент она взяла себя в руки.
- Мистер Тиммонс… - Она направила указательный палец с безупречным маникюром в сторону стола. – Бумаги ваши, не забудьте их взять.
Кейт выпрямился и почувствовал, что его всё-таки покачивает. Слегка заплетающимся языком он проговорил:
- Ева, приютите одинокого привлекательного мужчину средних лет…
Та сложила губы в брезгливой улыбке: казалось, эта последняя жалкая и уничижительная попытка домогательства со стороны её новоиспечённого сообщника помогла ей составить о нём окончательное мнение.
- А где он? Одинокий и привлекательный? Я вижу только перебравшего и хамоватого окружного прокурора, готового волочиться за каждой юбкой.
- Да это только снаружи, внутри-то я…
Похоже, терпение Евы Миллер было на исходе. Не делая ни единого лишнего движения, она вмиг переменилась. Появившаяся было непринуждённость её исчезла. Она вспыхнула и спокойным тоном, в котором зазвучал металл, произнесла:
- Если вы не прекратите в общении со мной свои дешёвые приёмы и сейчас же не уберётесь, я буду считать нашу сделку несостоявшейся.
- Вот как? Даже не знаю, что и выбрать… - Кейт, в котором и вправду плескалось столько алкоголя, сколько он не позволял себе выпить и в самые неудачные в жизни окружного прокурора дни, помолчал и решил, что разум должен возобладать над сиюминутными страстями. – Ладно, чёрт с вами.
Он сгрёб невзрачную папку и сунул её под мышку. Уже у двери он обернулся, вытащил её и потряс ею в воздухе.
- Когда я всё это вытащу на свет Божий, это будет… Вы себе не представляете, что будет…
Ева Миллер молча проводила окружного прокурора глазами, пока дверь наконец за ним не закрылась.
- Не представляю. Зато увижу.
×
Лишённая, казалось, всяких человеческих эмоций женщина, подождав для верности две-три минуты, пошевелилась и неспешно направилась в сторону двери, ведущей в спальню. Чуть приоткрыв дверь, она, даже не оглянувшись, направилась к окну и встала напротив него.
- Долго ты с ним… - услышала она позади себя.
Она вглядывалась в темноту. Где-то там внизу сейчас шёл к своей машине покачивающийся из стороны в сторону Кейт Тиммонс.
- Дела требуют времени, - ответила Ева сухо.
- Да, конечно…- рассеянно отозвался голос позади неё. – Чёрт! Этот болван выхлебал почти весь мой виски!..
- Есть джин. С тоником, - таким же бесцветным голосом откликнулась Ева Миллер. – Я же всё равно не пью…
- Джин с тоником?! – скептически ответил тот, кто стоял в глубине комнаты. – Нет, уж лучше рискнуть и спуститься вниз в бар…
- Вот и рискуй. Один.
Кто-то позади неё приобнял Еву за плечи. От неожиданности она чуть вздрогнула.
- Ну что с тобой? – спросил её стоявший у неё за спиной человек. - Нервничаешь?
Некоторое время она не отвечала, то смыкая, то размыкая губы в неясном сомнении: отвечать или нет. Наконец она проронила неслышно:
- Нервничаю.

×××
…Так. Главное сейчас – не тронуться от счастья. В его руках такая бомба! И она должна взорваться так, чтобы унести с собой всех. Всех тех, чьи имена он каждый день слышит в репортажах о светской и финансовой жизни города.
Несмотря на изрядное подпитие, думалось Кейту на удивление легко. Он скосил глаза вправо. Документы лежали там, куда он их аккуратно положил – на пассажирском сиденье.
Кроме того – не торопиться. Всё обдумать. Изучить. Рассмотреть со всех сторон. И удержаться от того, чтобы швырнуть имеющиеся у него козыри против старика Кепвелла ему в лицо при первой же встрече с ним.
Двигавшаяся ему навстречу машина на секунду ослепила его фарами, и Кейт резко вильнул вправо. Чёрт! Ему показалось, что он съехал на чей-то газон. Не хватало ещё, чтобы вездесущие журналисты начали полоскать его имя в своих дрянных газетёнках и местных новостях в связи с «возмутительным случаем пьяной езды окружного прокурора, последствиями которой стали следы шин на газоне какого-нибудь законопослушного клерка Гарри Стоуна, который когда-то отдал свой голос за аморального…» Воображение Кейта разыгралось, и он, спохватившись, поспешил вывернуть руль влево, подальше от добропорядочных газонов. А всё эта чертовка, Ева Миллер! Привела его к себе в номер, предложила выпить… А сама-то! Хоть бы пригубила, пока он заливал в себя порцию за порцией… Кстати: сколько они встречались? Раза три? За все эти встречи он не заметил, чтобы она вообще притрагивалась к своим напиткам… Свойственная ей деловитость обгоняет её природную красоту… Как бы там ни было, он оказался пьяным в стельку – рассчитывал он вовсе не на это.
А на что? Что далёкая от ресторанной суеты обстановка номера и немного алкоголя заставят Еву Миллер перейти обозначенные ею же границы? Идиот. Почти сразу после знакомства ему стало ясно: эта – не уступит и себе не изменит.
Ясно ещё и то, что одному ему с этим делом не справиться. Нужен ещё кто-нибудь, чтобы продумать тактику и не наломать дров, да и хотя бы для того, чтобы проверять факты и обзванивать свидетелей.
В силу характера и довольно длинного шлейфа из неблаговидных фактов, уже успевших бросить тень на него, рассчитывать ему было не на кого… Кроме… его новой «секретарши».
Кейт ухмыльнулся.
Вот кто ему поможет. Этот студент будет работать допоздна и даже сверхурочно, чтобы зарекомендовать себя и чего-то добиться в глазах своего шефа…
Кейт снова посмотрел на небрежно брошенные им на сиденье бумаги, будто опасаясь, что они вдруг могут исчезнуть. Надо принять холодный душ и ударную дозу крепкого кофе, чтобы стряхнуть хмельной дурман и в тишине и безопасности собственного дома тщательно прочесть всё. Реквием по клану Кепвеллов должен быть сыгран безупречно. В намечающемся грандиозном плане краха одного из самых известных домов их города не должно быть дыр.
Дорога домой заняла около получаса, и, к счастью окружного прокурора, машин было немного. Почти у самого дома глаза его начали слипаться, и, уже открывая дверь своего скромного жилища, он отказался от первоначального плана, желая поскорее добраться до постели. Подумав немного, он счёл нелишним положить документы под подушку, и вскоре заснул бестревожным сном.
*
- Джина, - негромко позвал Кейт.
Слегка поёживаясь от свежести январского утра, он уже ехал к себе в офис, непривычно бодрый и готовый работать хоть до самой ночи, когда на полпути к прокуратуре круто развернул машину и поехал в городскую тюрьму. Тихо подобравшись к её камере, он нашёл её спящей.
- Джина, - чуть громче позвал Тиммонс.
Та не шелохнулась. Или спала, или делала вид, что ещё не проснулась. Кейт заглянул в камеру к Келли и обнаружил ту же картину: обе женщины, похоже, в самом деле досматривали свои утренние сны. Он вернулся к её камере и, глядя на неё, постоял в задумчивости.
- Любуетесь делом своих рук? – вдруг негромко кто-то произнёс за спиной окружного прокурора.
Кейт чуть не подпрыгнул на месте и обернулся на знакомый английский акцент: Джеффри Конрад. Через расстёгнутую вверху рубашку в глаза бросалась его грудь, туго перевязанная бинтом крест-накрест после ранения.
И как некоторым охота скакать из больниц по тюрьмам? Сама любовь несёт на крыльях, не иначе.
- Приятно, знаете ли, осознавать, что преступники находятся там, где им положено, - немедленно парировал Кейт.
- Я уже понял, кто в этой пьесе главный злодей.
- Вы, наверное, имеете в виду Келли Кепвелл? – Кейт улыбнулся во весь рот.
- Послушайте!..
Джеффри явно был готов произнести пламенную речь, однако Кейт не хотел ему доставлять этого удовольствия. Да и вообще не желал с самого утра подвергать себя такому напряжению.
- Юноша! Приберегите вашу пылкость для вашей возлюбленной. Вы пришли навестить обвиняемую? Вот и навещайте. А то таких, как она, у меня много, а я у них один.
Не позволив Джеффри сказать и полслова, Кейт развернулся и поспешил к выходу.
×
Влетев к себе в приёмную, Тиммонс с удивлением отметил, что его нового помощника нет на месте.
«Вот и бери на работу выпускников», - проворчал про себя Кейт и уже было нажал на ручку двери своего офиса, когда вспомнил: он же сам отвёл Сандерсу помещение с архивом. Отпустив ручку, он направил свои стопы прямиком к каморке.
Не успел он открыть означенную дверь, как его встретило беззаботное:
- Доброе утро!
От неожиданности Кейт чуть отпрянул и пробормотал вполголоса нечто, похожее на приветствие.
Рик Сандерс поднялся с корточек откуда-то из-под стола и широко улыбнулся.
Что он там делал?
- Уже на месте? – Кейт бросил на помощника одобрительный взгляд.
- Обустраиваюсь.
Пунктуальный: далеко не последнее качество хорошего юриста.
- Понятно.
Не проронив больше ни слова, Кейт прошёл к себе.
Вчера он изменил своему же плану досконально изучить документы, поэтому, едва поднявшись с постели, он… Кейт невольно взглянул вниз на руки, сжимавшие портфель, и ещё крепче обхватил ручку: бумаги лежали внутри. Нести их на работу было рискованной затеей, однако дома он тоже не отважился их оставить: уж слишком ценными они ему сейчас казались. Надёжней будет держать их при себе.
Сегодня придётся как-то нагонять упущенное. И видимо, за счёт своих же собственных офисных дел.
Подойдя к своему столу, Кейт аккуратно прислонил портфель к его внутренней стенке и некоторое время не сводил с него глаз, думая о чём-то своём. Он снова взял его в руки, открыл и потянулся за бумагами, когда вдруг в голову ему пришла одна мысль.
Отложив портфель, он поднялся, неспешно направился к недавно завершённым делам, которые находились тут же, в его кабинете и ждали, пока их отнесут в архив, и стал рыться в них, выискивая по картотеке нужные бумаги. Обнаружив искомое, он так же неторопливо вернулся в каморку.
- Устроился? – Деловито обратился Кейт к своему помощнику и с громким шлепком опустил дело на его стол. – Изучай.
- Как скажете! - С готовностью отозвался Сандерс.
Кейт кисло улыбнулся ретивости помощника.
– А что это? – спросил Рик, протягивая к бумагам руку.
Лежавшее на столе дело содержало материалы несложного процесса, которое Тиммонс вёл два или три месяца назад. Некий Тимоти Крётц, которому уже перевалило за тридцать пять, отправил на тот свет нескольких человек, своих бывших одноклассников, которые травили его в школьном возрасте. Убивать он начал, согласно показаниям самого Крётца, якобы после встречи с неким человеком, который и внушил ему мысль о возмездии. С этим было не вполне ясно: установить, что за человек или откуда он, не удалось. Его так и не нашли. И вскоре стало понятно, почему, так как в ходе расследования дела пришли к выводу, что человек этот был плодом воображения Крётца, а сам мнимый распорядитель судеб, который в реальности оказался робким слюнтяем, свихнулся на почве школьных издевательств, не смог пережить обиды и, уже будучи взрослым, нашёл их и расправился со всеми поочерёдно. Попался он на том, что все убийства он совершил в одиночку, а последнее оказалось сложным для совершения одним человеком и потребовало напарника, который и сдал его. Вместо пожизненного заключения или смертного приговора он получил путёвку в психиатрическую клинику на принудительное лечение.
- Изучишь – изложишь свои выводы. Это твоя работа на сегодня, - резюмировал Кейт.
- Понял.
- И вот ещё что… - повернувшийся было к двери Кейт оглянулся. – Постарайся не мелькать здесь до поры до времени. Если что нужно – звони по внутреннему телефону.
- Но…
- Я рад, что мы понимаем друг друга, - оборвал Рика Тиммонс и скрылся за дверью.
Усевшись в своём кресле, он наклонился к портфелю, открыл его и наощупь потянулся за компрометирующими Кепвеллов документами. Быстро перебирая пальцами, он стал искать дело, которое обещало стать самым значительным и разгромным для старика Кепвелла, и которое потянет за собой на дно и всех остальных членов семьи. Отобрав все бумаги, где фигурировало имя Эмметта Кепвелла – отца СиСи – Кейт вынул их из остальной кипы и приступил к чтению.
В далёких и тяжёлых для страны 1929, ‘30 и ‘32 годах Эмметт Кепвелл для собственных деловых нужд приобрёл участок у некоего Джозефа Уиллоу, фермера…
Кейт взял со стола ручку, зажал её в зубах, развернулся в своём кресле к стене и устроился поудобнее.
Одного участка для деловитого и хваткого Кеавелла оказалось недостаточно, и через некоторое время он нашёл Гарри Кратчетта, тоже фермера и совершил сделку и с ним… А потом ещё и с Джоном Картером…
Привычными движениями пальцев, давно привыкших работать с бумагами, Кейт один за другим находил нужные листы, выискивая имена, сверяя и записывая отдельные данные, отчёркивая нужные строки и иногда делая заметки на полях.
Овощи на приобретённых участках никто, разумеется, выращивать п не собирался. Очень скоро…
В наступившей тишине, нарушаемой лёгким шелестом бумажных листов, словно разрыв гранаты дверь неожиданно громко распахнулась, и почти одновременно с этим Кейт услышал позади себя:
×
- Чем, по-твоему, я рискую в случае, если вдруг захочу вернуть то, что мне принадлежит?
Не озаботившись самым простым приветствием, она ворвалась в офис Тиммонса как вихрь, сходу огорошив его и своим внезапным появлением, и собственно вопросом.
- Давай ещё раз начиная с момента, как ты вошла в приёмную, - нашёлся наконец Кейт. – Только не забудь постучать. И не обижайся, если я не отвечу: значит, меня нет.
- Слишком много слов, Кейт. От тебя как прокурора требуется только чёткое знание законов и торжественное «Виновен, ваша честь».
- Ты права, какой-нибудь судья обобщит твою жизнь именно этой фразой.
- Не дождёшься. Я генетически не способна на…
Завершить фразу ей помешал громкий смех окружного прокурора.
- А как же называются твои хитроумные схемы и интриги, которые ты плетёшь против Кепвеллов?
- Это называется «справедливость», - ответила она с таким лицом, словно упрекала кого-то невидимого.
- У судьи будет иное мнение на этот счёт, дорогая.
- Так ты мне поможешь или нет? – с лёгким раздражением спросила она.
- Я даже не понял, о чём речь!
- Я хочу знать, сильно ли я рискую, если верну себе то, что принадлежит мне по праву.
- Это как же? – Кейт с подозрением заглянул ей в глаза.
- Есть способы, - хитро улыбнулась она. – Номер банковского счёта мне известен, а там… уже дело техники.
- Стой, ты что – задумала какие-то финансовые махинации? Против самого СиСи?
- Самого СиСи! – передразнила она Кейта. – Он всего лишь мой бывший муж, и к тому же отобрал у меня сына! И он должен мне за все мои финансовые потери. И за нанесённый моральный ущерб… Короче, ты меня прикроешь, если что?
- При… прикрою?! – начал заикаться Кейт. – Как ты себе это представляешь? Юридическое прикрытие твоих финансовых махинаций?
- Ты мыслишь слишком узко, - заметила она. – Просто найди мне у себя в прокуратуре технического – ну или как там он у вас называется – специалиста, который сможет запутать следы так, чтобы они привели СиСи не ко мне, а к какому-нибудь Хэнку Джефферсону из штата Джорджия…
Кейт молча смотрел на неё, словно решал для себя, хорошо ли она себя чувствует или нет.
- Нет, ты понимаешь, что предлагаешь мне? – наконец произнёс он. – Ты вообще понимаешь, какая у Кепвелла система информационной безопасности? Мейсон с меня живьём шкуру сдерёт, когда всё откроется.
- Вижу, не хочешь ты мне помогать, - со вздохом заключила она. – А я-то думала пригласить тебя сегодня на ужин. Может быть, и с продолжением…
- Ну ужин с продолжением у нас с тобой и без того будет, - улыбнулся Кейт.
- Это уже вряд ли! Ладно, без тебя обойдусь.
Она резко повернулась на каблуках, так что подол её лёгкого платья повторил в воздухе её полуоборот, и направилась к двери. Кейт вскочил с кресла, быстро обогнул стол и схватил её за локоть.
- Ты это в самом деле? Не настолько же ты глупа, чтобы….
- Настолько, что больше меня не ищи, чтобы провести ночку-другую! – воскликнула она и, оттолкнув его руку, скрылась за дверью.
- Не буду, - негромко произнёс Кейт, смотря ей вслед. – Сама придёшь...
×
- Ну ещё бы! Плевать в потолок, положив ногу на ногу! Самое подходящее занятие для окружного прокурора!
Чуть не упав с кресла от столь оглушительного вторжения в его покои, Кейт немедленно развернулся и воззрился на возмутителя его спокойствия: снова этот раненый ковбой, Джеффри Конрад. При их встрече в городской тюрьме он ещё мог кое-как держаться на ногах, а сейчас уже опирался рукой о косяк. Но и без того слабость его была очевидна. Что, впрочем, не мешало ему придать своей позе самый решительный и непримиримый вид. Лицо его было бледно, но пылало таким гневом, что наводило на мысль о том, что Джеффри готов предпринять самые отчаянные, если не сказать, радикальные, действия против этого самоуверенного чиновника с его вечной ухмылкой, которого кто-то по ошибке усадил в это кресло.
Кейт не удержался и улыбнулся от комичности сцены. Предвкушая грядущее развлечение, он бросил первый камень.
- Не напомните, где я мог вас видеть, молодой человек?
- Не паясничайте, Тиммонс, - не на шутку выходя из себя, отвечал Джеффри. – Я пришёл не за тем, чтобы забавлять вас. Келли…
- Ах, да, - дурашливо возгласил Кейт, веселясь оттого, что достиг цели, вызвав у своего оппонента приступ бешенства. – В последний раз я вас видел в компании преступницы благородных кровей… Ну той самой, что обвиняют в убийстве…
- Вам как никому другому известно, что обвинения надуманны!
- Разве? – с нарочитым удивлением произнёс Кейт. – А доказательств её невиновности почему-то нет.
- Доказательство её невиновности скрываете вы с Джиной! – выпалил Джеффри.
Кейт приподнялся в кресле от возмущения.
- Как-как вы сказали?
Он отложил бумаги в сторону и, неспешно встав со своего места, обошёл стол и приблизился к очередному обожателю – который наверняка плохо кончит, как и все до него – в биографии младшей дочурки старика Кепвелла. Выдержав нужную паузу, он заговорил, делая ударение на каждом слове:
- Вы обвиняете окружного прокурора в том, что он скрывает улики?
- Я не обвиняю, - начал остывать Джеффри. – Но я знаю, что та злосчастная кассета где-то у неё! Как я понял, вы с Джиной близки. Заставьте её отдать кассету!
- Близки? Вы ошибаетесь, молодой человек. – Кейт хохотнул. – Вам известно, что камера Джины находится недалеко от камеры Келли? Я не вожу дружбы с преступниками.
- А я и не говорю о дружбе. Близки-не близки, какая мне разница? Что-то между вами точно есть. Я видел, как вы на неё смотрели.
Кейт смешался, но лишь на секунду.
- Глазами торжествующего закона – вот как я на неё смотрю.
Он отвернулся от Джеффри и замахал руками, возвращаясь к столу:
- Так, Конрад, всё! Вы отвлекаете меня от работы. Будут конкретные доказательства – приходите. А то – кассета, которую даже никто в глаза не видел.
- Я прошу вас, поговорите с Джиной! – с мольбой попросил Джеффри.
- Дежурный! – Кейт неспешно, словно наслаждаясь данной ему властью, поднял трубку.
- Давайте, выставите меня вон! Уйду я – придут другие! Келли есть кому защитить! Я так этого не оставлю! Я не позволю какому-то там…!
Кейт улыбнулся.
- Благородный идальго вышел на тропу войны!
В офис заглянул дежурный полицейский.
- Вызывали?
- Помогите молодому человеку найти выход, - попросил Кейт вкрадчиво. – Разъясните, где находится больница, а то он, кажется, не в себе.
Без лишних разговоров дежурный взял под руку слабеющего Джеффри, который мог сопротивляться только на словах, и поволок его за собой, на ходу что-то объясняя вполголоса.
Кейт рассмеялся. Сейчас эти активисты группы поддержки Келли Кепвелл один за другим будут обивать порог его офиса, лишь бы излить свою благородную ярость на голову столь ненавидимого ими окружного прокурора. Прямо синхронное плавание, честное слово!
Ему понадобилось три-четыре минуты, чтобы вернуть себе сосредоточенность и вернуться к бумагам. Так… Где мы остановились?
… Очень скоро на приобретённых участках уже возвышались буровые вышки.
Кейт усмехнулся. Ещё бы!
Кепвелл нанял множество людей, которые сверлили, бурили, вгрызались в землю и добирались до самых недр в поисках нефти и сланцевого газа. Буквальео на глазах буровые вышки превратились в нефтедобывающие и нефтеперерабатывающие комплексы, приносящие баснословную прибыль их владельцу...
С ехидной улыбкой, переходящей в мстительную усмешку, окружной прокурор читал и перечитывал один за другим обнажавшиеся факты из жизни отца Си-Си, перелистывая листы до нужных страниц, где содержались сведения о совершённой между фермерами и Кепвеллом сделке…
Настоящим… такой-то продаёт, а такой-то приобретает в собственность… со всеми вытекающими из этого правами и выгодой…
- Ты меня слышишь? – вдруг услышал Кейт откуда-то со стороны двери.
Он поднял голову: Джулия. Топчется и мнётся на пороге. Когда она успела войти? И сколько уже там стоит?
Он настолько погрузился в работу, что даже звук открывшейся двери и вошедшего человека не смог вырвать его из состояния напряжённого изучения бумаг.
- Не только слышу, но и вижу. Чем обязан? – спросил Кейт и вдруг захихикал: - Нет, нет, не говори. Дай, сам угадаю. Джеффри тебя послал? Смотри-ка, и правда «так этого не оставил».
Он снова хихикнул.
- Причём тут Джеффри? – Джулия недоумённо уставилась на прокурора. – Кейт, не утомляй меня своими ребусами. Дай-ка мне дело Крётца.
- Крётца? Это ещё зачем? – Кейт вскинул брови.
- Хочу ознакомиться.
- С какой целью?
Джулия вздохнула нетерпеливо.
- Для расширения адвокатской практики. А в чём заминка?
- Да ни в чём. Разве я, как вышестоящее лицо, не могу поинтересоваться, чем ты занимаешься и почему?
- Родственники одной из жертв хотят подать апелляцию и потребовать повторного рассмотрения дела.
- Что они хотят?! – Кейт искренне изумился. – На каком основании?
- Считают, что следствие недостаточно отработало все версии.
- Мало ли, что они считают. – Кейт фыркнул. – В суде представлены доказательства вины, улики, а присяжные вынесли приговор... Дело закрыто.
- Так ты отдашь мне дело или нет? - Джулия демонстративно вздохнула, давая понять, что не желает обсуждать с окружным прокурором детали своей работы.
- Я его уже отнёс в архив, - не моргнув глазом ответил Кейт. – А там – сама знаешь, сколько времени сжирает поиск нужных материалов… На днях зайди.
- Не на днях, а сегодня, - поправила Тиммонса Джулия.
- А когда мне, по-твоему, заниматься своими делами? – воскликнул Кейт и начал перечислять, загибая пальцы: - Предварительные слушания по трём делам у судьи Митчелл и судьи Эванс – будь добр - посети, в допросе подозреваемого по делу о целой серии ограблений женщин, которые носят сумки красного цвета – поучаствуй, для граждан с личными вопросами – выдели время и потом ещё прими их всех… - Кейт состроил скорбное лицо, имитируя разбитость и измождение. – Это, я скажу тебе, врагу не пожелаешь… Кастильо, впрочем, исключение… Потом ещё…
- А потом ты ещё что-нибудь придумаешь! – подхватила Джулия.
Кейт склонил голову и кротко взглянул на коллегу.
- Напрасно ты меня обижаешь… Ладно, найду я тебе время для Крётца.
- Ну дело Келли Кепвелл в твоём расписании есть? – вдруг спросила Тиммонса Джулия.
Кейт повеселел.
- Ну как же, должно быть. Дай-ка взглянуть в записи… Ого! У меня настоящий аврал! Загляни-ка месяца через два. Попробую назначить предварительное слушание. Дела как из мешка сыплются!
Кейт ухмыльнулся.
- Смотри, Кейт. Заиграешься.
Джулия развернулась и вышла, не увидев, как Кейт показал ей язык.
Не успел он устроиться в своём кресле, как дверь снова открылась, и на пороге показался Мейсон. Кейт нервно засмеялся.
- Ты насчёт Келли? Тебя там Джулия не успела проинструктировать, как вести беседу? Может, и напутственный поцелуй не забыла?
- Кейт, мне не нужны советы о том, как себя с тобой вести, - как обычно флегматично и неторопливо начал Мейсон. – Мне достаточно лишь напомнить тебе о том, за что тебя выбросили из кресла окружного прокурора в прошлый раз, чтобы заставить тебя пошевелиться.
- Но тебя-то тоже…
- Мои проступки вряд ли когда-нибудь перевесят твои. Тогда я просто сдерживал твою прыть, когда ты буквально устроил охоту на мою сестру. Ты готов был загнать её как дикого зверя, зная о её невиновностт, что фактически и сделал… И судья, и присяжные обязательно это примут во внимание. А пятна на твоей репутации станут только заметнее… Не боишься, что новый срок в прокурорском кресле будет ещё короче предыдущего?
Кейт закусил губу и стал серьёзным.
- Мейсон, чего ты от меня хочешь? Обвиняемая по подозрению в убийстве – Келли? Келли. Доказательства её невиновности есть? Только не у меня. Положи мне их вот сюда! – Кейт хлопнул ладонью о стол. – Проблема решится вмиг! И белокурая красотка вновь будет всех вас радовать своей улыбкой.
- Джина – твоя подружка. Она могла сказать тебе, где находится кассета и просить придержать её, пока сама находится в тюрьме. Поговори с ней.
- Джина… - почему-то именно в этот момент Кейту вспомнился разговор между ним и ею здесь же, в его офисе, о том, как она планировала немного облегчить карман Си-Си, как он её останавливал, а она всё равно сделала по-своему. - Она сама по себе. И себе на уме. Как мне может быть что-то известно о её тайнике? Если хочешь знать, я сам хотел бы знать, где находится эта злосчастная кассета!
Мейсон усмехнулся.
- Да, в это нетрудно поверить. Ладно. Видимо, говорить с Джиной придётся мне…
Кейта передёрнуло.
- А Джулия против не будет? – Он попытался улыбнуться.
- Джулия не имеет к этому никакого отношения, - невозмутимо ответил Мейсон
Всегдашняя выдержанность Мейсона Кейта частенько раздражала. Что бы ни происходило, кем бы ни были люди, с которыми ему приходилось иметь дело и как бы они себя ни вели, старший сын Кепвелла не изменял своей характерной черте и все свои суждения изрекал с ленивой, чуть ли не безжизненной, рассудительностью. Кейт даже со смехом представлял себе, что на свидании с женщиной, прежде чем решиться на что-то, он рассуждает про себя, нужно ли ему это или не стоит нарушать размеренное течение дня, приводя доводы и аргументы в пользу одного или другого.
- После нашего разговора Джина вряд ли будет так упираться, - продолжал тем временем Мейсон.
- Что? Что ещё за наш…
Мейсон повернулся к двери и открыл дверь.
- Много будешь знать – скоро состаришься, - он усмехнулся и скрылся за дверью.
Кейт неловко встал с кресла и, то и дело наталкиваясь на углы стола, бросился вслед за Мейсоном к двери.
- Мейсон! Стой!
Он налетел на стоявший у него на пути стул и пнул его со злости.
- Чёрт бы тебя побрал!
Тиммонс стал посреди комнаты и дал себе минуту, чтобы остыть. Надо сделать перерыв.
Он бросил взгляд на бумаги, сиротливо лежавшие на столе, подумал, сгрёб их и, небрежной охапкой сунув их в портфель, вышел из офиса.
Что там Мейсон затевает? Предложит ей пойти на мировую с Си-Си в обмен на кассету? Надо бы наведаться к ней ещё раз и предупредить, чтобы ни под каким видом...
- Куда это ты, Тиммонс?
Не успел он выйти из приёмной, как перед ним вырос Си-Си Кепвелл собственной персоной. Где-то за плечом у него маячила София, видимо, чувствуя себя увереннее за могучим станом нефтяного магната.
Кейт насупился.
- Не понял. Ты что – федеральный прокурор, чтобы интересоваться, куда я иду и зачем?
- Что ты сделал, чтобы заставить эту мошенницу отдать кассету? – пропустив мимо ушей реплику окружного прокурора, рявкнул Си-Си. – Сколько ещё Келли будет…
- Будет! До последнего вздоха, если понадобится! Друзья мои, а не объединиться ли вам всем под лозунгом «Свободу Келли Кепвелл» и устроить митинг у окон прокуратуры, вместо того, чтобы ломиться в мой офис каждые пятнадцать минут? Дверь – и та уже скрипит от нещадной эксплуатации…
Кейт выдохнул и замолчал, будто сам не ожидал от себя подобного выступления на тему участи Келли Кепвелл и связанного с сим эпизодом смятения, поголовно поразившего всех её родственников.
- Знаешь, почему ты до сих пор на месте окружного прокурора? Потому что я – законопослушный гражданин. Где бы ты был без своего прокурорского места? Тебя же хоть немного прижми к ногтю – и на свет Божий выползет бесхребетный заморыш, который силится всем показать, какой он важный и значительный в этом кресле! Пошевели я хоть пальцем, тебя бы не приняли и в качестве клерка в любом мало-мальски значительном адвокатском бюро!
Си-Си произнёс свою речь со спокойствием, присущим власть имеющим в этом мире. Тиммонса же с каждым произносимым им словом охватывало бешенство, которое вот-вот угрожало прорваться наружу. Выдавив улыбку, в которой сквозила ненависть, он смотрел в глаза своему врагу и что есть силы сдерживался, чтобы не бросить в лицо Кепвеллу всё, что ему стало известно в последние часы. Или хотя бы часть – ту, которая станет его козырем в деле против старика. Не будь он Кейтом Тиммонсом, если не отдаст все силы, чтобы сломить Кепвелла – так, чтобы он почувствовал себя растоптанным, придавленным весом неопровержимых фактов, чтобы вжал голову в плечи, уничтоженный презрительными взглядами друзей, партнёров, да и вообще всех, кто узнает о позорном прошлом его семьи.
- Что ты остолбенел? – окликнул его Си-Си. – Впервые услышал о себе правду?
- Какая тирада! – заговорил наконец Тиммонс. – Не выдохся? Когда в следующий раз будешь щеголять своими друзьями, поинтересуйся у них, знакомо ли им имя Тиммонс. А сейчас у меня обед, а потом я буду занят на неделю вперёд. Запишись на приём у моей секретарши.
Никаких влиятельных друзей, естественно, у Кейта не было и быть не могло. Он блефовал. Но пусть Кепвелл сделает пару движений, посуетится. Никто, разумеется, имя Кейта Тиммонса ему не назовёт. Но мало ли Тиммонсов в стране? Да и чёрт с ним! Хоть мельтешить какое-то время перед глазами не будет. А то заявляется тут и козыряет своими связями…
Между мужчинами повисла пауза. Видимо, Си-Си обдумывал, дуоак ли Тиммонс или притворяется. И то, и другое, вероятно, решил он.
- У какой ещё секретарши? – нарушил молчание Си-Си. – В приёмной я никого не вижу. Не удивлюсь, если она сочла за лучшее сбежать. С таким-то патроном…
- Вот как появится новая – тогда и придёшь, - отрезал Кейт. – У окружных прокуроров чрезвычайно плотный график, без записи – никак.
Он обогнул широкоплечего и статного Си-Си Кепвелла и решительно пошёл по коридору - всё равно куда, лишь бы отвязаться от него и не слышать сыпавшихся ему вдогонку проклятий в адрес всех , кто носит фамилию Тиммонс.
Всё ещё дыша злобой, Кейт с разбегу взял четыре пролёта лестницы и оказался двумя этажами выше, где находился следственный отдел, прошёл его по коридору насквозь до второй лестницы и уже не спеша спустился на свой этаж. У кофейного автомата он как будто успокоился и, поглядывая по сторонам, стал выбирать напиток.
Эспрессо или американо? Почему Джулии пришло в голову поднять дело Крётца? Почему вдруг? Кейт сам курировал это дело. Дело чистое и даже к нему, Кейту Тиммонсу, не придерёшься. Или с молоком? Нет, лучше бодрое американо. Может, кто-то её направляет? Нет. Она не из тех, кем можно манипулировать. При любых условиях, ему возобновление следствия ничем не грозит, и всё же… И как же вовремя ему пришло в голову отдать дело Крётца Рику для изучения. Будет не только нелишним, но и вдвойне интереснее послушать его соображения. Жаль, что автомат не продаёт пончиков с черникой. Приготовившись взять напиток, он вдруг обнаружил, что руку оттягивает портфель. Тьфу ты! Как нелепо он должен выглядеть, разгуливая по прокуратуре с этим дурацким портфелем! Ещё бы додумался наручниками себя к нему пристегнуть! Резким движением схватив готовый стаканчик с кофе, он с воинственным видом направился в архив.
- Ну что там Крётц? – с места в карьер сиганул Кейт, едва успев открыть дверь плечом и протиснуться внутрь, чудом не разлив кофе.
Сандерс подпрыгнул на стуле от неожиданности.
- Э-э… Я работаю над делом. Некоторые выводы уже есть, но мне…
- И какие же?
Кейт сделал глоток. Чуть ли не впервые ему понравилась крепость и температура выданного автоматом суррогата в бумажном стаканчике.
- Ну… они ещё сырые… Мне же ещё нужно дочитать протоколы допросов, ознакомиться с показаниями подельника Крётца и прочее, а ведь я ещё даже не прикасался к изучению материалов слушания дела в суде…
- Короче! – рявкнул Тиммонс.
Рик захлопал глазами и быстро проговорил под колючим взглядом шефа:
- В общем… Мне кажется, что этот Крётц обвёл вас вокруг пальца.

приветы всем. размещаю очередной кусок. к сожалению, до сего дня редко это делала за неимением времени . надеюсь, в дальнейшем, выкладывать продолжение буду гораздо чаще.

*

Кейт отхлебнул кофе. Потом ещё раз. И ещё.

- Он обвёл вас вокруг пальца, - снова негромко раздался голос Рика. – То есть, ввёл вас в за…

- Не надо со мной умничать, мистер выпускник, - оборвал его Кейт. – И демонстрировать выдающиеся лингвистические способности тоже… Лучше подумай о том, как зарекомендовать себя с лучшей стороны, пока есть возможность.

- Вы молчали, вот я и…

Кейт свирепо взглянул на Сандерса, и тот прикусил язык.

- Ну и каким образом, по-твоему, этот псих ввёл меня в заблуждение? – поддразнил Кейт своего стажёра.

-Нет, нет. Я не имел в виду конкретно вас, - торопливо заговорил Рик. – Вы ведь лишь выступали обвинителем в суде, имея под рукой и опираясь на имеющиеся материалы… Использованный вами глагол… - он быстро взглянул на своего шефа, опасаясь вновь вызвать его гнев. - Скорее применим к следователям... Тем, кто допрашивал Крётца, кто проводил психиатрическую экспертизу… Вот эти последние, именно они, вероятнее всего…

Окружной прокурор медленно поставил на стол стаканчик с недопитым кофе и начал сверлить Сандерса глазами.

- Именно они, - торопливо продолжил Рик под гипнотическим взглядом окружного прокурора, - не увидели – уж не знаю, намеренно или случайно – сигналов в поведении Крётца, с помощью которых он обошёл экспертов… Одним словом, он лишь изображал из себя психически неуравновешенного человека, фактически таковым не являясь.

Неожиданно для себя Кейт почувствовал, как у него начали гореть щёки.

- Хочешь сказать, что какой-то там… – Он запнулся, не найдя нужного эпитета. – Крётц… у которого не все дома, взял и вот так запросто оставил в дураках армию следователей, специалистов по части психиатрии и чёрт знает кого ещё?

- Ну… может, и не запросто, но оставил, да.

- Ты что – психиатр? – с неприкрытой насмешкой спросил Тиммонс.

- Я юрист. Но в рамках курса нам читали основы психологии и…

- Основы?! Вам читали основы?! И на основании этого ты решил, что твои выводы вернее выводов опытных экспертов?

- Простите, сэр, но… да. Только не решил, а пришёл путём логических умозаключений.

- Умозаключений… - передразнил Кейт Рика. – Ты хоть знаешь, что значит это слово?

- Вполне.

Тиммонс вытаращился на подчинённого.

- Ты вообще отдаёшь себе отчёт в том, о чём говоришь?

- Полагаю, да.

- Что это ещё за «полагаю»?! – взорвался Кейт. -Ты только что сказал, что выводы «сырые»!

- Выводы… да, пока сырые. Но не хватает лишь конкретики, чтобы их оформить. По сути своей они верны. – Рик несмело взглянул на шефа.

- Вот прямо-таки верны?

- Я уверен в своих выводах, сэр.

Кейт обдумывал его слова около минуты, потом поднялся со стола и нервно стал отмеривать скромные метры комнатёнки. Теснота не давал выхода его энергии, и он остановился, тем же нервным движением усевшись на угол стола.

- Да с чего ты вообще взял, что он придуривался?! – снова воскликнул Тиммонс. – Из каких деталей тебе прям стало вдруг ясно, что он разыгрывает из себя психа? Давай, показывай!

У непривыкшего к такому стилю общения Сандерса мелко задрожали руки.

- Сейчас…

Он послюнявил указательный палец и неловко стал перелистывать страницы лежащих перед ним документов, ища нужные страницы.

- Сейчас… Это ясно из его показаний… Сейчас вы увидите… Нам преподавали курс психологии… Вот!

Он нашёл искомое, тыкая пальцем в напечатанные строчки на нужных страницах и предлагая окружному прокурору самому убедиться в своих словах. Кейт наклонился над бумагами.

- В числе прочего мы разбирали поведенческие модели преступников… но я не о том хочу сказать… Меня крайне заинтересовала эта область криминалистики, и я много читал. Знаете, буквально проглатывал всё, что можно было найти по этой теме…

Подняв глаза на шефа, Рик столкнулся с тем же испепеляющим взглядом, что и две минуты назад, и заговорил ещё быстрее, словно эти глаза и впрямь были способны воспламенить что-нибудь из лежавшего на столе.

- Так вот работа одного психолога меня просто поразила! Он пишет о преступниках, которые вполне способны запутать следствие, сокрыть следы преступления, отвести от себя подозрение или укрыться за маской невменяемого, симулировать психически больного… Ну, то есть своим поведением убедить следователей, что они действовали в состоянии аффекта…

- Понятно, - перебил его Тиммонс. – Дальше что?..

- Вот! – Рик ткнул пальцем в одну из строчек. – Из его показаний… ну, то есть из того, как он отвечает… даже из слов, которые он выбирает… которые у него невольно проскакивают… видно, что он вполне осознаёт содеянное и что симулирует психически нездорового убийцу…

Слушая горячечные речи Сандерса, Кейт вчитывался в указанные ему строчки.

- Хватит частить! – вставил Кейт. – Симулирует! Запутывает! Я из твоей болтовни ничего не понял. Кроме этих двух слов.

- Так я же говорю! – ничуть не обидевшись, снова пустился в объяснения Рик. – Вот он говорит «м-м-м»… здесь… здесь… и здесь ещё. И вообще через каждые две-три фразы! А вот тут он преувеличенно много уделяет внимания тому, что он сделал, когда и даже что он ест и пьёт! А в другом месте…

- Я устал от твоего многословия. Может, тебе лучше выступать с речью где-нибудь в Конгрессе? Кто тебе по душе: демократы или республиканцы? Хотя нет… - тут же засомневался Тиммонс. – Лозунги на митинге – вот твоё. Свободу Анджеле Дэвис! Руки прочь от чёрных братьев! Как тебе?

- Я отношу себя к категории аполитичных людей, - с неменьшым пылом чем за минуту до этого, ответил Рик. – Но вы должны дослушать! Иначе всё не объяснить. В общем, в 70-х годах Дэвид Розенхан… это психолог, - на всякий случай вставил он, - …проводил исследование на предмет проведения различий между психически больными и здоровыми людьми. Так вот перед ним стояла задача выяснить, действительно ли психиатры могут отличать пчихически здоровых и больных людей на основании симптомов, которые те демонстрируют. Не вдаваясь в подробности, забегу вперёд и сразу скажу, что психиатры не оправдали ожиданий и не смогли найти метод, позволяющий проводить чёткие различия между теми и другими. А знаете, почему? – Рик почему-то обтёр ладонью рот и торжествующе закончил: - Потому что как только по каким-либо причинам человек «назначается» психически ненормальным, его поведение, слова, поступки рассматриваются через призму ненормальности.

Кейт набрал было в лёгкие воздуха, когда Сандерс поспешил опередить его:

- Но это ещё не всё! Профессор Джеффри Хэнкок написал книгу, где описал поведение, жесты, особенности речи и прочие признаки психически нездоровых людей. Так вот, наш пациент – я про Крётца – похоже, читал её. А знаете, почему?

- Потому что он книгочей? - буркнул Тиммонс, решивший не мешать выступлению этого умника.

- Да потому что на допросах он последовательно демонстрировал превосходное владение описанными в книге симптомами! – Рик засмеялся. - Не удивлюсь, если он выучил её наизусть. Он выдал им весь набор того, о чём прочитал, чтобы уж наверняка. Чтобы у психиатров не осталось ни единого сомнения!

Он снова засмеялся.

Кейт не смеялся.

Недоверие к окружному прокурору, к органам прокуратуры, иски от родственников пострадавших, подорванная репутация, огласка в средствах массовой информации… Да и Джулия-то как вовремя пришла со своими намёками о пересмотре дела… Всё это мгновенно проносилось в его голове, обещая если не закат карьеры, то уж точно мрачную перспективу в плане дальнейшего продвижения куда-нибудь выше места окружного прокурора.

- Завтра с утра отчёт должен быть у меня на столе, - осипшим вдруг голосом велел Кейт. – Изложишь всё со ссылкой на этих психов-профессоров. Чтобы всё от и до. Но если ты дал маху…

- С утра? – переспросил Рик. – Так ведь скоро уже конец рабочего…

- Ты хочещь здесь работать?

- Разумеется!

- Ты сам ответил на свой вопрос. Выбрось стаканчик, ладно?

×

- Сэр!.. Сэр!

Загрузив Рика ещё одним заданием и думая о деле Крётца, которое за какие-то три-четыре минуты приняло неожиданный поворот, Кейт не сразу обернулся на окликнувший его голос: дежурный. Стоящего с полицейским человека Кейт тотчас узнал. Эрл, владелец «Касабланки» и по какой-то нелепости брат того неотёсанного идиота, который доставил ему пару неприятных минут.

- Тут вас разыскивают, - поторопился вставить дежурный. – Настаивал, что дело не терпит отлагательств.

- Можете идти, - даже не взглянув на дежурного, проговорил Кейт и бросил ресторатору первое, что пришло ему в голову: – Вы поручитель Вайолет Хармон в деле о растоптанных цветах? Уверен, это дело получит широкий общественный резонанс. Идёмте!

Он оглянулся по сторонам, и быстро вошёл к себе в приёмную. Эрл поспешил за ним.

- Тебе не приходило в голову, что прокуратура - не самое лучшее место для встреч? – воскликнул Кейт, повернувшись к своему приятелю.

- Я что - тебя компрометирую? – с приятной улыбкой возразил Эрл. – Кто здесь знает, какие у нас с тобой дела?

Эрл Парсон никогда не доставлял Кейту хлопот. Напротив: раз сговорившись, они установили если не приятельские, то довольно прочные деловые отношения, не мешая друг другу и в то же время не сближаясь. Эрл уже перешагнул тот рубеж, когда любой привлекательный и состоявшийся мужчина становится объектом вожделения женщин с целью заполучить его в мужья. Однако они и сейчас не оставляли его в покое. Теперь, когда зрелость многим мужчинам лишь добавляет шарма и некоего благородства, одинокая старость Эрлу и вовсе не грозила.

- И у стен есть уши, приятель, - понизив тон, проговорил Кейт. - Пойдём проветримся.

- Надеюсь, лифт у вас не прослушивают? – шутливым тоном поинтересовался Эрл, пока они спускались вниз в кабине лифта. – Что у тебя там произошло с Робом? Он примчался ко мне и начал вопить, что нас закрывает какая-то шишка из госорганов. И всё из-за того, что он не стал лебезить перед ним…

Честолюбивый окружной прокурор отвернулся, чтобы отряхнуть пылинки с плеча.

- Лебезить, значит? Это он так тебе сказал? Честно говоря, не думал, что… - начал Кейт, параллельно думая о том, как представить Эрлу ситуацию так, чтобы он прочувствовал всю силу душевной травмы, нанесёной ему его братом.

- Понимаю, - понял его по-своему Эрл. – Он у нас… белая ворона. Паршивая овца, если хочешь. Может выкинуть финты. Я сразу понял, что речь о тебе. Он тебе нагрубил?

Сразу он понял… Прозорливец.

- Нагрубил?! Видел бы ты как… - экспансивно воскликнул Кейт, обрывая себя самого и предлагая Эрлу закончить воображаемую сцену самому.

- Ты уж не держи на него зла, ладно? Роб не такой как все, - Эрл похлопал приятеля по плечу. – Между нами ведь всё остаётся по-старому? Ты заходи почаще, посидим как-нибудь…

Поравнявшись тем временем со стоявшим на посту у входа в здание дежурным, Кейт услышал негромкое «Сэр!» и обернулся.

- Тут вами интересовалась какая- то дама…

- Дама? – Тиммонс приподнял бровь.

- Точно. Прямо-таки прорывалась внутрь. Я её не пустил.

Это ещё кто? Неужто Ева Миллер осмелилась явиться к нему на работу? Но зачем? Нет. Не она. Кто тогда?

-Правильно сделали, - бесстрастно похвалил дежурного Кейт. – Ваше имя?

- Сержант Майкл Томпсон.

-Отлично, Майк. - Тиммонс фамильярно похлопал сержанта по плечу. – Она что-нибудь просила передать?

-Да нет. Всё твердила, что у неё к вам личное дело... Знаете, я мало встречал таких решительных дамочек. Но правила есть правила…

Кейт задумчиво смотрел на дежурного и кивал.

- Правильно.

Мужчины прошли на парковку и остановились перед скромным автомобилем окружного прокурора.

- Зачем же ты поставил его встречать гостей, раз он не такой как все? – ответил на последнюю реплику Эрла Тиммонс. – Поставил бы его вышибалой для засидевшихся клиентов.Тогда бы к нему точно ни у кого претензий не было.

-Понимаешь, Кейт, Роб нигде надолго не задерживается... Из-за особенностей своего характера. Вот я и нашёл ему местечко у себя. Втолковывал ему битых два часа, что он должен и не должен делать. Месяц продержался. До того, как пришёл ты.

Эрл улыбнулся в ответ, пытаясь сгладить впечатление от своего ответа. Кейт не улыбался.

- Так что он имел в виду? – на всякий случай снова спросил Эрл.

- Он имел в виду, что у тебя истекает лицензия на продажу алкоголя, - с невозмутимым видом объяснил Кейт.

- То есть как? Я думал, у меня ещё есть в запасе месяцев шесть-семь… - снова отшутился Эрл.

- Ты ошибся на полгода, - спокойно поправил его Тиммонс.

Эрл снова несмело улыбнулся. Вгляделся в серьёзное лицо окружного прокурора. И тогда усмешка окончательно сползла с его лица.

- Ты не шутишь?

- Разве заметно, что я шучу? – Кейт склонил голову набок.

- Да что на тебя нашло? Из-за какой-то глупой выходки…

- Глупой выходки?

- Ну неудачного стечения обстоятельств… Хоть как назови!

- Вот дожил ты до своих лет, Эрл, а того и не понял, что твои деньги делают люди. И я в том числе.

- Ты? – Эрл усмехнулся. – Если бы ты знал, как я вкалываю, ты бы тут не распинался за какие-то...

Кейт не дал ему договорить.

- Ну ты и жмот… Сколько ты делаешь на ресторане за день, Эрл? А в выходные? А шеф-повару сколько платишь? Не удивлюсь, если твой братец работает у тебя за «спасибо»…

Эрл поджал губы и вдруг заявил:

- Я ведь могу и отказаться от твоих услуг.

Кейт наконец улыбнулся.

- Ну давай. Откажись. Только до этого я напомню, что ты представлял из себя до этого. Когда ты продавал алкоголь из-под полы. Когда понадобилось закрыть глаза на нелегалов-мексиканцев, чтобы ты встал на ноги. Чем бы был твой… - Кейт манерно выговорил, - «мексиканский ресторан», если бы не я? Обычной забегаловкой для латиноамериканцев, которым бы ты подавал фасоль. А с лицензией… - Тиммонс сделал многозначительную паузу, - ты вошёл в список лучших ресторанов города, потому что клиенты запивают твою фасоль дорогим алкоголем… - Кейт помолчал, внимательно рассматривая Эрла и пытаясь угадать то, что творилось сейчас у него внутри. – Я, можно сказать, твой благодетель.

- У тебя есть друзья, Кейт? – невпопад спросил Эрл.

- Хочешь стать моим другом? – Тиммонс улыбнулся во все тридцать два зуба.

- Ладно, Кейт… - угрюмо протянул наконец Эрл. – Только не думай, что сможешь ездить на мне как тебе вздумается.

- О! Хорошо, что ты напомнил! – воскликнул Кейт. – Я тут как-то попробовал твои булочки… как их там… название такое, что и не выговоришь. Пару раз в неделю могу заходить к тебе на кофе с этими самыми булочками. Ну как ты хотел. Посидеть.

- Специально для тебя я установлю на них двойную цену, - огрызнулся Эрл.

- Серьёзно? – Кейт хихикнул. – Ну тогда я включу их в счёт за мои услуги по оформлению твоей лицензии.

×

Окружной прокурор одного из самых пленительных своей роскошью городов страны размышлял. Теперь, когда он скромно поужинал в одиночестве в одном из кафе – из тех, в которые часто заглядывают проезжающие через город небогатые отпускники: полюбуются красотами города, позавидуют шикарным особнякам и стоящим на приколе яхтам, отобедают в таких вот придорожных заведениях и едут себе дальше, в более соответствующие их кошельку места, он решил остаться на одну-две порции виски и расслабиться на какое-то время.

Кейт последил некоторое время за движениями рук бармена, который обслуживал других гостей, и неторопливо отхлебнул свой напиток. А ведь Сандерс действительно недурён. Кто бы мог подумать, что этот дилетант с ходу сможет разглядеть серьёзные промахи в деле Крётца! Дело это было всего лишь проверкой его способностей. Кейт, не выходя из каморки, забыл бы обо всех ошеломляющих соображениях, что ему выложил Рик, и вернул бы дело обратно в архив, где оно годами собирало бы толстый слой пыли. Но на горизонте возникла Джулия – выскочила, как чёрт из табакерки – со своим неизбывным чувством справедливости и служебным долгом. Теперь ничего не остаётся, кроме того, чтобы поднять дело. И лучше бы поторопиться, чтобы опередить эту поборницу правды.

Кейт посмотрел на дно бокала и сумрачно усмехнулся. Хотел бы он, чтобы сейчас она была рядом. Конечно, она бы болтала без умолку. А он бы то и дело её подначивал и язвил бы на её счёт. Её присутствие в его жизни делало его жизнь… полной что ли. Он и сам не смог бы подобрать верного слова. Как бы её вытащить из камеры?.. Тиммонс махом допил оставшийся виски и жестом попросил ещё.

А Эрл-то какой кретин!.. Думал взять его вот так, голыми руками. Не выйдет. У него всё схвачено. Вряд ли он осуществит свою угрозу: у самого рыльце в пушку, да и невыгодно ему стучать на окружного прокурора, который одновременно заслоняет его своим телом от цепких лап закона, и лицензию обеспечивает быстро и с выгодой для обоих. А Рик… если его направить, он далеко пойдёт. Надо бы ему дать почитать что-нибудь из того, что ему всучила Ева Миллер. Пусть пройдёт и это испытание. Если у него в самом деле такой цепкий глаз, он наверняка зацепится за что-нибудь и там… После будет видно, как ему действовать дальше.

×

Назавтра он проснулся ни свет, ни заря и отправился на работу с чувством, что в его жизни вот-вот случатся большие перемены, и всё наконец пойдёт так, как он всегда не просто хотел, а ждал. Не было ещё и восьми, как он уже был у себя в офисе.

Подходя к двери своей приёмной, он невольно скосил глаза на дверцу комнаты Рика и понял, что Сандерс уже у себя. Кейт сменил направление. Футов через пять он остановился. Сделал два шага вперёд и снова остановился. Не делает ли он ошибки? Рик пока стажёр, зелёный, необстрелянный, так сказать… Посвящение едва знакомого ему молодого человека с пока неясными амбициями и устремлениями в его, Тиммонса, дела может ему выйти боком.

Ну ладно, хватит думать! Голова уже болит от постоянных дум!

-Работоспособность и трудолюбие – первые качества успешного юриста, - приветил Рика окружной прокурор, заметив взлохмаченные волосы и покрасневшие от недосыпа глаза. – Что делаем?

- Так отчётом занимаюсь.

- Бросай это дело. Вот!

Кейт начал рыться в своих бумагах и выкладывать на стол Рика документы по делу Эмметта Кепвелла. Закончив с этим, он накрыл невысокую кучку бумаг своей ладонью и отрывисто стал инструктировать Сандерса:

- Читай. Изучай. Делай выводы. К вечеру – доложишь всё, что об этом думаешь. Бумаги домой не уносить. На столе не оставлять. Информацией ни с кем не делиться. Кроме меня, конечно. Если хоть толика этих сведений просочится за эту дверь, - Кейт пальцем указал на входную дверь каморки, - считай, что все двери правовых учреждений не только в этом городе, но и во всём штате для тебя закрыты.

Тиммонс блефовал. Разумеется, его полномочия и репутация не распространялись настолько далеко, чтобы оказать влияние на нужных людей не только во всём штате, но даже и в их городе. Но припугнуть-то неопытного юнца надо! Пусть понимает, что профессия юриста – всё равно что работать врачом или священником. Держать язык за зубами – залог успеха на этом поприще.

- К вечеру? – робко возразил Рик. – Как же я успею?

- Сумей.

*

Помня о вчерашнем массовом набеге сторонников Келли и то и дело поглядывая на лверь, Кейт не спеша достал несколько похудевшую папку с компроматом, каждую секунду опасаясь, что эта проклятая дверь опять откроется и войдёт кто-нибудь, чтобы сообщить нечто бестолковое или просто протереть пыль.

Тиммонс принял любимое положение, развернувшись к стене и положив ногу на колено. Так… Кто у нас сегодня? Может, София? Будет увлекательно вывести эту актриску из душевного равновесия одновременно с верным поклонником её мнимых талантов.

Кейт размечтался: взаимные подозрения, расспросы на повышенной интонации, ссоры, недоверие, отчуждение и, наконец, развод.

Ну что ж… София так София…

- О, хоть окружной прокурор на своём месте!

Да чтоб вас всех!..

Сразу узнав голос, Кейт живо закрыл папку, круто развернулся и с кривой улыбкой взглянул на раннего визитёра: Доусон. Как же: не преминет зайти и лицезреть эффект, который произвела на окружного прокурора его шутка о «секретарше».

И когда они успели стать накоротке? Так, что Доусон чуть ли не ногой дверь открывает?

- А тебя там почему нет? – заметил вслух Кейт.

- Я же у тебя, - решил сострить Доусон и ухмыльнулся: - А почему приёмная пустая? Не подошёл мой протеже?

- А ты что – переживаешь за её будущее? – с иронией спросил он, намеренно делая акцент на местоимении.

Доусон захихикал.

- Ну… переживаю или не переживаю – а всё-таки рекомендовал.

- Ну порекомендовал – и забудь. Ты же пошутить вроде хотел? Или нечаянно своего человека протолкнуть? – вдруг неожиданно для самого себя выдал Кейт и замолк, будто его оглушило.

Протолкнуть своего человека. Вот идиот! И о чём он думал, когда отдавал Сандерсу бумаги на изучение? Ведь этот простодушный студент может и поделиться со своим покровителем тем, что происходит в офисе окружного прокурора!

Да нет… У них и речь-то зашла о Рике только когда Дик решил подшутить над своим приятелем…

Ещё одна головная боль… Кейт неосознанно глянул вниз и остановил свой взгляд на носках: они были разные. Один чёрный, другой – тёмно-синий. Собираясь с утра в офис в январских потёмках, он схватил первые попавшиеся тёмные носки и не глядя натянул на себя.

-Что там у тебя под столом? – с подозрением спросил Доусон и чуть наклонившись, заглянул под стол.

- Носки, - честно признался Кейт.

Доусон выпрямился. Он выглядел озадаченным.

- Слушай, ты это всерьёз сейчас сказал? Насчёт «протолкнуть»?

Кейт посмотрел ему в глаза.

- Может, и всерьёз. Может, и нет, - обогнул он углы.

- Так вот я шутил. Тут надо смеяться. Знаешь, как закадровый смех в бестолковых сериалах.

Кейт засмеялся.

- То есть ты рекомендовал выпускника Калифорнийского Университета в офис окружного прокурора ради шутки? Забавно. А он-то знает об этом?

- Брось, Кейт. Зачем устраивать разборки? Я что – давал тебе повод?

- Нет, мне интересно. Он ведь на что-то надеялся, нет? А это, оказывается, просто юмор такой.

Доусон за словом в карман не лез. И если уж кто шёл с ним на конфликт, ища с ним ссоры, он в долгу не оставался.

- А, я понял. Рик, видимо, посмотрел-посмотрел, да и смекнул, что прозябать за пыльным столом в твоей приёмной – не его планка. Ну а что? Если он хочет чего-то достичь, ему надо поработать с Мейсоном Кепвеллом. Ну или с Джулией Уэйнрайт...

Кейт сглотнул слюну.

- Что же ты привёл его ко мне, а не кому-нибудь из них? – процедил он. – А, я понял, - передразнивая своего приятеля, протянул Кейт. – Боишься, что эти правдорубы в один прекрасный день возьмут и расскажут твоему протеже о том, чем ты занимаешься, пока никто не видит?

Неожиданно для Кейта Доусон улыбнулся.

- Всё-таки мы стоим друг друга… Но ты всё равно полегче на поворотах.

В этот момент Кейт почувствовал, что не выносит Доусона. Ему вовсе не нужны были лицемерные признания, чтобы понять, что отношения между ними – фикция, так, до поры до времени, пока одному из них они станут неудобны. И уж с трудом можно было поверить, что тот настроен мирно: скорее, хотел снять висевшее в воздухе напряжение. С такими приятелями всегда нужно держать руку на пульсе. Всегда.

- Мы стоим друг друга? – с издёвкой переспросил Кейт. Он понял, что его сейчас прорвёт, и как часто, бывало, не хотел останавливаться из какого-то там идиотского благоразумия, даже понимая, что его выступление не останется без последствий. – Хочешь сказать, что мы равноценны, когда я в суде подталкиваю тебя к вынесению приговора? Или ты равносилен защите, которая может вытащить своего клиента, а может и утопить его?.. Да те же присяжные могут сделать больше, чем человек в мантии, отстукивающий молотком только для того, чтобы призвать зал к порядку. А так – безусловно стоим! Ты – юрист. Я тоже.

На лице Дика Доусона не отразилось каких-либо эмоций. Чего не отнять, того не отнять: за годы судейской практики он научился сохранять невозмутимость, за которой трудно было угадать истинные эмоции.

- Прямо пелена с глаз упала. – Доусон неловко засмеялся, и открыл дверь. – А когда у тебя следующее слушание?

- Что? – с нарочитым недоумением переспросил окружной прокурор, делая вид, что роется в выдвижном ящике стола.

Доусон вышел, и Кейт с шумом захлопнул ящик.

Минус ещё один человек, который был к нему относительно лоялен. Ладно… На войне как на войне. Конечно, он понимал, что его слова могут развести их навсегда, а могут быть и сглажены, если обстоятельства в обозримом будущем это позволят. Ему было наплевать, какой из вариантов претворится в жизнь: ещё не родился такой человек, о расстроенных отношениях с которым он бы пожалел.

Поэтому он просто развернулся обратно к стене: теперь у него есть дела, которым стоит уделить гораздо больше внимания, чем проворовавшемуся чиновнику с сомнительным влиянием.

…Итак: София…

Кейт хмыкнул: все в юности чем-то да отличились, чтобы потом, уже в зрелом возрасте, стать добропорядочным гражданином, склонным к благотворительности, и стоять грудью за мораль и нравственное состояние общества.

Он принялся отбирать страницы, где мелькало имя Софии…

Что-то сверлило, жалило его изнутри.

Он почувствовал, что не сможет продолжать, пока кое в чём не удостоверится.

Оказавшись у каморки, где Рик своим рвением и работоспособностью старался произвести благоприятное впечатление на своего шефа, Кейт не стал заходить сразу, а встал у двери и прислушался, стараясь угадать, что происходит внутри.

Так и не уловив ни единого звука или шороха, которые могли бы показаться подозрительными, Кейт резко распахнул дверцу каморки. Дверца ударилась о стену и жалобно всхлипнула. Тиммонс быстро окинул недоверчивым взором заставленные стеллажами квадратные метры комнатушки и остановился на своём подчинённом.

- Каково важнейшее качество юриста? – кротко, почти с нежностью, произнёс Кейт и склонил голову на бок.

Ещё не привыкший к сумасбродству окружного прокурора, который без пяти минут был его шефом, Рик смешался от нежданного вторжения и, оторвавшись от вороха листов, которые он прилежно изучал за минуту до того, вытаращил на него свои серые глаза.

- Юриста?..

Выпускник одного из лучших правовых учебных заведений не только страны, но и мира, должен иметь далеко идущие планы, чтобы не затеряться на фоне других честолюбцев на поле правовой деятельности и стать изобретательным крючкотвором и выдающимся специалистом в казуистике, а потому должен быть готов к вопросам с каверзой. В особенности, когда от твоих ответов зависит первая рекомендация вышестоящих лиц.

- Способность найти дыру в любом законе, - начал Рик, следя за выражением лица окружного прокурора. – А если таковой нет, юрист должен её прогрызть, - закончил он уверенно.

Кейт одобрительно хмыкнул. Неплохо. Он поискал глазами стул, чтобы присесть. Такового поблизости не оказалось. Тогда он беззастенчиво сдвинул профессиональную литературу Рика, которую тот нагромоздил то тут, то там, и присел на край стола.

- Важнейшее качество юриста? – повторил Тиммонс.

Сандерс выглядел растерянным. Может, мистер Тиммонс ожидает от него ответа как по учебнику?

- Преданность своему делу… Быть поборником справедливости… Не знаю… Че.. честность?

Кейт взорвал наступившую тишину громким смехом и проговорил, не в силах унять веселье:

- Ты что – всерьёз полагаешь, что сможешь стать успешным юристом с таким набором качеств? Тогда тебя ничего, кроме бедности и безвестности, не ждёт. Запомни, студент: в нашем деле принципиально важно иметь ум, надлежаще скроенный, чем ум, надлежаще заполненный. Кто это сказал? Не знаешь… А вот главная ценность нашей профессии заключается в том, что она позволяет оспорить любое заявление любого человека, при каких бы обстоятельствах и в какой бы форме оно ни было сделано…

Глядя на Сандерса, готового как губка впитать в себя всё, что ему скажет «старший товарищ», Кейт вдруг возомнил себя не меньше, чем профессором, читающим лекцию перед первокурсником. Придав больше пафоса своему голосу, он продолжал:

- Важно не то, что я заполняю свою голову чтением опусов Жана Луи Бержеля или Уилки Коллинза... Это те самые парни, слова которых я только что процитировал. Важно то, что я извлекаю из их сочинений. Понимаешь меня? Смотри, анализируй, делай выводы и может, из тебя выйдет толк… И раз уж у нас зашла речь о качествах, скажу тебе, что болтливость в первую очередь не свойственна хорошему и, что важнее всего, умному правоведу.

- Вы мне это уже второй раз говорите. Разве я кому-нибудь…

- А разве нет? – Кейт ласково взглянул в наивные студенческие глаза.

- Нет.

- Точно?

- Мне поклясться на Библии?

- Ну… Клясться будешь, когда будешь выступать свидетелем в деле о том, как копал яму любимому начальнику. Ты просто усвой, что трепаться о работе, по поводу работы... да вообще обо всех делах, что связаны с работой, – неэтично, мерзко, гнусно и вообще верный способ похоронить свою карьеру.

Тиммонс всмотрелся в честные глаза Рика, чтобы убедиться, что до того дошли его слова.

-Я всё понял.

- Ну тогда скажи, - с любовью в голосе спросил Кейт. - Что думаешь о деле и поименованных там лицах, судьбы которых я доверил тебе этим утром?

- Как? Уже? Я ведь только начал…

- Это понятно, - отозвался окружной прокурор. – Ты в общих чертах скажи. Настолько, насколько успел изучить.

- Ну раз в общих чертах… Если то, что я прочёл в этом деле, правда, это будет процесс с колоссальным резонансом…

×

Кейт бросил внимательный взгляд в честные глаза студента и хмыкнул:

- Колоссальный резонанс будет, когда твой папаша узнает, что его отпрыск, которого он облагодетельствовал учёбой в Гарварде, стал не блестящим адвокатом, а работает непонятно кем в офисе окружного прокурора не самого завидного в смысле карьеры городка… Особенно, если он так и не станет окружным прокурором…

- А я не хочу становиться “блестящим адвокатом”, - неожиданно услышал в ответ Кейт. – Я хочу стать квалифицированным юристом.

- Квалифицированным юристом, - передразнил его Тиммонс. – Адвокат или прокурор, по-твоему, не квалифицированные юристы?

- Да я не о том, - пожал плечами Рик. – Просто пришёл к выводу, что я должен знать своё дело со всех сторон. Можно побыть и клерком, чтобы потом владеть корпорацией.

- Вон оно что… - протянул Кейт и засмеялся. – Ну тогда лучше бы тебе пойти в адвокатуру. Я не терплю конкурентов.

- А я не конкурирую. Я постигаю тонкости своего дела.

- Ладно… – Кейт поднялся. – Давай сюда дело. Почитал – и хватит.

Рик в изумлении вытаращился на окружного прокурора.

- А разве вы не хотели, чтобы я…

- Не хотел.

×××

Уже в полумраке своей скромной гостиной, который мягко и уютно обнимал уголок, где нашёл себе место не самый новый, но вполне приличный диванчик с разползшимися во все стороны ломаными трещинами истёршейся кожи, Кейт разбирался с добытыми Евой Миллер сведениями, решив посвятить весь вечер «делу Кепвеллов». Безмолвие нарушал лишь позвякивавший в руке окружного прокурора стакан с горячительным напитком, который он привычным движением подносил к губам и отхлёбывал из него каждые два или три прочитанных абзаца…

София ему никогда не нравилась. Присущей Кепвеллу аристократичности, которую тот впитал с воспитанием в семье с историей, в ней совсем не было. Она могла приобрести манеры, свойственные кругу общения её мужа, элегантность… В какой-то степени – утончённость. Но рафинированный тон, благородство обращения, повадки – в этом Кейт ей отказывал. Он мог невзначай выказать видимый интерес к её привлекательности, но всегда с единственной целью, чтобы напомнить ей её прошлое, в котором она была не более, чем среднестатистической актрисой.

И чем же она отличилась? Ну-ка…

От неё он слышал кое-что о прошлом Софии. Она с большой охотой рассказала ему и о её изменах Си-Си, и своё личное мнение о жене миллиардера как об актрисе, и ту запутанную историю с участием Ченнинга-младшего, главная роль в которой была отведена именно ей, Софии. Кейт с большим интересом выслушал красочные подробности того, как актёрские способности и изворотливость помогли оправдать её в убийстве собственного сына, после чего у него не осталось иллюзий на счёт Софии Уэйн Кепвелл. Джина, конечно, могла и приврать из мести и презрения к своей сопернице, однако в главном Кейт ей верил. Да и проверить её слова всегда можно было легко.

И теперь, читая скупые полстраницы, отведённые любимой жене Си-Си, Кейт чуть не давился от смеха, то и дело самодовольно кивая головой, как бы отдавая должное своему чутью, которое довольно точно иногда позволяло ему “прочитывать” некоторых «порядочных» дамочек, которые только прикидываются таковыми.

По мотивам авантюры юной Софии Уэйн можно состряпать годную статью и бросить кость жадным до сенсаций журналистам жёлтой прессы. Уж они-то знают, как прополоскать грязное бельё любого человека так, чтобы на него до конца жизни смотрели косо или презрительно.

Итак…. Когда София Уэйн была наивной и прелестной… Да какая к чёрту наивность! Даже он, Кейт, в её возрасте был гораздо более неиспорченным и уж точно благонравнее, чем будущая супруга всемогущего Си-Си Кепвелла. Так вот когда её юность и очаровательность вполне успешно заменяли ей ум, она водила знакомство с неким Джеймсом Пратчеттом, который стал кем-то вроде её импресарио, а на самом деле пытался выбиться в люди в качестве второго оператора на одной из киностудий, коих много развелось к 60 годам и которые зарабатывали себе имя, ставя «Гражданина Кейна», «Цельнометаллическую оболочку», «Как я перестал бояться и полюбил ядерную бомбу» и другие проекты, которые позже станут классикой.

Так вот этот Джеймс Пратчетт, используя знакомство с начинающими режиссёрами, предложил включать имя Софии в титры фильмов без её фактического участия. Обращать внимание на какую-то статическую актрису, мелькнувшую на секунду-две в эпизоде, вряд ли кто-то будет, а ей, как участнице съёмок, положен гонорар, пусть и пустячный. Вот тебе и имя, опыт, связи и залог будущих ролей.

Кейт состроил кривую улыбку. Интересно: чем юная София, только-только начинающая свою так и не прогремевшую карьеру, отплатила за услугу?

Он сменил позу, растянулся на своём диване во весь рост и уставился в потолок. Об интересных событиях юности Софии Уэйн должен узнать весь город. Надо завтра же подрядить журналистов бульварных изданий, которые с огромным удовольствием накропают не одну статейку о жизни известной персоны, соткав длинный шлейф из её преступлений, грешков и неблаговидных деяний: не только тех, которые она успела совершить, но и тех, о которых она даже не подозревает.

Кейт приблизил бумаги к лицу и быстро пролистал их. Кто там ещё остался? Тед и Мейсон? Он презрительно фыркнул. Что может натворить в своей жизни Тед? Разве что чашку разбить. Он до сих пор, наверное, предупреждает отца о том, куда уходит и во сколько вернётся. Или даже отпрашивается. Кейт нужные страницы. И воззрился на единственный лист в деле Теодора Кепвелла с двумя жалкими строчками.

«Участвовал в избиении Джеймса Хоука в период обучения в частной школе. Жертва получила множественные травмы, результате чего стала частично недееспособной. Уголовного дела не возбуждалось».

Кейт расхохотался и долго не мог остановиться, представляя себе сцену нанесения младшим сыном Кепвелла побоев своему однокласснику, который не смог устоять от тычков и толчков мягкотелого, неуверенного в себе Теодора Кепвелла.

Естественно, не возбуждалось! Трудно себе вообразить Теда, способного кого-либо отлупить так, чтобы потерпевший стал инвалидом…

Кстати, что значит «частично недееспособной»? У жертвы ноги отнялись? Прикована к постели? Умственное расстройство? Тиммонс мог побиться об заклад, что «множественные травмы» - преувеличенная отсебятина Евы Миллер, чтобы в биографии сына Си-Си появилось хоть какое-то пятно!.. И чем же этот Джеймс Хоук так насолил бесхарактерному сыну Кепвелла, что даже он не устоял от искушения оставить о себе память таким вот образом…

Кейт посерьёзнел. «Преувеличенная отсебятина»… Где-то глубоко внутри он ощутил едва заметный укол сомнений: и как она собиралась уничтожить Кепвеллов? Ведь из этого материала даже выгоды не извлечёшь: если в грязном белье Софии ещё можно покопаться и вытащить его на свет Божий, то здесь - только поплакать и забыть.

Окружной прокурор вздохнул. Но ведь преступления Си-Си, Мейсона и Софии-то у него есть.

Кейт наскоро стал перебирать страницы с отпечатанным текстом, словно желая удостовериться в том, что они вещественны и глаза его не обманывают. Неясная тревога тут же скомкалась и оставила его.

Он выбрал страницы с компроматом на старшего сына Кепвелла и вернулся на диван.

Ну что ж… Остался только Мейсон.

*

Что-то его вырвало из сна: то ли резкий звук – будто короткий и решительный стук в дверь или внезапно оборвавшийся телефонный звонок, - то ли грубый толчок в плечо. Кейт открыл глаза и непонимающе огляделся. Он лежал в той же позе на своём потёртом диванчике в тишине ночной гостиной и при мягком свете ночника. Ноги страшно затекли, и он пошевелился, чтобы сменить положение. Глаза скользнули вверх, к потолку, и тут вдруг Кейт беззвучно ахнул от неожиданности: на него надвигалось нечто. Словно плотная, густая тень отделилась от плоской высоты потолка, облеклась жизнью, и начала медленное движение вниз, к нему. С округлившимися от испуга глазами Кейт рывком подался куда-то в сторону, не удержался на диване и грохнулся на пол. К своему вящему ужасу он скорее краем глаза уловил, нежели явственно увидел, как это нечто поменяло свои формы и стало что-то быстро и бессвязно бормотать, настолько близко от него, что он ошалело вскочил на ноги и с гулко бьющимся сердцем бросился к выключателю. Свет ярко залил гостиную, выгнав тьму в самые дальние уголки комнаты.

При спасительном свете потолочных ламп никакой тени Тиммонс не увидел.

Несколько секунд он стоял у стены, напряжённо всматриваясь в то место на потолке, где всего минуту назад он видел страшно надвигавшийся на него неясный силуэт. Потом перевёл взгляд на пол, где на истоптанном коврике взлохмаченной грудой валялись читанные им несколько часов назад листки бумаги.

Ну и кретин!.. Листки и ночная лампа всё расставили на свои места. Пережитые им страшные мгновения оказались не более, чем игрой воображения. Фантомы на потолке были лишь проекцией его собственной тени, причудливо отражённой мягким светом ночника, которая «надвигалась» на него тогда, когда шевелился он сам. А «бормотание» он услышал, когда листы бумаги соскользнули и посыпались вниз от его резких телодвижений, и спросонья он не понял, где находится и что происходит…

Хорошо, что он один. А то его сочли бы чокнутым.

Кейт бросил взгляд на настенные часы. Почти пять. Ложиться спать не имеет смысла: через два часа снова вставать. Да он и не чувствовал он себя усталым: хоть и спал на диване в не самой удобной позе, сна ему хватило, чтобы отдохнуть и прояснить ум. Поэтому он поднялся в спальню, побрился, принял душ, надел один из лучших своих костюмов и, несмотря на столь ранний час, поехал в прокуратуру.

Ну что ж, София, начнём с тебя. Готовь себе успокоительное.

×××

- Уделишь мне пару минут? Надо обсудить одно дело.

Ещё до того, как она вошла, он знал, что это она. Он узнавал её шаги, когда она ещё только подходила к двери. Только она могла так самоуверенно распахнуть дверь и с вызовом войти, ни секунды не сомневаясь, что в её присутствии внимание должно быть приковано к ней, и ни к кому иному.

При виде её сердце его ёкнуло. Как у какого-нибудь мальчишки-подростка, который старательно отводит глаза от девчонки, а сам то и дело украдкой бросает в её сторону взгляды. В сторону той самой, которая отличается от всех остальных.

Она встала на пороге, одной рукой опершись на косяк, а вторую уперев в правый бок. Вышло у неё это не развязно, не бесстыдно, а как-то естественно. Секунду задержалась и прошла вперёд к столу окружного прокурора.

Сегодня у него был не самый лучший день: судья отчитал его за опоздание при всех, хотя сделал он это не по своей воле – он никак не мог выехать из дорожной пробки. Потом его то и дело дёргали по мелочам, будто он патрульный полицейский, а не окружной прокурор. Наконец, ему нагрубили в одном из кафе, что окончательно его добило.

Кейт кисло воззрился на неё.

- Неужели у тебя могут быть дела?

- Ну надеюсь, поважнее, чем перекладывать бумаги с одного угла стола на другой и время от времени с пафосом кричать «Ваша честь, я протестую!»

Она хотела лишь раззадорить своего приятеля, но добилась ровно противоположного эффекта: у Кейта отвисла челюсть.

Поважнее? Понимала бы ещё что-нибудь в «перекладывании бумаг»!

Он угрбмо посмотрел на неё.

- А откуда такое пренебрежение к труду юриста?

- Да ниоткуда… Кейт, да я же пошутила!

- Нвот и иди мимо со своими важными делами! У меня бумаги с утра ещё лежат непереложенные. Но как только на горизонте замаячит перспектива лишения прав видеться с Брендоном, забудь, что у тебя есть знакомый окружной прокурор Кейт Тиммонс.

Она махнула рукой в сторону своего приятеля.

- У тебя всегда были проблемы с чувством юмора…

Пошутила она!

- Да-да. А еще у меня проблемы со временем для дамочек с сомнительной репутацией.

Она выждала несколько драматических секунд. Круто развернулась к нему спиной, чтобы скрыться за дверью.

- Как хочешь!

Что?..

Окружной прокурор посмотрел ей вслед. Ему вдруг почудилось, что если вот прямо сейчас он её не остановит…

- Стой, а что за дело?

Проявляя чудеса гуттаперчевости и проворства, Кейт вскочил с кресла, перегнулся через стол и одним прыжком преодолел расстояние до двери, чтобы вернуть её, но перед ним вдруг выросла широкоплечая фигура дежурного полицейского.

- Сэр, просили передать, что вас давно ждут в зале предварительных слушаний.

- Я протестую, ваша честь! – передразнил сам себя Кейт.

Громко и с пафосом. Именно так, как она сказала.

~~~

Он ехал в прекрасном расположении духа. Даже несмотря на необъяснимую и явную недоработку досье Теда Кепвелла Евой Миллер, Кейт решил не акцентировать на этом своё внимание, так как настраивался на свою первую битву с Кепвеллами. У него ещё будет возможность задать Еве вопросы.

Из офиса надо будет вызвонить Лидию Сандерс, журналистку низкопробного издания, которая, как Кейт полагал, как всякий писака, на лету схватит брошенные ей жареные факты из жизни богемы и не оставит камня на камне от их репутации. Лично они знакомы не были, но благодаря всплывавшим время от времени в прессе историям со сплетнями и слухами из личной жизни тех или иных знаменитых персон, её имя было на слуху. Кейт справедливо рассудил, что она женщина, а потому вряд ли станет сожалеть о чьём-то поруганном добром имени.

Он мысленно представлял, как будет разговаривать со скандальной журналисткой, как подкинет ей пару эпизодов из жизни дражайшей супруги старика Кепвелла в качестве наживки, как её ровный и будничный тон сменится оживлением и интересом, как они договорятся о встрече и как события будут разворачиваться дальше. Всё ради Софии Кепвелл. Вернее, её дурной славы.

Кейт заулыбался. Поскорее бы всё произошло. Слишком долго он ждал, когда настанет этот счастливый момент. Ну ладно. В этом деле лучше не торопиться. Иначе загубишь всё из-за сущей мелочи.

Все приличные заведения, где заваривали пристойный кофе, вяло начинали свой долгий день, не в силах выпутаться из объятий стылой январской ночи и стряхивая с себя остатки дремоты. Поэтому Кейт, слушая гулкое эхо своих шагов в немноголюдном коридоре прокуратуры, свернул к кофейному автомату и налил себе в бумажный стаканчик горячей коричневой жижи – какое-никакое подобие начала рабочего дня – и, ловко подхватив его двумя пальцами, засеменил к себе в офис, на ходу часто и мелко отхлёбывая кофе, чтобы не обжечься.

Поставив стакан с кофе на свой стол, он вернулся в приёмную и стал рыться на полках и в выдвижных ящиках секретарского стола, силясь отыскать телефонный справочник. Его последняя секретарша даже справочник не смогла положить так, чтобы он в любой момент был под рукой. Хорошо, что эта бестолковая девица ушла. А Рика надо будет наконец посадить в приёмной. Преодолевать маршрут, проложенный от офиса, через коридор и до каморки, по несколько раз в день стало непрактично и глупо.

Через несколько минут нервных исканий Кейт вернулся с искомым увесистым фолиантом к себе и, пододвинув кофе поближе, перешёл к поиску телефонного номера редакции газеты, где работала Лидия Сандерс. Он понимал, что полседьмого утра – слишком ранний час для деловых звонков, но в редакциях всегда кто-нибудь да сидит. У них всегда так: кто-нибудь торопится сдать материал, кто-то верстает номер, а кому-то просто нечего делать дома.

- Редакция «Morning Star», - измученно промямлил голос на другом конце провода.

- Лидию Сандерс, - лаконично попросил Кейт, понимая, что этот кто-то наверняка соображает с трудом после бессонной ночи.

- После девяти, - почему-то обиженно буркнул голос и прервал звонок.

Тиммонс отхлебнул кофе. В принципе, он этого и ожидал.

От нечего делать окружной прокурор принялся за досье Мейсона. Всё равно ему предстояло определить дальнейшие действия, набросать список людей, с которыми обязательно нужно связаться, чтобы внести ясность, уточнить, выудить, если понадобится, сведения, которые обычным путём не добыть, получить комментарии экспертов и прочее. А факты уже позволят разработать и проанализировать тактику ведения боя с Мейсоном в суде. Утреннее бдение в полупустой прокуратуре как нельзя лучше способствовало плодотворной работе, так как свою работу Кейт всё-таки любил. А когда дело касалось Кепвеллов – он её обожал. Вот бы ещё платили за неё так, чтобы ни в чём себе не отказывать…

Итак. У нас есть задушенная жена, её муж, который из жертвы превратился в обвиняемого, и тайный поклонник его жены. Не исключено, что любовник. В один из вечеров в дом к Эдварду Тейту проникает злоумышленник. Возможно, он выжидал и видел, как хозяин дома выехал в машине из гаража. Решив, что путь свободен, преступник заходит в дом – ещё предстоит выяснить, как, – рыщет в поисках добычи и в одной из комнат натыкается на жену Тейта. А может, она услышала посторонний шум и решила выяснить, что происходит. Грабитель, столкнувшись с нежданной помехой, не раздумывает, бросается на женщину и в конце концов устраняет досадную помеху, задушив несчастную.

Ева неслучайно упомянула о рисунке. Всё в итоге решают детали. И в данных обстоятельствах этот альбомный листок способен обеспечить Тейту благоденствие до конца его дней на средства почившей супруги, либо выдать ему билет в короткое путешествие до электрического стула. Однако такой жребий Кейта не устроит. В конце концов, он и ходатайствовать будет о пересмотре дела Тейта с одной лишь целью: опорочить Мейсона и надолго лишить его уважения и доверия как к юристу.

Кейт сделал пометку: «связаться с адвокатом Тейта». Жаль, что нельзя поговорить с Мейсоном. Ладно. Он вытрясет из адвоката всё, что можно, и непременно поинтересуется, как старший сын Кепвелла вёл процесс. Любопытно было бы знать, что предпримет Мейсон для защиты своей чести и достоинства. Тиммонс улыбнулся. Сам станет себя защищать или попросит Джулию? Однако перво-наперво нужно, чтобы судья принял ходатайство и дал ход пересмотру дела. Иначе толку-то во всех этих рассуждениях?

Её образ некстати всплыл у него в голове. Воспоминание о ней было совершенно не связано с внешними обстоятельствами или сиюминутной ситуацией. Она просто приходила ему на ум когда вздумается, означала своё явление неясным движением где-то в животе, будто бабочка порхнула пару раз крыльями, и растворялась в его сознании, чтобы напомнить о себе снова в самый неожиданный момент.

Надо придумать, как вытащить её из камеры. Причём так, чтобы она была вечно благодарна ему.

Кейт скептически поджал губы. Дождёшься от неё благодарности…

Он вытянул вперёд левую руку и скользнул взглядом по стрелкам, бегущим без остановки по циферблату. Ого! Да ведь уже восемь пятьдесят шесть! Он неторопливо поднялся из-за стола, прошёл по коридору, который уже стал заполняться сотрудниками подведомственного ему департамента, на ходу кивая или бормоча невнятное «доброе утро» тем, кто приветствовал его, подошёл к кофейному автомату, чуть подумал и взял себе кофе с молоком.

- Лидию Сандерс, - неоригинально повторил Кейт и начал цедить кофе мелкими глотками.

Тишина. Щелчок.

- Лидия Сандерс, - бодро отозвался голос.

- О! Доброе утро, - с таким же энтузиазмом ответил Тиммонс. – Это… Кейт Тиммонс. – Он сделал паузу, не решаясь назвать своё настоящее имя, но потом быстро сообразил, что его личность раскрыть труда не составит.

- О! Окружной прокурор, - с интересом протянула журналистка.

Впервые на его памяти кто-то узнал его с ходу. Пусть даже не в лицо. Даже не по голосу. Хотя бы по имени. Кейт глупо заулыбался. Он открыл было рот… и положил трубку.

Кретин. И о чём он думал, когда решил позвонить собственной персоной? Ведь как бы ни обернулась эта затея с вынесением грязного белья Софии на суд общественности, его имя всплывёт в любом случае. На честность всех этих продажных журналистов полагаться нельзя. Как только выяснится, кто был источником информации, полоскать будут бельё не Софии, а уже окружного прокурора. А там – прощай, карьера.

Ну и как же ему передать компромат?

Кейт вздохнул. С самого начала начались сложности.

Он начал размышлять над решением проблемы, но тут тишину разорвал звонок телефона.

- Офис окружного прокурора, - автоматически ответил Кейт.

- Это Лидия Сандерс, - раздался голос в трубке. – Вы мне звонили несколько минут назад, но нас разъединили.

Вот чёрт! Фразой «Я ошибся номером» не отделаться.

- Э-э-э… - От неожиданности Тиммонс не сразу мог сообразить, что сказать. – Да… Я звонил. Вроде.

- Вроде? – По её голосу Кейт понял, что она улыбалась.

- Да. Звонил, - выдохнул он.

Глаза его забегали по столу в поисках спасительного предлога и ничего не находили.

- Чем же моя скромная особа могла заинтересовать окружного прокурора? – В её голосе послышались игривые нотки.

Надо действовать экспромтом.

- Ну не такая уж и скромная, - нескромно вставил Тиммонс.

Он намекал на характер её работы, но она реплику поняла по-своему.

- Меня вызывают в суд? – Игривость уступила место сухой деловитости.

- Пока нет, - ухмыльнулся Кейт. – Но я такую возможность никогда не исключаю.

Он услышал, как она фыркнула.

- Так что же вам нужно от меня?

- Да пустяки. Всего лишь чашка кофе с вами.

Оба замолчали.

- Вы ради этого звонили? – услышал наконец Кейт голос Лидии Сандерс.

Ему показалось, что тон её стал намного мягче. У него никогда не получалось флиртовать с женщинами, и со временем негодующий отказ стал привычен для его ушей. А тут он был поставлен в тупик: впервые в жизни в его планы не входило зазывать женщину на свидание ради флирта. Надо было выходить из положения. Глаза его остановились на торчавшем из груды бумаг уголке одной из папок. Он легонько потянул за уголок двумя пальцами: на ней стоял чёткий штамп «Дело закрыто».

- Ну что вы. У меня далекоидущие планы. После чашки кофе мы с вами будем бродить по берегу океана, крепко взявшись за руки, пока нас не заклюют чайки… А есть другой вариант: я напою вас кофе до полубессознательного состояния, увезу в живописное гетто с заброшенными домами, уволоку вас в укромный уголок и…

- Хватит! – перебила его журналистка. – Я вижу, что у вас живое воображение. Боюсь даже представить, что вы себе думаете, когда в ваши руки попадает преступник.

- О!... – вошёл в раж Тиммонс. – Тут я себе вообще ни в чём не отказываю. Рассказать?

- Спасибо. В другой раз, - интонация Лидии Сандерс позволила Кейту думать, что он завоевал её расположение. – А вы наконец расскажете, зачем я вам понадобилась?

- Вы слышали о деле Тимоти Крётца? – спросил Кейт, хватаясь за это имя как за удобный предлог для продолжения разговора.

- Ещё бы! Наша газета освещала это дело на протяжении всего процесса.

- Вот как? Хотя чему я удивляюсь… Вы пользовались официальными источниками для подачи информации по делу?

- Не только, - чуть помедлив, ответила Лидия Сандерс.

- Так… Дело может получить новое развитие. Мне нужны будут ваши источники, - безапелляционным тоном заявил Кейт. – Прямо списком. А также сведения, которые они вам предоставили.

- Но… мистер Тиммонс… мы независимая пресса, а не глашатай властей штата, так что как всякая уважающая себя…

- Мисс Сандерс, дело-то закрыто. Теперь вам незачем скрывать свои источники.

Окружной прокурор услышал, как журналистка нерешительно дышит в трубку.

- Боюсь мы не можем на это пойти, - наконец услышал он.

- Не можете? Ладно, что ж теперь… Ну, тогда… желаю побольше жареных фактов.

Не дожидаясь ответа журналистки, Кейт положил трубку.

Вряд ли она будет перезванивать.

Он взял в руки досье на Кепвеллов и отобрал листки с компроматом на Софию. Выскользнул в приёмную и подошёл к принтеру. Постояв немного перед печатным оборудованием, он подумал, прищёлкнул языком и направился вон из офиса.

- Рик! – окликнул он уже в коридоре бредущего к своему рабочему месту помощника.

- Доброе утро, - отрапортовал тот, живо повернувшись к своему шефу.

Кейт помолчал, будто его терзали сомнения.

- Слушай, - не отвечая на приветствие, протянул Кейт. – Ты давай-ка, пакуй, наверное, свои юридические справочники и перебирайся ко мне в приёмную. Я всё-таки окружной прокурор, а не бегун на дальние дистанции.

Рик просиял.

- Сейчас?! Или лучше…

- Не спеши, - иронично похлопал помощника по плечу окружной прокурор. – Приди в себя. Осознай своё счастье. А потом уж, через недельку… Разумеется, сейчас!

- Я мигом! – Сандерс дёрнулся в сторону каморки.

- Стой. Сначала поможешь мне. Пойдём.

В своей приёмной Кейт заставил Рика отпечатать листы, аккуратно положить в казённый коричневый конверт и при нём же его заклеить.

- Обустраивайся! – бросил он через плечо своему помощнику и, более не интересуясь судьбой подчинённого, вернулся к себе.

Минуты две он терзался сомнениями, а потом быстро взял ручку в левую руку и неверными движениями нацарапал: «Для мисс Лидии Сандерс». Рука его зависла в воздухе и спустя секунды приписала: «Для вашей блестящей статьи».

Кейт отложил ручку и рассмотрел свою работу со всех сторон: пойдёт.

Не в силах унять в себе горячечный пыл от желания действовать, он наскоро пролистал страницы справочника, уточняя адрес редакции, где работала Лидия Сандерс. Повторяя про себя название улицы и номер дома, он с особой заботой поместил в портфель светло-коричневый конверт и поспешил вон из офиса, не обратив внимания на уже успевшего переехать Рика, который, сидя на корточках, копошился в выдвижных ящиках стола.

Через пятнадцать минут он подъехал к зданию редакции «Morning Star». Это было двадцатиэтажное здание, где на каждом этаже располагалось множество офисов самых разношёрстных контор и организаций, которые были не просто способны, а жаждали удовлетворить любые причуды городских толстосумов: бюро путешествий, бесчисленные агентства недвижимости, предлагающие элитные особняки и обширные земельные владения в городе, лавочки, рекламирующие экзотические виды досуга, на которые падки те новоявленные ротшильды, которым жизнь уже успела прискучить своим однообразием, и даже компания по производству на заказ роскошной, инкрустированной драгоценными камнями мебели с собственным производством в нижнем этаже здания. Аренда здесь была настолько высокой, что даже услуги обслуживающего персонала здесь оплачивались очень неплохо, и за получением должности обычного сотрудника службы охраны неизменно выстраивалась длинная очередь.

Редакция «Morning Star» занимала один этаж в этом деловом центре. Выключив двигатель, Тиммонс остался в машине и стал раздумывать, как передать конверт без собственного участия. Он положил подбородок на скрещённые на руле руки и глядел прямо перед собой, не замечая течения времени. Он просидел в таком положении добрых полчаса, когда вдруг в поле его зрения попал человек в форме. Форме, которая отличает человека, доставляющего корреспонденцию. Кейт встрепенулся и стал наблюдать за ним. Тот стоял у задних дверей своего небольшого фургончика и копошился там, вынимая нужные пакеты, свёртки и прочие отправления.

Тиммонс живо выбрался из машины и сунул под мышку свой анонимный конверт. Бесшумно подобравшись к курьеру, наполовину скрывшемуся в полутёмном салоне фургона, Кейт увидел у его ног аккуратно составленные друг на друга посылки, бандероли и конверты разного калибра и толщины. Он пнул это старательно возведённое сооружение, и его конверт упал на землю одновременно с остальными отправлениями.

- Эй, приятель! – окликнул окружной прокурор курьера. – У тебя тут крушение.

Не удосужившись оказать посильную помощь рядовому сотруднику почтовой службы, Кейт с лёгким сердцем пошёл обратно к машине. Уже сев за руль, он ещё раз задержался глазами на курьере: тот угрюмо собирал свои пакеты, метая в сторону окружного прокурора косые взгляды.

По дороге в офис Кейт дал волю своим фантазиям, предвкушая грядущие события и представляя себе, как Лидия Сандерс будет читать отправленные ей кем-то документы, как с энтузиазмом возьмётся стряпать статью, как она выйдет в одном из ближайших выпусков газеты и как будут вытягиваться лица Кепвеллов по мере того, как они будут передавать друг другу последние новости из личной жизни их мамочки… Интересно, сколько времени займёт вся эта канитель с выходом статьи? Хотелось бы уже дня через два-три. А лучше завтра!

Перед возвращением в офис он заехал в кафе и съел два пончика с черникой, запивая их свежезаваренным кофе с молоком. Рика в приёмной он к своему удивлению не обнаружил. Полагая, что он всё ещё возится со своими пожитками в каморке, Тиммонс стал заниматься своими делами, однако сосредоточиться на них как следует не мог: мысли его то и дело перескакивали на первый из эпизодов в череде предстоящих несчастий, которые вскоре должны постигнуть Си-Си и его благообразных родственников. Завтра надо будет первым делом купить свежий выпуск этой паршивой газетёнки, которую выпускает редакция Лидии Сандерс. А вдруг?..

Не в силах усидеть на месте, Кейт вышел из офиса, решив, что кофе и пончики с черникой стоит подшлифовать чем-нибудь более серьёзным: например, сэндвичем со свежей зеленью, сыром, красным луком и индейкой с кисло-сладким соусом. Заодно и время убьёт.

- Сэр!

Кейт обернулся. Рик со своими коробками.

- Вы, случайно, не обедать собираетесь?

Кейт состроил кислую мину. Сначала он захочет пообедать вместе, а потом станет посвящать шефа в подробности личной жизни.

- А ты, случайно, не собирался обустроить новое рабочее место? – с кислой миной спросил Кейт.

- Да я уже давно закончил! Вот выношу пустые коробки…

- А я по делам! – отрезал Кейт и повернулся.

- А с вами можно?

Кейт не поверил своим ушам. В этом здании вообще кто-нибудь помнит, что такое субординация?! Он медленно повернулся к своему помощнику.

- Ну чтобы на месте… познакомиться с работой окружного прокурора, - с гораздо меньшим напором добавил Рик.

- Ты какой день здесь работаешь, Сандерс? – с ласковой угрозой в голосе спросил Кейт.

- Так… Я пришёл к вам в пятницу… - начал рассуждать Рик. – И в тот же день вы взяли меня на работу… Это получается…

- Извините, - раздался рядом с ними низкий и скрипучий голос, присущий людям в возрасте. – Я правильно иду к офису окружного прокурора?

Окружной прокурор развернулся к новому собеседнику. Перед ним стояла дама лет шестидесяти, в шерстяном платье ниже колен, пальто, удачно контрастировавшем с платьем, в шляпке, перчатках. В руках она держала миниатюрную дамскую сумочку. Всё было подобрано тщательно и говорило о хорошем вкусе стоявшей перед ним особы.

- А в чём дело? – поинтересовался Тиммонс.

- Меня зовут Вайолет Хармон.

«Вайолет… Вайолет…», тут же зашевелилось у Кейта в памяти. Что-то знакомое. Это имя он слышал совсем недавно.

- Я прихожу уже во второй раз! – Пожилая леди начала с негодования. – Это возмутительно! В первый раз меня выпроводили как какую-то дворняжку! Я прилично одета, являюсь законопослушной гражданкой своей страны…

- Вы о полицейских на входе в прокуратуру? – уточнил Кейт, жестом останавливая словесный поток Вайолет Хармон. – Они выпроваживают не только вас. Это их работа. Зачем вам окружной прокурор?

- А с кем имею честь? – вдруг встрепенулась женщина.

- Кейт Тиммонс. Так что у вас?

- Вы окружной прокурор?

Кейт почувствовал, что бойкая пожилая леди взяла инициативу в разговоре в свои руки.

- Если вы являетесь законопослушной гражданкой своей страны, то обязаны отвечать на вопросы официального лица, коим я являюсь. Какое у вас дело к окружному прокурору?

Вайолет Хармон пошла на попятную.

- Я, собственно, пришла, так как не получила официального ответа на свою жалобу. Дело в том, что моя соседка…

Вон оно что! Та самая Вайолет. Жертва козней своей соседки, которая ненавидит её цветы.

- Окружного прокурора сейчас нет на месте, - остановил Кейт намечающуюся тираду. – Приходите в другой раз.

Он сунул руки в карманы и развернулся по направлению к лифту, не обращая внимания на растерянный вид искательницы правды. Через несколько шагов он понял, что Рик Сандерс семенит за ним следом. Кейт повернулся. Тот сжимал свои коробки и с недоумением смотрел на своего шефа.

- А почему вы не сказали, что окружной прокурор – это вы?

Кейт вздохнул. Едва ли они сработаются.

- Ты хотел познакомиться с работой окружного прокурора? – процедил он сквозь зубы. – Идём. Между делом и пообедаем.

- Так почему вы не назвались? – спросил Сандерс уже в машине, закидывая на плечо ремень безопасности.

Машина окружного прокурора тронулась.

- Рик, - начал Кейт с покровительственной интонацией. – Ты знаешь, сколько человек жаждет меня видеть? Сколько вот таких вайолет хармон не пропускает полицейский на входе? И правильно делает! Она пришла в прокуратуру, потому что её соседка вытаптывает её цветы! Я не бюро добрых услуг, чтобы принимать страдальцев, у которых кошка застряла в каминной трубе или у которых мальчишки расколотили окна. Я – ок-руж-ной про-ку-рор.

- Я понял, - отозвался Рик.

- Но если тебя мучает совесть, могу поручить это дело тебе. Прекрати войну двух соседок. – Кейт хмыкнул. – Эта Вайолет Хармон будет тебе благодарна. Ещё и в офис заявится с пирогом, испечённым специально для тебя.

- Думаю, вы правы, - согласился Сандерс.

«Рохля», - отметил про себя Кейт, глядя на дорогу.

- А сейчас мы куда? – снова раздался голос его помощника.

Тиммонс посмотрел по сторонам. Он вдруг понял, что машина проезжает улочки, которые ведут к городской тюрьме. Как так получилось? Неужто он рефлекторно поехал туда, где…

- Сегодня у нас день визитов, - с опозданием ответил Кейт. – Познакомишься с матёрыми преступниками этого города.

Он подумал о двух «матёрых преступницах», томившихся за решёткой, и улыбнулся своим словам.

- У вас должно быть много врагов, - предположил Рик.

- С чего бы это?

- Вы государственный обвинитель. Отправляете в тюрьму убийц, насильников, вымогателей и прочий сброд. Многие из них, должно быть, имеют на вас зуб.

- Я об этом не думаю, - ответил Тиммонс. – Все они садятся надолго, некоторых ждёт электрический стул. Ни разу в моей практике не было случая, чтобы кто-то вернулся мстить.

- Может, выжидают? – высказал свою мысль Сандерс.

Кейт с подозрением взглянул на своего помощника.

- Вон один из злостных нарушителей закона, - со смешком в голосе вставил Рик.

Кейт проследил за взглядом молодого человека, и увидел, как на тротуаре стояли двое: патрульный полицейский и мальчик, низко опустивший голову. Между ними маячил огромный плюшевый медведь, которого мальчуган сжимал двумя руками. Судя по всему, первый отчитывал мальчишку за то, что тот в школьные часы находится не на уроках, а болтается по улицам. Кейт почти проехал мимо, как вдруг юный «правонарушитель» поднял голову, и окружной прокурор узнал знакомые черты: Брендон. Он резко свернул к обочине и вдавил в пол педаль тормоза. Сидевший рядом с ним Сандерс тихо охнул: от внезапного манёвра он ударился головой о стекло и, потирая ушибленное место, вопросительно уставился на своего шефа.

Не до сантиментов сейчас. Что здесь делает Брендон, да ещё и один?

Ничего не объясняя Рику, Кейт выбрался из машины и зашагал туда, где с отпрыском богатого клана Кепвеллов проводили воспитательную беседу.

- Что здесь происходит? – Кейт заглянул через плечо полицейского и взглянул сверху вниз на Брендона. – Привет, Брендон.

Полицейский вздрогнул и взглянул на выросшего будто из-под земли случайного зрителя в небезупречно выглаженном костюме-тройке и лёгком пальто нараспашку.

- Привет, - уныло ответил на приветствие Брендон.

Окружной прокурор не глядя достал из внутреннего кармана пиджака удостоверение и помахал им перед лицом патрульного. Тот прочёл имя, фамилию, должность, уровень государственной структуры и без лишних вопросов выложил длинную предысторию встречи мальчика и блюстителя законов.

- Сэр, младший сержант О’Нил. Я патрулирую улицы в этом районе. Подъезжаю я к этой авеню с восточной стороны… сворачиваю… оцениваю всё, что происходит вокруг… должен сказать, я добросовестно выполняю свою работу, сэр… поэтому езжу всегда медленно, чтобы не упустить ни одной детали… в любой момент, знаете ли, что-то может случиться…

- Короче! – рявкнул на оратора Кейт, краем глаза заметив, что где-то за его плечом нарисовался Рик.

- …И вижу мальчугана. Сами знаете, что нам предписано выяснять, почему малышня болтается по улицам без дела, вместо того, чтобы быть в школе… Подъезжаю… Останавливаю его…

- И?

- И ничего. Он отказывается отвечать на мои вопросы. Даже под угрозой препровождения его в полицейский участок.

- И правильно делает! – отвесил комплимент предосторожности Брендона Кейт. – Вырастет порядочным человеком.

- То есть как? – изумился офицер патрульной службы. – Я же полицейский!

- И что же? – благодушно воскликнул Тиммонс. – Мальчик не доверяет незнакомым людям.

- А вам станет? – логично поинтересовался полицейский.

- А мне станет. Это сын моей… - Кейт запнулся. – Подруги. Поэтому спасибо за бдительность, продолжайте добросовестное оценивать всё, что происходит вокруг, а мальчика я забираю.

- То есть как забираете? – снова вытаращил глаза полицейский. – Сэр, я не имею права. Как патрульный я обязан доставить его в участок.

- Я тоже обязан его маме, - отрезал Кейт и, не терпя дальнейших возражений, присел на корточки перед Брендоном, оказавшись на уровне его груди. – Брендон, малыш, ты хочешь сесть в одну машину с этим неприятным патрульным полицейским или поехать на переднем сиденье с дядей Кейтом?

- А ты меня к маме отвезёшь?

- Ну, конечно, малыш… - пообещал Кейт, выпрямился и выразительно взглянул на патрульного.

- Сэр, так нельзя… - Сдаваться полицейский не желал. – Вы подрываете доверие населения к органам полиции.

- В исключительных случаях можно, патрульный, - послышался голос помощника окружного прокурора.

Кейт удивлённо повернулся к Рику Сандерсу. Интересно.

- Мистер Тиммонс установил личность мальчика. Как вы могли удостовериться, мальчику мистер Тиммонс знаком. А вот вы не смогли заставить его ответить ни на один вопрос.

Кейт одобрительно хмыкнул.

- А каковы ваши полномочия?

- Я тоже сотрудник органов правопорядка, - Рик вытащил удостоверение и показал патрульному. – А воспитательную беседу мы проведём с ним сами. Если вас беспокоит судьба мальчика, можете справиться об этом в полицейском участке при окружной прокуратуре.

Патрульный потоптался на месте, не зная, уступать или настаивать на своём. Он смотрел на Брендона и не говорил ни слова.

- Пойдём, Брендон, - Кейт приобнял мальчика за плечи и подтолкнул к своей машине. Тот послушно зашагал к автомобилю окружного прокурора, не выпуская из рук своего медведя.

Патрульный полицейский остался где-то позади, жестикулируя и обмениваясь репликами с Риком Сандерсом. Кейт только единожды обернулся на них, и на этом забыл о судьбе незадачливого офицера полиции.

Подойдя к передней дверце со стороны пассажира, Брендон начал возиться с ручкой двери, чтобы открыть её.

- Э, нет, приятель, - остановил его Кейт и мягко толкнул к заднему сиденью. – Мал ты ещё для переднего сиденья.

- Но ты же сказал, что я поеду впереди. – Брендон поднял на него свои ясные детские глаза.

- Мало ли что я сказал. Правила есть правила.

- Разве можно обманывать?

Кейт, будучи не связан моральными принципами в отношении взрослых, смутился, не зная, какие найти слова, чтобы объяснить обман, когда перед ним стоял ребёнок.

- Иногда… Но только иногда… А точнее – очень редко… можно прибегнуть к маленькой лжи во имя большой правды. Но на тебя это не распространяется. Тебе никогда нельзя.

Он выдохнул и, посчитав, что хитросплетённым толкованием облегчил свою совесть, открыл заднюю дверь и обогнул автомобиль сзади, чтобы сесть за руль.

- Давай-ка я помогу тебе, - услышал Кейт голос Рика.

Кейт обернулся. Брендон пытался забраться на заднее сиденье, но рюкзак на спине и медведь, которого он не хотел выпускать, мешали ему и он поворачивался то одним боком, то другим, то спиной, и всё без толку. Рик увидел беспомощные попытки Брендона устроиться на сиденье и решил ему помочь. Протянув руку, он потянул на себя медведя, но хватка мальчика оказалась неожиданно цепкой, и он дёрнул игрушку к себе.

- Ты решил, что я хочу отнять у тебя медведя? – с улыбкой спросил Рик. – У меня у самого дома уйма таких же.

Окружной прокурор с ещё большим подозрением окинул взглядом своего помощника и снова хмыкнул. Вот когда открываются неожиданные подробности из личной жизни окружающих тебя людей.

Несколько секунд между взрослым и ребёнком продолжалась нелепая борьба за мягкую игрушку, пока Рик не произнёс озадаченное:

- А это что?

Кейт вопросительно взглянул на Сандерса.

- Что там?

Тот ответил не сразу. Тиммонс перегнулся через сиденье и вытянул шею, пока Рик приседал и поднимал что-то с земли.

- Кассета…

Кейт мгновение рассматривал предмет в руках Рика и вдруг понял, что это за кассета. У него ёкнуло в груди.

- Дай сюда, - нетерпеливо потребовал он и, не дожидаясь ответного движения помощника, протянул руку.

- Это моё! – пискнул Брендон со своего места и тоже вытянул руку, чтобы вернуть потерю.

Ребёнку ли соревноваться в проворности со взрослым мужчиной? Кейт буквально вырвал из руки Сандерса заветную плёнку и сжал её так крепко, словно боялся, что она растворится у него на глазах.

Он не отводил от кассеты вожделенных глаз, не веря своему счастью и не обращая внимания на возню позади него. Там Рик силился удержать рвущегося к плёнке Брендона, пока тот не осознал бесплодность своих усилий и не затих, уткнувшись лицом в своего медведя. Рик хлопнул задней дверью, уселся вперёд и сел вполоборота к своему шефу.

- Что это?

- Кассета, - ответил Кейт Рику его же словами.

- А с мальчиком теперь что?

Тиммонс не ответил. Он погрузился в размышления и на минуту перестал существовать для окружающей действительности. Наконец он вернулся из мира умозрительного в мир материальный. Он повернулся к сыну Кепвелла – единственному представителю этой семьи, к которому он не питал разрушительной ненависти. Мальчик сидел тихо, уставившись в окно.

- Брендон, малыш…

Вкрадчиво и елейно, словно вот-вот разоблачит преступника, упорно отрицающего свою причастность к совершённому противозаконному деянию, Кейт начал подбираться к мальчику.

- Объяснишь, почему ты не в школе? Я не патрульный, мне можно.

Брендон хранил молчание.

- Сбежал с уроков? Почему ты вдруг оказался рядом с учреждением, где содержатся заключённые? Сам дорогу нашёл? Мама попросила тебя прийти?

Рик поначалу с любопытством наблюдал за допросом ребёнка, который окружной прокурор устроил прямо в машине. Брендон молчал, но двум мужчинам было хорошо видно, что плотину скоро прорвёт. Сандерс начал бросать тревожные взгляды на окружного прокурора.

- Сэр, может, не надо?

- Тебя не спрашивают, - цыкнул на него Кейт, не замечая, что его голос звучит всё требовательнее. – Это мама попросила тебя принести ей это?. – Он помахал кассетой в воздухе. – Вот почему она так добивалась разрешения на посещение…

Брендон, придавленный менторским тоном окружного прокурора, снова спрятал лицо в мягком ворсе медведя, отказываясь говорить.

- Можешь не отвечать, я и так представляю, как примерно всё было. Вопрос: что нам со всем этим делать? – заключил Тиммонс, ни к кому не обращаясь.

Кейт не только примерно представлял, как кассета оказалась внутри медведя, куда Брендон направлялся и кто его надоумил это сделать, но и мог предположить, какой бедлам начнётся вокруг, когда откроется, к кому в руки попала кассета. В первую очередь, вне всякого сомнения, ему предстоит одного за другим лицезреть членов семьи Кепвеллов, взывающих к долгу, справедливости и прочим высоким чувствам. При этом они обязательно сопроводят свои речи проклятиями и угрозами, которые ему придётся услышать в сотый раз. Всё это пережить можно. Он-то знает, как распорядиться попавшей его в руки ценной уликой. Захочет – Келли до конца жизни будет жить на жилплощади два на три метра; захочет – завтра же осчастливит те же лица, что призывали на его голову все кары мира, хотя проклятия от свершения сего факта не иссякнут. Но оценит ли его усилия она? Она ведь тоже присоединится к общему хору. Причём её голос будет звучать громче всех.

- Мама расстроится, - прозвучал в тишине тихий голос Брендона. – Я обещал ей прийти…

- Ну вот. Видишь… - назидательно вставил Кейт. – Я обещал, ты обещал… Мы оба обещали. Обстоятельства, понимаешь? Они выше нас.

- Я скажу папе, - выдвинул весомый аргумент мальчик.

Кейт немного подумал.

- Брендон, кто тебе дороже: мама или Келли?

Брендон зашевелил губами, но так и не озвучил свой выбор.

- Так вот. Во-первых, ябед никто не любит. А во-вторых, скажешь ты или не скажешь, это всё равно ничего не изменит.

- Мама, сказала, что плёнка поможет ей снова оказаться дома…

- Могла бы. Но логично предположить, что после того, как мама получит плёнку, она попадёт в руки твоему папе. А он распорядится ею так, что из-за этой штуки, - Кейт снова продемонстрировал кассету, - тебе ещё долго придётся носить посылки маме в то самое учреждение. Келли повезёт больше, конечно…

Он неопределённо показал куда-то рукой за спину. Потом выдержал нужную паузу и продолжил внушение.

- А если плёнка останется у меня, то вполне возможно, что ты увидишь, как мама снова улыбается. Почувствуй разницу. – Кейт подмигнул Брендону. – По Келли ты вряд ли станешь скучать как по маме, а?

~~~

- Приятно иногда почувствовать себя частью приличного общества…

Кейт с наигранным изяществом отрезал небольшой кусочек бекона, осторожно погрузил его в яичный желток, поблёскивавший глянцем на его тарелке в свете ярких ламп «Ориент-Экспресса», и с достоинством отправил его себе в рот. Рядом с ним лежал свежий выпуск газеты «Morning Star».

Джина, перед которой стояла тарелка с лёгким салатом, наблюдала за церемонным вкушением пищи и не притрагивалась к своему обеду. Она метнула на своего приятеля взгляд, в котором читалась недавняя обида:

- Вряд ли ты относишься к приличному обществу.

- Дорогая, ты всегда стараешься уязвить меня. А ведь ты сидишь за этим столом в «Ориент-Экспресс» благодаря мне.

Часы между нечаянным моментом, когда по чьему-то благосклонному произволению окружному прокурору буквально с неба упала в руки вожделенная многими в этом городе плёнка с запечатлёнными уликами по делу Келли Кепвелл, и минутой, когда решение было принято, обернулись для него мучительными размышлениями. Поначалу ему казалось, что он обладает безграничной властью и вообще способен изменить ход истории: ни разу в жизни на него не сваливалось столько счастья сразу. Вырисовывающиеся в его голове перспективы, связанные с концом спокойной жизни Кепвеллов, плюс видео с участием Келли и Дилана Хартли, открывали такие возможности, что у Кейта перехватывало дыхание. Он видел себя на вершине мира.

А потом на заднем плане его грандиозных фантазий появилась она. Мечтая о своём будущем, он с ужасом стал осознавать, что она неизменно оказывалась частью той картины мира, которую он себе рисовал. И вытеснить её оттуда он так и не смог. Но пока он будет идти по своей лестнице в небо, чтобы приобрести её, он может прийти к прямо противоположному: растерять по дороге всё то, что он успел накопить. После чего мысли его приняли иное направление.

Он отгородился ото всех нескладными шутками, напряжённостью в движениях и отрешённостью от реальности. Итогом того дня стало решение о торге с Си-Си относительно её свободы взамен на право обладать кассетой.

Эту битву он добровольно проиграл…

- А как ты это сделал?! Отнял у моего сына единственный шанс на моё спасение! - эмоционально воскликнула она и с горечью добавила: - Брендон наверняка был так подавлен. Он так хотел помочь…

- Ты про плёнку? Ничего я у него не отнимал, - пожал плечами Кейт. – Ты хоть поинтересуйся, как всё произошло!

Он выжидательно взглянул на неё в надежде услышать логичный вопрос, но она молча сверлила его глазами.

- Так вот увидел я его совершенно случайно. По дороге, ведущей в исправительное учреждение, где ты недавно провела незабываемые дни. В то время, как он должен был быть на уроках. А патрульный отчитывал его за прогул.

- Брендон никогда не прогуливает уроки! – с жаром возразила она.

- Суть не в этом… Я не отвернулся. Не проехал мимо, заметь, - Кейт поднял вверх указательный палец для убедительности. – Я остановился. Подошёл, чтобы выяснить, почему Брендон один и так далеко от дома. Усадил его в машину, чтобы отвезти обратно. И тут… - Он сделал паузу. – Она выпала. Из медведя. Ну то есть, кассета. Я её только подобрал. Так что ничего я не отнимал.

Тиммонс самодовольно уставился на свою подругу.

- Тебе вообще не надо было вмешиваться. Если бы только он дошёл…

- Дорогая, ещё до меня вмешался патрульный полицейский. Так что твой сын в любом случае к тебе бы не попал. А попал бы на учёт в полицейскую картотеку. Согласись: прятать кассету в игрушку и просить ребёнка принести его тебе в тюрьму было не слишком удачной идеей. Хотя место для тайника ты выбрала незаурядное. Я впечатлён. Браво!

Он два-три раза показательно хлопнул в ладоши.

- Идея была хорошей, - упрямо сказала она. – Но у меня постоянно кто-то путается под ногами!

Почувствовав себя уязвлённым, Кейт отодвинул от себя тарелку с остывающим ланчем и вздохнул. Он с трудом проглотил непрожёванный кусок бекона, словно проталкивая обиду куда-то поглубже.

- А вот представь, если бы меня там не оказалось. Я свернул на эту улицу случайно. И если бы ты достигла своей цели, Си-Си бы понял, что ты начала использовать в своих корыстных интересах собственного ребёнка. Позволит он тебе приблизиться к нему после этого ближе, чем на сотню футов?

Она пасмурно глядела перед собой.

- Наоборот! Я смогла бы выторговать себе счастливую жизнь рядом с Брендоном! Всё. Не хочу больше пререкаться по этому поводу.

Она встала из-за стола и пошла по проходу по направлению к выходу.

- Дорогая, а как же насчёт того, чтобы отметить наше воссоединение? – запоздало крикнул Кейт ей вслед. – Я ведь зайду вечером!

Она не повернулась.

Ну ничего. Её душевное равновесие ещё восстановится.

Он опустил глаза вниз, к тарелке, но при виде еды понял, что его аппетит безвозвратно потерян. Скользнув глазами к серому прямоугольнику газеты, он расправил её и начал просматривать каждый разворот, каждую статью и колонку отпечатанного текста в надежде натолкнуться на знакомые имена.

Ничего.

Вот уже четвёртый день подряд он покупал эту низкопробную газетёнку, всякий раз надеясь, что именно сегодня он найдёт статью под заголовком вроде «Какие грязные тайны скрываются за маской добропорядочности членов семьи Кепвелл?» или там «София Кепвелл: как становятся богатыми и знаменитыми».

Кейт не спешил разочаровываться. Ведь на выход любого материала требуется время. С другой стороны, прошло уже несколько дней. Вдруг курьер просто не доставил подозрительный конверт без обратного адреса? Или Лидия Сандерс сочла сведения сомнительными и выбросила бумаги?

А вот Джулия в своей работе чрезмерно педантична. Она не отложила в долгий ящик ходатайство членов семьи одной из жертв Тимоти Крётца и выхлопотала повторное рассмотрение его дела. Через час ему нужно быть в зале суда для представления новых фактов или улик. Джулия так и не поделилась с окружным прокурором о том, каких именно.

Кейт поднял глаза к тёмному квадрату проёма, где в полутёмном вестибюле она скрылась пять минут назад.

Она отойдёт. Так или иначе.

~~~

- Хватит рассиживаться! Дело Крётца подготовил?

- У вас на столе, - мгновенно отреагировал Рик.

Кейт хотел просунуть лишь голову в приёмную и сразу двинуться в зал суда, но реплика Сандерса заставила его втиснуться полностью.

- У меня на столе…. – эхом повторил он. – Почему у меня?

Он быстро прошёл мимо стола Рика к себе в офис, взял нужное дело и тут же выскользнул обратно в приёмную.

- Иди за мной, - отдал Кейт краткую команду и подкрепил слова приглашающим жестом.

Предварительная встреча сторон по делу Тимоти Крётца проходила в кабинете судьи, а не в зале суда.

Окружной прокурор шумно распахнул дверь: как и следовало ожидать, кроме судьи, Джулии и адвоката Крётца с банальным именем Джон Смит, он никого не увидел.

Кейт прошёл к свободному креслу и оглянулся на своих оппонентов. Джулия была серьёзна и, казалось, не заметила появления окружного прокурора. Адвокат в не меньшей степени был собран и хмуро глядел перед собой.

- Раз все собрались, можем начинать слушание.

Возглавлял повторное рассмотрение дела Тимоти Крётца судья Чарльз Дэвис – спокойный, безэмоциональный законник. Внешняя скупость чувств говорила не о его внутреннем равновесии и рассудительности, а о его боязни отступить от буквы закона, связанным с этим ошибочным суждением и возможными последствиями для своей должности.

- Мы собрались, чтобы рассмотреть возможность назначения повторного слушания дела Тимоти Крётца, обвинённого в умышленном убийстве пятерых человек. Уточнение «с отягчающими обстоятельствами» при расследовании дела было исключено в связи с тем, что совершивший серию убийств обвиняемый был признан психопатом и был в состоянии умопомешательства на момент совершения вменяемых ему обвинений. Потерпевшая сторона, представленная членами семьи одной из жертв, ходатайствует о повторном рассмотрении… по каким основаниям? – судья Дэвис заглянул в свои бумаги, - …в связи с тем, что в законе именуется «существенной правовой ошибкой» на основании заявления адвоката потерпевшей стороны о недостаточной компетентности проводивших психиатрическую экспертизу специалистов, что может свидетельствовать об ошибочности сделанных ими выводах и что повлекло за собой «существенную правовую ошибку», выразившуюся в том, что осуждённого признали невменяемым, тогда как он отдавал себе отчёт в совершаемых действиях. Следовательно, приговор может быть пересмотрен в сторону более сурового.

Кейт шевельнулся и сменил позу. О проведении психиатрической экспертизы ходатайствовала защита Крётца. Экспертов назначали по обоюдному согласию обвинения и защиты. Ему в принципе было без разницы, кто составит заключение о психическом состоянии обвиняемого, так как любому было очевидно: Крётц – натуральный шизофреник, так как только невменяемый станет копить обиду со школьных лет, вынашивать план убийства и одного за другим отправлять на тот свет обидчиков, дразнивших его в старшем классе.

- Кроме того, адвокат потерпевшей стороны делает ещё одно заявление. – Судья снова уткнулся в лежащие перед ним документы. – Поставить под сомнение невменяемость осуждённого в связи с наличием в последнем эпизоде сговора с посторонним лицом, что косвенно может свидетельствовать о рассудке первого, о его способности вступать в определённого рода отношения с иными лицами и, следовательно, совершать осознанные с точки зрения правоведения действия и в целом действовать в пределах нормы принятых общественных отношений. Теперь могут высказаться представители сторон.

- Вы изложили позицию родственников одной из жертв осуждённого, которые требуют соблюдения своих прав согласно закону штата Калифорния, - послышался ровный голос Джулии. – Это соответствует и моему видению данного дела как юриста.

- А вот я возражаю против такой постановки вопроса в деле Тимоти Крётца, - лениво отозвался Смит. – Я понимаю: соблюдение прав, чувства родственников и всё такое… У присяжных не возникло никаких сомнений в отношении оценки проведённой экспертизы. Процессуально также всё соблюдено. Я не вижу оснований для повторного рассмотрения дела.

- Мистер Смит, - судья повернулся к адвокату. – Формально вы правы. Однако мы не можем игнорировать права и связанные с ними аргументы представителя потерпевшей стороны... Обвинению есть что сказать?

Кейт зачем-то встал и несколько агрессивно произнёс:

- Ваша честь, я согласен, как бы абсурдно это ни звучало, с защитой осуждённого. Как сторона обвинения я владею подробностями расследования данного дела. И я не понимаю, какие могут быть возражения относительно недостаточной компетентности экспертизы, если специалисты согласовывались и стороной обвинения, и стороной защиты? Их заключение принято во внимание судом присяжных!

- Вот-вот! – вскинулся со своего места адвокат Крётца.

- Мистер Тиммонс, никто пока не оспаривает выводы экспертизы. Однако у потерпевших есть право рецензировать уже проведённое исследование, либо ходатайствовать о проведении повторной оценки психического состояния осуждённого. Не исключено, что рецензент не найдёт никаких нарушений в сделанных выводах, а вновь назначенный эксперт подтвердит заключение предыдущего исследования.

Судья взглянул на окружного прокурора, а окружной прокурор встретился глазами с Джулией. Та устремила на Тиммонса прямой взгляд с чувством лёгкого превосходства и ждала его ответа.

- Если новая экспертиза подтвердит выводы первой, тогда я вообще не вижу смысла в повторном слушании, - проворчал Кейт.

- Считаю выступления обвинения и защиты неубедительными в противовес представителю потерпевших. Принимая во внимание вышеизложенное, считаю доводы адвоката потерпевшей стороны обоснованными и назначаю четырнадцатидневный срок для проведения необходимых дополнительных действий и представления их результатов суду. Кроме того, полагаю целесообразным совместное выступление в суде окружного прокурора и адвоката потерпевшей стороны, поскольку оба выступают на стороне обвинения Тимоти Крётца. Соответственно, защита Тимоти Крётца остаётся в компетенции мистера Джона Смита.

Кейт бросил недоверчивый взгляд на Джулию и усмехнулся.

Вот те на! Если бы кто-то ему сказал, что он будет сидеть за одним столом с Джулией Уэйнрайт в суде, он бы рассмеялся ему в лицо. Живое воображение окружного прокурора тут же нарисовало ему картину: он в свободной позе расположился за столом прокурора в зале суда, произносит какие-то весомые слова с высоты своего положения, лениво подсказывает что-то сидящей справа Джулии и с небрежным жестом протягивает руку за документами, а та торопливо ищет нужные.

- Возражений нет? – уточнил судья Дэвис.

Смит угрюмо посмотрел на судью.

- Возражений нет, - с усмешкой согласился Кейт.

~~~

Долгий день подошёл к концу, и Кейт, привычно поворачивая руль то влево, то вправо, следовал знакомым маршрутом по дороге домой. Стрелка часов почти подползла к десяти, и машин на улицах было сравнительно немного. Окно было открыто, и Кейт полной грудью вдыхал свежесть вечернего воздуха и слушал шелест шин своего автомобиля, послушно катившегося к одной из улиц вдали от центра города, где располагалась его скромная квартирка.

Он любил это время суток. Нет необходимости думать о работе до самого утра. Нет суеты на улицах. Нет вечно спешащих куда-то людей. Только мерная работа двигателя, шелест шин по асфальту и свобода движения.

Когда Кейт проводил ночь не у неё или был с ней в ссоре, да и просто когда было желание, он делал два-три, а то и больше кругов по городу, пока ему не надоедало, и только после этого возвращался к себе.

Сегодня кататься ему не хотелось. После завершения своих дел он для внутреннего успокоения свернул к её дому, поглядел на её горящие окна и самым коротким путём повёл машину к своему дому, решив, что одна-две порции текилы помогут ему оторваться от забот сегодняшнего дня.

Он подъехал к своему скромному жилищу, поставил машину капотом ближе к дороге, чтобы утром было меньше мороки с выездом, проделал все остальные привычные движения… и почему-то не вышел, а остался сидеть за рулём.

На дороге напротив дома были и другие автомобили, и Кейт принялся разглядывать их, сам не зная, зачем. Прямо напротив он разглядел красный «Плимут» восемьдесят шестого года. Совсем новенький. Женщинам такие модели должны нравиться. Вполне стильные, чтобы похвастаться перед подругами или доехать до ближайшего Macy's.

Он не сразу увидел, что на водительском сиденье кто-то сидел. Сидел неподвижно и, как ему показалось, смотрел прямо на него. Кейт обеспокоенно заёрзал на сиденье. Кому понадобилось сидеть в тёмной машине посреди безлюдной улицы? Может, для кого-то это и нормально: у всех свои странности. А может, и нет.

Кейту пришёл на ум недавний разговор между ним и Риком, когда тот интересовался количеством врагов у окружного прокурора.

Кейт с фальшивой непринуждённостью распахнул дверь машины, выбрался из неё и, не оглядываясь на красный «Плимут», зашагал в противоположном от него направлении.

Не успел он сделать и пяти шагов, как передние фары «Плимута» кратко мигнули, ослепив его на секунду. Кейт заслонил ладонью глаза, опустил её и остановился. Дверь со стороны водителя незнакомой машины распахнулась, и он увидел, как две изящные лодыжки опустились на тротуар. Фигура выпрямилась, дверь захлопнулась, и Кейт безошибочно узнал женскую фигуру в брючном костюме.

- Мистер Тиммонс, я вас испугала? – донёсся до его ушей насмешливый голос.

Ева. Ева Миллер.

- Естественно! – не растерялся Кейт. – Никак не могу отбиться от поклонниц из адвокатуры. Не могут пережить проигранные дела. Они как раз ездят на таких вот красных «Плимутах».

- Надеюсь, наше большое дело вы тоже не проиграете, -игнорируя шутку, резюмировала Ева Миллер, приближаясь к окружному прокурору.

- Вы за мной следите? – спросил Кейт.

- Мне это ни к чему, - равнодушно ответила Ева.

- Ждёте меня в такой час у моего дома...

- Хотелось застать вас неподготовленным, когда вы меньше всего этого ждёте.

- Зачем? – Кейт склонил голову.

- Полезно, когда имеешь дело с человеком, от которого зависит решение определённых вопросов. Не хотите прокатиться?

- Конечно, хочу. Гораздо приятнее, когда женщина приглашает тебя на свидание, а не ты её.

- Я вам просто предлагаю обсудить наши дела за чашкой кофе.

- Поздновато для чашки кофе, - забраковал предложение Тиммонс.

- А для чего не поздно? Коктейль вас устроит?

- Не искушайте меня, Ева. А то вместо решения ваших вопросов я стану думать совсем о другом. Но меня это устраивает.

Кейт озорно улыбнулся, а Ева Миллер фыркнула брезгливо.

- И всё-то у вас сводится к физиологии, мистер Тиммонс. Может, я в вас ошиблась?

- Почему сразу «ошиблась»? Я по-другому с привлекательными женщинами не умею.

Ева Миллер кивнула на машину окружного прокурора, игнорируя его последние слова.

- В своей машине поедете?

- Предпочитаю в вашей, - ребячески улыбнулся Кейт. – Красивые женщины за рулём – обольстительны вдвойне .

Ева развернулась на каблуках.

- Поехали.

~

Его спутница намеревалась остановиться в первом же приличном месте и ещё в нескольких других, встретившихся им по дороге, но Кейт отклонял её предложения, сославшись на миллион причин: там народу не протолкнуться, здесь кухня не бог весть какая, дальше спиртное сомнительного качества и цены завышены. Ева лишь усмехалась.

А Кейту Тиммонсу просто хотелось провести следующий час в заведении, где бывают местные ротшильды и рокфеллеры. Она была права: ему и в самом деле хотелось чувствовать себя частью сливок общества, так зачем упускать возможность провести вечер в компании красивой женщины в месте, достойном их обоих? Кейт не боялся примелькаться вместе с Евой. Напротив: ему нравилось, ему льстило, что его могут увидеть в обществе женщины, подобной Еве Миллер. И неважно, по какой причине они решили встретиться.

В конце концов двое, которых на время свело общее дело, заглянули в «Brophy Bros.» - ресторан, который открылся буквально несколько месяцев назад, управлялся семейством Беннетов, и который уже успел заявить о себе своим непретенциозным и одновременно выдержанном в монохроматических тонах интерьером, великолепными видами на городской порт и удачном смешении итальянской кухни с обилием морепродуктов и американских блюд.

Ева и Кейт подошли к барной стойке, огляделись и по молчаливому согласию остались там же, где они могли говорить свободно, без нежелательного внимания случайных людей.

- Выбирайте.

Кейт кивнул на зеркальную стену напротив них, где по обыкновению стояли бутылки с крепким алкоголем, лёгкие и креплёные вина.

- Выбирайте вы, - улыбнулась в ответ Ева Миллер. – Мои предпочтения неизменны.

- Я возьму виски со льдом.

Ева подняла руку, привлекая внимание бармена. Когда тот подошёл, она, словно подчёркивая зависимость окружного прокурора от себя, властно и в то же время спокойно сделала заказ:

- Порцию виски со льдом и безалкогольный мохито.

Кейт приподнял брови.

- Безалкогольный?

- Безалкогольный, - так же спокойно подтвердила Ева.

- Так нечестно, - по-детски запротестовал Кейт.

- Напротив: так мы будем на равных. Пока вы будете пить свою порцию, алкоголь не успеет ударить в голову. К тому времени, как вы будете готовы принять в себя ещё, мы закончим и разъедемся. Мне нужен трезвый ум. К тому же, я за рулём.

Бармен поставил перед ними заказанные напитки. Кейт протянул руку за своим и отпил половину.

- А если бы на моём месте был высокий красавец-блондин с зелёными глазами? Крепость бы пала?

Ева тоже потянулась за своим коктейлем и начала медленно цедить его, наслаждаясь вкусом. Когда она поставила бокал на стол, в нём осталось не более трети напитка.

- Что вам удалось сделать за то время, что мы не виделись?

Кейт скис. Пустить по миру клан Кепвеллов, конечно, дело захватывающее, но так вести дела совсем неинтересно. Просто неинтересно.

- Успел посадить одного или двух мерзавцев… насчёт последнего пока не уверен, приговора нет. Съездил в пару мест. Пока без толку. А... Ещё выпил много чашек кофе и съел прорву пончиков с черникой.

- Перестаньте паясничать. Вы меня поняли.

Кейт повернул голову и взглянул в непроницаемое лицо Евы. Взглянул и «не понял». Какое-то незримое изменение произошло в её внешности. Он отвёл глаза, недоумённо посмотрел в полупустой стакан с виски и снова поднял глаза на свою спутницу. Перемена в её лице никуда не делась. Её миловидное лицо стало словно высеченным из гранита; черты его резко обострились и на изломах потемнели, придавая её облику зловещий вид. Странно, но в этот момент он скорее почувствовал, чем осознал, что Ева Миллер для него больше не привлекательна. И дело было даже не в странной метаморфозе, случившейся с её лицом: она не потеряла в притягательности. Она просто стала ему неинтересна как женщина. Будто в голове щёлкнула кнопка выключателя. Он даже не понял, почему именно сейчас.

Кейт снова отвёл глаза и стал смотреть в зеркальную стену бара напротив. Столики ресторана были через один заполнены парочками, небольшими компаниями и одиночками. Все они были по-своему веселы и беззаботны.

- Я занимаюсь Софией. Если получится так, как я задумал, встречаться глазами со знакомыми ей будет неловко, а мне доставит массу удовольствия.

- Выражайтесь конкретнее. Что вы имеете в виду?

Боковым зрением он видел, что Ева продолжает сверлить его своими прекрасно-недобрыми глазами, но любоваться ею ему больше не хотелось.

- Я имею…

Его блуждавшие по залу ресторана глаза остановились. За одним из столиков сидела она. Перед ней стоял бокал с белым вином, который она время от времени подносила к губам и делала небольшой глоток.

Как вышло, что из всех ресторанов города они оба пришли именно в этот?

Кейт повернулся всем корпусом, чтобы убедиться, что глаза его не обманывают. Она. Сердце у него ёкнуло: напротив неё стоял точно такой же бокал с белым вином, но того, кому он предназначался, за столом не было. Он развернулся обратно к барной стойке.

- …в виду то, что имею в виду, - медленно проговорил Кейт, до конца не осмысляя произнесённой им же самим фразы.

- Что это значит? – требовательно и уже с заметным раздражением поинтересовалась Ева.

Она чуть наклонилась к нему так, что теперь их плечи касались друг друга, но окружного прокурора это ничуть не взволновало. Он опрокинул стакан и допил остатки виски, нашёл глазами бармена, поймал его взгляд и одним кивком дал знать, что ему нужна ещё одна порция алкоголя.

- Это значит, что…

Он бросил взгляд через зеркальную стену в сторону её столика. Она кому-то кивала и улыбалась. Кому-то, кто сидел напротив неё. Кейт снова развернулся на своём стуле, чтобы иметь более широкий обзор. Какой-то субъект сидел за одним столиком с ней, но со своего места Кейту удалось разглядеть только его каштановую шевелюру и левое ухо.

- Почему вы меня игнорируете? – услышал он голос Евы позади себя.

Окружной прокурор повернулся к своей сообщнице и увидел перед собой обновлённый виски со льдом. Он сделал большой глоток.

- Ева, ну как вас можно игнорировать? Ни одному мужчине это не под силу, - ответил он, глядя в свой стакан.

- Если вы позволите себе повторить ту выходку, как тогда в моём номере…

- Не переживайте, Ева, - отмахнулся от неё Кейт. – Это моя норма.

Они не поняли слов друг друга: она говорила о количестве алкоголя, а он – о свойственной ему манере поведения. Тиммонс услышал, как женщина рядом с ним фыркнула. Он посмотрел ей в глаза.

- Зачем вам знать, что мне удалось сделать? Сами же сказали, что я могу распоряжаться полученным материалом по своему усмотрению.

- Да, но должна же я знать, что происходит.

Кейт помолчал, пытаясь осмыслить то, что происходило у него за спиной.

- Я отправил информацию о Софии в редакцию одной из газет. Со дня на день я жду выхода статьи о ней.

- Расскажите подробнее.

Кейт сделал нетерпеливый жест.

- Я отобрал нужные сведения, подъехал к редакции и сделал так, что разносящий корреспонденцию курьер доставит её журналисту, который занимается бульварными новостями.

Ева скептически поджала губы.

- Как я поняла, вы действовали вслепую. А вы уверены, что материал попадёт в нужные руки? Что статья действительно выйдет?

- Статья, порочащая Софию Кепвелл? – Кейт усмехнулся. – Я уверен. Сомневаюсь, что кто-то из журналистской братии упустит возможность накропать статейку с грязными фактами, имеющими отношение к личности, которая всегда на виду. Хотя бы ради того, чтобы поднять рейтинг своей паршивой газетёнки. А ещё, - Тиммонс с неприкрытой дерзостью заглянул Еве в лицо и беззастенчиво напомнил ей её же слова: – Я рассчитываю получить за это весомую компенсацию.

Ева помолчала.

- В чём дело? – с подозрением спросил Кейт. – Не хотите финансово поддержать окружного прокурора?

Его сообщница взяла свой бокал за ножку, покачав им в воздухе, и поставила обратно на барную стойку.

- Ладно. Посмотрим, что выйдет из вашей статьи.

Она раскрыла свою сумочку, порылась в её глубине и вытащила две двадцатидолларовые купюры.

- Довезти вас до дома?

Кейт отрицательно покачал головой, а Ева задержалась взглядом на лице окружного прокурора.

- Я вас найду. Не пейте слишком много.

Она аккуратно положила рядом с Кейтом сорок долларов и, не сказав больше ни слова, зашагала к выходу.

«Не пейте». Заботливая. Кейт проводил её глазами и, вспомнив о чём-то, резко обернулся. Столик, за которым несколько минут назад сидела она, пустовал. Он покрутил головой во все стороны, как будто она могла пересесть, понаблюдал за дверью уборной, за которой время от времени исчезали женщины, и вернулся к своему виски.

А он надеялся, что она будет хотя бы благодарна ему. На что он рассчитывал? Он опрокинул свой стакан и кивнул бармену.

- Сколько с меня?

- Девятнадцать двадцать.

Кейт бросил ему двадцатку. Вторая уже лежала у него в кармане.

- Сдачу не забудь.

Он вышел на парковку перед рестораном, увидел включённые фары, безошибочно определив машину Евы Миллер, и пошёл вперёд к ней, преградив собою дорогу для выезда. Остановившись перед капотом, он вглядывался в тёмное стекло, за которым сидел водитель. Ева Миллер, по-видимому, решила не выходить, уже не раз столкнувшись с домогательствами окружного прокурора и в трезвом виде, и навеселе.

Кейт почувствовал, как автомобиль тронулся с места и слегка толкнул его в ноги, вынуждая его отступить. Он сделал шаг назад и снова оказался перед капотом, не позволяя Еве продолжить движение. С минуту или две между ними продолжалась молчаливая дуэль, пока Кейт не увидел, как передние фары коротко мигнули: она сдалась.

Окружной прокурор обошёл машину, уселся на пассажирское сиденье и торжествующе взглянул на Еву.

- Домой? – не глядя на него, уточнила она.

- К вам или ко мне?

- Каждый к себе.

- Подождите, подождите. Вы очень категоричная. Я, например, всегда готов рассмотреть любой вариант развития событий. Если уж обстоятельства не оставляют выбора, то надо как-то признать поражение, принять…

Ева Миллер молчала и сосредоточенно глядела на дорогу. Кейт смотрел на неё и вдруг проговорил:

- Ева, а давайте проведём ночь вместе?