Среди высших чинов Поднебесной, отдельного внимания, с точ-
ки зрения настоящей статьи, заслуживает дасыкоу. Э. Био перевёл
этот титул как Grand préposé aux brigаnds («Великий надзиратель за
разбойниками») [Biot, т. II, c. 307]. Я предложил «Начальник Судеб-
но-пенитенциарного приказа» [Кучера 2010, с. 481.1], возможным
является и «Главный судья», хотя его больше интересовала поимка
преступников и их наказание, чем судебное разбирательство. Иначе
говоря, дасыкоу был главным действующим лицом в области, гово-
ря сегодняшним языком, уголовного права. Поэтому в его ведомстве
объединились оба варианта закона – «гласный и негласный», что нашло отражение и в изложении его личных обязанностей, где гово-
рится о «негласных» законах, названных выше, и о «пяти видах нака-
заний». Кроме того среди его подчинённых были сысины (司刑) –
préposés aux supplices («надзиратели за наказаниями») [Biot, т. II,
c. 354], которые «ведали законами пяти [видов] наказаний», т.е. та-
туированием, отрезанием носа, кастрацией, отрезанием ноги и
смертной казнью (см. [Чжоу Чжэн, т. 5, цз. 9, с. 19а]). Кроме того
вообще все его подчиненные, так или иначе, были связаны с «юрис-
дикцией». Так, например, шиши (士師) – prévôt-chef de justice
(«главный судья»): «ведали законами пяти запретов»; яши (雅士) –
prévôts-préventifs («судьи, выносившие предварительные заключе-
ния»): «ведали тюрьмами и судебными разбирательствами [в уделах]
четырёх сторон [света]»; сыцы (司刺)
96
– chef des exécutions capitales
(«заведующие смертной казнью»): ведали тремя [видами] обсужде-
ния преступлений (三刺 сань цы – с чиновниками, служащими и
народом. – С.К.), тремя облегчающими обстоятельствами (三宥 сань
ю, если преступление было совершено по незнанию, ошибке или за-
бывчивости. – С.К.), тремя [возможностями] помилования (三赦 сань
шэ: малолетних, стариков и слабоумных. – С.К.); сыюань (司圜) –
préposés à la prison central («надзиратели в центральной тюрьме»):
«ведали содержанием в тюрьме и перевоспитанием деморализован-
ных людей»; чжанлу (掌戮) – executer («палач»): «ведали обезглав-
ливанием и умерщвлением и выставлением четвертованных тел [на
городской стене]» [Чжоу Чжэн, т. 5, цз. 9, с. 14б, 15б, 19а, 22а, 23а;
Biot, т. II, c. 327, 345, 355, 365, 368].
Нескольких приведённых примеров, являющихся лишь неболь-
шой частью текста о подчинённых дасыкоу, чьи обязанности изло-
жены в V томе Чжоу ли Чжэн чжу, достаточно, чтобы иметь ясное
представление о том, что данный сановник и его штат действитель-
но трудились в области юрисдикции, причём в большом, особенно
для того времени, спектре её проявлений. Они свидетельствуют о
достижении правовой наукой древнего Китая определённого уровня
зрелости. Конечно, трудно сказать, насколько нарисованная картина
соответствует действительности, хотя отдельные названия и терми-
ны, приведённые выше, упоминаются и в других древнекитайских
источниках, например, в Мэн-цзы, Кун-цзы цзя-юй, Хань шу и др
нельзя упускать из виду, что появление Конфуция и
конфуцианства, кстати сказать – ещё одного уникального китайского
творения, придало философскому моральному постулату ли значение
и вес почти равных требованиям статей закона. Иначе говоря, конфу-
цианское ли стало в определённой степени вариантом легистского фа.
Сообщение отредактировал DeJavu: Четверг, 05 декабря 2024, 21:19:32