Мейсон и Мери

_A1 (Суббота, 05 декабря 2009, 19:30:00) писал:

не надо, уже верю

Мэйси (Суббота, 05 декабря 2009, 18:43:44) писал:

ой, а чего расплакалась-то? я чего лишнего сказала? за Мейсика нашего не переживай, у него еще все впереди (относительно текущего момента)

Цитата

Ага, особенно - без лжи.

_A1 (Суббота, 05 декабря 2009, 20:13:46) писал:

птичку жалко

Цитата

К сожалению почти так и было, да только уже без Мери и в ботинках.

Цитата

Не говори.
Это Джина "накаркала". Любили они с Джу под руку сказануть...

Lucy (Суббота, 05 декабря 2009, 20:59:31) писал:

А я все на Добсонов свалила мысленно... Перечитывали, думаю, что ли старые сценарии? Зацепяться на фразе... и готово - какой-нибудь новый бред!

Clarisse McClellan (Суббота, 05 декабря 2009, 17:52:01) писал:

Не пойму, на кого я тут больше злюсь - на наглую Джину или на малодушного Мейса.

В любом случае, Clarisse, за перевод спасибо!

Надо сходить ещё раз посмотреть сегоняшнюю - мож, расхочется злиться и захочется пожалеть.

Первое деструктивнее, второе - конструктивнее . Выбираем, выбираем...

391 XM

Mary: Mason. Your mother’s wondering where you were.
Mason: Gina’s not my mother.
Mary: No, Sophia. Ahm… Mrs Armonti.
Mason: Neither is she. The only person in this house I really belong to is your patient. Don’t you have something else to do? (pause) Damn! (pause) I didn’t mean that.
Mary: Sophia told me about the letter. She was crying. I asked her what was wrong. Mason, are you all right?
Mason: I don’t know why it matters one way or the other. He hated me. Feeling was mutual. He kicked me out of the house more times than I can count. They all know that. I can’t go out there and act moved and sorrowful. They’ll jump at my throat, call me a hypocrite. I don’t blame them.
Mary: Would it be an act?
Mason: They think I did this to him.
Mary: Mason, that was a physical thing. He had a stroke.
Mason: I didn’t know… that he was sick. You know.
Mary: I believe you.
Mason: This is hopeless. You and me. Me and anybody.
Mary: Why?
Mason: Just is.
Mary: Why? Because there is no one you can tell that there were times when you wanted him dead?
Mason: It’s no secret, you know. Never said it to you, but I’ve said it.
Mary: I know. I know that you’re trying to be worse than you are for them and… and better than you are for me but… Mason it… it’s gonna be a strain and there is no need for it.
Mason: If you only knew.
Mary: All right. Go ahead and shock me!
Mason: All right. I was glad when it happened. I was glad to see him lying there helpless. Dying.
Mary: No, you weren’t. You disappeared for two weeks. You were so miserable. You… you… you stayed drunk just to make it bearable. I think the big secret is how much you really loved him.
Mason: I used to think that I was the only one… who REALLY knew him. (sigh) I used to watch him… things he did… and deciding he was this kind of man and that kind of man, with his… few specific good points and his MANY specific flaws, that when added up always totaled up to much less of a man than I was. I have to fight him in my mind a thousand different ways… But what I still can’t figure out… is why it matters so much to me.
Mary: He’s your father Mason.
Mason: I don’t want him to die Mary. I don’t want him to die.
Mary: I know. (hugs him)

***

Мери: Мейсон. Твоя мать недоумевает, куда ты делся.
Мейсон: Джина мне не мать.
Мери: Нет, София. Ээ... Миссис Армонти.
Мейсон: Она тоже мне не мать. Здесь есть только один человек, с которым меня связывают настоящие сыновьи узы, и это твой пациент. Могла бы ты заняться чем-нибудь ещё? (пауза) Чёрт!(пауза) Я не это хотел сказать.
Мери: София рассказала мне про письмо. Она плакала, и я спросила её, что случилось. Мейсон, ты в порядке?
Мейсон: Как бы то ни было, я даже не знаю, отчего это вообще что-то для меня значит. Он ненавидел меня. И это чувство было взаимным. Я потерял счёт тому, сколько раз он вышвыривал меня из дома. Они все об этом знают. Я не могу выйти к ним и притворяться исполненым скорби и печали. Да они же все вцепятся мне в глотку и назовут лицемером. И я не могу ставить им это в вину.
Мери: А разве это было бы притворством?
Мейсон: Они считают, что это я виноват в случившемся.
Мери: Мейсон, это было результатом физического недомогания. У него случился удар.
Мейсон: Знаешь, я не знал... что он болен.
Мери: Я верю тебе.
Мейсон: Всё это безнадёжно. Ты и я. Я и вообще кто-либо.
Мери: Почему?
Мейсон: Просто безнадёжно и всё.
Мери: Почему? Потому что ты никому не можешь рассказать, сколько раз хотел его смерти?
Мейсон: Знаешь, а это и не секрет. Я никогда не говорил этого тебе, но ведь говорил же вообще.
Мери: Я знаю. Знаю, что для них ты стараешься быть хуже, а... а для меня лучше, чем ты есть на самом деле, но... Мейсон это... это требует слишком много усилий, и в этом нет совершенно никакой необходимости.
Мейсон: Если бы ты только знала.
Мери: Ладно. Давай, шокируй меня.
Мейсон: Ладно. Я радовался, когда это случилось. Я был рад видеть, как он лежит беспомощный. Умирающий.
Мери: Нет, не радовался. Ты исчез на две недели. Ты был так несчастен. Ты... ты... ты пил, не просыхая, чтобы только облегчить свою боль и сделать её переносимой. По-моему, твой большой секрет - это именно то, как сильно ты его, на самом деле, любишь.
Мейсон: Раньше я считал себя единственным человеком... кто ПО-НАСТОЯЩЕМУ знал его. (вздох) Я часто наблюдал за ним... за тем, что он делает... решая, что он вот такой-то и ещё вот этакий-то, со всеми своими, одному ему присущими... малочисленными достоинствами и МНОГОЧИСЛЕННЫМИ недостатками. Так что при их сложении, отец всегда, казалось, проигрывал мне по своим человеческим качествам. Во мне живёт потребность тысячей различных способов мысленно бороться с ним... А вот чего я до сих пор не могу понять... так это того, почему всё это так много для меня значит.
Мери: Он твой отец, Мейсон.
Мейсон: Я не хочу, чтобы он умер, Мери. Я не хочу, чтобы он умер.
Мери: Я знаю. (обнимает его)