29 марта, суббота. Австрия, Фельдкирх, 16:00 – …

Австрия со своими уютными небольшими городами, на улицах которых стоят словно пряничные домики. Аккуратные заснеженные лужайки и, конечно же, горные вершины с неизменными горнолыжными курортами. Неспешная размеренная жизнь европейцев. Всё это было далеко от Катрин. Вот уже больше месяца она с головой была погружена в работу, не смея даже подумать о том, чтобы поддаться искушению, взять горные лыжи и спуститься с какой-нибудь вершины, рассекая гладкий снег. А как же иногда хотелось оставить нерешённые проблемы, сбросить груз ответственности и махнуть туда, где можно почувствовать себя парящей над склонами птицей, ощутить приятное щекотание нервов от стремительного спуска и крутых поворотов. Вместо этого череда напряженных дней, стремление уложиться в короткие сроки и при этом соблюсти высокий уровень требований. Катрин была порядком измотана этой гонкой, разрываясь между лабораторией здесь, в Австрии, и своей подстанцией в Париже.
"А тебе никто и не говорил, что будет легко!" – усмехалась она про себя.
Но теперь всё было позади, лаборатория исправно функционировала, а её главный обитатель - гений-ученый Перье, уже вовсю развернул свою бурную деятельность. Кати оставалось лишь облегчённо вздохнуть, она уже серьёзно надеялась в самое ближайшее время покинуть эту гостеприимную страну и вернуться в Париж. Правда, был ещё один заключительный момент, женщина взяла телефон и набрала номер Шетардьё.
-- Да? – послышался на другом конце провода давно забытый голос.
-- Это Катрин. Я в Австрии. Готова сдать объект.
Раздались отдалённые голоса, видимо Этьен с кем-то разговаривал, прикрыв трубку ладонью.
Кати терпеливо ждала, пока, наконец, ни послышался чёткий ответ:
-- Нет, пока рано.
-- Как рано?.. В каком смысле?
-- Надо будет кое-что доделать. Прилечу - расскажу.
Женщина едва ни взвыла от досады. Что ещё можно было доделывать?! Она сделала ВСЁ… и теперь хотела всего лишь маленькую передышку.
-- Когда? – поникшим голосом спросила она. – Ты сейчас где?
-- В воздухе. Над Францией… Прилечу сегодня. Встретимся в лаборатории.
Не говоря больше ни слова, Тьен отключил связь.
Катрин выругалась, резко откинув в сторону ни в чём неповинный телефон.

-- Я всё-таки настаиваю, чтобы пойти с тобой, – произнёс Этьен, хмуро глядя на босса. – Кто знает, что ему взбредёт в голову… памятуя о том, как вы распрощались в Австралии!..
-- Вот именно поэтому, ты со мной и не пойдёшь, – улыбнулся Леон. – А то ему точно чего-нибудь взбредёт в голову.
-- В конце концов, мы можем просто выкрасть у него этот навигатор!
Стратег КЯ иронично покачал головой:
-- Не думаю, что из-за какой-то обиды Эм откажется от выгодной сделки. Бизнес - есть бизнес… А ты отправляйся в Фельдкирх.

29 марта, суббота. Австрия, Фельдкирх, лаборатория КЯ, 17:15 – …
Стратег КЯ прибывала в крайне скверном настроении, когда выходила во двор здания, в котором располагалась лаборатория. Она устала до чёртиков, измучилась, похудела и, вообще, ей нужен отдых. Вся работа была проделана на высоком уровне, при этом в самые немыслимые сроки. Что они там ещё хотят?! Катрин стояла, сложив руки на груди, отслеживая взглядом подъезжающую тёмную машину.
Из неё вышел Этьен и, быстро кивнув Кати, направился в здание. Женщина даже не успела ничего сказать. Спохватившись, она бросилась догонять Шетардьё.
Осмотр лаборатории помощник Леона произвёл в какую-то четверть часа и, видимо, остался удовлетворён.
-- Так что ещё можно тут доделывать? – поинтересовалась Катрин, когда они, наконец, закончили эту экскурсионную гонку по помещениям. – По-моему, всё идеально!..
-- Никто и не спорит, – согласился Этьен. – Но Леон приказал расширить лабораторию. Здесь будут проводиться опыты по клонированию.
-- По чему? – переспросила Катрин, полагая, что ослышалась.
-- Клонирование, – голос Шетардьё был на удивление спокоен. – Группу учёных мы уже подобрали. Завтра, крайний срок - послезавтра, они прибудут в Париж на твою подстанцию.
-- Этьен, но ты понимаешь, что это целая новая лаборатория?!.. На это нужна уйма времени и дополнительных вложений!.. Я совершенно ничего не успеваю!
-- Не преувеличивай…
-- Нет, я серьёзно! У меня нет времени!
-- Время, чтоб сбегать на свидание к Пикету ты находила, – иронично заметил мужчина.
-- Что?!..
-- Скажешь это не так?
Катрин действительно встречалась пару раз с Пикетом в последние две недели, когда дела вынуждали её возвращаться в Париж на свою подстанцию.
-- Ты что, следишь за мной?! – нахмурилась женщина.
-- Я слежу за всеми стратегами… Это моя обязанность.
Этьен не собирался посвящать Катрин в то, что следил он за лидером «Чёрной луны», а вовсе не за ней.
Женщина почувствовала, как у неё внутри начинает нарастать раздражение. Мало того, что работаешь как робот, без сна и отдыха, так за тобой ещё и пристально следят. Катрин не стала ничем выдавать силу своего недовольство, понимая, что проку от этого не будет. Вряд ли руководство передумает и снимет с неё это дурацкое задание. И надо же было им взять такое направление как клонирование, оно же требует уникальных условий, оборудованья!
Мысли Кати, не заметно для неё самой, уже стали работать в этом русле.
-- Ну, раз ты лучше меня осведомлен о моём времени, то рассказывай план дальнейших действий.
-- У тебя здесь есть свой кабинет или что-нибудь в этом роде? – поинтересовался Шетардьё.
-- Прямо под куполом…
-- Что?
-- Пошли, – Катрин махнула рукой следовать за ней.
Поднявшись на лифте на верхний этаж, они зашли в небольшое строго обставленное помещение.
-- Условия спартанские, – усмехнувшись заметил Этьен. – Зато, наверняка, потрясающий вид из окон, да?
Тьен бросил быстрый взгляд на плотно закрытые жалюзи и жестом указал Кати на место во главе стола. Женщина послушно опустилась в кресло, Шетардьё встал справа от неё, открывая лежащий на столе ноутбук и протягивая Катрин трёхдюймовый диск.
Без лишних расспросов Кати загрузила информацию. На экране высветилась окно, запрашивающее пароль.
-- Илифия, – произнёс Этьен, не отрывая взгляда от дисплея.
Внезапно до его носа долетел тонкий аромат духов Катрин.
-- Хм… богиня-покровительница рожениц?.. Подходящее название для проекта клонирования, – скептически заметила женщина.
-- Вкусный запах, – втягивая в лёгкие сладковато-цветочный аромат, проронил Тьен.
-- Что, прости? – Кати удивлённо оглянулась на мужчину.
-- Обрати внимание на классификацию объектов, – мгновенно переключаясь, предупредил Шетардьё. – Нужно сделать всё в точности со схемой второго уровня. Так как в дальнейшем «проект клонирования» планируется совместить с «проектом сканирования».
-- Для чего?
-- Догадайся. Ты же умная девочка…
-- Полная копия человека? – с каким-то тайным ужасом перед непознанным выдавила Катрин.
Этьен не стал ни опровергать, ни подтверждать её гипотезу.
-- Смотри далее, – указывая на сравнительную диаграмму на мониторе, продолжил он. – Когда обе лаборатории войдут в седьмую стадию, эксперимент выходит на новый уровень. Это значит - полная секретность. Оперативники, лаборанты, учёные либо получают высший допуск, либо подлежат ликвидации. Чисткой будешь заниматься сама, поэтому на пятой стадии отсей всех сомнительных, ясно?
-- Да, – коротко ответила Катрин, ярко представив, что следует за словом «чистка» и от этого немного поёжившись.
-- А сколько времени? – вдруг спросил Тьен.
-- Почти шесть.
-- Неслабо. То-то я смотрю, есть охота… С самого утра в разлётах. Тут есть какой-нибудь хороший ресторанчик?
-- Найдётся, – задумчиво отозвалась женщина, всё ещё не отрывая сосредоточенного взгляда от монитора.
-- Тогда показывай, иначе я тут загнусь от голода.
-- Угу, – неопределенно пробормотала Кати, укладывая в голове всю полученную информацию.
"Чью же полную копию они стремятся получить? Вряд ли такой сложный проект затевается без этой цели!" – гадала она про себя.
-- Эй! Отомри, ты ещё успеешь просмотреть всё это до дыр! А сейчас пойдём лучше поедим, – вырвал Катрин из задумчивости возглас Этьена.
-- Хорошо, идём.
Спустя несколько минут они сели в машину и Кати повезла их в полюбившуюся ей в Фельдкирхе кофейню.

29 марта, суббота. Австрия, Фельдкирх, кофейня, 17:15 – …
-- Тут не только знают около тридцати рецептов кофе, но ещё потрясающе готовят венский шницель, гуляш из топинамбура, а пироги с различной начинкой - это просто восторг! – заходя в уютное заведение, начала рекламировать его Кати.
-- Всё равно что, хоть топинамбур, хоть пироги, лишь бы порции были большие!
-- Какой ты непритязательный! – усмехнулась Катрин. – Ты знаешь, я вообще заметила, что для австрийцев кофейни - это что-то типа второго дома. Они проводят в них часы, читая газеты, ведя неспешные беседы.
Женщина прошла в глубь зала и заняла ставший уже привычным столик.
-- Добрый вечер, – вежливо поклонился официант и улыбнулся Кати. – Вам как обычно?
-- Да.
-- А вашему другу?
-- А мне двойную порцию её обычного, – отозвался Шетардьё.
Катрин не смогла сдержать улыбки:
-- Тьен, я обычно заказываю кофе и пирожок.
-- Нет! – быстро остановил официанта мужчина. – Мне шницель, гуляш и пироги со всеми видами начинки…
Гарсон растеряно посмотрел на женщину.
-- У них более полусотни видов, – пришла на помощь служащему Кати.
-- Гм… Ну, ладно, – повёл плечами Этьен. – Тогда давайте десяток… на ваш вкус.
Официант учтиво кивнул и удалился.
-- Значит ты завсегдатай этого кафе? – иронично поинтересовался Шетардьё. – А я-то думал, что ты не спишь, не ешь, а только вкалываешь!..
-- Очень смешно, – выдавливая вялую улыбку, отозвалась Катрин.
-- Ну, а как местные вершины?.. Все покорила?
-- Издеваешься? У меня не было времени… ты сам загрузил меня работой до потолка!..
-- Хм… денёк-то могла бы выделить и на отдых, – Этьен лукаво сощурился. – Кататься на сноуборде ни чуть не хуже, чем на доске для серфинга… Я в молодости любил такие развлечения.
-- Если бы я выделяла себе деньки на освоение сноуборда, вряд ли бы вы получили объект к этому сроку! – с нотками раздражения произнесла Кати. – И вообще, предпочитаю горные лыжи!
-- Ты просто не умеешь кататься на сноуборде! – с насмешливыми огоньками в глазах предположил Шетардьё.
-- Да не умею, зато великолепно катаюсь на лыжах.
В это время к ним подошёл официант, держа в руках довольно внушительных размеров поднос. Перед Катрин он поставил дымящуюся чашку кофе и аккуратную корзинку с румяными пирожками. А рядом с Этьеном выросла гора из различных блюд.
-- М-да… Видимо, в самолетах плохо кормили, – не смогла сдержать усмешки Кати.
-- Я не могу есть эту дребедень в пластиковых коробках!
-- Из-за того, что укачивает?
-- Из-за того, что Леон в своём самолёте обычно не ест и не знает, как отвратительно готовят его повара!
-- А ты и сюда летел на его самолёте? – удивилась Катрин.
-- Да, к вечеру мы должны быть в Париже.
-- Мы?.. Ты хочешь сказать…
-- Да, ты летишь со мной, – активно разделываясь с ужином, объявил Шетардьё. – Я же сказал, что завтра на твою подстанцию начнут доставлять учёных…
-- Понятно, – тихо отозвалась женщина.
-- Ты что, не рада? Мне казалось, ты любишь Париж…
-- Люблю, – кивнула Кати, – но в помещениях подстанции его не видно.
Этьен отпил кофе:
-- О, великолепный… Ты не правильно воспринимаешь сложившуюся ситуацию. По сути, пока ни доставят всех учёных, у тебя отпуск, то есть как минимум: сегодня и завтра…
-- Кх… очень интересный отпуск, – скептически хмыкнула Катрин.
-- Да, отпуск. И лично я, коль скоро оказался тут, хочу ещё сегодня успеть покатать на сноуборде!.. Так что заканчивай свой ужин побыстрее!

29 марта, суббота. Австрия, Фельдкирх, горы, 17:45 – …
Довольно быстро Этьену и Катрин удалось раздобыть снаряжение и добраться до ближайшего склона, где были организованы подъёмники и трассы разных уровней сложности. Как и обычно в выходной день у подножия горы было полным полно народу. Различные забегаловки предлагали сытные блюда и неизменный глинтвейн для уставших разрумяненных лыжников и сноубордистов.
На ногах у Кати были тяжёлые горнолыжные ботинки, а на плечо давил чехол с лыжами и она ели поспевала за Шетардьё, который легко нёс свой сноуборд.
-- Ну, что, пойдёшь сначала на зелёненькую для начинающих, чтоб разогреться или сразу на чёрную - осваивать целину? – шутливо ткнув Этьена, спросила Кати, когда они подошли к схеме трасс, окрашенных в цвета, соответствующие уровню сложности.
-- А ты на какую пойдёшь? – совершенно не восприняв шутку, поинтересовался мужчина.
-- Если честно, то я бы для начала выбрала красную, она не слишком экстремальная, но и не скучная.
Шетардьё неопределённо пожал плечами:
-- Хорошо, пошли… разомнёмся. Я последний раз стоял на доске в прошлом веке.
-- Это в 1999-м году, что ли?
-- Хм… тебя не проведёшь.
-- Не волнуйся, это как на велосипеде - разучиться невозможно! – заверила Катрин.
-- Хорошо, тогда пошли на чёрную!
-- Я не для этого сказала… – встрепенулась женщина, ухватив уже было ринувшегося на трассу Этьена за рукав куртки. – Идём на красную!..
Шетардьё улыбнулся, оборачиваясь к Кати, но всё же согласно кивнул:
-- Ладно. Но потом, обещай, пойдём на чёрную.

Мужчина внимательно осмотрел склон. На его сосредоточенном лице вдруг появился совсем детский азарт. Сердце учащённо забилось, совсем как в юности, когда он наперегонки катался с такими же подростками, как сам, с вершин Альп.
Этьен натянул защитные очки и повернулся к Катрин.
-- Съедешь раньше меня - получишь приз, – пообещал он.
-- Пока ты на своей доске доковыляешь, я буду уже внизу.
-- Посмотрим!
Шетардьё подмигнул женщине и начал спуск со склона.
-- Посмотрим-посмотрим… Даю тебе фору минуту! – вслед ему весело крикнула Катрин.
Женщина натянула перчатки и съехала вниз. Кати быстро нагнала мужчину, и некоторое время они ехали почти параллельно. На склоне почти не было пологих участков и они быстро набрали довольно внушительную скорость, от которой просто захватывало дух. Лыжи Катрин разрезали белоснежную поверхность склона, а женщина чувствовала необычайный восторг от этого стремительного спуска.
-- Yes!!! – Кати сделала победный жест, оказавшись на пару мгновений внизу раньше, чем Этьен. – Я первая!!!
-- Первая, первая, – улыбаясь, подтвердил Шетардьё.
-- Где мой приз?!
-- А чувства удовлетворения от победы тебе мало? – лукаво поинтересовался Тьен, залезая во внутренний карман куртки.
-- Мало! – Катрин даже вытянула шею, с нетерпеньем наблюдая за действиями мужчины.
Наконец, он достал маленькую коробочку, завёрнутую в блестящую бумагу. Кати быстро выхватила подарок и распаковала.
-- Что это?.. – женщина в недоуменье уставилась на маленькую конфетку.
-- Мармеладка, – весело объявил Этьен, глядя на такое милое, растерянное выражение на личике Катрин.
-- Мармеладка?..
-- Ну, да! А ты что, думала, я тебе алмаз на 100 карат приготовил?!..
Шетардьё залился смехом.
-- Ах, так?!
Кати быстро отстегнула лыжи и, кинувшись на Этьена, свалила его в сугроб. Мужчина попытался дать достойный отпор, но ноги зафиксированные доской сильно осложнили эту задачу. Тогда, ухватив Катрин за щиколотку, Тьен дернул жёнщину на себя. Та, потеряв равновесие, рухнула по соседству. Мгновенно освободившись от сноуборда, Шетардьё оседлал бёдра Кати.
-- А ну, проси пощады! – улыбаясь приказал он, набирая в ладонь горсть снега и высыпая его на лицо женщины.
-- Ай! – Катрин закрыла лицо ладонями, затянутыми в перчатки. – Нет!.. Нет!
Этьен смеясь, продолжил посыпать её снегом. Кати плотно зажмурила глаза и убрала руки от лица, чтобы слепить пару крепких снежков и запустить их в мужчину.
-- Чёрт!
Шетардьё стал укрываться от летящих в него комочков снега, а Катрин воспользовалась ситуацией и, обхватив мужчину руками, свалила его на бок. Быстро поднявшись на ноги, она приготовила ещё один снежок, который тут же полетел в Этьена.
-- Ты решила устроить снежную войну? – вскочив на ноги, поинтересовался мужчина.
-- Ага! – подтвердила Кати, отбегая в сторону.
-- Тогда получай! – и в женщину уже летел огромный снежок, угодившей точно в цель.
-- И ты тоже!
Смеясь, женщина бросала в Тьена крепкие комки снега.
-- Ну, всё! Идём на абордаж! – Шетардьё пригнувшись, бросился на Катрин, но та увернулась, подставив ему подножку.
Мужчина растянулся на снегу и вдруг завопил во всю силу лёгких: Кати, уперевшись коленкой в его спину, засыпала ему за шиворот снег.
-- Не-е-ет!.. Всё!.. Сдаюсь! Не надо!..
-- А ну, проси пощады! – потребовала женщина, повторяя фразу Этьена.
-- П-пощади!..
-- То-то же, – довольно улыбнулась Катрин, переворачивая Шетардьё на спину и ставя ботинок ему на грудь. – Ну, что, поверженный, готов к чёрной трассе?
-- А если я выиграю, ты дашь мне приз?
-- Что, хочешь, чтоб я тебе вернула конфетку? – язвительно спросила Кати.
-- Ммм… достаточно будет просто поцелуя! – рассмеялся Тьен, опасливо поглядывая на ботинок женщины.
-- Хм… а если выиграю я, ты мне вручишь еще одну мармеладку? Нет уж!
-- Хорошо, тогда, если ты выиграешь, то я тебя поцелую!
-- То же мне приз! Так не пойдёт!
-- Тогда что?
-- Значит так, если выиграю я, то ты в каком-нибудь караоке-баре громко споёшь «Са-иру» или «Марсельезу» на твой выбор. Ну, а если выиграешь ты, то тогда я тебя поцелую… в щёчку, если захочешь. Идёт?
-- По рукам!

29 марта, суббота. Австрия, Фельдкирх, горы, 18:10 – …
Этьен и Катрин сели в кресла подъёмника, медленно тащившего их на самую верхнюю точку. Канатная дорога была длинной и с неё открывался потрясающий вид на горный пейзаж. Мало отдыхающих решались забраться на чёрную трассу, особенно отважные сворачивали на нетронутый снег, прокладывая свои пути для спуска.
-- Ну, что, готов? – весело поинтересовалась женщина, когда они слезли с подъёмника и уже подъехали к началу трассы.
-- А то!..
Мужчина проверил крепления и задорно крикнул:
-- Вперёд!
Безумные гонки начались. Снежная пыль поднималась на несколько метров над склоном, сверкая и переливаясь в лучах заходящего солнца. Глотая холодный воздух, Этьен и Катрин практически парили над землёй.
Заметив отвесный выступ, Шетардьё направил туда свой сноуборд. На мгновенье забыв о состязании, он взлетел в воздух выделывая давно забытые пируэты. А вот приземление вышло немного неудачным: Тьен упал на бок и пролетел с десяток метров кубарем. Тем не менее, ему удалось подняться и продолжить гонку, но стать лидером так и не получилось.
-- Я не могу поверить, что снова победила в состязании с тобой! – подъехав к Этьену, в недоумении промолвила Катрин.
-- Злорадствуешь?
-- Что ты! Я поражаюсь. Неужели, ты постоянно играешь в поддавки?
-- Не постоянно! – хитро улыбнулся Шетардьё.
-- То есть когда-то ты поддавался мне?!
-- Ну, разумеется…
-- Значит так тебе и надо! Будешь громко и четко выводить «Марсельезу»! Кстати, а как у тебя с вокальными данными? А то может быть мой приз превратиться в наказание…
-- Ну, теперь уж сама оценишь! Хотя никто не жаловался!
-- Потому что не смог вымолвить и слова от нервного шока? – весело усмехнулась Кати.
-- Да, и теперь тебя ждет та же участь!
Женщина звонко рассмеялась.
-- Ладно, но перед этой пыткой у меня ещё есть время. Поэтому пойдём выпьем глинтвейн, а то я уже продрогла.
-- Я б тебя и сам согрел, но раз ты такая вредная, то обойдёшься!
Мужчина молниеносным движением натянул шапку Катрин ей на глаза.
-- А я ни на что и не претендую, кроме глинтвейна! – поправив головной убор, женщина схватила Этьена за шарф, туго затягивая его.
Изобразив удушье, Шетардьё повалился на землю. Кати тут же ухватила его за ногу и поволокла по снегу.

Зайдя в ближайшею забегаловку, они заказали по огромной чашке глинтвейна. Корица и мускат приятно щекотали ноздри, а обжигающий напиток разносил тепло по телам.
-- Смотри, не увлекайся, тебе сегодня ещё петь, – предупредила Катрин.
-- Сама не увлекайся! Корица ещё со времён Древнего Египта считается сильным возбуждающим средством!.. Начнёшь ещё буянить в баре, – язвительно отозвался Этьен.
-- В барах - это у нас ты любишь побуянить!
-- Хватит болтать! Пошли петь!
-- Тебе не терпится меня поразить вокальными данными?
-- Угу… сразить наповал!
-- Ну, тогда пошли! Только здесь караоке нет, поэтому нужно будет пройтись в поисках чего-нибудь подходящего.
-- Ещё и пройтись!
-- Не ной!
Накинув куртки, они вышли на улицу, где уже смеркалось, и хозяева разномастных магазинов и забегаловок уже зажгли яркие огни зазывных вывесок. Катрин и Этьен влились в поток отдыхающих, размеренно прохаживающихся в этот субботний вечер по главной улице городка.

29 марта, суббота. Австрия, Фельдкирх, бар, 19:20 – …
-- Вот это, я думаю, нам подойдёт, – Кати потянула мужчину за рукав к дверям небольшого бара.
Шумное заведение было битком набито людьми, а на маленьком подиуме, служившим сценой, уже отчаянно надрывался, выводя немыслимые трели, краснощёкий немец.
-- Следующая очередь твоя! – широко улыбнувшись, Кати похлопала Этьена по спине.
Катрин едва ни сползла под стол, когда услышала Тьена. Особенно жутко сочетались патриотические нотки «Марсельезы» с его вокалом. У Кати почему-то возникла лишь одна ассоциация - с медведем. Весь бар лежал со смеху, но когда Шетардьё закончил, раздались настоящие овации.
-- Ну, как? – подходя к столику, поинтересовался мужчина.
-- Изумительно! – расхохоталась Катрин. – Ты честно заработал свои восемь баллов!
-- Выпивка за счёт заведения! – раздался над ними звонкий голос хозяина. – Вы победили в номинации худший исполнитель!
На столе тут же появились две высокие кружки пива и гора солёных креветок.
-- Спасибо, – поблагодарил Этьен, крепко пожав хозяину заведения руку.
Кати продолжала заливаться смехом, не в силах остановиться.
-- Что, завидно, да? – язвительно спросил Шетардьё.
-- Угу… – выдавила из себя женщина, утирая выступившие от смеха слёзы.
-- То-то же! К тому же, я получил бесплатную выпивку и креветки!
-- Ну, дополнительный заработок вокалом ты себе всегда сможешь обеспечить! Готова даже стать твоим продюсером!
-- Не, не пойдет! Это с тобой придётся делиться частью прибыли.
-- Ну, поделись тогда уж креветками.
Катрин чувствовала сейчас себя легко и беззаботно. После длительного напряжения это были первые часы отдыха, когда одна задача решена, а до новых проблем есть ещё время. Женщина испытывала благодарность к Этьену зато, что он смог подарить ей это веселье.
-- Боже, Тьё, душка!.. – у столика появилась высокая белокурая женщина лет 30-33, довольно миловидная и весьма эффектная. – Я поверить не могла, что ты на такое способен!..
Шетардьё улыбнулся, поворачиваясь к подошедшей:
-- Сцилла?.. Что это ты тут делаешь в разгар театрального сезона?!
Женщина без приглашения подсела за их столик, быстро кивнув Катрин.
-- Я поссорилась со своим режиссером… позавчера, – начала быстро объяснять она. – Представляешь? Позавчера! 27 марта!.. Ты понимаешь, о чём я?!..
-- Ммм… не совсем, – покачал головой Шетардьё.
-- О, господи!.. Вот Леон бы без труда догадался!.. Кстати, а он тоже в Австрии, нет?
Тьё отрицательно покачал головой.
-- А он по-прежнему увлекается японским театром?
-- Его вкусы не меняются, – улыбнувшись отозвался Этьен. – Так ты что-то говорила о 27-м марте… Как всегда перескакиваешь с одного на другое?!..
-- Ах, да!.. – встрепенулась женщина и повернулась к Кати, протягивая ей руку: – Тьен - жуткий грубиян, вряд ли он нас представит друг другу… Я - Сцилла Грата.
-- Звезда Венского театра, – добавил Шетардьё.
-- Грубиян… но иногда бывает галантен, – непринуждённо рассмеялась актриса.
-- Катрин, – представилась стратег КЯ, слегка пожав предложенную руку.
-- Моя коллега, – вновь поспешил уточнить Тьен.
-- Коллега?.. О, а я подумала, что вы… Ну, да ладно. Так вот: 27 марта, в Международный День Театра, мой режиссёр подарил мне охапку тюльпанов вместо роз!.. А у меня на них аллергия!
-- Какая аллергия? – Этьен недоверчиво усмехнулся. – Никогда не замечал за тобой никакой аллергии на цветы!..
-- Неважно!.. Он должен был подарить мне корзину белых роз! – под столом капризно топнула ножкой Сцилла.
-- Детка, если б он подарил тебе розы, то ты сказала бы, что хотела гвоздики… Так и скажи, что тебе просто захотелось отпуска…
Актриса кокетливо закусила губки и лукаво улыбнулась:
-- Ну, я же тоже человек… Мне иногда хочется отдохнуть!.. Побыть одной!
-- Одной?! – Шетардьё от души рассмеялся, окидывая взглядом зал. – Где он?.. Ему восемнадцать-то есть?..
-- Хам! – Сцилла возмущённо толкнула Этьена в плечо и повернулась к Катрин: – Как вы только с ним работаете?!.. Он же невыносим!..
-- Угу, невыносим, но иногда у него бывают просветления, – несколько растерявшись от активного щебетания женщины, в тон Сцилле промолвила Катрин.
-- Правда?! Неужели, действительно бывают?!
-- Уж поверьте, правда редко… – улыбнувшись подтвердила стратег КЯ.
Кати отхлебнула тёмного бархатистого пива и, неспешна поедая креветки, с любопытством наблюдала за подсевшей к ним задорной женщиной. Их диалог с Этьеном очень забавлял Катрин.
-- Я вам не мешаю? – насмешливо поинтересовался мужчина.
-- Нет-нет, милый, сиди, – дала своё королевское благословение актриса. – Мне очень нравится болтать с твоей… кх… коллегой…
-- Пойдём-ка, прогуляемся, – поднимаясь из-за стола, предложил Тьен. – Я тоже кое о чём с тобой поболтаю…
-- М-да? – с сомнением переспросила Сцилла, вставая из-за стола и делая кому-то в глубине зала знак подойти.
К их столику тут же приблизился молодой парень лет 22-23.
-- Это Джарод, знакомьтесь, – представила актриса. – Дорогой, развлеки пока леди… Мне нужно сделать один важный звонок.
-- Извини, мы на пять минут, – обратился к Кати Этьен и они со Сциллой быстро двинулись в сторону служебных помещений.
-- А ты управишься ли за пять минут? – недоверчиво рассмеялась актриса.
-- Ну, твой кавалер же не заставит Катрин скучать? – подмигнул Шетардьё, обнимая Сциллу за талию и что-то шепча ей на ухо.

29 марта, суббота. Австрия, Фельдкирх, бар, 19:50 – …
-- И как мне вас развлечь, леди? – понизив голос и тряхнув чёлкой, поинтересовался молодой человек.
Катрин чуть не захлебнулась пивом, увидев это жеманство юного оболтуса, отчаянно косившего под мачо.
-- Кхм… ну, уж развлеките как-нибудь, – еле сдерживая улыбку, промолвила женщина.
-- А чтобы хотелось даме? – целуя руку Кати, совсем уж комедийным голосом спросил Джарод.
-- Победить в номинации «лучший дуэт»! – вкрадчиво ответила женщина, приблизившись к парню.
-- В смысле? – улыбнулся юный ловелас.
-- В смысле петь пошли! В караоке мы или где?!
Катрин подтолкнула Джарода вперёд. Минут через пятнадцать под дружные аплодисменты зала они на два голоса пели какую-то, уже не первую, заводную песенку при этом ещё пританцовывая. У парня оказался приятный голос, к тому же он прекратил напускать на себя излишнее обаяние. И как показалось Кати, дуэт удался.

-- Смотри-ка, твой птенец ещё и рот раскрывать умеет, – улыбнулся Этьен.
Они со Сциллой выходили из служебного помещения - довольные, как коты, объевшиеся сметаны.
-- Мне больше нравится, когда раскрываешь ты, – кокетливо отозвалась актриса.
-- А я думал, тебе не понравилось, как я пою.
-- Я не о пении…
-- Я понял, – игриво рассмеялся Шетардьё и тут же заработал лёгкий подзатыльник. – Но-но… руки распускать надо было в подсобке, теперь веди себя прилично!..
-- Почему?.. Боишься, что твоя… эээ… коллега осудит тебя за распущенность. Она что, считает тебя девственником?!
-- Сцилла, не кричи так, – Этьен подставил женщине стул, усаживая её за столик. – И веди себя прилично, когда вернутся наши певцы!..
Актриса тут же изобразила комическую серьёзность и солдатское послушание.

Закончив исполнение песни, Джарод и Катрин вернулись к столику.
-- Ну, как, разговор прошёл успешно? – вежливо поинтересовалась Кати.
-- Более чем! – тут же отозвалась Сцилла с самым серьёзным и невозмутимым тоном, кинув быстрый взгляд в сторону Этьена.
Катрин едва не прыснула со смеху. Юноша сел рядом с актрисой не сводя влюбленного взгляда с неё.
"М-да уж… веселая барышня", – усмехнулась про себя стратег и в слух добавила:
-- Вы не проголодались? Может быть ещё что-нибудь закажем?
-- Как насчёт лангустов под соусом «чили»? – с готовностью предложила Сцилла.
Шетардьё поперхнулся, бросил на женщину уничтожающий взгляд.
-- Что такое, Тьё? – актриса невинно захлопала ресницами. – У тебя какие-то ассоциации с этим блюдом?
Сцилла вдруг вскрикнула, вздрогнув всем телом. Катрин и Джарод удивлённо оглянулись на неё.
-- Шетардьё! Смотри, куда свои пудовые копытца ставишь!.. Ты отдавил мне все ноги! – возмутилась женщина.
-- Извини, я случайно, – ехидно ответил Этьен. – Так, что ты там собралась заказать?!..
-- Лангустов! – упрямо повторила актриса.
Тьен осмотрел её критичным взглядом:
-- Тебе вредно много есть! Закажи хлебцов!
-- Нахал! – фыркнула Сцилла, запустив в Шетардьё салфеткой.
Чем дальше заходил их диалог, тем сильнее хмурился Джарод, мрачно поглядывая на Этьена.
Катрин, подперев голову рукой, с нескрываемым любопытством смотрела на эту сцену.
-- Зря спорите, лангустов всё равно нет, – произнесла она.
-- Как нет?! – возмутилась Сцилла.
-- Ну, так вот - нет. Зато полно всяких сосисок, мяса, орешков, креветок и прочей ерунды подходящей к пиву, – помахав меню, сообщила Кати.
-- Это просто какая-то придорожная забегаловка! – недовольно провозгласила актриса.
-- В принципе, можем поискать другую, где подают лангустов, – весело улыбнувшись, предложила Катрин.
-- Не будем мы ничего искать! – тут же встрял Тьен.
-- Почему? – удивилась стратег. – Мне что-то тоже захотелось морской кухни.
-- Ничего тебе не захотелось! – предупреждающим тоном ответил Шетардьё.
-- Ладно… – Кати примирительно подняла ладони. – Решайте сами, я закажу себе ещё пива и чего-нибудь солёненького.
-- Солёненького?.. После горы креветок?.. Дорогуша, а вы часом не беременны? – совершенно невинным тоном поинтересовалась Сцилла.
Внутри Этьена всё похолодело. С трудом переведя дыхание, он испугано посмотрел на Катрин. "Только бы не от меня", – мелькнула единственная мысль в мозгу Шетардьё.
-- Тьё, что это ты побледнел? – насмешливо спросила актриса. – Ты себя хорошо чувствуешь?.. Не перекатался на своём сноуборде?..
Сцилла вновь перевела любопытный взгляд на Кати.
-- Есть некоторые подозрения, что да, – потупившись ответила женщина.
-- Подозрения?! И как давно у вас, милочка эти подозрения?!
-- Около месяца… – Катрин закусила нижнюю губку.
На Шетардьё уже не было лица.
-- Ого! Какой сюрприз ждёт кого-то! – весело заявила Сцилла.
-- Угу… – не поднимая глаз, пробормотала Кати, ещё сильнее прикусив губы.
"Терпи! Только не смейся!" – уговаривала она себя, мельком взглянув на перепуганного Этьена.
"Около месяца?.. – судорожно сглотнул мужчина. – Нет! Это не от меня!.. Это не может быть мой ребёнок!.. Не может! Пускай делает анализ ДНК!.. Отец, наверняка, Пикет!.. Ну, и что, что он лежал в тот месяц в больнице с переломанными костями!.. Я сломал ему кости уже после того, как Катрин появилась в Австралии!.. Да и вообще, они могли видеться после того, как она улетела из Зеландии!.. Чтоб делать детей, ему целые кости не обязательны!.. Да и мало ли с кем ещё Катрин успела погулять?!.. Но даже если это мой ребёнок, какая мне разница??? Это не мои проблемы!.. Не мои!!!"
-- Мы… вроде… хотели что-то заказать?.. – запинаясь, напомнил Шетардьё.
-- Да, соленых орешков… они хорошо снимают тошноту, – промямлила Кати, глядя на Тьена.
-- Дорогая, вы неважно себя чувствуете? Может быть, вам выйти на свежий воздух? – подала голос Сцилла.
Катрин изобразила на лице несчастную гримасу.
-- Наверное… Здесь так накурено…
-- Этьен! Ты чего сидишь?! Проводи свою коллегу на улицу! Бедняжка совсем бледная!
Катрин уже была готова отказаться от шутки, увидев перекошенное лицо Тьена: "Так, пора завязывать, что-то ему совсем худо!"
Этьен медленно поднялся на ноги, плохо соображая, что надо делать. Тем не менее, он отодвинул стул, помогая Кати подняться, и предложил ей свою руку для опоры.
В ушах Шетардьё звенело лишь одно слово - «беременна» и казалось, что от этого гула сейчас лопнут барабанные перепонки.

29 марта, суббота. Австрия, Фельдкирх, улицы, 20:30 – …
Тьен вывел женщину на улицу, заботливо усадив на скамеечку возле бара.
-- Тебе что-нибудь надо? – присев перед ней на корточки, спросил Этьен. – Таблеток?.. Воды?..
Катрин медленно покачала головой.
-- Кати, ты только не волнуйся… И с тобой, и с ребёнком всё будет хорошо… – Шетардьё сам не узнал свой голос и тем более не мог поверить, что говорит всё это. – Я помогу тебе…
Катрин ошарашено смотрела на него, боясь выговорить хоть слово.
-- Тьен, прости меня… – наконец, выдавила она.
-- За что? – не понял мужчина.
-- Тьен, сядь рядом!
Мужчина послушно присел на скамейку, и теперь уже Кати была сама не своя.
-- Я сделала глупость, неудачно пошутив… – осторожно начала говорить женщина.
-- То есть?..
-- То есть я не беременна. Извини, я не думала, что шутка зайдёт далеко, и уж тем более не хотела тебя так пугать.
Катрин подняла на него полный раскаянья взгляд.
-- Шутка?.. Шутка? – в груди Этьена стало тесно. – Шутка…
Шетрадьё медленно поднялся на ноги, направляясь куда-то вдоль улицы.
-- Тьен! Стой!.. – Кати бросилась за мужчиной, хватая его за руку. – Ты что?..
-- Ничего, – отдёргивая руку, мрачно произнёс он.
-- Но это же была шутка…
-- Я рад, что ты от души повеселилась. Что тебе ещё надо?..
-- Тьен, ну, прости.
-- Угу, – неразборчиво буркнул Шетардьё, сворачивая в проулок.
Катрин резко развернула его, прижав спиной к стене какого-то дома. От неожиданности Этьен поддался как тряпичный.
-- Слушай меня внимательно! – чётко проговаривая слова, произнесла женщина. – Разве заметно, что мне весело?
Этьен упрямо поджал губы, не говоря ни слова.
-- Так вот я не хотела обидеть тебя и уж совсем не предполагала такой реакции! Я уже сказала, что раскаиваюсь в том, что затеяла это!
-- Ладно, проехали, – хмуро прошептал Шетардьё.
Катрин в недоуменье смотрела на мужчину, продолжая удерживать его припёртым к стенке.
-- Твоя реакция более чем странна! – удивлённо заметила она. – Ещё чуть-чуть я и подумаю, что ты сожалеешь о том, что я не беременна!..
Тьен молчал, смотря сквозь Кати.
-- Что, действительно, сожалеешь?!
-- Ни о чём я не сожалею! Отстань! – буркнул Этьен и дёрнул плечами, желая освободиться от рук Катрин.
-- Всё, отстала! – женщина убрала руки и отступила на несколько шагов назад. – Ты демонстрируешь мне совою обиду, а ты хоть на йоту себе представляешь, что значит иметь ребёнка?! Беспрестанно думать о том, что будет с ним, сможешь ли ты его защитить?! Мир, в котором мы живём жесток и беспощаден, он не позволяет иметь слабости, а дети - это самая больная точка, которую только возможно придумать. Сможешь ли ты уберечь ребёнка ещё и от этого?! Как ты будешь жить с мыслью, что самое не безопасное для него место - это рядом с тобой! И, понимая это, быть вдали и не иметь возможности прижать к своей груди! Это ад!
Кати душили слёзы, она не понимала, что спровоцировало её выдать Этьену свои ночные кошмары, которые уже четырнадцать лет терзали её.
Шетардьё поймал себя на мысли, что не далее как месяц назад твердил тоже самое Леону… С его подачи или нет, но тот заставил Оливию сделать аборт.
-- Как переменчива судьба, – задумчиво пробормотал мужчина.
-- Что?.. – Катрин подняла на Тьена свои огромные карие глаза.
Она никак не могла успокоиться, чувствуя, как предательски защекотало в уголках глаз. Сердце Кати учащённо билось, выдавая её взволнованность.
-- Да так… чья-то злая шутка, – горько хмыкнул Этьен, невольно возводя глаза к небу. – Надеюсь, тебе там весело!..
Шетардьё присел на корточки, привалившись к стене дома. Голова его упала на грудь, ладони обхватили голову и пальцы запутались в волосах.
-- Чёрт!.. Я ведь действительно вдруг захотел этого ребёнка… – мужчина не смог сдержать тяжёлого вздоха. – Безрассудство, да?..
Тьен поднял голову, желая встретиться взглядом с женщиной. Она застыла в нескольких футах от него, не в силах сдвинуться с места. Одинокая слеза медленно катилась по щеке Катрин.
-- Кати, ты чего?!.. – Шетардьё тут же вскочил на ноги и ухватил её за плечи, слегка тряхнув. – Что?.. Что такое?!
Этьен прижал женщину к груди, покрывая поцелуями её волосы. Но это утешительное действие почему-то возымело обратный эффект - Катрин совершенно расклеилась и уже не сдерживала слёзы.
-- Господи, детка, прости меня… я не хотел… Да, я понятия не имею о том, что значит растить ребёнка…
-- Или жить вдали от него… – рыдая отозвалась Кати, обхватывая руками мужчину за пояс и прижимаясь к Тьену, словно ища поддержки и опоры.
-- Тебе больно?..
-- Очень!..
-- Почему? – тихо спросил Этьен.
-- Потому что это пытка - знать, что твой ребёнок никогда не назовёт тебя «мамой»… каждую секунду своей жизни думать, что может быть сейчас ему плохо и страшно, а ты не можешь помочь и утешить!
Катрин уже захлебывалась рыданиями, её эмоции били через край.
-- Видеть его только издали, даже не надеясь когда-нибудь прижать к сердцу! И бояться, каждый день и час бояться, что кто-то о нём узнает и решит использовать против тебя… И ты можешь себе представить весь ужас, когда это происходит?! Тьен…
Женщина обессилено уткнулась в плечо Этьена, её тело дрожало, а из глаз лился беззвучный ручей слёз.
Мужчина крепче прижал к себе Кати, нежно поглаживая её по спине и плечам:
-- Ничего, детка… Не раскисай… Я не дам тебя в обиду! А если кто тронет твоего ребёнка, я ему голову снесу, обещаю!
Катрин подняла на Шетардьё заплаканные глаза. Она вдруг отчётливо осознала, что теперь Этьен посвящён в её тайну полностью, и лишь от единственного его слова зависит её жизнь и жизнь её ребёнка. Внезапно женщине стало жутко от этой мысли, по телу покатилась сковывающая волна холода.
-- Ничего не бойся, – внушающим тоном произнёс Тьен, касаясь губами глаз Кати. – Ничего и никого!..
Солёная влага оставалась на его губах, стирая следы слёз.
Катрин замерла от его слов, она сама не понимала, что с ней происходит, почему ей так сильно захотелось довериться ему. Столько долгих лет она ревностно оберегала свою тайну и теперь сама всё рассказала. Страх перед возможными последствия своей неосторожной откровенности смешивался с приятными чувствами от ощущения поддержки Этьена. Можно ли ему верить? Кати не знала, но почему-то так сильно этого хотелось.
-- Тебе свойственна излишняя самоуверенность! Но тебе идёт! – слабо улыбнулась она, легко поцеловав Шетардьё. – Вот женишься на какой-нибудь белокурой красотке и будут вокруг тебя бегать пухленькие карапузы.
Катрин совершенно по-детски шмыгнула носом и слегка отстранилась от мужчины, опасаясь, что иначе не сможет взять себя в руки и перестать реветь.
-- Белокурой? – хмыкнул Тьен. – Уж не на Сциллу ли намекаешь?!
-- А что?.. – слабо улыбнулась Кати. – Она мне показалась забавной…
-- Она - актриса. Семья будет мешать её карьере… Да и не собираюсь я ни на ком жениться… Ну, может быть только на тебе…
Губы Этьена мягко улыбнулись.
-- Да?.. А тебя не пугает, что все мои достоинства - это талант вляпываться в проблемы и скверный характер?
-- Меня в тебе ничего не пугает!.. Так что, ты согласна?..
-- Тьен, хватит шуток на сегодня! – произнесла Кати с нотками мольбы в голосе, взяв мужчину за руки.
-- А я и не шутил… – тихо отозвался Этьен, осторожно поднимая глаза на женщину.
Катрин смотрела на него совершенно растерянными глазами.
-- Зачем тебе жениться… тем более на мне?
-- А что, представить себе, что я хочу иметь семью невозможно? – чуть обиженно спросил Шетардьё.
-- А кто тебе даст завести семью?! Да и кандидатуру на роль жены ты выбрал неподходящую, чтобы вить безмятежное гнёздышко! – печально ответила Кати.
-- Ладно, зря я завёл этот разговор, – произнёс мужчина, отводя взгляд в сторону.
«Дурак!» – ругался про себя Этьен.
-- Тьен! Я так не могу, ты травишь мне душу! Сначала разговор о ребёнке, теперь о семье! Ты ведь сам понимаешь, что это невозможно! – Катрин почувствовала, как её глаза снова наполняются слезами. – Такие люди как мы не могут иметь семью!
-- Так уж невозможно?.. А если обвенчаться тайно и никому ничего не рассказывать?..
-- Я уже выросла из возраста Джульетты, – горько усмехнулась женщина. – И разве это семья?
-- Но это лучше, чем вечное одиночество! – Шетардьё ухватил Кати за плечи. – Мы оба хотим хоть капли стабильности!.. Разве нет?.. Или тебя не устраиваю именно я?!
-- А тебя устроит, что твоя тайная жена помимо мужа будет любить другого мужчину?.. – тихо спросила Катрин.
Этьен невольно рассмеялся, нежно целуя её в губы:
-- Мы оба не святые… Неважно, сколько у нас будет любовников, важно, что друг для друга мы будем тихой гаванью, где всегда можно отдохнуть…
-- Тьен, я не могу обещать, что однажды мне не захочется уплыть из этой гавани…
-- Никто не может дать таких обещаний. К тому же всё мы ходим под пулями, – скептически заметил Шетардьё. – Возможно, завтра кого-то из нас убьют… Я не хочу сожалеть о том, что не успел сделать… что никогда даже вскользь не представлял себе, что такое семья…
Кати порывисто вздохнула, ёжась от холода. Этьен крепко прижал её к себе, согревая и успокаивая.
-- Здесь недалеко есть маленькая церквушка, – тихо шепнул он на самое ухо женщине. – Пойдём?..
-- А не слишком ли спонтанно? И тебе, и мне нужно подумать, раз ты действительно хочешь стабильности! И уж точно я не хочу тайно венчаться в лыжном костюме!
-- Гм… я думаю, без костюма святой отец откажется нас венчать… – улыбнулся Этьен. – Но так и быть, сначала заглянем в салон, обещаю выбрать тебе самое лучшее платье!
-- То есть ты считаешь, что пока будешь выбирать платье, пройдёт достаточно времени, чтобы подумать? – тихо рассмеялась Катрин.
-- Время - относительная величина! Можно годами совершать ошибки и двигаться в неверном направлении, а можно просто раз шагнуть вперед и угадать… Пошагали?..
-- Предложение стать женой в проулке и венчание в ближайшей церквушке - это перебор даже для Ромео с Джульеттой. Мне нужна эта относительная величина, если захочешь - будешь ждать.
-- Вот это я понимаю, отказ - так отказ, – слегка осипшим голосом отозвался Шетардьё. – Но спасибо за надежду…
Этьен взял руки Катрин и поцеловал кончики пальцев, прежде чем развернуться, для того чтобы уйти.
-- Значит, так я тебе нужна, раз ты не можешь дать мне время, чтобы согласиться… – печально произнесла ему вслед Кати.
Услышав её слова, мужчина резко обернулся.
-- Если б ты действительно хотела согласиться, то не просила времени, а назначила дату… Но ты этого не хочешь. Так что не обманывай ни себя, ни меня!
-- Я никогда не думала о замужестве. Чтобы так легко всё решить. И даже сейчас мне кажется это невозможным. Я чопорна и старомодна. К тому же неуверенна, что ты сам отдаешь себе отчёт в том, что делаешь.
-- Хорошо, Катрин. Мне не нужно повторять дважды. Нет - так нет, я понятливый. Вот только не решай за меня, в чём я отдаю себе отчёт, а в чём нет. Мои решения никогда не бывают спонтанными!..
-- Я не говорила «нет», – тихо отозвалась женщина. – И я не знаю, бывают ли твои решения спонтанными…
-- Теперь знаешь, – горько усмехнулся Этьен, потирая переносицу. – Ладно… Какого чёрта?.. Всё это слишком… больно… Прости меня.
Мужчина отвернулся, сунув руки в карманы и разглядывая темноту проулка.
-- А ты думаешь, мне не больно?! Это для тебя всё было решено, а для меня совершенно неожиданно! – грустно отозвалась Катрин. – И прости, что как пятнадцатилетняя не могу кинуться замуж!
-- Я всё понял… Понял! – повесив голову, процедил Тьен. – Не надо дважды тыкать меня в одну и ту же оплошность! Может я и дурак, но понимаю, когда надо остановиться!
-- Ты действительно дурак! Потому что ничего не понимаешь и слышишь только себя! – с болью в голосе тяжело вздохнула женщина и побрела вдоль улочки.
Первым порывом Этьена было броситься за ней, но ноги стали словно ватные, отказываясь идти.
-- В 23:00 будь на аэродроме, – крикнул вдогонку Шетардьё, но Кати даже не обернулась.
Мужчина запрокинул голову вверх, тёмное небо почему-то было мутным и расплывчатым.
-- «Гордым легче, гордые не плачут! Ни от ран, ни от душевной боли… На чужих дорогах не маячат! О любви, как нищие, не молят!» – вспомнил Тьен стишок, который любил цитировать Леон. – Как же он заканчивался?.. А-а! Чёрт бы всё побрал! Она права: ты - дурак!

29 марта, суббота. Австрия, Фельдкирх, самолёт, 22:30 – …
Катрин поднялась по трапу. В салоне уже ждал Этьен. Откинувшись на спинку кресла, он невидящим взглядом смотрел перед собой. На столе лежали какие-то бумаги, но, по всему было видно, что он их не читал.
-- Ты вроде сказал быть к одиннадцати, – осторожно заметила женщина.
-- Сказал, – безучастно подтвердил Шетардьё, не отрывая взгляда от несуществующей точки пространства.
-- А-а… зачем же так рано пришёл?..
Тьен медленно поднял глаза на Кати, с минуту разглядывая её.
-- В Фельдкирхе нет места, где бы я мог скоротать время, – совершенно роботоподобным запрограммированным голосом отозвался он. – Полагаю, можно взлетать?
Не дожидаясь ответа, мужчина направился в кабину пилота. И прежде чем он успел вернуться обратно, заработали турбинные двигатели, разнося по салону равномерный гул.
Этьен занял своё место (напротив Катрин), уткнувшись взглядом куда-то в пол.
-- Тьен, ты что, теперь вообще разговаривать со мной не будешь?
-- Почему? – удивлённо спросил Шетардьё.
-- Не знаю, почему! У тебя надо узнать!
Мужчина откашлялся, растеряно посмотрев по сторонам:
-- Я… я подумал, что… что ты… сердишься на меня… что я… сказал, что… ты… в общем, зато, что я… сказал я…
Тьен сглотнул, переводя взволнованное дыхание.
Катрин не смогла сдержать тихого стона, порывисто встав со своего места, она бесцеремонно приземлилась на колени мужчины. Руки женщины обхватили его голову и приподняли лицо.
-- Этьен, когда тогда в Австралии мы расставались, я не думала, что может быть… что мы… в общем, что между нами может снова что-то быть… И мне странно, что ты не понимаешь насколько для меня всё это неожиданно! Но как я могу сердиться на тебя за надежду, что в этой жизни может быть что-то другое… простое и человеческое - то, во что даже поверить страшно!
Кати осторожно коснулась его губ лёгким поцелуем, в то время как самолет начал свой разгон по взлётной полосе.
-- Чёрт! Я сейчас грохнусь! – тихо рассмеялась женщина, поспешно возвращаясь на своё место.
Этьен окончательно растерялся:
-- Я уже ничего не понимаю… Так ты отказала мне или не отказала?..
-- Я тебе не отказывала, но мне нужен день-два, чтобы разобраться в себе. Чтобы понять, вяжется ли это с моей жизнью. А ты обижаешься на меня…
-- Извини, – едва слышно отозвался Шетардьё, виновато опустив голову.
Во время взлёта он не произнёс ни слова, да и не представлял, что можно сказать, чтоб ненароком ни вызвать недовольство Катрин. А как только объявили, что ремни безопасности можно отстегнуть, Тьен пулей вылетел из салона. Чувство вины почему-то переполняло его до краёв, он не мог спокойно смотреть на женщину и понимал, что ставит Кати в неудобное положение, поэтому лучшим выходом и посчитал - постыдное бегство.
Завалившись в спальню Леона, Этьен плюхнулся на кровать и, совсем по-детски свернувшись клубочком, закрыл глаза. Образ Катрин терзал его память.
Кати отрешённым взглядом смотрела не чёрное небо за стеклом иллюминатора. Её сердце разрывалось на части. Почему, когда его не было рядом, она не вспоминала и не думала о нём, поставив черту под этой историей. Но стоило Тьену появиться, как она снова потянулась к нему, к тому же умудрилась открыться и довериться. Да чёрт побери всё на свете, ей хочется стабильности, хочется думать, что где-то есть крепость, в которой можно сделать передышку, хочется верить, что у них с Этьеном всё могло бы быть именно так! Но для неё ли этот рай?! В душе Катрин было смятение, разные чувства теснились в её сердце, разрываясь меж двух огней. Разве это не безумие?..
Женщина поднялась со своего места и направилась в том направлении, в котором не так давно ушёл Шетардьё. Кати осторожно приоткрыла дверь и несколько мгновений просто смотрела на лежащего на кровати мужчину. Почему-то она была уверена, что он не спит. Катрин тихо опустилась возле него, прислонившись лбом к его спине.
Этьен вздрогнул, быстро повернувшись. В его испуганных широко открытых глазах читался немой вопрос.
-- Что?.. Ты хотел побыть один? – пробормотала Кати с грустным растерянным взглядом.
-- Я… я - нет… не знаю… – мужчина сел на постели, искоса посматривая на женщину. – Т-ты пришла?.. Почему?
-- Потому что мне захотелось побыть рядом с тобой… – положив ладони под щёки и смотря в стену, отозвалась она.
Губ Шетардьё коснулась робкая улыбка, он снова лёг на кровать, подперев голову одной рукой, а второй осторожно поглаживая плечо Катрин.
"Побыть рядом…" – словно музыку повторил про себя Тьен.
Кати опустила голову, спрятав лицо на груди мужчины.
-- Я, наверное, тебя совсем измучила?
-- Наверное… – едва слышно усмехнулся Этьен, поглаживая волосы женщины и нежно касаясь губами её макушки.
Катрин одной рукой приобняла его за пояс, тихо пробормотав:
-- Но я по-другому не могу…
-- Не можешь не отпустить, не привязать? – Шетардьё подтянул Кати чуть выше - так, что её лицо оказалось на уровне его. – Моя маленькая «собака на сене»…
-- Не могу… – совсем убитым тоном прошептала женщина. – Я сама ничего не понимаю…
-- Бывает, – кивнул Тьен, касаясь губами её щеки. – Скоро пройдёт.
Тяжело вздохнув, Катрин обняла Этьена и прижалась к нему.
-- Не хандри! А то мне придётся кардинальным методом поправить твоё настроение!
-- Не надо! – тихо рассмеялась Кати.
-- Тогда быстро поцелуй меня и скажи, какой я замечательный друг! – потребовал Шетардьё.
-- А если я это не сделаю, ты меня за борт кинешь?
Женщина наклонилась к Тьену, целуя его в губы.
-- Угу, причём без парашюта и спасательного жилета! – перекатываясь и опрокидывая Катрин на спину, пообещал мужчина.
-- Ну, разве после этого ты замечательный друг? – весело улыбнулась Кати.
-- Я тебя чем-то не устраиваю?
Этьен лукаво сощурился и женщина поняла, что лучше не поддаваться на провокацию.
-- Молчишь? – победно улыбнулся Шетардьё. – Правильно, не спорь с человеком, выдающим парашюты, а то можешь не вернуться из рейса!..
Тьен привстал, быстро стаскивая с себя водолазку и футболку.
-- Тебе что, жарко? – совершенно невинным тоном уточнила Катрин. – Что это ты раздеваешься?..
-- Угу, жарко! Очень жарко!.. И тебе тоже!
Руки мужчины скользнули под свитер Кати, обнажая её животик. Этьен уткнулся в него лицом, вдувая воздух.
-- Ай!.. – женщина заёрзала точно уж на сковородке. – Пусти! Щекотно!
-- Неа… не пущу!
Не отрывая губ от живота Катрин, Шетардьё проворно расстегнул её брюки, спускаясь ниже. Тёплый воздух из его лёгких беспощадно щёкотал нежную кожу Кати.
-- Мамочки!.. Не надо!.. Я больше не могу!..
Женщина резко дёрнулась вверх, случайно попав коленом Тьену в челюсть.
-- О, чёрт! – Этьен зажмурился, закрывая рот ладонью. – Ууу… я прикусил из-за тебя язык!..
-- Ах! – Катрин театрально всплеснула руками. – Теперь не сможешь целоваться, да?..
-- Даже не надейся! – Шетардьё мгновенно вытянулся вдоль тела Кати, припадая губами к её губам.
-- Тьен… – женщина обхватила ладонями его голову, покрывая нежными поцелуями лицо. – Я не могу здесь и сейчас.
-- Почему? – взволнованно спросил Этьен.
-- Не люблю самолеты… – ласково улыбнулась Кати. – Поцелуй, обними меня и давай просто полежим…
Катрин не могла ему объяснить, что боится того, что всё происходящее с ними сейчас это - снова, как и тогда нахлынувшая страсть, замешанная на чем-то ещё. Ей нужно было прислушаться к своим чувствам и ощущениям, не искажая их возбуждением.
Этьен нежно улыбнулся.
-- Я не могу целоваться! Ты сломала мне челюсть!.. – закапризничал мужчина и перевернулся на спину.
-- Бедняжечка… Тогда больше целоваться не будешь пока не заживёт твоя челюсть!
Шетардьё всхлипнул, закатив глаза:
-- Но она быстрее заживет, если ты пожалеешь…
Кати, повернувшись к нему, стала поглаживать по голове.
-- Маленький… Может быть тебе подсластить эту неприятность и принести конфет и ирисок?.. – весело улыбнулась женщина.
-- Давай! – оживившись радостно закивал Этьен. – Обожаю ириски… Тащи больше!..
-- М-да… – покачала головой Катрин. – Больше - так больше…
Спустя пару минут женщина вернулась с пакетом сладостей, протянув их Этьену.
-- Это чтобы искупить свою вину…
-- Правильно!
Шетардьё запихнул в рот сразу четыре конфеты и расплылся в довольной улыбке.
-- Детка, я люблю тебя!..
У Кати замерло сердце от этих слов, неверной рукой она заправила прядь волос за ухо и осторожно опустилась обратно на кровать.
-- Будут болеть зубы - я не виновата… – пробормотала женщина, пряча от Этьена свой растерянный взгляд.
-- Как это не виновата?! А кто притащил целый пакет?! – мужчина притянул Катрин к себе и обнял. – Эй! Что с тобой? Ты так напряжена…
У Кати так всё заболело внутри, что она едва ни поморщилась.
-- Ничего… Отдай тогда пакет, съем всё сама!
Этьен развернул пару ирисок.
-- Открой рот! – потребовал он, женщина послушно подчинилась.
Но вместо того, чтобы положить конфету, мужчина припал губами к губам Катрин.
-- Какой же ты хитрец! – слегка оттолкнув его, заявила Кати.
-- Каждый выигрывает, как умеет! – рассмеялся Шетардьё, крепко обняв её.
-- Тогда вот тебе за нечестную игру!
Проворные пальцы женщины стали щекотать его. Этьен громко завопил, принялся отбиваться и, резко дернувшись, врезался затылком в спинку кровати.
-- Нет, ну так не пойдёт! Все наши дурачества заканчиваются травмами! – недовольным тоном произнесла Катрин и, ухватив его за голову, подула на ушиб. – Всё! Сиди и не шевелись!
-- Лучше полежим!.. И не шевелиться будешь ты!!!
Устроившись поудобнее, Шетардьё притянул к себе Кати и запустил руки ей под свитер.
-- Этьен, ты все-таки хитрющий лис! – женщина освободилась от рук Тьена, сев на кровати.
-- Ну, Кэт, я же просто ласкаю кожу… Я ни на что не претендую!..
-- Ты ещё ресничками наивно похлопай! – рассмеялась Катрин.
Шетардьё принял сидячее положение.
-- Так? – спросил он, усиленно захлопав ресницами.
-- Да, так. Ну, прям ангелочек! – звонко смеясь, ответила Кати.
-- Тогда позволь этому ангелочку чуть-чуть поиграть! – мужчина потянул её обратно лечь на постель.
-- Этот ангелочек и так постоянно играется…
-- А тебе не нравиться? – лукаво поинтересовался Этьен, осторожно прикусывая зубами подбородок Катрин.
-- А ты ещё и провокатор?!
-- Угу… – расплывшись в улыбке, кивнул Шетардьё. – Можно я сниму с тебя свитер?.. А то нечестно - я-то без водолазки!..
-- Сейчас я сделаю так, что всё будет по-честному! – лукаво улыбнулась женщина и, перегнувшись через него, схватила один конец покрывала.
Затем накинула ткань на Этьена, практически запеленав того.
-- Ну, вот теперь всё честно! – весело заявила она, устроившись на груди Шетардьё и не давая тому выпутаться.
-- Кати… ну, де-е-етка… Я не буду больше тебя трогать, но обнять-то позволь… пожа-а-алуйста…
-- Почему-то не верю я тебе! – улыбнулась Катрин, чмокнув его в нос. – Так что пролежишь так до самого Парижа!
-- Да ты что, издеваешься?!!
В Этьене мгновенно пробудились силы Геракла - покрывало затрещало, разрываясь и высвобождая его плечи и руки.
-- Ну, ты у меня дождешься!
Катрин села на кровати, переводя изумлённый взгляд то на покрывало, то на Тьена. Распутавшись Шетардьё обхватил женщину за талию, притягивая к себе:
-- А теперь, мадмуазель, во искупление будете целовать меня… до самого Парижа!!!
-- Не буду… – поджав губы и состроив вредную гримасу, заявила Кати.
-- Ну, тогда я буду!
Этьен обхватил ногами Катрин за пояс, быстро стянул с неё свитер и припал губами к её ключице.
По телу женщины побежала дрожь.
-- Ну-у, Тьен…
-- Что «ну-у»?.. – тяжело дыша, переспросил Шетардьё, прочерчивая губами дорожку к груди женщины. – Хочешь, чтобы я остановился?..
Катрин прикрыла глаза, чувствуя как сильнее возрастает её возбуждение:
-- Да, пока я ещё могу остановиться…
-- Сейчас… ещё секунду… – лаская грудь Кати, запинаясь пробормотал мужчина.
Женщина шумно вдохнула воздух, ощущая его прикосновения.
-- Тш-ш-ш… всё… – с трудом произнесла она, поспешно натягивая свитер.
Застонав, Этьен упал на подушки и закрыл лицо руками. Катрин опустилась рядом с ним.
-- Я же говорила, что не могу сейчас… – осторожно прошептала она.
Шетардьё приобнял её за плечи.
-- Останешься сегодня на ночь у меня в отеле?..
-- Тьен, не торопись так, ладно? – попросила женщина, опустив голову ему на плечо.
-- Я просто предложил… Если не хочешь - не надо…
Катрин удобней устроилась у него на плече и прикрыла глаза. Этьен поправил её волосы и сам задремал.