Сказочная история, произошедшая ночью. - LFN: Авторский раздел фанфиков LenNik

Сказочная история, произошедшая ночью.

Автор – ЛенНик

Если Вы не любите сказки, не читайте. Я совершенно не претендую на точность характеров или образов. Просто, это фантазия, сказка.

***

Однажды на землю опустилась странная ночь. Непроглядно темная, загадочная и таинственная. Она не была сочельником или новогодней ночью. За окном стоял жаркий июль. И все же это была сказочная ночь.
Круглый лик луны непроницаемо оглядывал галактику. Бесчисленное количество звезд в глубине вселенной выстроились каким-то совершенно особенным образом.
Реальность изменила свое течение.
И вещи заговорили.

***

В пустом, темном кабинете тускло светила пара ламп дневного света. В белых холодных лучах пытались согреться несколько величественных бонсаев и прекрасных амариллисов. Их зеленые кроны и ярко-красные соцветия составляли по-королевски роскошный ансамбль.
Один, самый красивый, стоящий выше всех растений, бонсай, сладко потянувшись, расправил темно-зеленые листья и осмотрелся вокруг. Его толстый ствол заканчивался мощными корнями, скрывающимися в черном мраморном бонсайнике. Не смотря на карликовые размеры, важностью он напоминал взрослое дерево.
- Пусто и тихо сегодня, - подумал бонсай и многозначительно замер, - такое случается не часто. Хозяйка редко оставляет нас одни».
- Мы здесь, мы здесь, - вдруг услышал он тихие голоса.
- Что за черт! - громко воскликнул японец, покачав своею лиственной головой по сторонам, - мы – это кто?
- Мы – это амариллисы, - снова послышались тихие голоса, - мы здесь, внизу.
Наклонившись, бонсай прямо под собой увидел яркие соцветия. Амариллисы покачали красными головками в знак приветствия.
- Красивые и глупые, - подумал он и, усмехнувшись, сказал, - приветствую вас.
- Где же Мэдлин? Где же Мэдлин? - продолжали щебетать цветочки. - Она так любит нас, так любит.
- Замолчите, глупые создания, - почти прокричал в ответ бонсай, - что вы знаете о ней? Да и где вам знать! Вы такие юные.
- Расскажи нам, расскажи. Ты такой старый и такой мудрый, - амариллисы протянули к нему свои широкие листья.
Бонсай задумался. О Мэдлин он знал так много. Но как рассказать о ней, такой разной, в двух словах не представлял.
- Мэдлин появилась здесь много лет назад, весной. Я всегда чувствую ее наступление. Эта прекрасная молодая женщина сразу понравилась мне. Она всегда знала толк в растениях, - японский старец почтительно склонил крону, - я был свидетелем ее побед и поражений, ярости и слабостей. И вообще, я очень многое видел здесь, но не собираюсь вам всего этого рассказывать.
Амариллисы обижено повернули к нему свои прекрасные цветы. На лепестках выступили капельки влаги.
- Но почему? - в один голос спросили они.
- Дурочки, - почти неслышно прошептал бонсай, - это ее личная жизнь. Личная, понимаете? Лучше вам о ней не знать. Мэдлин – мудрая. Иногда мне кажется, что ей столько же лет, сколько мне. А мне их не мало, уж поверьте. Она бывает жестокой, очень жестокой. Может легко убить. И не только глупые цветы, вроде вас. Даже людей!
И он низко склонил свою крону.
- Не может быть?!! - потрясенно зашептали амариллисы, покачав листьями.
- Не хотите верить, не надо! - обиделся японец. - Я не настаиваю. Где вам понять! Но она не монстр, нет. Она переживает. Когда ей плохо, Мэдлин приходит ко мне, ко всем нам, в этот маленький искусственный садик. У нее соленые слезы, я это точно знаю. Вот так.
Его собеседницы потрясенно замолчали. Им захотелось стать еще прекраснее, чтобы Мэдлин улыбнулась, увидев их красоту. А мудрый бонсай точно знал – она любит их такими, какие они есть.
Иначе, она не проводила бы столько времени рядом.

***

В комнате было совсем темно, только несколько звезд заглядывали сквозь неплотно закрытые шторы. Загадочная луна мягким рассеянным светом окутывала все пространство. В открытое окно задувал прохладный, ласковый ветер. В воздухе витал еле уловимый аромат цветущих роз из маленького садика за окном.
Они лежали совсем близко друг к другу.
Большой, отливающий стальным блеском пистолет и маленький, черный, светящийся зеленоватым глазом телефон с тоненькой антенной.
Пистолет Никиты и мобильник Майкла.
Внезапно все пространство комнаты пересекла какая-то волна. Будто вселенная повернулась вспять. И пистолет понял, что может говорить.
- Что же это произошло? – подумал он и глухо произнес. - Неужели я могу говорить?
- Эй, друг, - вдруг услышал он. Телефон подмигивал ему зеленым глазом.
- Мы живые, мы точно живые. Слышишь? Я говорю! - его хриплый голос звенел от восторга. - Мы с тобой так часто бываем вместе, но впервые можем поговорить. Давай, расскажи мне о себе.
Они повернулись друг к другу, немного подвинулись, чтобы не пропустить ни слова. Ощущение свободы было таким необычным.
- Конечно, давай поговорим, - пистолет на секунду задумался, - с чего бы начать?… Я родился на большом, очень большом заводе. Там меня долго собирали, смазывали, долгие часы тренировали в тире, потом снова смазывали…
- …Нет, - вдруг остановился он, - родился я гораздо раньше – в голове конструктора… Но это неинтересно… Итак, в один прекрасный солнечный день я появился в Первом Отделе, и моей хозяйкой стала Никита. С тех пор мы почти не расстаемся с ней. Скажу тебе по секрету, - пистолет загадочно понизил голос, - иногда я сплю в ее постели.
- Да, ну? - телефон слегка придвинулся к нему.
- Правда, правда. Она гладит меня своими длинными красивыми пальцами, натирает мягкой тканью, смазывает пахучим маслом. О, как замечательно оно пахнет, самый лучший запах на свете, - его взгляд стал бесконечным.
- Иногда, она отдает меня странному человеку по имени Вальтер, и тогда меня разбирают на части, - он щелкнул затвором, - отвратительная операция, я тебе скажу. Но после нее я снова чувствую себя молодым и ловким. А однажды, я заглянул в глаза Шефу. Ты слышал о нем? Никому не пожелаю такого. Его ответный взгляд мне не понравился. Ум и жестокость светились в нем. Хотя на мгновение мне показалось, что в глубине его глаз притаился страх.
Пистолет замолчал, и в комнате стало совсем тихо.
Испуганно мигая зеленым глазом, телефон прошептал:
- Я часто слышу его голос, хотя еще никогда не видел.
На секунду прервавшись, он заговорил быстро-быстро.
- Я недавно с Майклом. Новейшая модель своего класса. Самая лучшая модель, - мобильник распирала гордость, - Майкл часто говорит со мной. Я сообщаю ему новости. Правда, иногда совсем неприятные. Ведь я вижу, бывает, он морщится как от боли, и все же Майкл не расстается со мной ни на минуту.
- А моя жизнь - Никита. Она добрая и справедливая, мне никогда не было стыдно за ее поступки. А на задании ей нет равных. Пожалуй, только Майкл. В минуту опасности мы с ней единое целое. Я люблю прижиматься к ее телу, чувствовать тепло ее рук, немного нервную дрожь ее пальца, нажимающего на курок. Я – оружие и умею убивать. Я рожден для этого. А ведь однажды я спас жизнь моей красавице, - с оттенком гордости сказал пистолет, - хочешь, я тебе расскажу, как было дело?
- Конечно, друг, - телефон слегка вытянул антенну. Наверное, чтобы лучше слышать своего нечаянного собеседника.
- Слушай. Задание в тот раз было очень сложным. Никита была совсем одна, если не считать меня. И нам было очень жарко, - растягивая слова, начал рассказывать пистолет.
- Так уж, ты один. Этого просто не может быть. А Майкл? - мобильник слегка покачал антенной, - неужели его не было рядом?
- Если ты будешь перебивать меня, я не буду рассказывать, - пистолет обиженно щелкнул затвором и сухо сказал, - Майкла не было рядом.
- Ладно, ладно. Не обижайся, - снова подмигнул светящимся глазом мобильник, - я слушаю, но все же это просто невероятно, чтобы Майкла не было рядом с Никитой. Я – частый свидетель их разговоров и мог бы тебе кое-что порассказать.
- Не надо, не надо, - испуганно зашептал пистолет, - лучше мне этого не знать.
- Так на чем я остановился? - он слегка отодвинулся. Наверное, чтобы лучше видеть происходящее вокруг.
- Ты рассказывал о задании, - телефон повернул к нему антенну.
- Да, правильно. Это было в лесу. Стреляли отовсюду, но Никита упорно перемещалась к машине неподалеку. Вдруг я заметил черного человека, который целился в нас. Надо спасать Никиту, подумал я и в долю секунды прыгнул ей в руку. Моя королева не сплоховала, быстро выстрелила и убила врага. Так я спас ей жизнь, - скороговоркой произнес пистолет и выдохнул. Он так торопился рассказать свою историю, словно за ним кто-то гнался.
- Да ты – герой, - с завистью прошептал мобильник, - может, и я когда-нибудь совершу что-то такое же.
- Просто у меня такая работа, - скромно проговорил «герой» и отодвинулся еще дальше.
- Послушай, я часто задаю себе вопрос: зачем им это нужно? Зачем такой красивой женщине, Никите, рисковать собой? – телефон задумался. - Я тоже бываю на задании вместе с Майклом, но мало, что вижу и не всегда понимаю происходящее.
- Разве ты не понимаешь, ты не чувствуешь это? Прислушайся к тишине, растворись в ней. Комната наполнена ароматом опасности. Смесью физической усталости, нервного истощения и удовольствия профессионалов, отлично сделавших трудную, а может и невыполнимую работу, – голос пистолета наполнился возмущением. Он быстро придвинулся к другу и заглянул в его светящийся глаз.
- Пожалуй, ты прав, - телефон чуть-чуть помолчал и продолжил, -только я не смог бы выразиться так откровенно. Я еще очень молод.
Потом он покачал антенной в разные стороны и огонек на панели стал изумрудным.

***
Эта ночь была непривычно спокойной.
Оружейка сегодня пустовала – Вальтер, пользуясь внезапным затишьем, решил хорошенько отоспаться.
Огромный стол был завален безликими железяками. Некоторые из них были весьма причудливой формы. В глубине широкой полки стояла старая настольная лампа с грустно опущенной головой. Ее шея, похожая на шею черного лебедя, была красиво изогнута. Рядом с ней в бархатной коробочке лежал большой кристалл кварца очень необычной, рваной формы. А немного правее, ближе к краю, примостились пыльные солнцезащитные очки.
Внезапно пространство вокруг наполнилось каким-то необычным ароматом.
Оружейка осветилась мягким рассеянным светом. Это лампа подняла свою голову и осмотрелась вокруг.
- Есть кто-нибудь живой? - скрипуче спросила она.
В ответ кристалл просиял неровными гранями и немедленно откликнулся звонким голосом:
- Я живой. Ты благословенна, старая лампа. Ты наполнила меня светом, а значит и жизнью.
Очки немного лениво протерли глаза и чихнули:
- Рады видеть вас, друзья. Хоть и жаль, что Биркофф давно уже забыл нас здесь.
- Что-то сегодня очень тихо, - лампа повертела светящейся головой по сторонам, стараясь захватить своими лучами как можно большее пространство, - давно такого не было. Вальтер часто ночует здесь, не покидая свое рабочее место. Он в Отделе много лет, этот старый романтик, и всегда самоотверженно трудился, не жалуясь на трудности.
Очки задумчиво согласились:
- Да, он добрый и честный. Биркофф всегда так говорит. Только Шеф его не ценит.
- Пол его не ценит? - кристалл стал розовым от возмущения. - Да что вы понимаете! Он подарил Вальтеру меня! А ведь я прошел с ним такой путь, какой вам и не снился. Пол - храбрый воин, мужественный и сильный. Можете мне поверить. Хотя, согласен, его характер не лишен трудностей.
Разразившись этой гневной тирадой, кристалл из розового постепенно превратился в небесно-голубой.
- У Пола холодный, ясный ум настоящего самурая, - предвидя возражения, решительно отрезал камень.
- Да что ты говоришь? - ехидно проговорили очки. - А Биркофф? Его он зачем обижает? Бедный мальчик! Он просто живой эксперимент Шефа, - очки страдальчески закатили глаза, потемнев еще больше, - хорошо еще, что рядом с ним друг. Я Вальтера имею в виду. И еще Никита, конечно.
- Да, Никиту все здесь любят, - лампа задумчиво прищурилась, и вокруг стало сумеречно, - кое-кто даже слишком, но это хорошо. Здесь не хватает любви.
- Думаю, ты имеешь в виду не Шефа, - кристалл игриво переливался разными цветами, - а зря. Он по-своему привязан к ней, да и все остальные ему не безразличны.
- Ты прав, - лампа внимательно посмотрела на разыгравшийся кристалл, - я имела в виду не Шефа, а Майкла.
- Майкл…, - кристалл немного затуманился, - он - сильный человек, отважный самурай с горячим сердцем. Трудно с этим спорить. Но он так похож на Пола.
Лампа ярко разгорелась:
- Нет, нет. Его сердце полно любви, а Шеф не знает, что это такое.
- Знает, - глухо проговорил кристалл и стал темно-красным, - Пол знает, что такое любовь. Но, она не принесла ему счастья.
Вещи молчали, боясь произнести имя женщины. Мэдлин. Они знали, что она была его единственной любовью, единственной привязанностью. Его совестью.
- Это потому, что он слишком сильно стремился к власти, и она мертвой хваткой захватила Шефа, убив в его сердце все человеческие чувства, - очки стали зеленоватыми, - вот Майклу власть не нужна. Он не хочет ее.
- Власти хотят все, - древний кристалл прошептал это тихо-тихо, а лампа покачала головой, не соглашаясь.
- Все хотят свободы! - сказала она, обращаясь к камню. - Тебе это должно быть понятно, ты воин. Главное в твоей душе – стремление ввысь, к совершенству.
- Разве это плохо? - камень стал совсем темным. - Стремиться к высокому.
- Конечно, нет, - в один голос произнесли лампа и очки, - просто у людей все иначе, сложнее, они слабее.
Кристалл задумался. Вся гамма испытываемых им чувств отразилась в его гранях. Потом он улыбнулся и сказал:
- Еще большой вопрос, кто из нас самый умный. Друзья, я склоняюсь перед вашей мудростью!
Лампа благодарно осветила его грани, а очки промолчали.
Впереди было утро.

Утро.

***

Солнце робко расправляло над землей свои первые лучики. Реальность вернулась на свой вектор. Жизнь в Первом Отделе двинулась в обычном направлении.
То и дело мимо пробегали возбужденные люди. В Поднебесье Шеф нервно терзал стуком клавиши своего компьютера, Биркофф внимательно изучал схему на экране монитора, одновременно попивая кофе из белой кружки с надписью «Жизнь прекрасна», Вальтер копался в хранилище, шумно переставляя огромные ящики.
После спокойной ночи перемена была столь разительна, что трудно было поверить в реальность произошедшего волшебства.

***

Тихие шаги прервали тишину. На пороге, неся за собой легкий аромат духов и утренней прохладной свежести, появилась Мэдлин, зябко кутаясь в длинное, шелковое пальто. Она на мгновение остановилась, спокойно посмотрев вокруг, и решительно прошла в кабинет мимо замолчавших растений. Бонсай поприветствовал ее легким поклоном кроны, а амариллисы повернули к женщине свои прекрасные цветы. Больше они не могли разговаривать, но это было неважно. Друг друга они понимали без слов.

***

Внезапно настойчивая телефонная трель разрушила волшебную утреннюю негу.
Рука мужчины очень осторожно, чтобы не задеть плечо женщины, спящей у него на груди, потянулась к мобильнику, взяла его и нажала клавишу на панели.
Сонный голос тихо произнес:
- Да. Слушаю.
В ответ уже неслось:
- Жак. Тебя ждет задание. И захвати с собой Жозефину.

Конец

лето 2000 г.